Маленький дракон

      Нацу стоял посреди зала, и все внутри него застыло в ужасе. Его инстинкты, сошедшие с ума от страха и злости, приказывали ему сбежать отсюда. Сбежать как можно дальше, чтобы не слышать эту музыку. Вернуться домой, вдохнуть лесной воздух и забыться в небе навсегда.       Но у Нацу не было выбора, ему нужно было стоять здесь еще час. Рядом раздался всхлип плачущей женщины. В ее глазах стояли слезы, а губами она шептала молитву и в те моменты, когда она замолкала, чтобы сделать вдох, на ее лице появлялась блаженная улыбка.       Нацу этого не понимал. Он просто не мог представить как эти люди могли отдать свою жизнь служению Богу, отдать себя ему в рабство. И не просто отдать, а радоваться этому и гордиться.       Люси положила свои руки ему на плечи и Нацу невольно сделал несколько шагов назад будто бы прячась в юбке ведьмы. Люси тоже не нравилось здесь находится, но ей было еще тяжелее, чем ему. Ведь эти люди использовали ее младшую сестру, чтобы превозносить своего Бога.       Нацу взглянул на статую Мишель и с трудом осознал, что это не просто статуя, а сама ведьма. Мишель обратилась в камень, колдуя сильное защитное заклинание, чтобы спасти людей во время первой Войны. Люси говорила, что Мишель была слишком доброй, что не разделяла людей на своих и чужих из-за наивности.       Он тоже не хотел разделять всех на своих и чужих. Он думал, что Мишель права, а Люси слишком резкая и немного озлобленная. Конечно, Нацу не говорил этого ей, но она это как-то поняла.       Так он оказался здесь. В этом огромном храме, наполненным роскошью, где все кричит о твоей ничтожности. И внутри него бушевала огненная буря, мечтающая смести этот храм с лица земли. Но хуже всего была музыка. Огромный орган размером с маленькую церковь отлично дополнял обстановку. Музыка из него забиралась внутрь Нацу, старалась подчинить, убедить его в своей слабости и бесполезности. И заставить его обратиться к Богу за прощением этой слабости.       Но Нацу — дракон, он не подчиниться, не отдаст свою свободу, не посвятит свою жизнь чему-то настолько чужому, холодному и неблагодарному за его верность. А Бог и эти люди, его рабы, не смогут оставить все как есть, они не успокоятся пока не подчинят своей вере все на этой земле. Те же, кто несет в себе магию не перестанут бороться за свою свободу.       Служба закончилась и люди стали расходиться.Нацу и Люси вышли первыми, не оборачиваясь, мечтая, избавиться от этого гадкого чувства, которое испытали только что.       Они сидели в маленьком кафе и ели мороженое. Нацу взял себе семь разных шариков. Он очень редко ел этот десерт, как и выбирался в город, в принципе, поэтому хотел наесться на всю жизнь вперед.       Солнце светило ярко, и летний ветер гонял по земле мелкий мусор. Нацу довольно быстро оправился от шока в храме и теперь с интересом разглядывал карету возле бутика, быстро болтая ногами под столом. Из нее вышла пара, в богато украшенной одежде. Нацу разглядел драгоценные камни и странную ткань, которая была намного хуже, чем у него с Люси дома.       — Люси, что это за люди? Они совсем не похоже на остальных, — спросил Нацу.       — Это аристократы, — ответила она, доедая свой шарик.       — Почему мы не видели их на службе?       — Потому что они не верят в Бога, только в деньги и власть.       Нацу тяжело вздохнул. Эти люди тоже были странными. Неужели в мире нет просто нормальных и хороших людей? Которые верят в себя и в своих близких? Людей, которые не отдают свою жизнь деньгам или Богу, а просто наслаждаются ей?       — Нацу, что ты понял за сегодня? — спросила Люси.       — Люди и магия несовместимые вещи. Верить в то, что люди просто так примут нас нельзя. И… Вторая Война неизбежна?       Настроение Люси тут же изменилось, она, очевидно, не хотела, чтобы он поднимал эту тему, но переводить ее на другую не стала.       — Да, — ответила она. — Неизбежна, но она будет не скоро и тебе не стоит пока беспокоиться об этом, Нацу.       — Почему? — спросил он. — Это ведь коснется меня в будущем.       — Потому что я хочу, чтобы у тебя было детство, — просто сказала Люси.       Нацу на это не мог ничего возразить. Что можно ответить человеку на его простое желание сделать тебя счастливым?       Нацу радостно бегал по брусчатке, пытаясь уловить каждую мелочь. Запах рыбы как сырой, так и жареной, гомон пассажиров и крики экипажа, сверкающая вода и большие корабли, поражающие своими размерами.       Он остановился и, перевесившись через деревянную ограду, смотрел как грузчики перекидывают друг другу чемоданы пассажиров. Он с Люси приехал на легке поэтому высматривать что-то свое не было смысла. Но Нацу поражала слаженность и выносливость команды. Они стояли на погрузке, наверное, с самого его приезда.       Люси остановилась рядом с ним и протянула ему поджаренные кусочки мяса на шпажке, у нее самой были фрукты. Нацу с радостью взял свою порцию и, качая ногами, продолжил смотреть. Несколько прохожих, которых он случайно задел, возмутились его поведением и он поумерил свой пыл.       — Предвкушаешь поездку? — спросила Люси.       — Ага. Здесь так интересно и шумно. Почему мы раньше не ездили на кораблях?       — Не знаю. Билеты дорогие и быстро раскупаются, — пожала плечами ведьма.       — А тебе не нравится ездить на карете?       — Не очень. На карете то нормально едешь, то скачешь по ней как кролик не в силах удержаться на месте.       Люси рассмеялась, вспомнив пару забавных случаев, и Нацу надул губы обидевшись.       — Нацу, пока ты не вырос…ты должен прокатиться на всех видах транспорта, на которых можешь, — серьезно сказала Люси.       — Почему? Меня потом на него не пустят? — удивился мальчик.       — Нет. Тебя начнет укачивать. Это проблема всех драконов. Ты рожден летать в небе, а не передвигаться не понятно в чем на земле, — с иронией сказала Люси.       — Укачивать? Как это укачивать?       — Ну, помнишь, как ты год назад, проиграв спор Грею, нажрался непонятной травы и блевал на три метра вперед? Примерно так.       Нацу от ужаса побледнел как полотно. Румянец здорового ребенка исчез с его загорелых щек. Страх преобразил его на столько, что пара вампиров поблизости чуть не спутали его со своим ребенком. Но к счастью быстро поняли свою ошибку, никого не побеспокоив.       — А когда меня начнет укачивать, Люси?       — Не знаю у всех по-разному. Но я не думаю, что прямо сейчас, мы ведь спокойно приехали сюда на повозке.       — А как ты можешь это знать? Вдруг я уже спокойно отсюда не уеду? И что мне делать? —начал паниковать Нацу.       — Пойду-ка возьму попить. Что-то в горле пересохло, — неожиданно сказала Люси.       — Что? Люси?       Люси прекрасно знала, что паникующий Нацу вынесет мозг кому угодно, наученная горьким опытом, оставила его одного. Нацу ненавидел неопределенность особенно, когда должно было случиться что-то плохое или страшное, или болезненное. Поэтому ждать Люси, которая, видимо, решила прийти только к началу посадки, было невыносимо. Теперь у него не получалось наслаждаться обстановкой и новым маленьким приключением.       Нацу уже передумал плыть на корабле и рассчитывал свои силы, для того чтобы самому поплыть домой, как раздался крик, что посадка начинается. Но люди вокруг не торопились, зная, что у них есть сорок минут до отправки. Рядом тут же появилась Люси и повела его на корабль.       — Пойдем. Если зайдем раньше не придется пробираться сквозь толпу, — сказала она.       — Стой. Я передумал, может мы дойдем домой пешком? Вдруг мне станет плохо, — уговаривал Нацу.       — Давай просто зайдем на корабль и посмотрим как ты себя чувствуешь. Если тебе будет плохо сойдем, — предложила Люси.       — Честно? — спросил Нацу.       — Честно.       — Ты ведь врешь мне, — сощурился он.       — Вру, но если тебе действительно станет плохо на корабле, то у тебя не будет сил сбежать.       И прежде, чем он опомнился, Люси взяла его на руки и быстро пошла на посадку. Пусть Нацу и вырывался, привлекая внимание других пассажиров, у него это не получилось. Он категорически не хотел вставать на палубу и держался за Люси из-за всех сил.       — Нацу. Нацу послушай меня, если тебе действительно плохо на корабле мои руки не спасут, — сказала ведьма. — Как ты себя чувствуешь?       Мальчик успокоился и со страхам прислушался к своим ощущениям. С облегчением он заметил, что с ним все хорошо и позволил себя поставить на палубу.       До самого конца посадки он бегал от Люси по кораблю, обидевшись на ее предательство. Впрочем, она не настаивала, чтобы он был рядом и давала ему свободу вместо желанных извинений и обещаний сделать все-все, что Нацу захочет.       Обижаясь на Люси, Нацу забылся и увлекся изучением нового места. Все вокруг было странным и неизведанным. Начиная, от больших парусов, развивающихся на ветру, и, заканчивая, большими тяжелыми канатами, которые ему дали попробовать поднять. Люди на корабле были добрыми и много ему рассказывали о своей работе, хотя Нацу не нравилось какими взглядами они порой смотрели на Люси.       Под конец посадки палуба начала заполняться огромным количеством людей, и мальчику стало не комфортно. Он убежал к Люси попросить попить лимонад, забыв о своей обиде, но, вспомнив о ней, стал демонстративно смотреть в реку, в которой почти не было рыбы.       Когда корабль заполнился явно большим количеством людей, чем был предназначен, Люси посадила Нацу к себе на колени и плотно закрыла его уши руками.       — Я постаралась взять места подальше от гудка, но все равно будет очень громко, — сочувственно сказала она.       Сначала Нацу не понял ее беспокойства, но потом по его ушам ударил резкий пронзительный звук, от которого он казалось оглохнет. Конечно, он не сравниться с ревом дракона по громкости, но и сам рев был приятней этого гудка.       Когда они отплыли, все мечты Нацу разбились вдребезги. Да, они были на середине реки на огромной деревянной махине. Но вокруг было слишком много людей, которые выглядели ярко и привлекательно в порту, а не в близи, где ты можешь учуять их самые не приятные запахи. Гомон этот уже не создавал атмосферу живого порта, а был похож на жужжание осиного улья.       Резко поездка стала, изматывающей, и Нацу, сидя на коленях у Люси, уснул, утомившись впечатлениями и эмоциями.       Проснулся от настойчивого шуршания рядом. Перевернулся на другой бок, но тут же что-то мягкое ударило его по носу. Подскочив на кровати, увидел у себя в комнате несколько птиц. Одна улетела с его подушки, а две другие потрошили его записи с уроков Люси. Разозлившись, Нацу начал гонять птиц по комнате. крича на них. Так ему удалось их выгнать, а одну особо юркую он поймал рукой и выкинул в окно, плотно его закрыв.       — Нахалки, — бурчал он себе под нос. — Если так продолжится Люси никогда не доверит мне настоящие книги.       Для него это было очень важно. Люси очень любила свои книги и ценила их за редкость. Как только Нацу появился в этом дом, то сразу усвоил, что книги для ведьмы имели особенное значение. Нацу очень хотел, чтобы она делилась с ним чем-то важным и доверяла ему. Правда она никогда этого не сделает, если он не научиться заботиться о вещах.       Собрав разбросанные по комнате листки, он выбросил их в урну под столом, который находился возле окна. В это же окно он выскользнул во двор и побежал умываться к бочке с водой. Нацу не любил ванны в маленьких тесных комнатах, как у них дома. Поэтому мылся на улице, Люси специально для него добавляла в воду цветы и что-то еще очень вкусное и свежее, сладко пахнущее. Окунувшись несколько раз, он быстро вытерся, оделся. Побежал к Люси на кухню, которая готовила завтрак.       — Доброе утро, Люси, — радостно крикнул он и с разбегу врезался в девушку с объятиями. — Так рад вернуться домой? — она потрепала мальчика по голове, даже не вздрогнув, привыкшая к его экспрессивному проявлению любви.       Утро для Нацу было особенным временем. Он всегда просыпался рано, а если спал до обеда, то был очень вялым весь оставшийся день. Самый пик его энергии, любвеобильности, когда он обожал весь мир, тоже приходился на утро.       Он сел за стол и, болтая ногами, смотрел как Люси накладывает им завтрак. Сегодня были оладья с тремя видами варенья и цветочным сладкими чаем, любовь к которому Люси привила Нацу. Только когда Люси села и начала есть, мальчик приступил к еде. Есть в одиночестве Нацу ненавидел, для него прием пищи был не просто пополнением энергии, а моментом единения с людьми, которые составляли ему компанию в этот момент. Эту вещь ему привил Игнил, который очень любил есть и общаться.       — Да, — ответил Нацу. — Города очень скучные. В лесу намного веселее.       — Есть ли смысл спрашивать как тебе поездка на корабле?       — Когда мы делали с Греем плот, чтобы поплавать на озере, было намного интереснее. Мне понравилось в порту, но на корабле слишком много людей. Это очень неприятно, — жаловался мальчик.       — Плот с Греем? Вы тогда чуть не утопили друг друга, — не поверила Люси. Это была самая классная часть.       — Кстати, насчет Грея. Думаю, вы сегодня с ним встретитесь. Нужно сбегать к Ул и Полюшке, — сказала Люси.       — Только не к этому придурку, — заныл Нацу.       Пусть Нацу и ныл, и говорил, что ненавидит этого отморозка, он, конечно, хотел его увидеть. И не потому что соскучился, а потому что хотел похвастаться своей поездкой. Можно поспорить, что Грею такое в ближайшее время не светит.       Нацу осторожно спускался с холма, боясь снова навернуться. Склон был очень крутой и единственное, что ему помогало это деревья, растущие на нем. Все вокруг заросло зеленым мхом, а стоит поднять голову увидишь скалы, закрывающие собой небо. Если их перейти, то можно добраться до леса, в котором растут только сосны и елки. Нацу обожал этот лес из-за его запаха. Каждый раз, когда они с Люси туда ходили, она рвала еловые лапы, которые вешала в его комнате. Нацу была очень приятна такая забота.       На самом деле эти края были огромные, настолько большие, что здесь уживалось целых пять ведьм. И все, конечно, жили на огромном расстоянии друг от друга. Наверное, Нацу мог сопоставить это расстояние с средним городом.       Через час Нацу вышел из леса на огромную равнину и увидел Грея, бросающего собакам мяч. Стоило собакам учуять Нацу как они с лаем побежали к нему. Нацу тоже ускорился им навстречу и, встретившись с ними, был сбит на землю. Со смехом он пытался выбраться из-под мохнатой кучи, которая, видимо, решила зализать его до смерти.       — И долго ты еще будешь валяться?       Нацу оставил попытки сопротивляться и расслабился, лежа на траве. Грей медленным шагом подошел к нему и весь его вид спрашивал Нацу: «Че ты здесь забыл, головешка?»       — Меня прислала Люси к Ул, — ответил на немой вопрос Нацу. — Она привезла ей какую-то посуду из города.       Стоило Нацу указать на то, что он был в городе, Грей странно дернулся.       — Ну, так иди. Учитель, наверное, ждет тебя, — сказал он. — У нас, кстати, здесь недавно кое-что произошло.       — Что?       — Мы гуляли с Эльзой и набрели на берлогу черного медведя. Он нас заметил и нам пришлось вступить с ними в схватку, — гордо рассказывал он.       — И что? Ултир спасла вас, да? — усмехнулся Нацу.       — Ултир…— гневно начал Грей.       — Еле успела защитить ваши прекрасные задницы. Конечно, чтобы вам досталось от учителей, а не от медведя, — закончили сзади.       Нацу обернулся и увидел Ултир. Она была старшей дочерью ледяной ведьмы из всех трех ее детей. Ултир была высокой длинноволосой девушкой, которая не признавала существование лент для волос. Ее черные волосы до талии всегда были распущены и красиво двигались при каждом ее движение. Но больше Нацу восхищало владение Ултир ледяной магией, она ничуть не уступала своей матери, которая была одной из сильнейших ведьм в ковене.       Грей ничего ей не ответил, смущенно покраснев. Он никогда не перечил старшей сестре из-за своей влюбленности. И всегда старался подчеркивать их не родство, будто это давало ему шансы быть с ней.       — На самом деле это не самое главное происшествие во время твоего отсутствия, Нацу, — улыбнулась ведьма. — Скоро в нашем лесу появиться еще кое-кто.       — Кто? — спросили Нацу и Грей вместе.       — Дракон Металликана с воспитанниками, — сказала Ултир. — Мне, кажется, скоро этот лес полностью заполонят дети. Сколько вас здесь пока? Пятеро?       — Шестеро, — сказал Грей. — Ты не такая взрослая, Ултир.       — Конечно, взрослая. Меня в отличие от тебя не наказывают и берут на ритуалы, — дала она ему по лбу.       — Меня тоже берут на ритуалы, — вставил Нацу.       — Ты не считаешься, дорогой, — покачала головой ведьма. — Все знают, что ты просто ангел.       И сказав это, ушла. Грей яростно посмотрел Нацу, сгорая от ревности. В ответ Нацу неловко улыбнулся, он не хотел так задевать своего друга.       — Кажется, ты не так уж много знаешь, — начал он, двигаясь в сторону хижины Ул.       — Не знаю, — пожал плечами Грей. — Ты не рад?       — Чему?       — Тому что теперь здесь будут еще драконы.       — Нет. Что мне до них? — не понял Нацу.       Грей не смог объяснить ему свою мысль и они пошли дальше, ругаясь и толкаясь, в сопровождении лающих собак.       Нацу быстро отдал Ул посуду и побежал к Полюшке. Он вспомнил, что сегодня они с Люси идут в горы и решил поторопится. В конце концов, ему было нужно пробежать большое расстояние. Если Люси жила в горной местности, Ул на равнине, Эйлин с дочерью на одном из озер, то Полюшка глубоко в лесной чаще.       Не зная, что здесь живет ведьма, то можно не заметить ее дом. Он был настолько хорошо скрыт насколько Полюшка ненавидела чужих людей. А ненавидела она их до слез, икоты и трясущихся рук вместе взятых.       — Нацу!       С дерева спрыгнула Венди. Она была племянницей Полюшки, дочерью дракона Грандины, которая умерла во время войны. Венди подбежала к Нацу и обняла его со всей своей силы, которой пока было не так уж много.       — Привет, Венди. Как ты здесь?       — Ужасно. Грей и Эльза влипли в приключение, а меня не взяли, — пожаловалась девочка.       — Где же ты была в это время? — спросил Нацу, гладя ее по голове.       — Я с Леоном читала книжку. А потом мы учили магию.       Так они и шли, рассказывая друг другу о последних новостях. Венди рассказала, что Грей и Эльза под домашним арестом из-за происшествия с медведем. А Металликана, которая скоро приедет, железный дракон, воспитывающая такого же дракона и водную ведьму.       Нацу поздно вернулся домой, уставший, голодный. Люси встретила его с благодарностью и ягодным пирогом, его любимым. Они сидели за столом, Люси читала книжку, а Нацу теребил букет полевых цветов на столе.       — Люси, ты помнишь свое обещание? — спросил Нацу.       — Помню, конечно. Сегодня будет ясная ночь, чтобы его исполнить, — улыбнулась Люси. — Ты поешь и иди спать.       Нацу радостно улыбнулся и быстро доел свой ужин. В комнату он поднялся так же быстро. Залез на кровать и долго расправлял, скомканное утром, одеяло, чтобы наконец лечь и провалиться в сон, отвернувшись от солнца, которое только-только собиралось заходить.       Проснулся Нацу от того, что его ласково гладят по голове. Люси сидела рядом и спрашивала голоден ли он. Нацу ответил, что нет, но поел бы, когда они вернутся.       Люси уже собрала все необходимое. Поэтому они, не задерживаясь, сразу вышли из дома. Ночь была прохладной и ясной, Нацу мог рассмотреть каждую звездочку на небе, которую не скрывали деревья или вершины гор.       Шли они час. Нацу был бодр и энергичен после короткого сна. Он вслушивался в каждый звук в лесу, слышал как крадутся лесные коты, поют ночные трели некоторые птицы и стрекочут сверчки.       Когда они зашли на крутой склон, Нацу понял, что с каждым шагом приближается к вершине, и внутри него все замерло в томительном ожидании. Он смотрел на спину Люси, такую же прямую как сосны и ему казалось, что она пропадет между деревьев, как дриада.       Забравшись на вершину, оба на секунду замерли, наслаждаясь видом леса с гор и так неподходящему ему шуму воды. С другой стороны горы не только менялся лас, реки падали с вершины, разбиваясь внизу.       — Раздевайся, — сказала Люси.       Нацу взял из ее рук свои старые дырявые шаровары, больше похожие на лохмотья и переоделся только в них, оказавшись босой и полуголый.       — Ты все помнишь?       — Конечно. Не волнуйся.       Люси достала несколько склянок и начала обтирать ему мазью спину, пока Нацу обтирал руки и ноги. Мазь приятно пахла и немного охлаждала кожу от чего Нацу немного грустил, думая, что через несколько лет она ему не понадобится.       — Когда тебе исполнится шестнадцать, обещаю подарить настоящую драконью одежду, — вдруг сказала Люси.       — Правда? Спасибо.       Нацу напал на Люси с обнимашками и она рассмеялась.       — Ну, все иди у тебя немного времени, — сказала она.       Он поджег костер, который они приготовили с прошлого раза и, убедившись, что Люси комфортно, решился.       Посмотрел вперед себя и, разбежавшись, прыгнул с горы. Огонь внутри него вырвался наружу. На руках и ногах появились когти с чешуей, а за спиной мощные крылья. Приблизившись к земле, Нацу расправил их и резко поднялся в небо к звездам. Сверху все выглядело совсем маленьким, но таким большим, что мир казался бесконечным.       Он взмахнул крыльями еще несколько раз и оказался совсем далеко от дома. Но не это интересовало его. Ему было намного интересней наматывать круги, чувствуя свободу и силу, которая была смыслом его жизни.       А внизу сидела Люси и смотрела как в небе летает настоящий дракон. Она смотрела и знала, что для хвастливого мальчишки является пока самым важным зрителем. От костра разлетались искры, будто бы тянущиеся к огню, разрезающему небо на части.       Люси улыбалась, смотря вверх, но как только ее взгляд перемещался на их будущее слезы застилали ее глаза.