Укрывало-покрывало

             «Сарада, возьми завтрак в школу!»              «Сарада, я сто раз повторять не буду!»              «Перестань, она сама справится».              «Коне-ечно! Если её отец вечно забывает рисовые шарики на долгие-долгие миссии, то я уже не говорю…»              Дальше она не слушала — хлопнула дверью, впрочем, через щелочку всё же разглядев довольного отца, крепко-крепко прижавшего маму, которая зачем-то пыталась отбиваться, к себе.              — Что за брачные игры…– хмыкнул Шикадай, когда Сарада, преодолев смущение, попросила его разъяснить странные отношения между родителями.              — Ой, ничего ты не понимаешь! Маленький еще, — состроил презрительную гримасу Иноджин, за что и получил «дружеский» щелбан от Боруто. Сильный такой. Лоб весь день потом красный был.              Это загадочное и даже немного страшноватое слово — взрослые — манило Сараду, и она, жуя жвачку и параллельно пялясь в окно, напряженно думала, почему папа смотрит на маму совершенно иначе, чем, например, на дядю Наруто или Шестого. Ирука-сенсей, рассердившись, даже погрозил пальцем, чтобы она меньше витала в облаках, но Сарада не могла забыть той непонятной нежности во взгляде отца.              Папа всегда был далеко, даже когда стоял рядом. Он словно находился в своем, невидимом от чужих глаз, мире, изредка улыбаясь ей, Сараде, по-отечески тепло.              Но ведь она не чужая! Она его дочь, единственная дочь.              «Мама у него тоже одна», — ехидно отозвался голос в запутавшейся девчачьей голове, и Сарада, вскочив из-за парты и миновав ошеломленного такой наглостью учителя Ируку, ринулась домой. Как говорят взрослые, «выяснять отношения».              Она застала родителей спящими. Точнее, это мама спала на папе, уткнувшись носом ему в грудь, а папа отвернулся к стенке дивана — видимо, подсознательно не хотел, чтобы кто-то видел его широкую счастливую улыбку. Дурак! Сарада всё равно не упустила возможности полюбоваться умиротворенным лицом отца, взглянув поближе и восторженно ахнув.              Папа был очень красивым с этой смешной челкой, залезающей на глаза. Зря мама хотела её отстричь. Упустила бы такую замечательную возможность откинуть пряди с папиного лба.              Интересно, что им снилось? Наверняка какой-то сон на двоих. Они ведь всегда вместе, когда папа возвращается с миссий. Мама так печется о нем, копошится на кухне, в спешке заваривает чай, успевая при всём при этом урвать короткий приветственный поцелуй.              Конечно, Сарада не могла знать, что и Саске, и Сакуре снилась она сама. В том сне они вместе смеялись, держась за руки, а Сакура плела венки, чтобы нацепить их потом на чернявые головы двух самых близких ей людей.              Сарада грустно улыбается: видимо, сегодня они очень устали, раз завалились спать днем. Папа умаялся на очередном сложном задании (как только проснется и очухается немного, она обязательно допытается до его приключений), а мама… мама только вернулась с ночной смены в больнице.              Глубоко вздохнув, Сарада укрывает сопящих родителей покрывалом и, решая не тревожить их лишний раз, на цыпочках направляется на кухню — пошарить по кастрюлькам и найти обед. А если супа нет, сварит сама — ей не привыкать.              Можно сказать, она в какой-то степени уже взрослая.