Твой Призрак

Проект был сложным. Он не удавался.

И архитектор с напряженным лбом

Считал, курил, вздыхал и чертыхался,

Склонясь над непокорным чертежом.

Каз занят очередным ограблением, счетами клуба, бесценными бумагами, он методично вертит в руках карандаш и бормочет что-то себе под нос. Привычный хмурый взгляд, чуть растрёпанные волосы, он едва заметно кивает, осмотрев её, словно ставя галочку в графе «не повреждена», и обращает его вновь на свой письменный стол. Девушка молча застывает на подоконнике. Руки без перчаток, но это всегда так в это время суток. Инеж только сегодня вернулась из своего второго плавания и первым делом направилась в Клёпку. Они не виделись около двух месяцев, но единственным намёком на то, что он ждал её, являлось приотворенное окно, закрытое в любое другое время. Инеж впервые за прошедшие шесть месяцев после отплытия её родителей хочет заплакать. Она бросает на него ещё один взгляд и удаляется по направлению дома Уайлена. Инеж сильная, она всегда была сильной, она теперь капитан корабля. Она бесстрашный Призрак. Да, но, чёрт побрал бы этого Бреккера, она ещё и девушка! Ей всего 17 лет! Неужели было сложно хоть что-то сказать в знак приветствия? Она скучала по его скрипучему голосу. Просто по нему. Инеж едва успевает смахнуть слезинку, покатившуюся по щеке, как дверь в её комнату в доме Ван Эка с силой распахивается и на пороге появляется Джесспер и сам маленький купец. Она замечает, как улыбки сползают с их лиц, и старается улыбнуться: — Э, Инеж, ты чего? Ты только приехала! — земенец замечает печаль в её взгляде, подходит и аккуратно приобнимает за плечи. — Да это так… — девушка поджимает губы, всё ещё выдавливая из себя улыбку. — Смотри, Инеж, если тебя кто-то обидел, Каз самолично оторвёт этому ублюдку голову! И мы, мы поможем, да Уайлен? — энергично заявляет стрелок, на что рыжий утвердительно кивает, изучая подругу взглядом. За эти месяцы сулийка не сильно изменилась: разве волосы подросли, появилась пара новых шрамов и руки стали мазолистее. Каз — как одно имя может вызывать столько противоречивых чувств? Он же обещал ей снять броню, обещал бороться вместе! Но сегодня он встретил её ещё холоднее, чем в прошлый раз. Тогда он был ранен, ситуация в Бочке была нестабильна, и она не приняла этого близко к сердцу, стараясь незаметно ухаживать за ним под его заверения, что он «в порядке». А сейчас, что? Он, что разобьётся, если посмотрит на неё чуть более ласково, чуть подольше, продемонстрирует, что он ждал, может даже скучал? Да. И девушка это знала, знала законы Бочки, которым он строго следовал. Здесь нельзя быть слабым, нельзя снимать броню и подпускать к себе кого-то слишком близко. Проблема ещё и в том, что она знает Каза слишком хорошо. Ускоренный темп вращения карандаша, едва уловимый выдох, когда он убедился, что она в порядке — Бреккер был рад её приезду, тому, что она жива и пришла к нему к самому первому, как и обещала. Но ей хотелось большего, чем мимолётный взгляд и кивок. Она видела, что это опять была броня. Но как с ней бороться, она не представляла. Инеж устала бороться, капитан Гафа столько боролась в море, ей хотелось отдохнуть хотя бы на суше. Уайлен и Джесспер кажется понимают ход её мыслей и быстро меняют тему. Она им благодарна: — Инеж, у нас тут праздник намечается, — неуверенно протягивает Уайлен. Инеж заметно оживляется, обращая взгляд в его сторону, в темных глазах зажигается интерес при слове «праздник». Ей надо отвлечься. — Пошли поедим, и мы тебе всё расскажем, — улыбается заменец, утягивая её за локоть, вниз, в столовую. Парни наперебой рассказывают ей о своей новой идее, новой традиции, которую они планируют ввести в городе. Они решили устроить фестиваль в честь морской торговли. Приглашались все: от капитанов до юнг. Здесь можно будет завести новые связи, провести переговоры и повеселиться — Инеж нравится эта идея, хотя она уверена, что Каз им заявил, что это пустая трата времени, денег и надо хорошо подумать о системе безопасности. Девушка усилием воли заглушает в себе его въедливый скрипучий голос. Кеттердаму явно не хватает чего-то более уютного, чем постоянные кражи, ограбления и пристальный взгляд Грязных Рук. Девушку активно завлекает эта затея, и они весь вечер втроём согласуют музыку, декорации, украшения и всё остальное для фестиваля.

***

Утром Инеж встаёт с широкой улыбкой на губах с мягкой постели и обращается к зеркалу на туалетном столике. Ей хочется поэкспериментировать над своим внешним видом. В своих плаваниях она приобрела себе пару очень красивых нарядов цвета морской волны, она достаёт один из них и примеряет. Верхняя часть, похожая на льняную рубашку, свободно покрывает фигуру и открывает плечо. Нижняя, состоящая из облегающих леггинсов из плотной ткани, сшитых с полупрозрачной юбкой чуть выше колена, подчёркивает её стройные ноги. Сапоги здесь смотрятся уместнее и она отдаёт своё предпочтение им, нежели своим привычным тапочкам. Затем Инеж плетёт два колоска, вплетая цветок, подаренный вчера Уайленом к празднику, в правый. «У всех почётных гостей должны быть эти цветы» — объяснил вчера он, девушка молча согласилась. Она с удовольствием несколько раз смотрится в зеркало. Всё закрыто, в меру сдержано, а главное элегантно и красиво — результат её устраивает. Когда она выходит на завтрак, то находит, что парни тоже принарядились. На них обоих тёмно-синие штаны клёш, на Уайлене голубая рубашка, а на Джессе бордовая, про галстуки или бабочки они негласно решили забыть. Уайлен не любит излишнюю формальность — она напоминает ему об отце. Они одаривают её восхищёнными взглядами и улыбками. Одна из служанок Уайлена замечает, что она похожа на русалку. Инеж хмыкает. «Русалка, заманивающая и жестоко расправляющаяся с работорговцами» — звучало неплохо. Она едва касается ножей на поясе, которые как всегда ней. «Санкт-Пётр» — отмечает она, вспоминая того, кто подарил ей его два года назад. Инеж знает, что многое отдала бы, чтобы случайно наткнуться на Каза сегодня, и посмотреть на его реакцию — ей хотелось, чтобы ему понравился этот наряд. Интересно, он также приподнимает брови и блеснёт глазами как Уайлен или широко улыбнётся как Джесс? Нет и нет. Каз не умел ни одного, ни второго, вернее умел, но не по отношению к ней. Только хорошая сделка могла вызвать блеск в его кофейных глазах. А улыбка, иногда пробивающаяся через броню при сильных эмоциях, никогда не была широкой. Она всегда была сдержанной, но до мурашек искренней. Даже сейчас Инеж чувствует приятное тепло в грудной клетке, представляя его улыбку, и невпопад улыбается на слова стрелка о каком-то деле. Она хочет, чтобы Каз меньше себя контролировал и улыбался чаще. Только так Хотя бы так. Только Хотя бы ей, хотя бы когда она возвращалась. Она бы ему многое простила за одну эту его улыбку — осознание этого, немного злит девушку. Она прикусывает губу и наконец отвечает на вопрос Ван Эка о символике различных портов Равки, Керчии и Шухана. Она пообещала себе утром, что не будет думать сегодня о Грязных Руках.

***

Инеж Гафа договаривается о переводе пары членов своей команды на другие корабли и со спокойной душой отправляется танцевать. Праздник происходит на улице, ветер приятно бьёт в лицо при каждом движении, светит солнце. Кеттердам удивляет своей погодой и девушка наслаждается этим. После задорной равкианской песни о морских чудищах, начинает играть какая-то спокойная музыка и девушка замечает, что к ней направляется белокурый парень с серыми глазами в тельняшке и свободных штанах. Она приветствует его улыбкой и приобнимает — это её приятель. Они вместе учились у Шпекта в гавани и иногда пересекались в трактирах. Луи. Она отмечает, что он как-то загадочно улыбается, когда, немножко запинаясь, приглашает на медленный танец. Гафа усмехается: «была не была», принимает приглашение. Она кружилась здесь уже полчаса, ловя на себе заинтересованные взгляды, но предпочитала одиночный танец. Когда Луи приобнимает её и начинает вести, девушка внезапно ловит себя на том, что боится поймать его кофейный взгляд, когда она танцует с другим. «Он не может быть против, тем более сам не может нормально танцевать из-за ноги, да и вряд ли умеет» — решает девушка и старается отвлечься от мыслей о Бреккере, когда её держит Луи. Получается скверно и она снова начинает их сравнивать. Блондин был выше Инеж всего на пару сантиметров в отличие от Каза, шагал уверенно, держа её за талию и руку. От взгляда девушки не укрывается, как он старательно отводит взгляд от её оголенного плеча. Девушка с усилием подавляет в себе желание вырваться из его хватки и продолжает скользить в вальсе, сохраняя дистанцию между телами. Каз бы припадал на левую ногу, Каз бы держал крепче и нежнее, его пальцы были бы в перчатках и дыхание было бы неровным, он смотрел бы только в глаза. Луи — полная его противоположность и в плане характера и в плане внешности. В конце танца парень вдруг резко прижимает её ближе и шепчет на ухо: — Инеж, ты мне нравишься, будь моей девушкой, — она вздрагивает от тесного контакта, вопросительно смотрит на него, сосредотачиваясь на окружающей их музыке. В начале ей хочется сказать, что она не свободна, а потом она вспоминает пофигизм Бреккера, его любовь к суше, вспоминает, что за пол года они почти не продвинулись, и насколько же их совместное будущее туманно. Краем уха сулийка улавливает чей-то окрик и чувствует, что её наконец отпустили. Через пару секунд до неё доходит, что Луи куда-то срочно вызывают, она выдавливает тихое: — Я подумаю до завтра, — ловит его улыбку, а потом теряет в толпе. Инеж чувствует как в лёгких с поразительной скоростью заканчивается кислород, дышать становится тяжелее.

***

Через некоторое время около столика с едой Инеж ловит один из членов её команды. Он не был в последнем рейсе, но планировал присоединиться к следующему. Вчера вечером он встретил их в порту, помог с кораблём. Тогда Инеж подумала, что хотела бы, чтобы в порту её встречал другой молодой человек. Её. Парня звали Фред, комплекцией он был похож на Каза: рост, широкие плечи, острые скулы, спортивная фигура. Брюнет с голубыми глазами — она видела, что он был популярен у девушек, но ещё в первом рейсе Инеж заметила его повышенное внимание. Зверинец обострил все её чувства до предела, из-за этого она ощущала намерения противоположного пола более ясно, чем другие девушки. Она старалась соблюдать дистанцию между ними, однако Фред сумел произвести впечатление. С ним было легко, они часто болтали вечерами в каюте. Она знала, что он пошёл в море по примеру отца, который однажды не вернулся. Он единственный из её команды знал, что она была Призраком и работала на Грязных Рук. Брюнет вначале хмурился, он опасался Каза, но Инеж заверила, что Бреккер (она не решалась называть его неформально по имени в чужой компании) относится к ней уважительно, и Фред, кажется, успокоился. Ещё больше он успокоился, увидев капитана в деле. Сейчас кружась в каком-то задорном народном танце, он весел и непринуждёнен, как и всегда. Он рассказывает ей о каких-то событиях, произошедших в её отсутствие, в перерыве между танцами, и она смеётся. Однако образ Каза не выветривается из головы. Она обещала, что не пойдёт сегодня к нему, но чувствует, что должна. Она чувствует острую потребность встретиться с его кофейными глазами своими хотя бы на секунду. Фред провожает её через самые опасные районы, аргументируя тем, что не может оставить девушку одну на произвол судьбы. Он видел, как она сражалась, знал о некоторых её миссиях с Бреккером, и всё ещё стремится защищать — ей приятно, но сердце подсказывает, что надо бежать. Инеж позволяет ему проводить её и останавливается за пару улиц до Клёпки. Она последний раз улыбается, кивает и разворачивается, стремясь забраться на крышу. Он аккуратно придерживает её за плечо, и девушка оборачивается: — Капитан Гафа, мне кажется я в тебя влюблён, ты же свободна? — его рот растягиваются в полуулыбке, он сжимает губы. Прям как Каз. Инеж ругается про себя. — Я могу подумать? Ты же знаешь наше положение, — неопределенно отвечает Инеж, он улыбается шире, теперь больше походя на Джесса, и кивает, — тогда завтра. — До завтра, — он кидает ей василёк, внезапно появившейся в его руке, подмигивает и шагает в противоположном направлении. Она быстро пробегает пару крыш и останавливается. Сердце яростно бьётся в груди, она подставляет разгоряченное лицо ветру, проворачивая в голове эти два неожиданных предложения. Луи её немного пугает, а вот Фреду, возможно, она ответила бы «да». Если бы смогла. Если бы жила в каком-то другом мире. Но в этом была небольшая проблема в виде Грязных Рук, чей образ не отпускал её, пока моряк прижимал её к себе в танцах. Инеж ясно поняла, что как бы она себя не убеждала в обратном, она была рада празднику только потому, что это был реальный повод не приходить сегодня к Казу. Девушка была уверена, что праздник с танцами среди знакомых и полузнакомых людей пойдёт ей на пользу, и она не найдёт себя в какое-либо время дня и ночи на его подоконнике в Клёпке, наблюдая за его молчаливой фигурой и кормя воронов. Она ошиблась. Потому что какого дьявола она сейчас мчится к нему, как маленькая провинившаяся девочка с красными от стыда щеками? Где тот уверенный капитан корабля, бесстрашный Призрак? «Что ты делаешь со мной Каз Бреккер?»

Но в дверь вдруг постучали. И соседка, Студентка, что за стенкою жила, Алея ярче, чем ее жакетка, Сказала быстро: «Здрасьте». И вошла.

Инеж проскальзывает внутрь и садится на подоконник. Каз что-то злобно бормочет себе под нос, но на секунду прерывает поток матов, давая понять, что знает о её присутствии. Пару минут девушка молча рассматривает парня и его бумаги, не двигаясь с места. План дома какого-то купца, куча стрелок, разорванная бумага на полу. Сулийка делает пару глубоких вдохов и садится на стул напротив. — Мне нужен совет, — выпаливает девушка, ещё пуще заливаясь краской, думая о том, что будет говорить Казу. Но ей надо было высказаться. Она уже не знает на кого больше злиться: на себя или на него? Они оба играли в молчанку эти полгода, делая вид, что той сцены в двадцать второй гавани не было, что он никогда не снимал перчатки ради неё. — Выкладывай, — он снова кидает на неё небрежный взгляд, слегка задерживая его на красных щеках, осматривая наряд, его глаза натыкаются на цветок, который она вертит в руках. В них на секунду отражается недоумение, беспокойство и что-то похожее на смятение, — выкладывай, Призрак, — повторяет Каз уже более напористо, отводя взгляд к чертежам, его пальцы непроизвольно сжимаются в кулак. Инеж плотнее сжимает губы, она видит, что вывела его из равновесия. Ей стыдно. Этот цветок от Фреда, почему она до сих пор его не выкинула? Глупо. — У Уайлена был праздник посвященный кораблестроению и морю. Было весело, я много танцевала, — в паре предложений объясняет Инеж, подавляя дрожь на кончиках пальцев, заставляя голос звучать ровнее. Взгляд Каза снова отрывается от чертежа и буравит цветок в её руке. — И два моих знакомых, сказали мне о том, что влюблены, — она едва произносит последние слова, стараясь не зажмуриться. Она боится того, что может дальше произойти.

Но для чужой души рентгена нет, Я очень вашим мненьем дорожу. Кому мне верить? Дайте мне совет. Сейчас я вам о каждом расскажу.

Инеж ахает, видя как к щекам парня резко приливает кровь, глаза испуганно распахиваются, а затем его лицо искажается в злобной гримасе. Один из ножей, лежащих на столе, летит в соседнюю стену. Чернильница с грохотом падает на деревянный пол, когда он рывком встаёт со стула, стукнув руками и опираясь ими на стол, наклонившись в её сторону: — Ерунда и чушь! Мы не на рынке и не в магазине! Совет вам нужен? Вот вам мой совет: Обоим завтра отвечайте «нет!». Затем, что чувства нет здесь и в помине! А вот когда полюбите всерьез, поймете сами, если час пробьет. Душа ответит на любой вопрос. А он все сам заметит и поймет! — он говорит громче обычного, ей кажется, что хлипкое стекло дрожит от этого тона. Сердце бешено колотится, готовое выпрыгнуть из груди, она всматривается в его глаза, тщетно пытаясь найти там хоть что-нибудь кроме нескончаемого отвращения и боли. «Неужели его так задели мои слова?» Девушка резко вскакивает со стула, подражая Бреккеру, и ставит свои ладони на стол, совсем рядом с его оголенными кистями: — Все сам заметит? Чушь и ерунда! Он сам поймет? Вы так сейчас сказали? А если у него судачья кровь? — девушка переходит с крика на шипение, почти задыхаясь. — А если там, где у людей любовь, здесь лишь проекты, балки и детали? — она с силой ударяет по его столу, заставляя листки на нём подпрыгнуть. — Он все поймет? А если он плевал, что в чьем-то сердце то огонь, то дрожь? А если он не человек — чертеж?! Сухой пунктир! Бездушный интеграл?! — она выпаливает всё на одном дыхании, сдерживаясь, чтобы не разрыдаться прямо на глазах у Бреккера. Девушка даже не замечает миг, когда они чуть не сталкиваются носами в этой перепалке. До Каза, видимо, информация тоже доходит медленно, и они стоят с минуту, тупо уставившись друг на друга. Инеж уже задыхается, глотая слёзы, Каз выглядит беспомощно и смущённо, с недоверием изучая её лицо. Он немного вздрагивает, когда наконец шум в голове проходит и он ощущает её дыхание на своём лице, брюнет нервно сглатывает подавляя приступ тошноты. Он боится сейчас отстраниться. Боится, что тогда она убежит и больше никогда не вернётся. Боится, что волна детского трепета, окутавшая его с ног до головы растворится. Он не хочет отстраняться. Парень прикусывает внутреннюю часть губы и аккуратно переплетает их пальцы, лежащие на столе, ощущая успокаивающую теплоту её тела. Его неровное дыхание щекочет открытую шею, ключицы, плечо девушки. Она чувствует стаю прохладных мурашек, бегущих по позвоночнику и приятную слабость в ногах от этого касания. Девушка вздрагивает и сжимает его пальцы, когда его губы накрывают её. Она боится закрыть глаза, боится, что это всего лишь сон. Злобная игра её подсознания. Но он рядом. Живой, настоящий, трепещущий. Каз просто легко касается её губ, как и в прошлый раз ключицы, но этого хватает, чтобы по телу обоих пробежали искры. Он отстраняется, смотря на неё широко распахнутыми глазами, Инеж осторожно отходит. Обходит опрокинутый стул и приземляется на подоконник, изучая его взглядом. «Вот Каз Бреккер, которого я искала» — понимает она, смотря на его необычный вид: светящиеся глаза, в которых плещется что-то похожее на восторг, полуоткрытые губы, по которым он задумчиво проводит языком. Девушка видит как постепенно расслабляются мышцы на его шее и лбу. — Призрак… — хрипло зовёт он, всё ещё стараясь осознать, что произошло. — Каз, показывай, что ты чувствуешь, что хочешь, — медленно начинает она. — Призрак… — Я знаю, что сложно — Призрак… — Пожалуйста, Каз, — твёрдо говорит Инеж, смотря ему в глаза. Бреккер наконец относительно приходит в себя, на его лице появляется знакомое безучастное выражение и он медленно опускается на стул, вытягивая левую ногу, и ловя её слова. — Что ты им ответишь? — немного затаив дыхание, наконец спрашивает парень. — Откажу, — отвечает Инеж, снова ловя какой-то странно беспомощный взгляд, который совершенно не подходит Казу Бреккеру и его легенде о Грязных Руках. Он нервно сглатывает и кивает. Он сомневался — вдруг осознаёт девушка. Василёк всё ещё лежит на его столе поверх других бумаг. Как она могла? Почему дала повод сомневаться в себе? Он ведь поверил, что она с легким сердцем уйдёт от него. Он был готов отпустить её, несмотря на свою собственную боль. Инеж виновато смотрит на него, поджимает губы. Она ругала его за то, что он не показывает своих эмоций, а сама? Показывала? Говорила? Делала? Боялась. Он тоже. Они два идиота. — Я хочу…тебя, Инеж, — тихо срывается с его губ. Он уже произносил эти слова, они оба нервно усмехаются, но Каз продолжает. — Будь моей, Призрак, — интонация была похожа на просьбу, мольбу, да на, что угодно, только не на приказ, которые она привыкла слышать из его уст. «Мне тоже нелегко» — сказала она ему однажды, ей стоило говорить это ему чаще. Если бы она могла, то обняла бы его прямо сейчас, так сильно, как желала, если бы могла, то снова поцеловала бы, успокоила бы этого потерянного мальчика, заверив, что думала только о нём, несмотря на этот грёбаный василёк. — Я твоя, Каз Бреккер, твой Призрак, — мягко улыбается Инеж, посылая ему самый ласковый взгляд на который была способна. Когда-нибудь они научаться говорить о важных вещах.

Весенний ветер в форточку ворвался Гудел, кружил, бумагами шуршал… А у стола «бездушный интеграл», Закрыв глаза, счастливо улыбался…