Горизонтальные полосы

«Встретимся позже на пляже?» Сапнап написал своему парню четыре часа назад, и все это время его сообщение оставалось непрочитанным. Не потому, что парень пытался быть грубым, у него просто не было мотивации или желания провести пальцем по тонкому стеклу и написать односложный ответ. Карл сказал его вслух, в своей эхо-защищенной студии, у него не было сил держать телефон в руках дольше шести секунд, не говоря уже об ответе на сообщение. Пусть это и отняло бы лишь малую часть его дня, малую часть его жизни, парень не мог оставить даже на секунду свои бесконечные мысли о линиях, нарисованных на тонких запястьях. Вентилятор на потолке крутился с небольшой скоростью, обдавая его легким ветром. Это держало Карла в сознании, ощущение того, как что-то касается его тела. Это сохраняло его живым, держало его в реальности. Он повернул голову влево, взглянув на свой первый монитор и часы в левом его углу. Было поздно, уже близился закат. Легкий вздох сорвался с потрескавшихся губ и слабые руки подняли уставшее тело с кровати. Светодиодная подсветка, горевшая синим, освещала его комнату достаточно, чтобы парень смог найти потертый кусок металла, который он до боли хорошо знал. Карл не хотел, чтобы это снова произошло. Он намеревался бросить это, возможно, даже записать Сапнапу видео, чтобы доказать, что все хорошо. Но когда его шрамы исчезают, он чувствует себя таким привязанным к простому объекту, как никогда. Он напоминает ему о том, что парень недостаточно грустил. Недостаточно подавлен. Недостаточно хорош. Недостаточно зол, чтобы резать руки глубже, дальше, дольше. Так что да, рецидивы случаются. Они происходят потому что сомнения и воспоминания накапливаются и давят изнутри, пока не выльются через край. Карл услышал еще один текст, когда завернул кусочек металла в бумагу и убрал его под клавиатуру. Он не смог заставить себя выбросить его прямо сейчас. «Я рядом с домом Дрима на берегу океана» - гласил текст. Несмотря на то, что парень не ответил на предыдущее сообщение Сапнапа, тот продолжал слегка давить. Вентилятор на потолке замедлился, остановился на десять секунд, а после снова включился. Он на ватных ногах потащил свое тело к шкафу, смотря на всю свою одежду блестящими от слез глазами. Карл вытащил из шкафа самую легкую толстовку, которая у него была. Когда он надел ее, по рукам прокатилась дрожь и жжение. Парень не стер кровь с рук, темные пятна оставались на его худи, особенно там, где оно натирало свежие полосы. Красный цвет можно было увидеть на рукавах, но Карл просто надеялся, что полумрак все скроет. Он не мог не увидеть Сапнапа, особенно сейчас. Горячий песок оставался на пальцах ног, когда он сделал медленные и неуверенные шаги в сторону Сапнапа. Жар окутал его, давил на спину и шею. Дом Дрима был всего в пяти минутах ходьбы по пляжу, но когда пот стекал по рукам, становилось все труднее и тяжелее идти. Его волосы развевались на легком ветру и прилипали ко лбу из-за выступивших на нем капелек пота. Парень в первую очередь сожалел о том, что вообще покинул свой дом. Вдалеке виднелся дом Дрима, с включенным светом в двух комнатах на втором этаже. Одна из комнат светилась зелёным – предположительно, комната самого Дрима. Сапнап который смотрел куда-то вниз, на гладь мягкого песка, сидел у воды с телефоном в руке, на экране отражалось выражение его лица, когда он, скорее всего, просматривал ленту твиттера. Парень делал еще более медленные шаги, нервничая по поводу того, сможет ли Сапнап прочесть его разум и тело, точно зная, что произошло в его комнате несколько часов назад. Младший не стал акцентировать внимание на появлении своего парня, а просто похлопал по местечку на песке рядом с собой и подождал, пока тот сядет. Карл тихо сел и прижал руки к груди. Солнце опускалось все ниже и невыносимая жара, которая когда-то окутывала их, переносилась все легче. Он не ошибся – вечерние сумерки скрыли темные пятна, которые остались на мягких рукавах толстовки. Наконец Сапнап оторвался от телефона и встретился взглядом со своим парнем. «Привет, Карл». Он улыбнулся, потянувшись к нему и притянув его ближе. От воды пахло солью и камнем, но, придвинувшись достаточно близко, парень смог почувствовать знакомый запах ванильного шампуня, исходящий от волос Карла. «Привет», - тихо ответил старший достаточно живым голосом, чтобы Сапнап не начал волноваться. «Извини, я не ответил на твое сообщение.» Голова Карла опустилась, легла на грудь Сапнапа и парень прислушался к его тихому, едва заметному сердцебиению. Морская волна с грохотом разбилась о берег, захлестнув их пальцы ног, почти доставая до щиколоток. «Все хорошо, не беспокойся об этом. Я знаю, что иногда ты можешь это сделать.» Он улыбнулся: «Я рад, что ты пришел.» Он оставил поцелуй на волосах Карла, показывая, что все в порядке, а затем наступила тишина. Но все было не в порядке. Карлу было больно, он ставил под сомнение каждое сделанное им движение, каждое слово, составляя в мыслях список неверных действий, начиная от самых серьезных. Он считал, что Сапнап злился, когда он не отвечал на сообщения, когда он отменял планы в последнюю минуту или когда не отвечал ему правильными словами. Он слишком много думал над всеми своими движениями и словами и чувствовал, что младший скрывал свой гнев из-за действий своего парня. Как Сапнап мог любить его, если Карл держал все свои проблемы за закрытыми дверями, оставлял все больше рисунков на своей коже, лгал ему, чтобы предотвратить конфликт? Пусть глаза Карла и были закрыты, он мог с уверенностью сказать, что солнце практически село. Ему наконец-то было комфортно в его худи, капли пота со лба были вытерты и больше не возвращались. Слезы давили на его глаза и он сильно зажмурился, сдерживая их так сильно, как только мог. Карла окружало спокойствие, но в его мыслях бушевал шторм. «Разве это не красиво?» Спокойный голос Сапнапа заставил Карла открыть глаза и, следуя его словам, посмотреть на закат. Розовые и голубые полосы поглотили большую часть неба, но в месте, где солнце встречалось с горизонтом, желтые, оранжевые, золотые, зеленые и пурпурные линии плясали и размывались между синевой океана и золотом солнца. Он не мог не заметить, как спокойные тона проходят мимо. Пусть они и смотрели закат вместе бесчисленное количество раз, цветовая гамма каждый раз шокировала и удивляла их. Солнце опустилось ниже линии горизонта и Карл придвинулся ближе, склонив голову. «Можно обнять тебя?» Это было сказано тихим шепотом, Карл даже не был уверен, что его парень слышал это. Но как только Карл собрался повторить свои слова, чужие руки обвились вокруг его торса и втянули в уютные объятия. Они обернулись вокруг спины и шеи, и в этот раз тишины было более чем достаточно. Парни оставались в этой позе в течение нескольких минут, пока Сапнап не решил отстраниться, чтобы поднять лицо своего парня, читая эмоции, которые скрывались под его легкими веснушками. Именно в этот момент он увидел пятна слез, которые были видны на его щеках, даже когда небо потемнело. «Что случилось, детка?» Эти слова сломили старшего еще больше, и теперь свежие слезы катились по его подбородку и на одежду парней. Несмотря на то, что Карл отчаянно нуждался в еще одном объятии, Сапнап держал его за подбородок, чтобы убедиться, что он мог видеть каждую дрожь и выражение лица во время всего их болезненного разговора. «Пожалуйста, поговори со мной», - тихо попросил Сапнап, успокаивающе проводя свободной рукой по волосам Карла. С потрескавшихся губ парня сорвалось больше рыданий, пока чужие руки продолжали расчесывать светлые волосы. Даже когда рыдания стихли, Карл не осмелился заговорить. Он держал руки на шее своего парня и просто смотрел на его грудь. «Ты знаешь, о чем я собираюсь тебя спросить», - сказал Сапнап с сожалением, но спокойно, стараясь не расстроить мальчика еще больше. Он всегда задавал этот вопрос, когда что-то подобное происходило. Это было обязательным в их отношениях, как говорил Сапнап. Карл должен был понимать, что он узнает. Жарким летом не получится так долго прятать кожу. Карл держал пальцы переплетенными за шеей Сапнапа, отказываясь встречаться с ним глазами. Он не хотел видеть разочарование, которое появилось бы в расширенных зрачках. Вместо того, чтобы задать нежелательный вопрос, Сапнап потянулся к запястьям Карла и с легкостью осторожно развел его руки. Карл не смог удержать их на месте. Он расположил его руки так, чтобы они лежали между парнями. Оглядываясь на Карла, он приготовился. Хоть он и не хотел видеть беспомощность, которую Карл ощущал, смотря на линии на своей коже, он знал, что они будут там. И он чувствовал себя дерьмом, думая об этом; знать, что его парень чувствует себя таким нелюбимым, что оставляет шрамы на себе, чувствует себя слишком раздражающим, чтобы просить о помощи, чувствует себя слишком слабым, чтобы прекратить это. Сначала он поднял правый рукав и выдохнул, когда не увидел ничего, кроме кожи цвета слоновой кости на запястье своего парня. Рассеянные и слабые розовые полосы напомнили им о прошлом, но в этом не было ничего нового. Затем последовал левый рукав; и по мере того, как открывался каждый дюйм его кожи, появлялись новые красные и старые белые линии, нарисованные из-за отсутствия заботы и уважения к себе. Слезы упали на рукава, оставляя темные пятна, когда рука Сапнапа замерла на полпути. Он ожидал этого, но сейчас он был здесь, рядом, потрясенный и потерявший дар речи, уколы вины, печали и страха пронзали его сердце. «Иди ко мне», - сказал Сапнап, отпуская обе руки, чтобы снова заключить Карла в крепкие объятия. Старший несколько раз произнес «Извини» и «Я больше не буду этого делать», пока Сапнап тихо сидел и рисовал круги на спине старшего. Рукава были закатаны, но младший не мог больше на них смотреть. Затем он поднял Карла на ноги и повел его выше по песчаному пляжу, подальше от холодной воды, которая продолжала ползать по их икрам и ступням. Было трудно сосредоточиться, когда ледяные волны заставляли их дрожать еще больше. Теперь они сидели прямо там, где песок встречается с травой и камнями, всего в нескольких футах ниже окна Дрима. Карл продолжал тихонько рыдать в крепких объятиях Сапнапа, пока тот прижимал его к себе. «Можешь рассказать мне что случилось?» - спросил Сапнап, прижавшись лбом к плечу Карла. Он оставил там аккуратный поцелуй, а после поднял голову выше. Плач прекратился, и все, что можно было услышать - это неглубокое дыхание этих двоих и отдаленный грохот вечерних волн. Карл молчал, слишком стыдясь самого себя, чтобы признаться, почему у него случился рецидив. Он чувствовал, что Сапнап злится на него, и ему в первую очередь стыдно называть себя парнем Карла. Он чувствовал себя обузой. Неприятно. Младший осторожно положил руку на щеку Карла и повернул его лицо так, чтобы их глаза встретились. «Пожалуйста, Карл. Я не буду злиться на тебя, я никогда не злюсь», - он провел большим пальцем по его щекам, чтобы убрать высыхающие дорожки слез, прежде чем продолжить: «Я просто хочу быть здесь для тебя. Я просто хочу выслушать. Я не хочу говорить.» «Это был несчастный случай», - пробормотал Карл, теребя большие пальцы рук в попытке остаться в реальности. Ему нужно было убедиться, что он все еще здесь. Небо, украшенное звёздами, потемнело окончательно. В доме Дрима больше не горел свет. Работающие мониторы можно было видеть через левое окно и это говорило о том, что Дрим либо еще не спал, либо оставил их включенными случайно. Ветер поднялся, заставляя их замерзать, пусть они и ушли далеко от океана. Сапнап прижал его к себе, чтобы защитить своего парня от ветра, чтобы хоть немного согреть, пока тот говорил. «Я собирался бросить все это, я пытался. Я действительно хотел, я клянусь!» Карл торопливо заикался, чувствуя, что Сапнап ему не верит и старший должен был всеми возможными способами доказать, что он не лжец. Хотя спокойная улыбка говорила, что парень доверяет ему и гордится его попыткой заговорить об этом. «Но потом я увидел, как мои шрамы исчезают и…» У Карла участилось дыхание, и его когда-то спокойные руки начали агрессивно царапать ладони и запястья. «Все хорошо, детка, просто не торопись», - заверил Сапнап, снова проводя рукой по его волосам. Он прижал парня к груди и слышал, как каждое слово отзывается дрожью в его груди. «Я чувствовал, что меня недостаточно, что я недостаточно хорош». Карл высказал свое объяснение просто, у него не было сил больше ни плакать, ни говорить. Сапнап понимающе молчал. Он просто прижал Карла еще ближе, накидывая на его плечи куртку, которую он принес на случай, если станет холодно. «Мне очень жаль», - шепотом сказал Карл, обвивая руками шею своего парня в попытке согреться. «Я клянусь, все в порядке. Я горжусь тем, что ты рассказал это мне». Карл улыбнулся, опустив голову к плечу Сапнапа. «Мы можем пойти домой?» «Тебе холодно?» «Очень.» Сапнап был достаточно любезен, чтобы отнести Карла домой, хотя тот всю дорогу без перерыва протестовал. Приглушенный смех вылетел изо его рта, показывая, что первая трудная часть пройдена. - Сапнап вошел в комнату, в которой все еще горела синяя подсветка и которую Карл называл своей, и огляделся, казалось, что-то ища. В комнате было холодно, и Карл обнял себя. «Можешь сказать где оно находится?» - спросил Сапнап, повернувшись спиной и увидев, как Карл потирает руки, прислонившись к дверному косяку. Он не хотел ему говорить. Что, если ему понадобится снова его использовать? Что, если его шрамы начнут исчезать? Он снова будет бесполезен. Поэтому он промолчал. Ему было стыдно за то, что он так привязан к тонкому металлу, и он не отрывал глаз от ламината на полу. «Детка, пожалуйста», - умолял Сапнап, подходя ближе и обнимая мальчика за талию, глядя вверх умоляющими, но понимающими глазами. «Я просто хочу помочь». «Я не могу». Сапнап знал, что это сложно, и позволил разговору закончиться. Он поцеловал Карла в лоб с простым «хорошо». Он знал, что в конце концов ему придется избавиться от этого куска металла, независимо от того, был ли Карл согласен с этим или нет. Позже они сели на кровать Карла и смотрели «Запутанная история» на его ноутбуке. Смех и хихиканье наполняли комнату каждый раз, когда сковорода встречалась с лицом Флинна, и безразличными возгласами, когда происходило что-то печальное или трогательное. Было успокаивающе слышать счастливый смех Карла в ушах Сапнапа. Конечно, он, вероятно, не был так уж счастлив, но сейчас было достаточно услышать его смех. «Ты голоден?» - спросил Сапнап, когда на черном экране катились титры. Карл покачал головой, вздохнул и остановил титры. Он ушел из Disney + и зашел на Twitch. Сапнап вышел из комнаты за закусками, зная, что он должен хотя бы принести еду в поле зрения Карла. К тому же, он сам был голоден. Карл смотрел стрим Квакити, наблюдая, как его друзья смеялись, ругались и кричали, играя в Майнкрафт. Его мысли переместились к тому моменту, когда он вел трансляцию последний раз. Вчера, если быть точным. Он вспомнил, как смеялся, когда Дрим пошутил про секс, кричал, когда прыжок Сапнапа напугал его, фальшиво стонал в микрофон в неожиданные моменты, а затем смотрел, как чат задавал вопросы, а он делал вид, будто ничего не было. Он забыл об этом. Это было только вчера, а сегодня он почувствовал себя другим человеком. Он чувствовал себя глупым, никчемным и раздражающим, чувствовал себя обузой для своих друзей и чувствовал себя так, будто лжет своим фанатам. Он просто не мог им об этом рассказать. Вот для чего был нужен Сапнап. Сапнап был единственным человеком, с которым Карл мог поговорить. «Вот», - сказал младший, осторожно толкнув дверь ногой и входя в комнату. Он протянул Карлу тарелку нарезанных яблок с арахисовым маслом, который спокойно взял ее и поставил перед тем местом, где должен был сидеть Сапнап, ожидая, что он принес это для себя. В другой руке Сапнапа были две тонкие банки «Монстра» и детская коробка яблочного сока. Он бросил энергетик Карлу, который, к удивлению Сапнапа, положил его справа от себя, вне поля своего зрения. «Они сейчас на сервере», - сообщил Карл Сапнапу, который теперь сидел рядом с ним. «Томми снова говорит о женщинах». Сапнап засмеялся и поднял тарелку с яблоками, толкнув ее Карлу. «Ешь.» Он сказал это так просто. Карл покачал головой: «Я не голоден». «Это просто яблоки-» «И арахисовое масло». – указал Карл, слегка улыбнувшись. «Это просто яблоки и арахисовое масло. Я поем с тобой». «Я не голоден.» Сапнап грустно улыбнулся и положил коричневеющие дольки яблока рядом с ноутбуком в надежде, что каждый раз, когда глаза Карла будут встречаться с ними, он будет достаточно голоден, чтобы съесть кусочек или позволить себе немного калорий. «Может, еще один фильм?» «Хорошо.» Через час после начала фильма Сапнап съел слегка коричневые яблоки и задел нос Карла остатками арахисового масла, пытаясь поднять настроение. Это сработало, и он даже заставил Карла слизать арахисовое масло с пальца, оставшееся после того, как он вытер его нос. Две палочки вяленого мяса тоже были съедены, а их обертки были случайно брошены на пол. «Ты пьешь свой монстр?» - спросил Сапнап, не отводя взгляда от экрана, где Дом приставил пистолет к лицу Брайана, спрашивая, был ли он полицейским. «Нет, не хочу пить». Сапнап как никто другой знал, что это нормально. И он уважал действия и слова своего парня. Он знал, что Карлу требуется некоторое время, чтобы привыкнуть к тому, чтобы есть немного калорийные продукты и делать простые глотки воды. Он терпеливо относился к потребностям своего парня: всегда сохранял спокойствие в определенных ситуациях и не настаивал на ответе на очевидно нежелательные вопросы. Он был готов остаться и медленно возвращать основные потребности в жизнь Карла, двигаясь в том темпе, который был удобен для них. «Хочешь немного моего яблочного сока?» «Яблочный сок такой отвратительный», - хихикнул Карл, отталкивая коробку с соком, которую трясли перед его лицом. Сапнап тоже засмеялся, открыл коробку и сделал большой глоток. Остальная часть фильма прошла в незаметных вздохах и безмолвных улыбках. Вскоре наступила полночь. «Хочешь, чтобы я поспал с тобой?» «Да, пожалуйста.» - Вернувшись на пляж через несколько недель, Дрим и группа их друзей играли в волейбол, бегая по площадке взад и вперед вдоль серо-белой сетки. Крики эхом разносились по воздуху пляжа каждый раз, когда зарабатывалось очко или кто-то обвинялся в мошенничестве. Их обвинения обычно были ложью – например, когда Дрим сказал, что мяч находился за пределами игровой площадки, когда на самом деле он приземлился прямо у него под ногами после его промаха. Сапнап и Карл сидели на песке, для того, чтобы вести счет, после того, как Дрим убедил их присоединиться к ним и побыть остаток дня на солнышке. Сапнап знал, что Карлу было бы хорошо выйти и пообщаться, пробыв в своей комнате последние две недели. Сапнап спал с ним рядом все 14 дней, хотя Карл клялся, что это не обязательно. Они трижды стримили на основном и втором канале Сапнапа то, как он играет в Майнкрафт или Валорант, а Карл дает свои тихие комментарии. Было приятно снова пообщаться с их фанатами, хотя многие сомневались в его состоянии из-за исчезновения Карла из медиа. Он ответил, сказав, что взял отпуск на месяц, и на этом разговор закончился. Несколько дней назад у Карла случился второй срыв. Он вышел из душа и просто вытирался. Когда парень надел боксеры, он взглянул на свое отражение. Бесконечные мысли о его никчемности и бесполезности хлынули в его голову, и он в конечном итоге ударил по зеркалу, изо всех сил пытаясь разбить его и использовать осколки стекла, чтобы сбавить поток своих эмоций. Сапнап ворвался внутрь, обнимая мальчика сзади. Крики и мольбы вырывались изо рта Карла, когда он попытался выбраться из его рук. Через десять минут Карл соскользнул на пол, тихо вскрикивал и слабо дышал. Сапнап все еще прижимал его к себе - его голова прижалась к груди, а руки обвились вокруг его спины. Когда он успокоился, Сапнап вернул его в спальню и помог одеться в простые спортивные штаны и футболку. Небольшие осколки стекла оставили порезы на руках Карла с небольшим количеством крови, и Сапнап постарался незаметно вытереть его руки, не позволяя ему увидеть этот пугающий оттенок красного. Когда Карл заснул, Сапнап вернулся в ванную, собрав разбитые осколки стекла. Позже в тот же день он снял зеркала. С тех пор Сапнап предлагал Карлу оставаться с ним в ванной во время душа, а все остальное время сидел за дверью. Карл сначала был против, но вскоре он привык и стал чувствовать себя комфортнее. «Сапнап, ты ведь все видел, правильно? Я точно получил очко!» - крикнул Дрим, обвиняюще указывая пальцами на Джорджа, чтобы еще раз доказать свою победу. Хотя пара флиртовала друг с другом в любой момент, но когда дело доходило до спорта или любого момента, где нужно было бороться за звание победителя, можно было подумать, что они смертельные враги. «Ты задел сетку», - прокомментировал Уилбур, указывая на волейбольный мяч на белом песке. Джордж молча стоял рядом с ним, скрестив руки, глядя на Сапнапа, ожидая спектакля. «Я этого не видел», - засмеялся Сапнап, прислоняя руку ко лбу, заслоняя солнце. «Хотя Уил, вероятно, прав, так что синие выигрывают». «Какого черта, Сапнап!» Дрим проклял его, пиная песок, как обидчивый неудачник и в то же время бросая взгляд на синюю команду. Томми посмеялся над поведением своего товарища по команде, который был старше него и должен быть более зрелым, и приготовился к новой игре. Карл спокойно просматривал твиттер Сапнапа, лайкая случайные твиты, надеясь, что последний не будет возражать. Он улыбался, когда видел крутой фанарт, и слегка хмурился, когда о нем появлялись вопросы. Сапнап взглянул на экран своего телефона и заметил, как палец Карла останавливался, чтобы прочитать твит, или он проводил им вниз, чтобы увидеть уведомления о твитах. «Смотри», - Карл пододвинул телефон ближе к лицу Сапнапа, убедившись, что он видит тусклый экран. Фанарт Карлнапа был помещен в поле зрения – простой набросок, закрашенный штриховкой. Эти двое были одеты в их майнкрафт скины и вместе делали что-то вроде торта. Хотя, как показано на рисунке, они терпели неудачу. «Этот рисунок такой классный!» Сапнап улыбнулся взволнованному Карлу. «Это так. Наш фандом такой талантливый». «Ага» «Вы, ребята, хотите поменяться местами? Я устал от этих читеров», - крикнул Дрим, скрестив руки на груди. По его лбу стекал пот, и он стоял в немного странной позе, пытаясь казаться более дерзким. «Я тоже устал, но в основном от бессмысленных обвинений Дрима», - прокомментировал Джордж, схватив полотенце и перекинув его через плечо, чтобы собрать скопившийся на нем пот. Томми и Уилбур встали на одну сторону корта и стали ждать. Сапнап взглянул на Карла. «Ты хочешь?» Он покачал головой. «Будет весело», - сказал он, подталкивая его за руки. Сапнап хотел, чтобы его парень немного пошевелился, сделал несколько упражнений или что-нибудь в этом роде. «Эй, любовники, поторопитесь!» - закричал Дрим, приставляя руки ко рту, чтобы его голос звучал громче. Он шел слишком близко рядом с Джорджем, так, что они буквально терлись боками друг о друга. «Сказал ты», - на этот раз ответил Карл, кивнув в сторону их пары. «Ой, отвали», - вздохнул Джордж, отходя и оставляя пространство между ним и Дримом. Хотя Дрим, как он сам заявляет, «изголодавшийся по прикосновениям», не любит пространство и решает взять Джорджа на руки в свадебном стиле, несмотря на протесты. Пусть и с неодобрением, но Джордж смеется над Дримом, и они разделяют этот момент между собой. «Используйте защиту!» Томми крикнул на пару, выражая свою шутку руками - точнее разыгрывая секс изящными пальчиками. Средний палец был показан его бывшим товарищем по команде, и Уилбур присоединился к нему со смехом. «Давай поиграй, обещаю, ты хорошо проведешь время». Сапнап начал вставать, сдвигая свои солнцезащитные очки к носу. «Позже мы сможем посмотреть еще один фильм Диснея». Карл улыбнулся, отложил телефон и отряхнул несуществующую грязь со своего худи. «Я просто буду смотреть, мне слишком жарко, чтобы играть». Сапнап слабо улыбнулся в ответ и поцеловал в лоб своего парня, а затем подбежал к группе и начал игру трое на одного. Они играли в волейбол в течение получаса, Сапнап и Уилбур выиграли из-за того, что объединились против несовершеннолетнего, но они остановились, когда Карл отвел Сапнапа в сторону и спросил, может ли он уйти. «Да, конечно, погоди, позволь мне забрать наши вещи», - сказал ему Сапнап, уже махая рукой друзьям. «Нет, ты можешь остаться и играть, мне просто жарко, и я хочу остыть», - пообещал Карл, выталкивая Сапнапа обратно на площадку. «Сними свитер, чел, иди искупайся!» - сказал Томми, указывая на спокойный океан. Чайки заполнили пляж, где мирные жители бросали в песок корки с сэндвичей с ветчиной и оставшиеся картофельные чипсы. Смотря на число людей вокруг, парни были в шоке, что их никто не узнал. Карл покачал головой, волоча ногами по песку и втянул руки в толстовку, чтобы немного проветриться. Уилбур, казалось, понял его и молча взглянул на Томми, и они оба вышли с корта. Карл больше не чувствовал себя хорошо. Он хотел наслаждаться жаркой погодой только в плавках, красить ногти в классные цвета, но не мог. Он не мог, потому что был недостаточно силен, чтобы сопротивляться желанию сделать себе больно. «Я иду домой», - пробормотал он, оставив все свои вещи на пляже рядом с полотенцами и бутылками с водой, и потащил свое покрытое потом тело к себе домой, несмотря на крики Сапнапа в нескольких футах от него. Дверь со скрипом открылась, и перед парнем развернулась темнота тихой комнаты. Единственным шумом был звук потолочного вентилятора. Карл растянулся на кровати, молча уткнувшись лицом в подушки, а единственным светом, была, как всегда, синяя подсветка под потолком. Если прислушаться достаточно внимательно, можно услышать слабое жужжание кулера его компьютера, рядом с дорогой техникой для его стримов. «Карл», - раздался голос Сапнапа, в словах которого прозвучала осторожность и беспокойство. «Ты в порядке?» Старший подтолкнул свое тело вверх, теперь лежа на спине, а не на животе. Он снял толстовку и остался буквально голым среди стен, обитых поролоном и под простым белым потолком. Горячий воздух заполнил комнату, теперь почти не беспокоя его. Именно в этот момент он вспомнил, почему вообще не решался переехать во Флориду. «Я в порядке», - прошептал он, подтягивая колени к груди. «Мне просто жарко». «Да, ты ведь и правда горячий.» Сапнап улыбнулся, мягко усаживаясь у изножья кровати Карла. Карл рассмеялся сквозь слезы, которых и сам не заметил. «Хочешь поговорить об этом?» Он покачал головой. «Не о чем говорить, просто хотел снять толстовку и расслабиться». Сапнап вздохнул, придвигаясь ближе к своему парню. «Ты же знаешь, что тебе не обязательно носить толстовку с нашими друзьями, они наши друзья не просто так». Карл положил подбородок на колено. «Они будут разочарованы во мне. И они будут говорить об этом, говорить, что они здесь для меня, делать вид, что заботятся», - сказал он, напряжение нарастало. Сапнап поднял палец, чтобы начать спор, но Карл опередил его. «Тогда все, что они будут делать, это смотреть на меня, а затем притвориться, что это не так, когда я их замечу…» Он сделал паузу. «Так же, как и ты сейчас», - он взглянул на Сапанпа, который, по сути, рассматривал узоры шрамов на запястье своего парня. Теперь настала очередь Сапнапа стыдиться. «Иногда я ничего не могу с собой поделать. Мне грустно, что ты чувствуешь, что должен делать себе больно», - теперь он сел рядом с Карлом, чтобы взять его за руку и переплести их пальцы. «Ты такой идеальный, Карл, и мне неприятно, что ты этого не видишь. Я чувствую себя обязанным, в хорошем смысле, присматривать за тобой и убеждаться в том, что все идет хорошо, а твое самочувствие улучшается. « После этого они сидели молча; Карл заставил себя не выпускать еще больше слез, хоть у него больше и не было причин плакать. Эту ночь они провели друг с другом, слушая удары сердца и тихое дыхание. Они лежали в постели, ноги и пальцы рук перепутались, руки были в волосах, на губах и шее. Спонтанные вопросы, шутки, в ответ на которые раздавался смех. Сапнап приготовил им простой обед; яйца и тосты (просьба Карла). Хотя это не был плотный и полноценный обед, Сапнап ценил, что его парень ел. Он даже выпил небольшой стакан апельсинового сока вместе с несколькими глотками содовой Сапнапа. Оба парня знали, что впереди долгий путь. Путь, полный желаний снова и снова срываться, чувства никчемности, отсутствия мотивации, панических атак, срывов, голода – они понимали и знали об этом слишком хорошо. И иногда Карл думал, что Сапнап ненавидит его за это. Что он ненавидел заботиться о нем, потому что Карл был недостаточно силен, чтобы перестать делать себе больно и держать свои мысли с холодной трезвости. Хотя временами Карл не мог поверить в это, но Сапнап никогда не ненавидел его за это, он был и всегда будет более чем готов остаться с ним в любом трудном приключении. В конце концов, они были вместе не зря. - Неделю спустя Сапнап нашел его. Карла в этот момент в комнате не было, Сапнап попросил принести им пару стаканов. Наткнувшись на объект, он почувствовал легкую обиду, увидев пятна кармина, покрывавшие его, вместе с черным, пропитавшимся кровью бумажным полотенцем, которым его накрыли. На этот раз Сапнап принес его на кухню, готовясь спорить с Карлом и предложить ему помочь выбросить это. Для парня было важно, чтобы Карл был согласен с тем, что ему нужно выбросить этот злосчастный кусок металла. «Детка, подойди сюда», - сказал он с мягкой улыбкой, держа предмет в закрытой ладони. Плитка казалась холодной его ногам и заставляла его дрожать, когда он делал шаги в сторону своего парня. «Ммм?» «Думаю, пора выбросить это, а?» Он произнес это, сжимая бумажное полотенце кончиками пальцев достаточно сильно, чтобы убедиться, что предмет был виден, но его не смогут вырвать из его рук. Взгляд Карла стал резким. «Где ты это нашел?» Стаканы, которые наполнял Карл, стояли на мраморе наполовину наполненными, банки с энергетиками открыты. «Не имеет значения». «Извини-» «Все в порядке, я понимаю», - улыбнулся Сапнап, держа Карла за руку свободной рукой. «Но сейчас идеальное время, чтобы перестать скрывать это и полностью избавиться от него». Некоторое время он молчал. Пара продолжала смотреть в друг другу в глаза, Сапнап умолял его взгляд не дрогнуть, пока он молча спорил с Карлом. Окно около их обеденного стола позволяло легкому ветру создавать легкий шум в этот напряженный момент. «Я не могу», - наконец произнес Карл чуть громче шепота. «Пожалуйста, не сейчас» Сапнап чувствовал себя так плохо, понимая, что это будет сложно, но у него просто не было выбора. Он думал об этом раньше. «Вот, мы можем сделать это вместе. Я не отпущу тебя», - заверил он, таща их обоих к мусорному ведру. Ноги Карла волочились сзади и он практически опирался на Сапнапа, чтобы не упасть и стоять более менее прямо. Сапнап потянул Карла за руку, положил поверх своей, и позволил пальцам коснуться бумаги, дав ему понять, что это действительно происходит. Это вернуло Карла к реальности, и теперь он действительно понимал, что это происходит. «Готов?» «Пожалуйста-», - умолял Карл, не желая ничего, кроме как взять этот предмет у своего парня и использовать его прямо сейчас. Он попытался выползти из его рук, но застыл на месте. Ощущение, будто он двигался только в своих бушующих мыслях, а не в реальном мире. Накануне вечером он посмотрел в зеркало в спальне и увидел, как его шрамы начали слегка бледнеть. Он снова почувствовал себя бесполезным и никчемным. И теперь, видя лезвие перед глазами, он просто умолял, чтобы оно снова пронеслось по испорченной коже, он просто не мог ничего с собой поделать. «Все в порядке, Карл, все хорошо, я так горжусь тобой», - похвалил Сапнап, поцеловав Карла в щеку. «Еще нет, пожалуйста», - снова умолял Карл, пытаясь вырвать металл из рук Сапнапа. «Все в порядке», - сказал Сапнап, открывая ведро ногой «Я отпущу его, а затем закрою. Его больше там не будет, хорошо?» «Сапнап», «Раз.» «Пожалуйста, не надо, пока нет, я не могу-» «Два – считай со мной, Карл. Считай до пяти со мной, хорошо?» Он был терпелив, не желая ничего, кроме того, чтобы Карл добровольно отпустил этот предмет, оборвав всю привязанность к нему. Карл плакал. Понимал, что Сапнап теперь всегда рядом, у него никогда не будет шанса купить еще одно. Больше он не мог решать свои проблемы рисунками на своей коже, которую он считал бумагой. «Я не могу, ты не понимаешь. Я не могу. Мне оно нужно. Мне оно нужно, мне нужно сделать это снова, они исчезают, Сапнап, они исчезают!» Он рыдал, теперь изо всех сил пытаясь оторвать пальцы Сапнапа от предмета. «Карл, пожалуйста, все хорошо. Все будет хорошо, ты должен двигаться дальше, детка». «Я не могу» Через несколько секунд Карл опустился на колени, всхлипывая в ноги Сапнапа, умоляя его. Руки Карла тоже выскользнули из рук младшего, и теперь он был просто телом на холодной плитке пола. Сапнап вздохнул, бросил бумажное полотенце в мусорное ведро и закрыл его. Он планировал выбросить мусор сейчас, но хотел подождать, пока Карл не вернется в свою комнату и не успокоится. «Ты так хорошо справился, детка, все хорошо», - Сапнап пробежался рукой по волосам своего парня, нежно проводя по его голове. «Я знаю, что это было тяжело, я так тобой горжусь». Карл дергал Сапнапа за его одежду, руки, грудь. Вцепившись смертельной хваткой, он рыдал, не понимая действий Сапнапа. Он мог сказать, что в этот момент он ненавидел его больше, чем кого-либо еще в своей жизни. «Это к лучшему, все хорошо. Ты можешь ненавидеть меня сколько угодно, но это должно было произойти. Это поможет тебе двигаться дальше» - заверил Сапнап, поднимая Карла за руки. Его обняли, подняли и отнесли в спальню. Позже Сапнап тихо вышел из комнаты и достал пакет, бросив его глубоко в мусорный бак за их соседями, а не за Карлом. - «Блины?» «Нет, фу, вафли» «Это одно и то же, Карл». «Определенно нет.» Пакеты с мукой были брошены на стол вместе с половиной коробки яиц. На кухне пары, которая теперь находилась в их общем доме, была установлена новая техника для стримов, и они оба вели стрим на основном канале Карла - «ЗАВТРАК С SAPNAP FT DREAM AND GEORGE!» Они знали, что, вероятно, все пойдет не так, как они ожидали, но это был отличный способ провести полдня в приступе смеха и, вероятно, просыпать муку. «Подожди, можешь принести мне немного, пожалуйста?» - спросил Дрим через Discord, поскольку ему сказали, что было бы слишком рискованно, если бы он был рядом с ними лично. Никто еще не видел его лица, и Карл не хотел, чтобы это случайно произошло на его стриме. Сапнап проскользнул за Карлом, чтобы схватить миску, в то время как тот объяснял своему чату, как все будет работать. План состоял в том, чтобы успешно приготовить завтрак из трех блюд, максимально съедобных. Карл сказал, что если какая-нибудь еда будет сожжена, он подарит 25 подписок за каждое блюдо. 75 подаренных подписок и использованный огнетушитель спустя, парни, вместе с препирательствами Дрима и Джорджа, успешно приготовила завтрак из трех блюд, состоящий из вафель, черничных кексов и омлета. Они дважды сожгли вафли и забыли о первом омлете. Хотя этот стрим был настоящей катастрофой, в доме пахло дымом и все сгорело – Карл был счастлив. Его улыбка ни разу не дрогнула ни во время стрима, ни после. Он бросил муку в Сапнапа, случайно разбил яйцо и приготовил что-то съедобное. Он не чувствовал себя так хорошо в течение долгого времени, и возможность свободно смеяться приносила облегчение. Сапнап и Карл с этого момента не ожидали ничего, кроме будущего прогресса. Да, они были готовы к нескольким ударам судьбы, но спустя месяцы после рецидива Карл был в лучшем состоянии, чем когда-либо. - Три месяца спустя Карл улыбался. Карл смеялся, улыбался и издавал свои фальшивые стоны в микрофон, которые всегда привлекали внимание его фанатов. Были небольшие неудачи, хотя после того, как они выбросили глупый тонкий металл, все и правда шло к лучшему. Сапнап все время был рядом с Карлом. В течение всех тяжелых ночей, когда старший, прижимая ногти к коже в попытке сделать с собой хоть что-нибудь, что угодно, Сапнап оставался там и держал парня на руках, пока это чувство не проходило. Он всегда шептал мелкие похвалы ему на ухо: «Все хорошо» и, любимая фраза Карла, «Я так горжусь тобой, детка». Он держал Карла за руку во время небольших приступов паники и никогда не покидал его, когда ему было грустно и одиноко. Даже ночами, иногда неделями, когда Карл не мог пошевелить ни единой мускулатурой, Сапнап продолжал поддерживать своего парня, принося ежечасно закуски, состоящие из бананов, клубники и кусочков яблока, и даже немного Taco Bell в особых случаях, лежал с ним в тишине или смотрел фильмы. Карл также разговаривал об этом со своими друзьями – он рассказал обо всем Дриму, Джорджу, Уилбуру и Томми, даже Квакити. Они всегда поддерживали его, чего и ожидал Сапнап, и их дружба осталась прежней. Когда Карл взглянул на свои запястья, он увидел боевые шрамы. Он увидел исчезающие белые линии, которые показывали, что он достаточно силен, чтобы перестать сражаться с тем, с чем не нужно бороться таким образом. Малиновые рисунки больше не окрашивали его кожу, и темные мысли, которые заставляли снова смотреть его на металл на фоне метаморфической бумаги, больше не тревожили его разум. Пара снова сидела на пляже, мягкий песок скрипел под их спинами, когда они лежали, растянувшись на нем. Небольшие волны были достаточно близко, чтобы слегка задевать их пальцы ног холодной соленой водой. Но на этот раз им было комфортно. «Я люблю тебя», - прошептал Карл, переплетая их пальцы. Солнце только-только начало садиться и окрасило все вокруг в самые разные цвета. Их любимые оттенки снова заплясали в небе это говорило Карлу, что он пережил еще один день. «Я тоже тебя люблю», - радостно ответил Сапнап - чистое счастье, что Карл вырвался из тяжелого рецидива и научился любить себя больше. Даже если он не дошел до конца, это уже было больше, чем Сапнап мог когда-либо просить. Он был горд. «Смотри, солнце почти село», - прокомментировал Карл. Указывая левой рукой на уходящие с неба оттенки оранжевого. Сапнап согласно кивнул. «Ты когда-нибудь разочаровывался во мне?» - внезапно спросил Карл, повернув голову к Сапнапу. «Что?» «Ты когда-нибудь чувствовал, что ты разочарован во мне?» Сапнап молчал, раздумывая. «Ник?» «Я никогда не был разочарован. Мне было грустно только из-за того, что ты плохо думаешь о себе, мне было грустно из-за того, что ты причинял себе вред. Я чувствовал разочарование в себе, как в твоем парне, из-за того, что я не сделал больше, чтобы помочь тебе». Каждое сказанное слово было искренним. Последовавшая за его словами тишина была уютной и приятной, слышны были только мелкие волны и сердцебиение. «Я обещаю, ты сделал для меня более чем достаточно», - Карл сел, потянув Сапнапа за руку. «Я не мог даже просить кого-то другого быть со мной все это время, не говоря уже о том, чтобы делать такую тяжелую работу. Я не могу представить, что ты, должно быть, чувствовал, помогая мне пройти через все это, особенно когда я злился на тебя за то, что не позволил мне причинить себе вред. Или когда я не стал есть, и я разозлился на тебя за попытку навязать мне это, - Карл высказал свое мнение, убедившись, что Сапнап понял его. «Ты так сильно обо мне заботился, и я действительно надеюсь, что я был не так уж плох. Мне жаль, что тебе пришлось испытать это, но я очень рад, что это ты был со мной». Они больше не сказали ни слова за ночь и Сапнап понял, что, возможно, закат больше не напоминает Карлу о его прошлом. Может, ему больше не придется видеть горизонтальность бледных запястий. Да, он был готов к возможным рецидивам, но он так гордился прогрессом своего парня и даже не думал об этом. - В пустых комнатах эхом разносился неистовый голос, кричащий имя того, кого больше там не было. Телефон звонил громко и нетерпеливо. Полуденное солнце пробивалось сквозь закрытые шторы, окрашивая всеми оттенками радуги белую рубашку, испачканную пеной. На полу плясали оранжевые, синие, коричневые и белые цвета. Что-то столь жестокое, что только можно было представить, закат, казалось, делал прекрасным и умиротворенным. Прижавшись близко, он стал свидетелем последнего вздоха. Прислушиваясь, он услышал последние слова. Когда он был так близко, его любовь буквально на его глазах превратилась в старые красные рисунки. Этого не должно было случиться, все так говорят. Вы должны просто поправиться, так? Но как вы можете помочь кому-то выздороветь, если вы даже не знали, что он болен? Он наблюдал за чужим прогрессом, счастьем, отчаянием, чтобы жить. Но он смотрел не на того человека. Он должен был задавать больше вопросов, должен был заставить его сказать больше ответов, должен был меньше сосредотачиваться на самом себе. Возможно, он мог предвидеть и предотвратить это. Он ушел без записки. Парень держал безжизненное тело на руках. Ни грамма близости больше, ни ответа на так много вопросов, ни слова «Я люблю тебя», ни второй половины. Оставшись без объятий и поцелуев в спонтанные моменты, без свиданий за ужином и прогулок по пляжу - без любви как простого чувства. Карл Джейкобс победил депрессию и не заметил, к кому она перешла. Теперь было слишком поздно.