Знаю

      На чердаке «Всевозможных волшебных вредилок близнецов Уизли» было невероятно весело уже второй день. Джордж, Рон и Гарри начали пятничный вечер с трёх бутылок сливочного пива, которые постепенно сменились огневиски. Даже ворчание Анджелины не могло им помешать и утихомирить. Далеко за полночь Гарри с Роном уснули прямо там, на старых диванах в куче всякого хлама. С утра решили продолжить. Элис, в отличие от Гермионы, не контролировала Рона и прощала ему его маленькие слабости, поэтому проблем не возникало.       — Твоя бывшая просто заноза в заднице, — заплетающимся языком вынес вердикт Гарри, отправляя в рот очередную порцию огненного напитка.       — Гермиона, что ли? И тебя достала? — Рон чуть не подавился от смеха, так как усиленно прожёвывал кусок пастушьего пирога. — Да переспи ты с ней, наконец!       — Что? — от неожиданности Гарри поперхнулся алкоголем.       Джордж тем временем просто покатывался со смеху, предпочитая не влезать в столь интимный разговор двух лучших друзей.       — Она же мне как сестра…       — Ну-ну… — Рон взял бутылку и снова наполнил бокалы всем троим. — Я что, по-твоему, совсем слепой, Гарри? Ты ж, наверняка, со школы по ней сохнешь… просто, прости конечно, но тормозом ты был редкостным… — очередная порция алкоголя оказалась внутри и Рон вытер рот рукавом мантии.       — Мы просто друзья! — процедил Гарри, так же опрокидывая стакан. — Ты пьян, Рон…       — Да не кипятись ты, трезвенник, — Уизли, смеясь, похлопал его по плечу. — Друзья так друзья. Я влюблен и счастлив, а вы… разбирайтесь сами. Но, если уж и отдавать её кому-то… то только тебе, Гарри…       — Спасибо, удружил, — проворчал Гарри, проклиная свой язык за излишнюю болтливость.       — Ну сам подумай… это же Гермиона… Кто с этой мантикорой справится ещё?       — Рон, заткнись и наливай!       Друг подавил смешок и потянулся за бутылкой.       На окраинах пока еще незатуманенного сознания мелькнула мысль, что Рон прав. Гарри знал, что находится на особом счету, что ему, почему-то, позволено больше, чем остальным. Повзрослевший и набравшийся уверенности, он понимал, что может справиться с её внутренней силой, подчинить, управлять, если сам не сгорит в этом костре страстного безумия… Его тянуло нырнуть в этот омут борьбы и наслаждения, но Гермиона не была случайной подружкой. Она не подходила для нескольких ночей или короткого романа. Он бы собственными руками задушил любого, кто посмел бы так к ней отнестись. Она, словно пророчество Трелони, одна и на всю жизнь. Проблемой было лишь то, что Гарри сомневался в способности своего сердца кого-либо полюбить… Джинни основательно отбила у него это желание.

***

      Понедельник начался с головной боли. Весёлые выходные давали о себе знать. Затем поступил сигнал об обнаружении давнего последователя Пожирателей, и Гарри кинулся на поимку вместе со своими людьми. Они искали его несколько часов, так как упустили след, но всё-таки нашли на старой лодочной станции в районе Angel. Схватка была хоть и недолгой, но внушительной. Гарри получил несколько новых ссадин, а стирателям памяти добавилось работы. Не всегда получалось действовать, не привлекая внимания магглов. Вечером, заявившись в угрюмый особняк на улице Гриммо, Гарри уснул, едва его голова коснулась подушки, и лишь на следующее утро обнаружил, что даже не снял обувь.       Во вторник Гермиона была целый день занята с Министром. Её инициатива со школой для детей оборотней имела успех, но проблемой было то, что она хотела большей социализации. Не держать их в закрытой зоне, словно изгоев, а как-то способствовать нормальному существованию с остальными членами сообщества. Это многим не нравилось. К оборотням относились с опаской. Кингсли же поддерживал её идеи, так как придерживался демократических взглядов, но их нужно было с осторожностью вводить в консервативный магический мир.       Среду тоже пришлось проводить «в полях». «У сумасшедших какое-то обострение», — думал Гарри, получив два известия о новых нападениях Тёмных магов. Хотя сейчас он был так взвинчен, что пошвыряться боевыми в различных ублюдков доставляло какое-то извращённое удовольствие, да ещё и оттачивало навыки.       В четверг Гермиона нашла его в одном из тренировочных залов, который по его приказу переоборудовали в подобие маггловского тира. Не имея возможности сбросить сексуальное напряжение, Гарри избавлялся от психологического, выпуская заряд «Glock 19» в ничем неповинную деревянную фигуру.       — Впечатляет, — раздался мелодичный голосок за его спиной, от которого Гарри чуть не вздрогнул. Поглощенный своим занятием, он не слышал, как она вошла.       Манекен был убит более десяти раз. Гарри целился либо в голову, либо в область сердца, и вполне преуспел в точности попадания.       — Что ты тут делаешь?       — Тебя ищу.       — Соскучилась, что ли? — вспоминая о треклятом списке, Гарри не мог скрыть язвительности.       Гермиона лишь демонстративно закатила глаза, давая понять, что вступать в перепалку ниже её достоинства.       — Пришла узнать ваш вердикт, господин Главный аврор.       Он лишь вопросительно поднял бровь и, не моргая, смотрел в большие карие глаза.       — Выключи дурака, Гарри, тебе это не идёт! Надеюсь, ты разобрался с моим списком? Не хотелось бы повторения истории с Джеймсом.       — Нет, ещё! — он демонстративно отвернулся и принялся перезаряжать пистолет.       — Ты издеваешься? Свадьба в эту субботу!       — И что? Тебе так не терпится осчастливить какого-либо кобеля своим «да»?       — Слушай ты, избранная задница, думаешь, я буду это терпеть?! — она со всей силы развернула его к себе. — Я принесла этот список, только чтобы ты лишний раз не орал, как резанный! Больше я не намерена играть в эти игры и спрашивать у тебя разрешения! Пойду, с кем сочту нужным!       Она уже хотела рвануть прочь, но ладонь Гарри сжала её предплечье.       — Кто такой Бентон Форс? — ледяным тоном спросил он.       — Владелец нового книжного магазина в Косом переулке. Очень приятный молодой человек, между прочим!       — А Осборн Клиффорд?       — Частный детектив… что?! — Гермиона демонстративно выдернула свою руку. — Какого дементора ты у меня спрашиваешь?! Ты же аврор, вот и наводи справки!       — Я узнал, кто они, — Гарри снова вернулся к пистолету и прицелился. — Род их деятельности меня мало интересует. Кто они в твоей жизни?       Она хотела было возразить, но звук её голоса потонул в новой очереди выстрелов.       — Это не твоё дело, Гарри Поттер! — почти заорала она, когда он опустил оружие.       — Лэнгтон тебе тоже не подходит, — с каменным лицом продолжил лучший друг. — Он же только о квиддиче трещать будет, а ты терпеть его не можешь.       Гермиона была в бешенстве. Он издевался над ней!       — Слушай, Гарри Джеймс Поттер, — она со всей силы ткнула его пальцем в грудь. — Я не нанимала тебя своей свахой! Без твоих ценных советов разберусь, кто мне подходит, а кто нет! Понял?       — Ага. Давай еще с главой ДМП закрути роман!       — И закручу, если понадобиться!       — С этим старым похотливым козлом?!       — Он старше меня всего на семь лет, между прочим! А насчет похотливости, кто бы говорил! Ты со своим отвратительным поведением уже всех тут переплюнул! Такое ощущение, что в своей Америке ты только и делал, что за бабами волочился!       — У мужчин к этому другое отношение…       — Что?! — Гермиона жалела, что у неё нет в руках ничего тяжёлого и поэтому, за неимение оружия, просто со всей силы долбанула его по груди кулаками, — Сексист проклятый! Иди ты к чёрту! К дементору! Да хоть к самому Волан-де-Морту! Я что, по-твоему, должна сидеть и ждать у моря погоды, пока ты трахаешь на своём столе всяких белобрысых шлюх?!       Что она несет?       Мысли Гарри не успевали за истерикой его лучшей подруги. Она словно с цепи сорвалась.       — Да зачем ты вообще вернулся?! Чтобы издеваться надо мной?! Мне двадцать шесть! Уже двадцать шесть! Я может, хочу семью, детей и надежного человека рядом, а не развлекать тебя в перерывах, пока ты присматриваешь куда бы затолкать свой член! Ненавижу тебя!       Гермиона не походила на саму себя. Ей не были свойственны ни истерики, ни столь вульгарные выражения. Ошарашенный Гарри схватил её за плечи и сильно тряхнул.       — Стоп! Когда это я кого-то трахал на своём столе? Ты вообще нормальная?       Гермиона на секунду замерла и тяжело задышала.       — Гарри, мне сказали, что ты здесь, — раздался певучий голосок со стороны двери. — Наша встреча тридцатого августа в силе… — девушка осеклась и неуверенно смотрела на своего начальника.       Блядь! Хуже не придумаешь!       — Пейдж?       Пока Гарри усиленно подбирал слова для диалога, Гермиона дёрнулась, сбросив со своих плеч его руки. Молчание. Секунда. Две. Три.       — К сожалению, ваша договоренность с мистером Поттером утратила актуальность, — неожиданно произнесла Гермиона, от чего Гарри захотелось провалиться на месте, а Пейдж покраснела от смущения. — Так как мистер Поттер радеет о всеобщей безопасности, то ему придется сопровождать на свадьбу Старшего помощника Министра, раз уж остальные десять кандидатов не подходят для этой сложной миссии!       Она исчезла быстрее, чем Гарри смог нормально соображать и оторвать свои ноги от пола. Он кинулся следом, бросив на ходу:       — Пейдж, потом поговорим.       Лифт уехал, поглотив в своём пространстве Гермиону, пришлось ждать следующий. Когда он добрался до её кабинета, там уже был наложен «Коллопортус». Гарри выругался, перекручивая и складывая воедино, всё сказанное. Кажется, он что-то начинал понимать.

***

      Гермиона сидела, обхватив голову руками. Она сама не знала, зачем это сказала. Она не собиралась никуда с ним идти, и вообще не хотела его видеть. Ей просто нужно было как следует насолить ему. И стереть улыбку с хорошенького лица Пейдж. Вот так. Пусть теперь разбирается.       Через минут десять к ней залетела служебная записка.       «Открой, пожалуйста».       Какое-то время Гермиона сидела неподвижно, уставившись в окно, а затем взяла перо и написала ответ.       «Иди в задницу, Гарри Поттер».       «Я не трахал Пейдж. Никого не трахал».       «Клянусь памятью Сириуса и родителей».       Гермиона понимала, что такими вещами он шутить не будет. Но она была очень зла и не собиралась отвечать. Самолетики летели один за одним.       «Пока я стою под твоей дверью, Грейс разносит сплетни по всему Министерству. Завтра скажут, что я спал с тобой».       «Не надейся даже!» — вывело её перо.       «Я буду рад быть твоим спутником на свадьбе».       «Герм, открой или я начну орать здесь всякие неприличности».       С него станется. Гермиона достала палочку и, немного подумав, всё-таки отменила заклинание. Он осторожно вошёл, прикрыл дверь и слегка облокотился на косяк, скрестив руки на груди.       «Это прям его любимая поза», — мелькнуло в голове у Гермионы. И мантию специально не носит, чтобы руки демонстрировать. Руки у Гарри, действительно, были мужественные и красивые. Немного подкаченные, твёрдые и сильные.       В кабинете воцарилось молчание, которое никто не хотел нарушать. Не выдержав пристального взгляда своей подруги, Гарри заговорил первым.       — Я вернулся, потому что Кингсли написал, что тебе угрожает опасность. Эти письма…       Её глаза становились шире и шире от удивления.       Он что, действительно, приехал в Англию только из-за этих глупых записок? Испугался за неё?       — Я никогда не бросал тебя, Гермиона. По крайней мере, тогда я знал, что Рон о тебе позаботится и ты будешь в безопасности. Но когда получил письмо от Министра…       — Гарри… — прошептала она одними губами.       — В общем, мне не нужна благодарность или что-то там ещё. Я помню, сколько ты для меня делала и никогда не смогу расплатиться за это. Я не собирался мучить тебя.       — Гарри, ты ничего мне не должен.       — Я это делаю не потому что должен, Гермиона, а потому что хочу. И не могу по-другому. Я всегда буду защищать тебя, даже если веду себя как идиот. А теперь ответь, только честно, хорошо?       — Ну?       — Ты что, меня приревновала?       Видя, как по его лицу расплывается хитрая самоуверенная улыбка, Гермиона, ещё не восстановившая своё эмоциональное состояние, не выдержала и швырнула в него чернильницу. Только молниеносная реакция ловца позволила его рубашке остаться такой же белоснежной, а вот на противоположной стене расплывалось и стекало синее пятно.       — Всё, я понял! Ухожу! Буду у тебя в субботу ровно в два, — он оказался в коридоре быстрее, чем Гермиона решила, что полетит в него вслед за чернильницей.