Шоколад с апельсином

Надоели. Эти вечно галдящие у него над ухом девчонки раздражают его сейчас просто до безумия. Киба утыкается в учебник, пытаясь отвлечься от них, от их разговора, но спустя пару минут осознает, что он не понял ни слова из того, что прочитал. Просто бессмысленно бегал глазами по строчкам, думая при этом о своем. И Киба знал — он злится не из-за того, что одноклассницы завели разговор рядом с ним. Он злится из-за того, что они говорят о Хинате. — Я встретила Хинату сегодня в раздевалке, — хитро улыбнувшись, сказала Ино. — И что? — Сакура ответила шепотом, словно таким образом их никто не услышит. Киба усмехнулся. — И то! Она стояла с коробкой шоколада. — Ну, знаешь, сегодня все девчонки бегают с коробками шоколада. День Влюбленных как никак. — Сакура скучающе откинулась на спинку стула. Ино, которая сидела на ее парте, наклонилась прямо к ее лицу: — Хината у нас не просто девчонка, Хината у нас самая скромная девчонка из параллели. Да что уж там, я в жизни не встречала кого-то скромнее ее. — Ино вернулась в исходное положение и слегка надула губы, — Интересно, кому это она приготовила. — Небось Наруто, кому ещё. Помнишь, как она чуть в обморок не упала, когда мы репетировали танец, и ее поставили в пару с ним? — Да это было два года назад! — А может она до сих пор по нему сохнет, — Сакура тихо рассмеялась. Ино на мгновение задумалась, а потом прервала смех подруги одной фразой: — А кому ты принесла шоколад? Киба дальше не слушал. Киба смотрел на сломанный карандаш в его руках. «Лучше бы это была шея Узумаки, » — хмыкнул брюнет. Он оглянулся на главный объект своего раздражения и, увидев его улыбку, разозлился еще больше. «Еще бы этот придурок не радовался, в него такая чудесная девушка была влюблена. Влюблена настолько сильно, что смогла перебороть свое смущение и принести чертов шоколад прямо в школу. Знала, что заметят. Знала, что будут говорить. И всё равно же притащила, чёрт возьми.» Киба не хотел видеть подругу. Только не сейчас. Только не когда он хочет разбить лицо блондину и крепко обнять свою маленькую Хинату. «Свою лучшую подругу,» — иронично думал Киба. Ему захотелось истерично рассмеяться. То ли от злости, то ли от обиды. В сумке одиноко лежала небольшая открытка, которую Киба, черт возьми, сам сделал. Не пошел в первый попавшийся магазин, а сидел около двух часов и лепил аккуратную открытку, чтобы порадовать девушку. Сейчас эту бумажку хотелось порвать на кусочки. Когда Хината вошла в класс, в голове брюнета возникла мысль поставить сумку на соседний стул. Показать, что он не хочет, чтобы она садилась рядом. Однако, как бы он не был зол, любил Киба намного сильнее и просто подавил в себе обиду. А высказаться очень хотелось. Он не повернулся в ее сторону. Был уверен, что, если она хоть на мгновение взглянет на Узумаки, он просто убьёт его. Внутри всё клокотало, даже когда Хината села рядом. Он попытался по обыкновению улыбнуться, но в итоге просто буркнул тихое «привет». Не хочется. Видеть ее, слышать, знать, что она ждёт не дождётся отдать подарок предмету своего воздыхания. И в то же время хочется. Видеть ее рядом с собой, слышать ее нежный голос, знать, что ей не нужен никто, кроме него, Кибы. Его разрывало изнутри. Боковым зрением он уловил, как Хината потянулась коснуться его руки. Видимо, хотела обратить на себя внимание, о чем-то спросить. Однако Киба резким движением потянулся к тетради, оборвав все ее намерения. Больше девушка не пыталась. С последнего урока Киба вылетел самым первым. Покидал все свои вещи в сумку и, хоть сам и не хотел себе признать, просто сбежал. Не обращая внимания на то, как Хината звала его по имени. Плевать. «Пусть лучше Узумаки поищет, вдруг сбежит, не успеет, глупышка, отдать ему коробку.» Злился на Хинату. Злился на себя за такие мысли. Не понимал, что на него нашло, но и разбираться с этим не хотел. Завтра извинится, если вдруг Хината обидится. А даже если и не обидится. Ему не страшно говорить ей «прости». Его резко остановили за руку. — Киба-кун, почему ты убегаешь? — У меня дела, ты что-то хотела? Его холодный тон раздражает его самого, но держать язык за зубами уже не получается. Внутри все кипит, брови сами сдвигаются к переносице, а зубы вдруг неприятно скрипят, когда он, оказывается, стискивает их слишком сильно. Он не поворачивается к Хинате. Потому что знает: стоит ему заглянуть в ее глаза, и парень все забудет. Не сможет злиться. Будет и дальше бегать как наивный, влюбленный идиот, лишь бы получить хоть капельку внимания. Он надеялся, что, если сейчас покажет всю свою обиду, ему станет проще. Хината не будет злиться в ответ. Он знает это. А еще он знает, что Хината никогда не посмотрит на него так же, как он на нее. — Тогда я не буду задерживать тебя, Киба-кун. Я просто хотела… — Киба услышал, как она потянулась к своей сумке. — Я не знаю, где Узумаки. — Что? — Хината опешила, шуршание ткани прекратилось. Киба резко повернулся. Зло сверкнул глазами. — Ну, либо ты хочешь спросить, где он, либо хочешь, чтобы я передал твой подарок ему. Сама, видимо, сильно стесняешься. Как же ты с ним встречаться собралась, если даже не можешь в глаза ему прямо посмотреть, — Он хотел сам себе дать по лицу. — Однако, если ты не заметила, Хината, я не сильно горю желанием общаться с ним, и потому, будь на твоём месте кто-то другой, я бы отказался, но мы ведь с тобой такие хорошие друзья! Киба улыбнулся настолько фальшиво, насколько вообще мог. Это говорил не он. Он не мог сказать такого. Только не ей. А глаза Хинаты теперь были такие же, как у него. Потому что в них плескалась обида. Киба бы что угодно отдал, чтобы она смотрела на него с укором, злостью. Чтобы ее глаза не блестели слезами обиды из-за него, придурка, который не умеет вовремя остановиться. Хината открыла рот, чтобы что-то сказать. Закрыла. Задумалась, а затем вновь взглянула ему в глаза.«Жалость?» — Мне жаль, что ты настолько невнимателен. Она всучила ему коробку, прошелестев «это тебе». Развернулась на месте. Поникшая, словно ставшая еще меньше, незначительнее, ушла. Тихо и быстро. Словно хотела сейчас исчезнуть. Спрятаться там, где никто не найдет. Где можно вдоволь наплакаться. Киба отчего-то был уверен, что она заплачет, как только скроется из его вида. Он ненавидел себя, но продолжал стоять на месте. Взглянул на коробку, перевязанную аккуратной лентой. И, увидев свое имя, выведенное в углу коробки, почувствовал, как сердце проваливается куда-то вниз. Он тяжело сглатывает, как можно аккуратнее тянет ленту. Он не замечает, как она падает на его ноги. Поднимает крышку и чувствует горьковатый запах. Шоколад с апельсином. Его любимый. А с внутренней стороны крышки небольшая надпись. Киба-кун, я тебя люблю. Он чуть не выронил коробку. Руки затряслись, дыхание сбилось, а перед глазами все вдруг стало плыть. По щекам полились слёзы. Киба утер их рваным движением, аккуратно, насколько мог, сложил коробочку в сумку и побежал. Он должен успеть. Должен догнать ее. Инузука злился на слезы, которые мешали обзору и не желали прекращаться. Уже и сам не понимал, отчего плачет, от своей глупости или от счастья. Он догнал ее у входа в школу. Навалился сзади, сгреб в объятия, не давая уйти. Весь трясся от слез и радости, что всё-таки успел. — Прости меня, прошу, прости за все, что сказал, я не хотел, Хината, я не хотел, я так тебя люблю, прошу тебя, не уходи. Уткнулся в шею, сжал крепче и тихо всхлипывал, ожидая ответа. Хината аккуратно повернулась в его объятиях и положила руку на его щёку. — Почему ты думал, что это предназначалось Наруто-куну? Он прильнул к ее руке. — Ты ведь была влюблена в него. Сама говорила, — неуверенно прошептал. — И ещё эти глупые девчонки! — С каких пор ты слушаешь других, Киба-кун? — она мягко улыбнулась. — Потому что они сказали то, чего я так боялся. Прошу, прости меня. Или скажи, что мне сделать, чтобы ты меня простила. Я на все готов, ты только скажи. Но, пожалуйста, не уходи. Я не смогу без тебя. Я не хочу без тебя. Киба уткнулся лбом ей в плечо и зажмурился, в ожидании приговора. Вдруг Хината скажет, что не может его терпеть после того, что он наговорил. Вдруг она не любит его так же сильно, как он, чтобы простить такое поведение. Киба бы себя не простил. Выкинул, как позорного щенка, и попросил бы даже на глазах не появляться. Маленькая ладошка аккуратно легла на макушку парня и начала гладить по жестким волосам. Киба резко прижал к себе девушку так сильно, что она охнула. Но ничего не сказала. Обняла одной рукой, а второй продолжала гладить по волосам. — Я не обижаюсь, Киба-кун. Наверное, мне стоило раньше тебе сказать, а не тянуть до… — Не смей обвинять себя хоть в чем-либо, Хината, — недовольно пробурчал, все так же уткнувшись в шею. Она больше не поднимала эту тему. Неожиданное мягкое касание. Маленькие ладошки легли на чужие плечи в попытке слегка отодвинуть. Оттолкнуть.Предотвращая его вопросы, тихо пролепетала: — Вдруг кто-то увидит… Киба нисколько не смутился. — Пусть видят. Пусть знают, что ты моя девушка. Не отпущу. Хината смущенно засмеялась. Потому что ее друг парень вел себя словно маленький ребенок. Она не возражала. Прижалась крепче, устроив подбородок на чужом плече, и вдыхала аромат его апельсинового шампуня.