Меняя личности

Птица сидит со своей знакомой смотря на закат. — Пора, — шепчет ворон и оглядывается на девушку в образе светлой Птицы, несущей как кажется только счастье и добро. — Да, может, гляди и свидимся когда либо, — она смотрит прямо в желтые глаза, слегка потирая предплечья ладонями. — Честно, я буду скучать, — Птица напрягается, стараясь сказать это как можно тверже. — Посмотрите, наша ворона расклеилась, — после этой фразы последовал смех. Птица — одна из личностей нашего героя — Сергея Разумовского, в целом не нуждающийся в представлении. Он слишком много ждал, давая контороль «тряпке», в надежде, что он хоть что-то сможет без его контроля, что опять оказывается тщетно. Томное ожидание, на протяжении четырнадцати лет, окупается ворону полным контролем над телом Разумовского. И первое что делает Птица, стирает образ милого мальчика и создает похитилеля женских сердец, плохо парня и эгоиста. Остается же он доволен собой, а еще и главной личностью, держа тряпку в заточении.

***

Возле дверей одного из институтов Петербурга появляется фиолетовый мерседес главного женского угодника — Разумовского. Несмотря на свои статусы он неплохо учился и зарабатывал, разве не идеал? После пар он вышел из здания уже со своим лучшим другом — Олегом Волковым, еще одним похитителем сердец. — Дамы, все по очереди побывают у меня в машине, а может и в постели, терпение, — ухмылка не покидала лица рыжеволосого. — Серый, заканчивай раздавать ложные надежды, — Волков слегка толкает товарища в плечо. — Боишься не догонишь? — похотливая улыбка растягивается на все лицо. — Дурак, — сказано так тепло, по родному. Сережа никому не позволял назвать себя дураком кроме Волкова, что-то в его произношении было нарочито мягкое, но в то же время давало задуматься о своих поступках и исправиться.

***

В ночном клубе «Belgrad» очередная тусовка. Разумовский с Олегом уже успели немного выпить и насладиться атмосферой, в то время как остальное помещние насквозь провоняло табаком, кальяным дымом и алкоголем. Кто-то снимает проститутку, кто-то выливает душу бармену, кто-то виснет возле красивых девушек. Офицанты же пытаются не сливаться с этим образом, из-за чего часто сменяют друг друга и быстро покидают зал. — И кто же твоя жертва на сегодня? — брюнет допивает содержимое стакана и поднимает глаза на своего лучшего друга. — Никто, — хмыкнул Сережа. — Надоело. Все такие пустые, продажные. Им улыбнись, а через минуту она уже готова отдаться тебе, фу. — Это же тебя забавляло? — Хочу дольше. Хочу ощутить любовь девушки прикованной к тебе, которая полностью твоя и никуда не убегает утром, — рыжеволосый осматривает каждую девушку, а те чуть ли не падают в обморок. — Ты же привяжешься, — фраза из уст Олега прозвучала удручающе, буквально руша все желания Сергея. — Не привяжусь, — Разумовский ставит стакан на стол со стуком. Его глаза приобретают желтеватый оттенок. Птица осознает что немного увлекся, но и идея ему очень нравилась. Разбить сердце наивной девочке и дальше развлекаться? Превосходно. В этот же момент, среди толпы пытается пройти офицантка с новой бутылкой дорогого коньяка. От резкого удара по бедру девушка опешила, а после спотыкнулась, прямо возле стола Сережи и Олега. Бутылка выскояила из её рук и полетела на пол, а в след за бутылкой начала пажать и сама девушка. От страха упасть она зажмурилась, но твердого пола не почувствовала, наоборот она ощутила крепкие мужские руки. Она медленно открывает глаза и встречается лицом к лицу с Разумовским. — Ты… держишь меня? Спасибо… — с дрожью в голосе сказала офицантка. — Снизу ты так красива, — Сергей усмехается, но получает легкий удар в плечо. — Отпусти, немедленно! Рыжеволосый поставил девушку на землю и оплатил разбитую бутылку. Сразу же после того как девушка убежала, обидчик получил по заслугам, а Разумовский вышел на улицу. Он прикурил сигарету, но после завидел знакомый силуэт в нескольких метрах от себя. — Даша значит, — несовсем внятно из-за выпитого алкоголя и сигареты в зубах сказал Сережа. — Да откуда ты… — девушка опустила взгляд и заметила бейджик со своим именем и вопросов у нее больше не осталось. Снова повисло молчание, прерывающееся хмыканьем Сережи, после его взглядов на новую знакомую. — А ты красивая, — спустя пару минут все-таки выдвет Сергей. — А ты дурак, — она отвечает резко, словно подставляя нож к горлу. — С чего бы это? — Посмотри на себя и пересчитай всех своих девушек, а потом сколько раз ты по настоящему любил, только после этого поговорим, — девушка заглядывает в глаза, а у Птицы голова идет кругом. Где-то он видет этот перелив желтого в изумрудно-серых глазах. В своих раздумьях, Разумовский не замечает ухода Даши. После Сережа позовет Олега и они направятся домой. Рыжеволосый долго не мог выпустить из головы слова офицантки, которая сама не покидала паутину мыслей. Просидев еще пару часов Сережа немного роется в сети и в конце концов находит страничку девушки и чисто случайно залипает на фотографии. — Поехали, — шепчет парень и набивает сообщение.

7 и 2. Согласишься на прогулку?

Неплохо, Разумовский. Я подумаю над твоим предложением.

Думай быстрее, а то желающих много.

Ну раз так, то я пожалуй упущу свой шанс.

Ну, Даша, я серьезно, просто прогулка по Питеру и вкусная еда, не больше.

Ну Разумовский, хоть единое прикосновение и я сломаю тебе руку. Завтра в семь, возле бара.

Спокойной ночи, золотце)

— Пошел ты, — Дарья допивает бокал вина и закрывает ноутбук. — Руку сломает, как же, — ухмыляется Сергей.

***

Сережа выбегает с института и пробегает мимо Волкова, совершенно не замечая его. — Серый, куда это мы намылились? — Олег хватает товарища за руку. — А, привет, короче та офицантка согласилась погулять со мной, — невинная улыбка и глаза горящие азартом. — Доиграешься. — Наплевать. Разумовский вырывает руку из хватки своего друга и немедленно покидает территорию учебного заведения. Он злится, радуется и жаждит «игры» одновременно, но эта девушка не такая, как все его бывшие, для которых важность играют деньги, большой член и машина. От этой мысли юноша неприятно скривился и чуть сильнее сжал руль автомобиля. Ну, по крайней мере, он надеялся на то, что она не такая и сможет полюбить его. А он? Он может ответить взаимностью, растоптать её сердце и душу, манипулировать, он может все. Ну, точнее он просто так думал. Мыслей у него немало, но последнее что он вспомнил это про цветы. Быстро переодевшись в джинсы и толстовку, Сережа строчит новое сообщение: «Все в силе?» И получает положительный ответ. Специально выйдя на пол часа раньше Разумовский забегает в цветочный и покупает шикарнейший букет темно бордовых пионов, направившись после к месту назначенной встречи. — Приветик, — девушка аккуратно касается плеча Сережи. — Здравствуйте, миледи, — парень вручает недавно купленный букет Даше и внимательно осматривает её, останавливая свой взгляд на губах, накрашенных бордовой помадой, точь-в-точь, как и сами пионы и неловко улыбается. Сама же Раневская заливается смехом. — Какое совпадение, спасибо большое, — девушка поправляет лепестки на цветах. — Прошу прощения, что не при параде, — Сергей обращает внимание на черное шелковое платье, ниже колена и лакированные лодочки. — Готов выслушать ваши пожелания. — Что насчет твоего выбора? — Раневская еле заметно наклоняет голову. — Можем сходить в ресторан неподалеку, — после положительного ответа они вместе направятся в ресторан. Когда они расположились за столиком, достаточно дорогого заведения, глядя на интерьер, между ними повисло еловкое молчание. Немного позже им предложили меню. Дарья осторожно открыла его слегка покусывая губу с внутренней стороны, её глаза забегали по строчкам, а после того как взгляд медленно опастился, стало понятно, что она доходит до конца, вместе с которым девушка немного нахмурила брови. Звучно закрыв меню, Раневская поправила прядку волос и сглотнула ком. Буквально сразу же к столику подошел офицант. — Что-то выбрали? — Цезарь и воду с газом, — глаза девушки забегали по столу, она явно сильно нервничала. — Так стоп, выбирай все что хочешь, я оплачиваю, — Сережа достаточно строго посмотрел на шатенку. — Сладкое любишь? Со стороны Даши раздалось тихое «угу», похожее на согласие расстроенного ребенка. — Тогда нам два цезаря, бутылку хорошего шампанского и девушке десерт на ваш выбор, — дал окончательный ответ Разумовский и закрыл меню. — Это же дорого, — полу шепотом сказала Раневская, перебирая пальцы и неприятно ежась от своих же слов. — Успокойся, позвал гулять тебя я, ты доверилась моему выбору, если тебе некомфортно можем уйти отсюда, — Птица внутри Сережи ударил сам себя, но сейчас он хотел сделать все лишь бы эта девушка оставалось той же наглой сукой. — Может в Макдональс? — Раневская неловко улыбнулась. — Погнали. Сережа оставил деньги в меню и протянул девушке руку, она хоть и с опасением, но положила свою руку и они выбежали с ресторана, даже не заметив, что оставили цветы. С Макдональса они вышли в самый дождь. — Такси? — Разумовский достал телефон с готовностью набрать номер службы такси, но его подруга уже выбежала под дождь и искренне улыбаясь подзывала его с собой. — Да, что б тебя. И он выходит прямо к ней, поддается старахам и опасением и идет прямо за ней. Когда он потерял контроль над ситуацией? Никто не знает. Он просто оттдался её детским проказам и странностям. Ранеская снимает каблуки, поднимает голову и закрывает глаза. Дождь стекает по её волосам, лицу и телу. Сказать вам честно, ей так наплевать на испорченную прическу, макияж и мокрое платье. Вместе с дождем в ней будто просыпается новая личность. Сережа? А Сережа стоит позади и борется с собой и свом огромным желанием страстно поцеловать её. Птица теряет контроль, он перестает свое шествие над телом Разумовского и дает сасому Сергею полный контроль над ситуацией. Внутри Раневской происходит что-то схожее, но в чем дело она не осознает, кажется будто с неё сняли веревки и очистили разум, никакого желания и мыслей о страхе показаться слабой. Разумовский подходит к ней и крепко обнимает за талию. Девушка в ответ осторожно проводит по рукам рыжеволосого и тепло улыбается. — Целоваться хоть умеешь? — выдает парень спустя нескольких минут объятий в полнейшей тишине. Только шум дождя. Почувствовав, что девушка поежилась, он добавляет. — Хочешь, научу? — Да ну, тебя, дурак, — Даша хмыкает и легонько бьет юношу по руке. «Дурак» в её исполнении чем-то цеплял Сергея, это слово не звучало так даже в исполнении Олега и пожалуй он никому бы не позволил назвать себя дураком кроме него, но ох уж эта чертовка. И он снова сдается, снова позволяет, снова идет за ней. Разумовский показывал девушке свои любимые места, некоторые он даже называл секретными. — И сколько девушек здесь было? — будто издеваясь, спрашивала Раневская, прекрасно зная что она здесь первая и верила в то, что и последняя. Незаметно для обоих прогулки переросли в регулярные переписки, крепкую дружбу. Хотя для Сергея это была не дружба и даже не невзаимная любовь. Просто одна из целей, которых он привык добиваться. Для Даши же это было целое испытание, довериться мужчине, так еще и с таким успехом было страшно, но она до конца верила, что сможет изменить его, отдав ему всю любовь. Разумовский частенько начал забирать Дашу из института и с ночных смен, если он не успевал это делала Олег. Волков тоже стал достаточно близким другом для Раневской. Очередная смена в баре шла не совсем гладко. — И зачем тебе этот Разумвоский, — хмыкнул бармен своей напарнице. — Мы просто друзья, я устала повторять, — Даша поставила очереднве стаканы с алкогольными напитками на поднос и уверено отошла от стойки к столику. — Дура, — сказал в след Ваня — бармен, работающий вместе с Раневской. Остальной остаток времени прошел достаточно спокойно, людей в баре было не столь много и заказы поступали медленно. Вот настал конец смены, Дарья вышла из бара и ожидала Сережу, как вдруг у ней подошел Иван. — Суженного ждешь? — Вань, заканчивай, он мне друг, — друг прозвучало неуверенно со стороны Даши. — Да он кинет тебя, как только увидит все что находится под одеждой, — голос бармена постепенно повышался. — Да пошел ты! — слова сильно ранят её, но сдаваться она не собирается. — И с чего ты взял, что я её кину? — из темноты вышел сам Разумовский, с опущенным взглядом, руки он держал в карманах, но голос его добра не предвещал. — Как говорится вспомни, — сказал парень с издевкой. — Солнце, поехали домой, — Сережа не стал продолжать разговор, все что он хотел это забрать Дашу отсюда. Он аккуратно берет её за плечи и ведет впереди себя. — Такая же как все остальные бабы, — Ваня крикнул это с особенной обидой. — Шлюха! Разумовский отпустил девушку и возвращаясь к юноше приподнял рукав толстовки. Дыхание его было тяжелым из-за злости. Сережа бьет бармена, вкладывая в удар всю злость, обиду, от чего Ивана отбрасывает в сторону. Завязывается драка. Оба парня бьют без малейшего сожаления. — Прекратите сейчас же! — Даша пытается угомонить их, но лезть в драку ей страшно, но продолжать смотреть она тоже не могла. Волков вышел из-за угла и завидев ситуацию выдает только: «Привет, Даш», а после без особых усилий успокаивает Разумовского. Даша судорожно осматривает лицо Сережи, боясь даже дыхнуть на ссадины. — Так, Олег, бери ключи и едь домой, завтра машину подгонишь этому герою, — страх девушки быстро сменился на решительность, что удивило и Волкова и Разумовского. — А ты герой любовник, ко мне домой, обработаю раны и вызову такси. — Да не… — Разумовского прерывает Волков и Даша одновременно выдав: — Никаких не. После Сережа с Раневской направились к ней домой. Он никогда не видел квартиру девушки дальше подъезда, поэтому был приятно удивлен интерьеру. Коридор был достаточно ярким, желтая стена и элементы интерьеры в черных, красных и фиолетовых цветах. Дальше же частенько попадался черный цвет. Например верхние ящики на кухне были черные, а нижние с элементами черного цвета, хотя остальное помещение было достаточно светлым. Кухню и гостинную разделяла стекляннкая выдвижная дверь, разделенная на квадраты, а сама гостинная была особенно просторной, панорамные окна добавляли света, пока в комнате преобладал серый цвет, одна из стен была оформлена под дерево и чем то даже напоминала продолжение паркета, если бы не полка с мраморными ножками, небольшой диван напротив телевизора и журнальный столик с парой мягких кресел. Спальня произвела особое впечатление на Сережу. Кровать находилась в так называемом кубе с неоновой подсветкой, а возле был расположен длинный стол, напротив были расположены книжный шкаф и напольная вешалка для одежды. — Так, располагайся, я сейчас, — Даша скрылась на кухне в поисках аптечки. — Чай будешь? — Не утруждайся. Даша промолчала, а уже через несколько минут появилась в гостинной с аптечкой и двумя чашками чая. Раневская достала вату, перекись и пластыри, чтобы обработать ссадины. — Сейчас потерпи немного. — Да само пройдет, — начинает искать отговорки парень, но как только вата касается разбитой губы он начинает шипеть от боли. — Терпи казак, атаманом будешь, — тепло улыбаясь говорит Даша и продолжает обрабатывать. Она аккуратно проводит по всем царапинам, но большее замешательство у нее вызывают разбитые губа и нос, она сильно хмурится и начинает еле еле докасаться до этих мест, боясь навредить и сделать еще больнее, от чего переодически поднимала глаза на Сергея, чтобы убедиться что все хорошо. Несколько раз их взгляды пересекались. Разумовский смотрел настойчиво, но в взляде читалось чувство вины, ибо из-за него Ранеская сильно испугалась, а теперь еще и обрабатывает ему раны, тратя свое время. Даша же почти сразу после встречи глазами взгляд опускала и продолжала сосредоточенно лечить Сережу. Но при очередной встрече Разумовский берет девушку за подбородок, задерживая её взгляд и сокращая расстояние между лицами до ничтожных сантиметров, а второй рукой отводит ладонь Даши. Раневская резко переводит взгляд на руку юноши, которая крепко обхватила её запястье, но быстро возвращает свой взгляд. И вот они снова смотрят друг другу в глаза, девушка в небольшой расстерянности смотрит то в синие глаза, с неким отливом желтого, то на губы. Сережа самодовольно ухмыляется и смело целует Дашу, от чего та снача опешила, но все-таки ответила и даже взяла инициативу, слегка прикусив губу парня. Разумовский же углубляет поцелуй и нависает над Раневской, а она и не против. Руки парня касаются талии Даши, крепко сжимая, чуть ли не до хруста, а девушка игриво проводит пальцам по прессу, издевательски щекоча. Сережа заводится еще больше и спускается к груди Раневской, оставляя после себя дорожку влажных поцелуев, местами даже укусов, от которых девушка издавала приглушенныйе стоны и слегка выгибалась. В конце концов счелкнула застежка лифчика. На столе остались две чашки остывающего чая, пока в комнате разгоразгорался огонь стастей. Они не доходят до спальни, он берет её прямо здесь на маленьком диванчике, грубо, заставляя её выгибаться и впиваться ногтями в свою спину. Раневская хочет взять контроль над Разумовским и заставить его сжимать её бедра от удовольствия, но доминирует в итоге парень. Птицу сводят с ума эти попытки Дарьи взять контроль и он прибавляет страстей, входя до упора. Чай все больше остывает, а комната все больше наполняется стастью и стонами, когда громкими, когда приглушенными и сдержанными. Девушка просыпается в своей кровати, но рядом уже никого не было, лишь смятая простынь и подушка. — Блять, — шепнула Даша поняв, что в кровати уже давно никого кроме неё нет. Она накинула старую мужскую футболку, которую использует в качестве домашней одежды и подошла к зеркалу. Вся шея была укрыта засосами самых различных оттенков от бордового, даже фиолетового, до светло-розового. Раневская прошла в гостинную с неприятным ощущением будто ей воспользовались и она стала очередным трофеем, но все мысли моментально отпадают, когда она замечает на кухне Разумовского, мешающего что-то и параллельно смотрящего видео с рецептом. — Что готовишь? — Даша открыла дверь в кухню. Сережа дернулся и выронил венчик на пол и немного теста брызгнуло на лицо. — Оладья, пытаюсь. Девушка подошла и вытерла с лица тесто. — Может лучше я? — Олег частенько назывет меня бытовим инвалидом, но я умею варить пельмени и жарить яйцо, мне хватает, — Разумовский начал жестикулировать. Через минут двадцать, на столе стояли две тарелки со стопками оладьев и горячий чай. — Ну в этот раз мы чай точно выпьем, — смотря в чашку сказал Сережа, а после они вдвоем засмеялись. Они стали вести себя как настоящая пара, даже позабыв о том ради чего все это начинали. Но длилось это время не долго. Разумовский полюбил Дашу по настоящему, но не хотел делать ей больно. Ранеская же начала ставить условия и первое из списка стало обещание не врать и стараться отказываться от женского внимания, как никак она ревновала его. Сережа же понимал, что не сможет дать ей гарантии и когда-нибудь сорвется. Отношения для всех казались ванильными, теплыми, в то время как наедине они частенько скандалили, а после этого страстно целовались. Внутри Даши будто жил маленький ребенок. Она имела свойство обижаться из-за полнейшей ерунды и просить посмотреть мультики, что подбешивало самого Разумовского. Со временем эту злость он начал проявлять и наносил вред Раневской, он сжимал её запястья и в тот же момент целовал как в первый, пытаясь успокоить и себя и её. Он срывался, кричал, а Даша по прежнему верила, что сможет изменить его. Но увы все тщетно. Окончаткльно осознала она это когда почувствовала аромат женских духов на рубашке, очень дрогих и приторных, она такие не любила, но все-таки промолчала. Просто стала вести себя тише, она больше молчала и меньше разговаривала, а Сережа не придал этому значения. Вечер проходил невыносимо тихо. — Птенчик, что-то случилось? — Разумовский приобнял девушку со спины, пока та стояла возле кухонного стола. — Ничего, — Даша немного подняла плечо, пытаясь уйти от объятий, но в ответ её лишь сильнее взяли за талию. Сережа вдыхал аромат волос и наслаждался атмосферой. — Давай, рассказывай, — рыжеволосый отодвинул рукой все приборы со стола и усадил Раневскую. Та упорно молчала. — Ну, золотце. — А ты мне ничего сказать не хочешь? Разумовский нахмурил брови, якобы не понимая о чем его спрашивают. И он безудержно нарушает второй уговор — не лгать. Он лжет, уверенно, смотря ей в глаза и делая ей больно. Больно будет и ему самому, но чуть позже. Даша сводит руки на шее парня, а после спускает их к пуговицам и расстегивает. — Понюхай, — Она грубо подносит ворот рубашки к носу Разумовского и пытается слезть со стола, но ей не позволяют руки. — Угомонись, — сквозь зубы проговаривает Сергей. Даша продолжает разозленно смотреть ему в глаза пытаясь отыскать там хоть грамм правды и искренности. Она сдается и закатывает глаза, после чего отворачивается. — Не выводи меня, — парень хватает Раневскую за шею. — Не закатывай глаза. Не доводи меня, когда мы дали по газам… Он наклоняется вплотную к Даше, но моментально отходит оставляя её. Он причинил ей боль, он сделал ей больно, за что теперь возненавидит себя. — И не люби меня, — Разумовский говорит это крайне тихо по сравнению с предыдущими словами, после чего молча уходит, собирать вещи. Даша остается одна в пустой комнатне, но в то же время одна внутри. Из неё будто извлекли душу, сердце и потоптались. Сережа молча ушел из квартиры, оставив после себя сквозняк от открывшейся двери, хлопок и кольцо. Кольцо из чистого золото, на которое Раневская давно положила глаз. Она била по столу, кричала и много плакала, опустошение приходило медленно, но колко. Даша научилась жить одна, но опять только для всех. Наедине с собой она по прежнему бежала искать глазами фиолетовый мерседес, выходя с университета или с работы. Осознав что её нико не ждет неспеша шла по улице где они частенько гуляли, а пожалуй самым частым местом посещения стал ларек с вывеской «Табак», где Разумовский частенько покупал сигареты. С каждой новой купленной пачкой Даша вспоминала ситуацию когда впервые попробовала: — Сереж, доставай две сигареты, — уверенно произнесла девушка и хлопнула парня по плечу. В тот момент они сидели у какого-то старого подъезда. — Дурочка, ты ж не умеешь, — смеялся рыжеволосый, но сигарету все равно одолжил. Даша прикрила сигарету и вдохнув едкий дым моментально начала откашливаться. —Да как ты это куришь? — вскрикнула девушка и отдала парню сигарету. — Я курю уже давно, золотце, а ты не начинай. От воспоминаний в области висков неприятно закололо. Раневская мотнула головой и пошла дальше, по намеченному маршруту. Теперь она искренне ненавидела весну и лето. Они познакомились теплой осенью, а вот отношения начали весной, пожалуй самое теплое время в жизни обоих, которое, увы, они не смогли уберечь. Чувство неполноценности пожирало изнутри как Раневскую, так и Сергея. Для неё было сложно и тяжело учиться заново, но она смогла, в отличии от Разумовского. Он расставание переживал с огромным трудом. Первым пунктом к себе стала ненависть, он чувствовал борьбы внутри себя, казалось двух совершенно разных людей, но одно он понимал, все они любили её, до сих пор. Сам Разумовский не прощал себя за этот проступок. Сначала запой, после таблетки, много разговоров с Олегом, который оставался другом с обеих сторон, но Сережу он осуждал относительно того, что предупреждал что он привяжется и нанесет вред обоим. Позже Разумовский снова начал обращать внимание на других девушек, он ходил с ними гулять, но теперь рано с утра уходил уже он, а сил привести кого-то в ресторан, где впервые он сидел с Дашей у него не было, что-то не позволяло этого сделать. Оба разбиты, оба травмированы, но никто из них не хотел забывать друг друга.

***

Птица часто оставлял Сережу второй личности — тряпке, а сам уходил на некоторый период времени. Он сам вспоминал Дашу, которая зацепила его своей настойчивостью, но этот внутренний ребенок все портил. В какой-то момент Ворон почувствовал легкое прикосновение к крылу. Он резко обернулся и насторожился, перед ним стояла его подруга. — Ну, и наделал ты делов, птенчик, — она тепло улыбнулась и присела рядом. — Я…я просто не понимаю почему именно эта девушка. — Потому что я помогала ей. Птица повернулся с удивленным лицом, но не произнес не слова. Так они промолчали еще минут десять. Они чем-то напоминали инь и янь, но увы друг друга они не дополняли. — И зачем ты пришла? — Я знаю что тебе плохо, плохо Даше, плохо Разумовскому, — знакомая слегка пожала плечами. — Мы почти что убили их, — Ворон обреченно вглянул вдаль. — Можем исправить.

***

Прошло несколько лет. Каждый из наших героев сильно вырос, морально и материально. Разумовский открыл свою социальную сеть, которая стала одной из самых популярных и все больше набирала пользователей и положительные отзывы. Даша гордилась Сережей, хотя бы потому что он добился этого сам. Он перстал бегать по девушкам, лишь иногда, когда выдавался выходной и удавалось выпить, а выпить он любил. Раневская же закончила институт, но от работы не отказалась, мало того что привыкла, так еще и выкансий по её специальности пока что не было. Время от времени они следили друг за другом, хоть и с осознанием что это плохо, но поделать они ничего не могли. Сережа часто провожал Дашу, чтобы убедиться что она спокойно доходит до дома, а девушка появляется на презентациях, под другим именем за счет чего её не раскрывают. В конце концов Разумовский не выдерживает и приходит в бар, в смену Раневской, но пока ожидает её уже успевает выпить. Наконец мимо него пробежала офицантка, в которой он сразу узнал ту самую, не смотря на небрежный пучок и форму. Она хватает с его стола стакан, но роняет его, когда встречается с парнем взглядами. — Поговорить не хочешь? — рыжеволосый привстает, сокрощая расстояние между ними. — А смысл есть? Соврешь? — в голосе читается обида. — Я правда серьезно, — после этих слов девушка разворачивается и уходит, после чего Сережа бубнит себе под нос. — Идиот. Даша выбегает из зала на улицу и судорожно ищет сигареты, но её место кто-то занял. Узнать силуэт было не сложно, особенно если знаешь его чуть ли не до каждого сантиметра. Она выдыхает и подходит к нему. — И что ты там сказать хотел? — Спросить как дела, как ты себя чувствуешь, купила ли ты шарф, — на посоеднем словосочетании он делает особенный акцент, напоминая, как отдавал свой, а потом Даша лечила его. — И все? Лучше бы спросил как я все перенесла, ну хотя бы из вежливости, — Ранеская возмущенно закатывала глаза и немного жестикурировала, взмахивая ладонью с зажигалкой. — Ну, если так хочешь об этом поговорить, давай, — Сережа протягивает сигарету девушке, параллельно хмыкнув. — Да пошел ты, — девушка вырывает никотиновую палочку и моментально прикуривает, делая затяжку. Настает молчание длинной в несколько минут. — А хотя, нам не нужно об этом говорить, прошло много лет, я нашла новые отношения и научилась жить без тебя, — Раневская немного повышает голос и пытается выглядеть уверенно, пока сама с трудом сдерживает слезы. — М-м, поздравляю, — парень тушит окурок и садится на лавочку возле бара. Ненавидит он себя еще больше. Снова молчание, неприятное колкое, после которого послышались всхлипы. — Да, почему я до сих пор люблю тебя! — вскрикивает она и разворачивается, в попытке уйти, но её запястье перехватывает Сережа. — Птенчик, ты…— он прижимает её к себе, всю хрупкую. Правда, настоящий птенчик. И добавляет. — Ты не должна была. А она снова верит, она сдается, все что строилось годами, разрушилось из-за объятий. Какими бы холодные отношения между ними не царили, но за проявление малейшей слабости они любят друг друга еще больше. Разумовский успокаивает Дашу, гладя по волосам, неумело, резко, но продолжает пытаться сделать движения плавнее и легче. После они вместе заходят в бар, но тут же в след девушки слышится: «Очередная на ночь или даже на две; А снять дорого стоит» и все в таком роде. Сережа сжимает кулак, впиваясь ногтями в ладонь, но из калеи его выбивает подбежавший парень, который ударил девушку по ягодице, от чего та опешила и сжалась. — Урод, — с ярко выраженной агрессией кричит в след Разумовский и делает шаг вперед. Даша немного отходит и скрывается за столиком, в небольшой панике. — Повтори, — обидчик вернулся на место проишествия и встал напротив рыжеволосого. — Шлюху сними и бей сколько хочешь и как хочешь, а её не трогай, — Сережа тыкает указательнм пальцем в плечо собеседнику. — А ты будто её не снял, — после этой фразы следует удар, от чего парень падает на пол. Помимо силы удара, падает он так же из-за выпитого алголя. Завязывается драка, но никто не спешит разнимать двух парней. Разумовский теряет контроль над ситуацией. Он вспоминает когда Дашу впервые ударили, когда её называли шлюхой, продажной, но самую большую агрессию вызыввла все-таки ненависть к себе, потому что он наснес ей самый большой вред. Удары становились все сильнее, он уже не слышал музыки, криков. — Сережа, хватит, пожалуйста, — едиственное что он в конце концов услышал и обернулся, перед ниим сидела Даша в слезах, она обняла его, крепко вцепившись руками, страх что это продолжится окутывал её. Все остальные побежали помогать пострадавшему. Разумовский и Раневская сбегают к Даше в квартиру. После того как раздается хлопок двери, означавший что она закрыта, оба выдохнули. — Тебя могут посадить, — тихо шепнула девушка и присела на пуфик в прихожей. — Не сейчас, — Сережа смотрит на кровавые костяшки и слегка вздрагивает. — Давай я обработаю, — Даша хватает аптечку и приходит к парню, она смачивает вату перекисью и присаживается на корточки напротив него и первым делом заглядывает в глаза. Разумовский моментально перехватывает запястья девушки и притягивает к себе, заставляя её немного приподняться. Волосы обоих предательски падают, закрывая около половины лица, а сбитое дыхние приподнимает их. Расстояние между лицами не больше пяти сантиметров. — Какая ты красивая, — глаза Сережи бегают по чертам лица Раневской, он заправляет рукой волосы за ухо и задерживает ладонь на уровне щеки. Даша, словно котенок прижимается щекой к теплой ладони и закрывает глаза. Разумовский пользуется моментом, срывается и впивается в её губы, жадно, но с особой осторожностью, будто спрашивая разрешения. Девушка же отвечает, но совершенно нежно, она боится доверять, но и сил отказываться у неё тоже нет. Они отстраняются друг от друга и соприкасаются лбами. Дыхание сбито в край, а на лицах сияют улыбки. Сережа встает и тянет Раневскую за собой, она поддается, доверяет голубым глазам и идет за ним. Он садится на пол в гостинной и указывает ладонью напротив себя, где позже расположилась Даша. Их пальцы переплетаются, пока никто из них не отводит взгляд. В какой-то момент Разумовский убирает одну руку и проводит тыльной стороной ладони сначала по щеке, а пальцами уже по шее и ключицам, когда рука касается плеча, то ладонь уже сжимается. — Что ты делаешь? — Раневская улыбается, глупо, невинно, но продолжает доверять. — Разговариваю. А рука уже быстро проводит маршрут от плеча до бедер, после чего Сережа запускает руку под толстовку девушки и приобнимает. Ладонь скользит по линии бока, иногда заходя ближе к пояснице, но вместе с этими изкажениями «дороги» менялась и сила объятий, пальцы были напряжены, с готовностью держать такой прогиб достаточно долго, а потом под кофту юноша запускает и вторую руку и спустя нескоторое время стягивает толстовку с Даши. — Теперь твоя очередь, птичка, — Сережа убирает руки, опираясь на них и ждет действий девушки, которая явно в небольшой растеряности. Раневская намного увереннее проводит пальцами по скулам, острой линии подбородка и крепкой шее. Движения местами сбивались, были резкими и прерывистыми. — Успокойся, — Сережа кладет ладонь на руку Даши и вместе с её ладонью ведет от шеи по всему торсу, делая это плавно. — Мы просто говорим, прикосновениями, выдохни и сделай акцент на своих эмоциях, выражая их в каких-либо местах, что возможно ассоциируется у тебя с ситуацией или мыслями. — Я поняла, — шепчет девушка и возвращается к ключицам, слегаа надавливая на них. Даша выводила узоры пальцами по плечам, рукам, ключицам, но спустя время резким движением спустилась на живот и обоими руками обняла, прижимаясь всем телом, из-за чего сам Разумовский сначала потерял равновесие и чуть ли не упал, но он успел подхватить Дашу и мягко лечь на пол, продолжая крепко обнимать её. После они просто пролежали на полу, рассказывая как они жили друг без друга и смеялись, много, даже над серьезными вещами, как маленькие дети. Птица улыбается и осознает, что дать Сереже волю это не всегда плохо и он сам не плохо справляется. Все таки его подруга была права, но и без её помощи он бы ничего не сделал. На утро герои проснулись из-за стука в дверь. Глаза Даши судорожо бегали, она боялась, но и страхи её не оказались напрасными. После того как Раневская с Сережей открыли дверь на пороге стояла полиция. — Сергей Разумовский? — сказал один из полицейских, пока второй заполнял какие-то документы. — Да, — сказал рыжеволосый и тяжело выдознуо, после этого он протянул руки, на которые в этот же момент надели наручники. — Вы задержаны за избиение человека. — Прости, солнце, — Сережа оглянулся на Дашу и вышел из квартиры, затем дверь захлопнулась. — Нет... — Раневская сползла по этой же двери и обняла руками колени, слезы невольно потекли по щекам, а вместе с ними и тушь. Разумовского посадили. Избитый им парень оказался шишкой какого-то депутата, выбить самый большой срок в два года за избиение им было не сложно. Девушка встречалась с Сережей. Он говорил ей что все хорошо и обещал, что выйдет живым и невредимым, пока сам скрывал синяки. Драки и скандалы были в его камере чуть ли не каждый день, Разумовский изначально не подружился с заключенными, а их выходок не потерпел тем более. После очередной встречи, Сережа с улыбкой возвращался в камеру и сидел просматривая полароид с фотографией Раневской. — Че, на бабу пялишься, — резко один из заключенных вырвал фотографию и приподнял, слегка сминая. — Отдал фотографию и ушел, — рыжеволосый выглядывал исподлобья, без желания поднимать голову. — Ой, какие мы нервные, — мужчина повернул картинку и приложил вторую руку, как бы предупреждая, что чуть позже фотография просто напросто будет разорвана. — Или ты что-то мне сделаешь? — Мразь, —шепнул Сережа и замахнулся на противника, но его руку моментально перехватили. —Куда ты лезешь, Щенок, — заключенный откинул Разумовского в сторону, тот слегка ударился боком об край кровати, но нашел силы встать. — Отдай фотографию. —А то что? —мужчина ухмыльнулся и поднял лицо Сережи за подбородок. — Ты и удара не выдержишь, сопляк. После этой фразы парень ударил по руке, от чего соперник немного согнулся — Фотографию отдай. — Парни, разберитесь с ним. Все остальные встали с кроватей и пошли на Разумовского. Не смотря на весь перебор в силах Сережа держался, отражая удары, но из стоя его выбивают кусочки разорванной фотографии на полу. Удар в живот, а рыжеволосый сгинается и падает на колени, удары в бок, со спины и все что ему остается это откашливать кровь. В какой-то момент удары прекращаются, Сережу поставили на ноги, но стоять он был не в силах и почти моментально падал. — Как же ты мне надоел, — расслышал Разумовский, но что-то сообразить или ответить не успел, кожи коснулось что-то холодное, что это нож он осознал, только когда предмет вонзили ему в бок и кинули обратно. В глазах темнело, все плыло, а перед ним лежала та самая фотография девушки, ради которой он отдал жизнь.

***

Осень выдалась холодной. Уже в ноябре все одили в зимних куртках, пальто, а улицы украшал белый пушистый снег, да и на улицу выходили только на работу и в школу, если у кого-то была возможность остатьься дома, только это люди и делали. Девушка в черном пальто двигалась в сторону кладбища, а достигнув цели она начала искать могилу, а найдя замерла и стряхнула хлопья снега с волос. — Ты худший человек, которого я знала, Разумовский, — шепчет она, сдерживая поток слез, а затем кладет на могилу букет роз, темно бордовых, пионов увы уже не было, но оттенок роз в точности передавал атмосферу их первой прогулки. Слеза все таки коснулась щеки девушки, от чего та взгдогнула, ибо холодный ветер подул в лицо, и сразу же вытерла её. Она отошла от могилы в своих мыслях, иногда поднимая уголки губ, а потом остановилась и из-за холода вздрогнула. — Я куплю шарф, обещаю.