To Start Again

Тедди Люпин спустился по лестнице своего нового дома, но остановился, когда перед его глазами предстала сцена на кухне. Пятнадцатилетний подросток застонал. — Что вы творите? — раздраженно спросил он. Его отец Ремус и отчим Сириус посмотрели вверх. У Ремуса хватило приличия выглядеть немного смущенным, но Сириус широко улыбался, его руки все еще крепко обнимали талию мужа. Ремус остановился там же, у столешницы, выставив нож, чтобы продолжить резать овощи, наклоняясь к прикосновению Сириуса, — бессознательно, Тедди был уверен. — Мы слишком раскрепощенные для тебя? — поддразнил отчим Тедди. — Мы слишком невовремя выражаем свою любовь? Тедди закатил свои янтарные глаза, цвет которых он унаследовал от своего отца. Он понимал, что молодожены были взволнованы тем, что живут вместе, но все равно чувствовал себя странно, натыкаясь на них в их интимные моменты. Он обожал Сириуса — он считал его воплощением крутости, хотя никогда бы в этом не признался, — но… он не привык видеть, как его отец целуется так нежно. Это было не так уж плохо — просто… иначе. И он не был полностью уверен, что он тут не лишний. Сразу многое изменилось, но Тедди был полон решимости продолжать. — Вы можете выражать свою любовь после того, как я позавтракаю, — и желательно, когда выйду за дверь. Сириус рассмеялся. Его серые глаза светились радостью, когда он произнес: — Твой папа режет морковь и все такое. Возьми парочку, чтобы уравновесить сахар, — ведь я купил тебе кое-что. Он достал коробку пончиков. Тедди широко улыбнулся. — Не зря я знал, что ты мне нравишься. Ремус покачал головой. — Ешь свой завтрак, Тедди. — Он положил несколько морковок на тарелку и бросил пончик сыну. — Полагаю, ты заслуживаешь угощения в такой день, как сегодня. Тедди съежился. Работа Ремуса в качестве писателя в популярном журнале позволяла ему работать из дома, но Сириуса перевели в новую область. Тедди никогда не был тревожным, но ему пришлось перевестись в новую школу, и сегодня был его первый день. Ремус понял это — он всегда умел читать Тедди, как книгу. Он убрал с лица несколько седеющих прядей волос, преждевременно появившихся после десяти лет единоличного воспитания ребенка. Он легонько коснулся руки Тедди. — Ты отлично справишься, я в этом уверен. Все будет хорошо. Тедди изо всех сил старался скрыть свое облегчение, услышав это заверение. — Я знаю, пап. Я не волнуюсь. Ремус тихо фыркнул, мгновенно раскусив ложь. — Конечно. Просто убедись, что ты лучше всех в математике, хорошо? — Он подмигнул сыну, давая понять, что шутит, но затем выражение его лица стало более искренним. — У тебя настоящий талант. Тедди покраснел от похвалы и прикусил губу, чтобы сдержать расползающуюся по лицу улыбку. Сириус, подслушивающий разговор, драматично приложил руку к сердцу. — Ну надо же, мой маленький сынок пошел вразнос. Тедди рассмеялся и, перегнувшись через стол, толкнул его в плечо. — Ты думаешь, что ты смешной! Сириус отмахнулся от его руки. — Я смешной! Твой отец так думает, не так ли, Ремус? Ремус переводил взгляд с мужа на сына. — Я, пожалуй, воздержусь от ответа, спасибо. Сириус надул губы, а Тедди расхохотался. — Ты не помогаешь. Ремус поднял бровь. — Я и не пытался. А теперь, Тедди, ешь. Тедди подчинился, все еще посмеиваясь. Его отец был не из тех, кто выбирает чью-то сторону, особенно в мелочах. Это раздражало его, когда он был моложе, но именно в таких моментах, как этот, он видел его шарм. Покончив с едой, он попрощался с родителями и направился к выходу, захватив свой велосипед. В животе у него порхали бабочки. Он вздохнул. Скоро, пообещал он себе, этот день закончится.

***

Конечно, первое, что сделал Тедди по прибытии в класс, — это споткнулся прямо на пороге. Вокруг него раздавались смешки, но он не обращал на них внимания — он привык быть предметом насмешек из-за своих (к сожалению, регулярных) впечатляющих падений. Он бросил извиняющийся взгляд на профессора МакГонагалл, затем продолжил свой путь к своему месту. Это было, мягко говоря, не очень хорошее начало. Профессор МакГонагалл начала урок, и Тедди сильно напомнил ей гораздо более строгую версию своего отца. Она раздавала штрафы направо и налево, но Тедди должен был признать, что она была очень справедлива в этом отношении; пол, социальное положение и популярность студентов не имели для нее значения. Если вы нарушали одно из правил, написанных на доске, вы оставались после занятий. Излишне говорить, что Тедди сделал мысленную пометку быть на ее уроках пай-мальчиком. Несмотря на то, что он был напуган МакГонагалл, ему было трудно сосредоточиться на том, что она говорит, когда на него смотрело так много глаз. Тедди привык быть в центре внимания любопытных зевак — его волосы цвета барвинка, накрашенные ногти и кожаная куртка, как правило, способствовали этому, — но это был первый раз, когда он почувствовал… что это слишком. Не было никого, кто казался бы таким же непохожим, как он. Он подумал о Сириусе, который все еще одевался так же, как и в двадцать лет, просто потому что ему это нравилось, и держал голову высоко поднятой. Во время перерыва Тедди бесцельно бродил по коридорам, уклоняясь от больших групп людей, бросавших на него короткие взгляды, но не утруждавших себя знакомством. Он засунул руки в карманы и сдул с лица прядь волос. Он подумал о своих отцах, которые так старались, чтобы это сработало, — он должен был постараться ради них. Он оглядел толпу людей и замер, увидев ее. Длинные светлые волосы, ослепительная улыбка — да, он вдруг обрадовался, что работа Сириуса перевернула его жизнь. — Ее зовут Виктуар, если тебе интересно. Тедди удивленно обернулся и оказался лицом к лицу с девушкой, очень похожей на ту, на которую он смотрел. На ней, однако, вместо платья была футболка с логотипом группы и рваные джинсы. Он откашлялся. — Виктуар, говоришь? — М-м-м, — откликнулась девушка, выглядя удивленной. — Она моя старшая сестра. Я Доминик Уизли. Ее, казалось, не беспокоил внешний вид Тедди, поэтому он протянул ей руку. — Тедди Люпин. Доминик пожала ее. — Ты здесь новенький, Люпин? Тедди заправил прядь волос за ухо. — Да. Неужели это так очевидно? Доминик рассмеялась. — Ты вызвал настоящий переполох. Кстати, мне нравятся твои волосы — жаль, что у меня не такие. Тедди усмехнулся. — Спасибо. Он собирался сказать что-то еще, но в этот момент Доминик подняла руку и начала с энтузиазмом махать. — Виктуар! Познакомься с Тедди. Тедди пристально посмотрел на Виктуар, которая теперь шла к нему, и почувствовал, как его глаза сузились, когда они снова увидели Доминик, которая выглядела совершенно непримиримой. Она пожала плечами. — Ты мне нравишься. Считай, что тебе повезло. — Затем она дьявольски ухмыльнулась. — Я просто оставлю вас наедине. Тедди обернулся и увидел, что Виктуар подошла к ним. Доминик уже исчезла, так что он был предоставлен самому себе. — Эм, — пробормотал он. — Привет. Виктуар провела пальцами по волосам с легкой ухмылкой на губах. — Привет. О да, Тедди определенно должен будет поблагодарить Сириуса, вернувшись домой.