Он, я и... снова я

      — Как я выгляжу?       Разгладив подол длинной юбки, Хёнвон повернулся к своему другу.       — Я бы тебя трахнул, — отозвался сидящий в кресле Минхёк.       — Сомнительный комплимент, — вздохнул Хёнвон, снова обращая свой взор на зеркало, откуда на него во весь рост смотрела обворожительная девушка с длинными светлыми локонами. В отражении он увидел, как Минхёк безразлично пожал плечами и снова уткнулся в телефон, полностью потеряв интерес к своему другу.       — Я устал от этого цирка с переодеванием. Ещё один контракт и мне точно придётся менять имя на Ли Юя, потому что так продолжаться больше не может.       — Но ты ведь лицо бренда?! Тебя обожают. Видел глаза этих девочек, что смотрят на тебя? А когда ты улыбаешься им? Хорошо недалеко всегда дежурят медики.       — Если бы дело было только в них, я бы и слова не сказал.       Хёнвон взял широкополую соломенную шляпу и водрузил её на голову. Он ебнется сегодня в этом наряде. Голова под париком уже чесалась от жары. Великолепно.       — Издержки профессии, — Минхёк отложил телефон и подошёл сзади к Хёнвону. Он приобнял того за плечи и ободряюще улыбнулся в отражение.       — Уверен, всё пройдёт хорошо, и к тебе никто не будет приставать.       — Ты так говоришь каждый раз, — ответил Хёнвон, но помимо воли улыбнулся в ответ. — И каждый раз что-то происходит.       — За это тебе и платят, принцесса, — Минхёк шутливо шлёпнул Хёнвона по прикрытой цветастой тканью заднице.       — Давай, звони как закончишь.       Он отсалютовал и, забрав телефон с сумкой, вышел за дверь.       Хёнвон приблизил лицо к зеркалу и пальцами аккуратно поправил накладные пышные ресницы. Мэйк с каждым разом получался всё лучше и лучше, чему он был несказанно рад. Всё-таки, если ему приходиться на день превращаться из Че Хёнвона в Ли Юю, он предпочитал заниматься преображением самостоятельно. Наученный горьким опытом стафф больше не подпускал к его персоне чужих людей, которые могли случайно или намеренно раскрыть настоящую личность лица брендовой корейской косметики. Может конечно продажи продукта резко пошли бы вверх, узнай женщины, что за невинными голубыми глазами и очаровательной девчачьей улыбкой скрывается мужчина, но то что ему и компании будет обеспечен скандал — это бесспорно.       Хёнвон бросил взгляд на часы. Пора выходить. Машина наверняка уже ждёт, чтобы отвези его на очередное цирковое выступление.       «Кто же мог знать, — бормотал он себе под нос, пока складывал телефон, бутылку воды, и кое-что из косметики в чёрный спортивный рюкзак, — что это затянется так надолго».

***

      День выдался жарким. Даже душным. В торговый центр, где планировали презентацию новой линии спреев для тела Хёнвон приехал уже в плохом настроении. Кондиционер в машине сломался, тонированные окна опускать было нельзя, кожа под платьем прело. А ещё новый водитель как-то странно на него посматривал из зеркала заднего вида. Но это полбеды. Хёнвон мог бы пережить всё это и даже больше, если бы не сообщение Хосока. Тот написал, что направляется приобрести что-нибудь из косметики, которая, впрочем, Хосоку совершенно не была нужна, но зато на ней красовалось размалёванное лицо Юи. Он интересовался, не взять ли что-нибудь Хенвону.       Тот раздражённо сжал ни в чем неповинный девайс. Чёртов Хосок, будь он проклят. Угораздило же Хёнвону влюбиться в своего друга, пока тот пускал слюни на его девчачье альтер-эго!       «Она такая хорошенькая, — говорил Хосок, мечтательно улыбаясь, — и глаза у неё добрые. Я чувствую, что она хороший человек, но что-то скрывает, понимаешь? Хотел бы я узнать её поближе, но понимаю, что мы живём разных мирах».       Хёнвон прикрыл глаза и откинул голову. Тут же возник образ его друга. Этого большого и сильного парня, который превращается в мягкую плюшку при упоминании Ли Юи. Хёнвон знал, что Хосоку нравятся девушки, но было бы легче, если бы тот выбрал в качестве предмета обожания кого-нибудь другого. Теперь каждый раз, когда Хосок затрагивал по телефону, переписке или встрече тему своего айдола, Хёнвону хотелось орать во всю глотку, оторвать голову этой Юе, и выпалить в лицо изумлённому Хосоку, что он болван, прежде чем впиться в его губы поцелуем.       Но смелости на такое откровение у Хёнвона банально не хватало. Его бросало в холодный пот только от мысли, что на красивом лице Хосока он увидит выражение брезгливости, как только тот узнает правду. Хенвону казалось, он слышит его голос. Холодный и отстранённый, который называет его фриком, велит стереть номер телефона и никогда не приближаться.       Он слишком дорожил их пусть и на вид крепкой дружбой, чтобы так рисковать.       Пускай уже Хосок останется в неведении, а Хёнвон дальше продолжит выслушивать, как тот восхищается своим корейским айдолом.       Его привезли к чёрному входу в торговый центр. Прежде чем выбраться из машины, Хёнвон бросил взгляд в зеркальце, чуть поправил помаду и лениво выбрался на полуденное солнце с рюкзаком наперевес. Его тут же обступил стафф, заботливо прикрывая и так чешущуюся голову от солнца чёрным зонтом. В окружении этих людей он мог чувствовать себя спокойно — они прекрасно знали, кто он на самом деле. Пока они не вышли в общий коридор, где роились сотрудники торгового центра, всё было хорошо: Хёнвон мог не грациозно вышагивать, светить разными носками, не деликатно чихать и благодарить своим обычным голосом.       — Сегодня по плану презентация, — трещала, едва успевая за длинноногим Хёнвоном, его менеджер, сверяя расписание с планшетом в руках. — Планируется около двух часов. Затем встреча с фанатами…       — Что?       Хёнвон резко остановился и побледнел, хотя тональник хорошо скрывал его цвет.       — Мне не сказали про это!       Менеджер задумчиво полистала свои записи, открыла телефон, проверила что-то, а затем посмотрела на Хёнвона. И пусть на ней была чёрная маска, он смог прочесть на её лице сожаление.       — Прости, милый, но я присылала тебе расписание.       Хёнвон тихо чертыхнулся. Он совершенно забыл открыть приложение, решив, что там всё как обычно.       — Не переживай, — похлопала женщина его по плечу, — всё пройдёт хорошо. Постараемся не затягивать.

***

      Сказать, что торговый зал был переполнен, это сказать ничего. Всё пространство начиная со входа и практически до эскалаторов, ведущих на второй этаж, было посвящено единственной и неповторимой Ли Юе. Плакаты и стенды с её лицом, ростовая кукла из папье-маше, дорогущая голограмма и даже — о ужас, Хёнвона перекосило — говорящая механическая огромная голова, которая приветствовала посетителей. Здесь же скромно разместили стойки с косметической продукцией всех оттенков и запахов. В центре стоял высокий стенд с подиумом, где как понял Хёнвон, будет находится ведущий, а затем на этом месте появится стол, за которым на протяжении нескольких часов Хёнвон будет с вымученной, приклеенной улыбкой раздавать автографы и нюхать запахи своей продукции в надежде, что его не вывернет наизнанку.       «Чтож могло быть и хуже», — подумал он наивно, и совсем скоро понял, как опрометчива была эта мысль.       Презентация прошла достаточно быстро. С импровизированной сцены вещал генеральный директор косметической компании и его главный маркетолог, нахваливая новый спрей с богатыми и насыщенными ароматами. Пока сотрудники активно рекламировали новый продукт, описывая его преимущества, Хёнвон в третий раз за дверями поправил тугую ленту на шее. Больше всего в своей работе он ненавидел такие аксессуары, хотя понимал их важность — негоже красивой молодой кореянке сверкать кадыком, но ему постоянно казалось, что многочисленные ленты, шнурки, ремни, банты и воротники, будто хотят задушить его, чтобы покончить со страданиями.       Толпа, преимущественно состоявшая из молодых девушек, женщин и журналистов, нетерпеливо осматривала зал, ожидая, когда же к ним выйдет главная звезда.       — Ты готов? — рядом с Хёнвоном выросла его менеджер.       Тот кивнул и дверь в зал перед ним распахнулась, погружая в какофонию звуков запахов и света.       Отстояв на высоки каблуках минут пятнадцать Хёнвон оттарабанил свой заученный наизусть текст и, когда презентация кончилась, с удовольствием плюхнулся — нет, грациозно присел — на стул. Перед ним на столе разложили неизменный на такое мероприятиях набор: бутылка с водой, зеркальце, гора ручек, флаера, блокноты и наклейки. Всё, разумеется, с изображением Ли Юи. Стафф немного оттеснил восторженную толпу, освобождая островок вокруг Хёнвона. Напротив него стоял стул, на который ближайшие несколько часов будут садиться девушки, женщины и иногда, правда редко, мужчины любых калибров, чтобы перекинуться парой фраз с милой девушкой, и, если повезёт, коснутся её руки.       Хёнвон не переставал улыбаться толпе, где постоянно мелькали вспышки смартфонов.       Он сбился со счёта на 146 фанате. За это время у него был один перерыв, на котором Хенвон еле успел вернуть растянутые губы в нормальное положение, сходить в туалет и поправить макияж. Возвращаясь на место в каблуках, от которых уже скрутило пальцы ног, он заметил, что его уже кто-то ожидает. Растянув губы вновь в привычную улыбку, Хёнвон сел на своё место и кокетливо заправил светлые волосы за ухо, невинно опустив глаза:       — Здравствуйте, меня зовут Ли Юя… — начал он елейным голосом и замер на полуслове.       Перед ним сидел Хосок — его друг, товарищ, партнёр по тренажёрному залу и тайная любовь всей жизни. Тот нервно крутил пальцы и мило краснел. Хосок казался таким непривычно маленьким и беззащитным со смущённым взглядом и опущенными плечами. Он сгорбился на стуле, который не был рассчитан на парней, которые качаются по 4 часа в день.       — Э, простите, — нашёлся наконец Хёнвон, отходя от шока. — Ко мне не часто приходят мужчины. Поэтому это немного удивляет.       Хосок встретился с ним глазами и во рту Хёнвона пересохло.       — Всё в порядке. Я понимаю, просто хотел сказать, — он запнулся и его щёки покраснели ещё больше, — хотел сказать, что в жизни вы ещё прекраснее, чем в рекламе.       Теперь пришёл черед смущаться Хёнвону. Он прокашлял, отпил воды из стакана и попытался взять себя в руки. За Хосоком уже стояла очередь из следующих желающих пообщаться с ним.       — Как вас зовут? — Хёнвон мило улыбнулся и протянул ладонь.       — Хосок, Ли Хосок. Я ваш давний фанат.       Широкая теплая ладонь Хосока легла сверху. Хёнвон подавил желание оплести их пальцы. Он давно хотел, чтобы Хосок мог прикоснутся к нему. Не как к другу, шлепком по спине, от которого у Хенвона вылетали лёгкие, а вот так, нежно и трепетно, будто он боялся раздавить его ладонь, хотя Хёнвон и сам обладал далеко не женским размером кисти. Ощущая тепло руки Хосока, он вдруг почувствовал себя счастливым, будто только лишь одно касание придавала ему уверенность, что всё будет хорошо. Всегда будет хорошо. Иначе быть не может, потому что, ну это ведь Хосок — сгусток солнечной энергии, который перевернёт мир ради своих друзей.       Они проговорили больше обычного. Хосок рассказал Хёнвону, что собирает продукцию с его изображениями. Сказал, что жутко рад наконец-то увидеть вживую. Сказал, что у него дома в ванне некуда ставить крем для бриться — всё занято брендом, начина от декоративной косметики и заканчивая автоматическим освежителем воздуха. «Пусть ваш дом пахнет счастьем. Теперь вы сможете ощущать меня всегда и в любой части дома, где поставите это маленькое чудо. Мини-арома Юя всего лишь за 15 тысяч вон!»       И Хенвона это даже не раздражало.       Время шло, а он не мог напиться Хосоком, не мог оторвать взгляд от его лица. С каким жаром говорил его друг, как горели его глаза, как он смеялся, как хотел сжать их руки, но постоянно отдёргивал себя. Ладонь Хёнвона вспотела, но он не думал убрать руку. Понимал, что такого Хосока никогда не видел и не увидит больше. Он хотел запомнить его таким: оживлённым, возбуждённым. Влюблённым. В сердце неприятно кольнуло от мысли, что он улыбается так не Хенвону, смотрит так не на Хёнвона, говорит это не своему другу, а вымышленной кукле. Разукрашенной девице, которая кривляется перед камерами и повторяет нараспев заученный текст с лозунгами.       Он вздрогнул, когда на его плечо опустилась небольшая ладошка. Хёнвон будто очнулся от наваждения. Посмотрев на менеджера, он понял, что они затянули. Очередь за Хосоком возмущённо, но тихо, гудела, требуя к себе внимания.       Но он не хотел его отпускать.       — Простите, я вас задержал, — виновато произнёс Хосок, убирая ладонь и Хёнвон ощутил болезненную пустоту. — Меня иногда заносит. Большое спасибо за время и внимание. Вы — просто чудо.       Он так тепло улыбнулся, что у Хёнвона защипало в глазах. Он тут же опустил взгляд на стол, занимая себя привычными действиями.       — Это... это вы меня простите, я увлёкся, — Хёнвон взял флаер со своим изображением, размашисто поставил автограф и наспех приклеил несколько стикеров.       Он протянул лист Хосоку вместе с пробниками продукции, что попались под руку.       — Больше спасибо, буду рад вас видеть снова, — широко улыбнулся Хёнвон, впервые искренне за сегодняшний день.

***

      — Так он тебя не узнал?       Спустя три дня они с Минхёком сидели в кафе. Пока тот уплетал второй по счету десерт, Хёнвон безучастно крутил в руках ложечку, в то время как его благополучно забытый кофе покрывался вторым слоем льда.       — Нет, — ответил он. — Это же Хосок. Ты же его знаешь, он не замечает таких вещей.       — Таких вещей как переодетый в платье парень?       Хёнвон беззлобно пнул под столом своего друга.       Минхёк ойкнул и рассмеялся.       — Ладно, ладно я признаю маскировка у тебя отменная, но серьёзно, ты не настолько преображаешься, чтобы нельзя было узнать. Всего-то нацепил парик, немного накрасился и надел платье. Если бы я не знал, сказал, что это твоя сестра.       Может Минхёк и был прав, но от этого Хёнвону лучше не стало. В тот же вечер Хосок позвонил ему и на протяжении добрых двадцати минут вёл восторженный монолог о том, как он впервые сегодня увидел любимого небожителя, и она оказалась даже лучше, чем он себе представлял.       «Думаю заказать постельное белье с её изображением, — вещал динамик смартфона Хёнвона, пока тот старался не скрести зубами слишком громко, — как думаешь, лучше, где она в полный рост или только лицо? О, я тебе кстати выслал три варианта коврика в ванную, посмотришь?»       — Его одержимость этой Юей вышла на новый уровень, — жаловался Хёнвон своему лучшему другу. — Ты просто не представляешь насколько он помешался на ней. Если до этого он лишь томно упоминал, то сейчас у него сорвало все стоп-краны. Он присылает мерч с моей же физиономией, шлёт фотки с той презентации, тик-токи. А вчера смотри, что выкинул.       Хёнвон ткнул под нос Минхёка телефон, на котором счастливый Хосок лежал в постели обнимая подушку, откуда подмигивала милая розоволосая девушка. Её немного перекосило от объятий, но не узнать Ли Юю было невозможно.       — Он помешался, я тебе отвечаю, — Хёнвон убрал телефон и уставился на Минхёка, ожидая поддержки или совета. Вообще второго больше. Он окончательно запутался и не знал, как прекратить этот кошмар. В то время как его любимый друг, казалось, совсем не видит никаких сложностей. Это злило Хёнвона, но он понимал, что не может срываться на Мина. В конце концов это же только его проблема, верно?       — Может ты ему скажешь? — предложил Минхёк.       — Ни за что! — стукнул по полу кулаком Хёнвон с такой силой, что другие посетители кафе опасливо озирнулись на их столик. — Я не могу рисковать! Ему нравится она. Что если, если…       Он не мог проглотить комок в горле. Самое страшное, что рисовало ему воображение, это адресованная ему ненависть в добрых глазах Хосока.       — Ты не можешь притворяться вечно, — сочувственно произнёс Минхёк, кладя свою ладонь поверх Хёнвона. — Однажды он узнает.       — Мне всё равно, — упрямо замотал тот головой. — Пускай всё идёт как есть. Я придумаю, как отвадить его.

***

      План в голове Хёнвона сложился идеально — на всех фанмитингах вести себя с Хосоком, как последний мудак. Сказано — сделано. Он успешно разлил воду на штаны друга и не извинился, в середине рассказа ушёл без слов в туалет, один раз даже взял в руки телефон и скучающе уткнулся в него. Правда ненадолго — стафф тут же отобрал девайс.       В другой раз Хёнвон игнорировал Хосока тем, что рисовал на листках, откровенно зевал и делал вид, что ему больше интересны его красные ногти, чем собеседник напротив. Он играл на контрасте, и следующему за Хосоком или перед ним фанату улыбался так, что чувствовал, ещё немного практики и губы дотянутся до ушей.       Это продолжалось две недели. Так как новая линия косметики требовала раскрутки, Хёнвон встречался с фантами чаще, чем хотел бы. И среди них всегда был Хосок. Хёнвону причиняло боль так поступать с другом. Но он твёрдо был намерен отвадить Хосока от своего альтер-эго. И однажды ему это удалось.       Хосок в очередной раз говорил о том, как ему нравится Юя. Что он собирается приобрести (опять) комплект постельного белья, но сейчас лимитированную версию, где Юи в зелёном и, тогда придётся купить новые шторы, потому что в спальне нет ничего что бы сочеталось с этим цветом.       Он почти нежно сплёл их пальцы вместе и у Хёнвона сжалось сердце. Он сделал всё, но Хосока ничего не останавливало. Как бы он себя не вёл, тот всегда приходил на встречи, всегда улыбался Хёнвону, всегда смотрел на него так, будто в мире ничего прекраснее не существует.       Нет. Не Хёнвону. И эта простая мысль почему-то именно сегодня настолько поглотила его, что Хёнвон почувствовал, как ему не хватает воздуха, от осознания того ужаса, который происходит. Хосок влюблён в девушку, которой не существует. Её вкусы, интересы, взгляды, слова, речь, внешность — результат работы маркетинговой команды. Это всё ненастоящее, его улыбка, волосы, даже проклятые линзы. Хёнвон увидел себя со стороны, как Хосок сидит напротив красивой девушки, которая показалось чужой. Он попытался крикнуть, что вот он здесь, рядом, но Хосок не слышал, а продолжал поглаживать большим пальцем косточку ладони Юи. Так, как никогда не сделает ему.       И тут в Хёнвоне что-то сломалось.        Он вырывал руку из ладони Хосока и с отчаяньем прошипел ему прямо в лицо:       — Хватит приходить сюда. Не желаю тебя больше видеть.       Он пожалел о своих словах в ту же секунду как улыбка начал сползать с лица Хосока и превратилась с прямую линию. Его брови слегка нахмурились, а глаза потускнели. Хёнвон мысленно дал себе пощёчину за несдержанность. Сердце громко стучало в ушах. Но лучше так, пусть он ненавидит эту куклу, чем будет и дальше мучить себя, мучить их обоих.       — У вас всё в порядке? — опасливо спросила менеджер, почувствовав смену настроения за столом.       — Да, — ответил за Хёнвона Хосок, глядя ему прямо в голубые глаза, — Дайте нам, пожалуйста, минутку.       Понимая, что здесь происходит что-то серьёзное, женщина оставила парней.       — Ты настолько меня ненавидишь? — спросил Хосок. В его голосе не звучало больше тех мягких нот, что так любил слушать Хёнвон. Теперь туда закралась боль и разочарование.       — Нет, нет, конечно. Совсем наоборот, — устало прикрыл глаза Хёнвон, и неосознанно помассировал веки, забыв, что они накрашены. — Просто, я устал, понимаешь, устал притворяться и видеть, как ты это всё говоришь ей, а не мне.       Он замолчал, понимая, что видимо на этом всё сейчас и закончится. Хосок спросит, о чём он, Хёнвон стянет парик и увидит в глазах друга то, чего боялся всегда больше всего.       Вдруг Хёнвон почувствовал чьи-то пальцы на своём подбородке. Он приподнял голову и удивлённо уставился на лицо Хосока, которое оказалось слишком близко для того, кто пришёл на фанмитинг. Привстав, Хосок взял в руки лицо Хёнвона и мягко провёл большим пальцем по его чуть приоткрытым губам, точно так же как минуту назад делал с рукой Хенвона. Лицо Хосока прояснилось, брови приподнялись вверх. Он лукаво улыбнулся и приблизился к замершему от шока Хёнвону.       — Не понимаю, о чём ты — тихо произнёс он, — я не вижу здесь никого кроме Че Хёнвона.       Хёнвон успел сделать только короткий вдох, как его накрыли чужие губы, вовлекая в мучительно долгий и сладкий поцелуй.       Он сжал запястья Хосока будто тот собрался куда-то убежать. Краем уха слышал восторженные женские крики и ругань менеджера. Но Хёнвону уже было наплевать.