.petals of varietal peonies.

Цукишима уже не помнил, когда начал кашлять лепестками. Ямагучи настаивал на том, чтобы сходить в больницу, но Кей отказывался каждый раз, либо переводя тему, либо тупо отнекиваясь. Так же Тсуки уже не помнил, когда его лучший друг — Ямагучи стал для него чем-то большим. Не уследил за тем, как обычное "Тсуки!" - стало для него как доза для наркомана, принимающий наркоту под названием — "голос Ямагучи", или к примеру, "прикосновения Ямагучи", или обязательные "разговоры не о чём с Ямагучи". Кей не понял, как Ямагучи занял все его мысли, сны, всё свободное и не свободное время. Ямагучи - его мир. Его вселенная. Его всё... Из-за этой чёртовой болезни каждое утро Цуки превращалось в ад. Утром он просыпался в куче окровавленных лепестков пиона, что остались с ночи. Выпивал стакан воды, который обычно готовит ещё с вечера, потому что с утра во рту ужасно неприятный металлический вкус крови. Потом он поднимается с кровати, сметает лепестки пионов под кровать, и идёт умываться. Обеспокоенные мама и брат спрашивают как ему спалось, а он кинув им грубое: "Доброе утро." - уходит в ванну. Видя своё измученное отражение, хотелось выкинуть все зеркала в доме и не видеть это ужасное зрелище. Цуки уже собрался, вышел из дома и, опять не поев, потому что аппетита совсем не было, направился к школе. Прошли все уроки и тренировка по волейболу, а Кею всё хуже. Тадаши уговаривает Цуки - чуть ли не слёзно - сходить к врачу. Кей ушел домой, пообещав Ямагучи завтра же пойти в больницу, потому что понимал, что скорей всего именно сейчас начнётся очередной приступ кашля, а он не хотел чтоб Ямагучи это видел. Заперся в комнате, не открывая никому. Ему было плохо. Цветы... Они везде. На кровати, на полу, на тумбочке. Внутри него... Он задыхался, не прекращая кашлять. Слёзы предательски кололи глаза.Почему именно его угораздило влюбиться в Ямагучи и одновременно заболеть этой глупой болезнью? Ханахаки — редкая человеческая болезнь, при которой в сердце и в легких больного распускаются цветы. И человек кашляет лепестки цветов, из-за неразделенной любви. Вылечить заболевшего можно одним способом: любимый человек больного должен ответить ему взаимностью, иначе больной умрет от удушья или остановки сердца. Иронично, не так ли? Кей естественно понимал, что если ничего с этим не сделает, то придет конец. Всему придет конец. Его любовь была безответной, и он прекрасно понимал это. Каждый чертов раз, когда он видел эту улыбку, ему хотелось забрать Ямагучи к себе, и не подпускать к нему никого. Эта улыбка, веснушки, глаза принадлежат только ему. И никому больше. Тсукишима лежал на полу в окружении окровавленных лепестков пиона и плакал. Ему было больно. Он ненавидел всё:себя, брата, волейбольный клуб, школу. Кей ненавидел абсолютно всё. Пытаясь вздохнуть, он чувствовал как внутри него расцветали цветы. Внутри него множество цветов, и такое чувство, что кроме них там уже нет ничего, и он ничего не может с этим поделать. А как бы хотелось почувствовать себя любимым. Не просто любимым кем-то, а любимым Ямагучи... Телефон вибрирует. Тадаши, наверное, переживает. Кей дрожащей рукой потянулся к телефону и взял трубку. — Цукки! Почему ты не брал трубку? С тобой всё хорошо? Ты дома? — Кх-х!...Яма...Яма… Ямагучи… — Тсуки пытался сказать эти три слова, которые не может высказать другу со средней школы, — Я… лю… люблю т-тебя… — он хотел сказать ещё что-то, но помешал грёбанный кашель. Конец... В горле невыносимо жгло. Лепестки не дают сделать ни одного, даже маленького глотка воздуха. — Что?… Тсуки?... Т-ты чего…? Я тоже люблю тебя! Как самого лучшего друга! Но никто не слышал его. Кея больше не было, лишь тело, обсыпанное лепестками пиона. Пустые стекленеющие глаза, смотрящие в потолок. Бледное лицо. Леденеющее тело. Синие губы. А кто знает, что было бы дальше с Тадаши и Тсукишимой… ...Если бы не ханахаки.