Знаю

      За две недели Гарри успел очаровать прекрасную половину Министерства. Многочисленные романы в Америке научили его неплохо разбираться в женщинах и их заморочках. Он больше не был тем скромным парнем, начинающим заикаться при виде понравившейся девушки. Он стал умелым игроком на любовном поприще и, чтобы произвести впечатление, ему больше не нужна была слава или зигзагообразный шрам. Он был в меру остроумен, неплохо делал комплименты и знал свои сильные стороны. Однако, подружку себе Гарри пока завести не решился. Флирт-флиртом, но тут нужен максимально безопасный вариант.       Он успел самолично поучаствовать в рейдах, несмотря на предупреждение Бруствера, и неплохо развлёкся: получил пару ссадин, поймал очередного фанатика чистой крови и отдал его под суд. Но сейчас его занимали две вещи. Одно — странное и мерзкое дело по пропаже детей, над которым он размышлял почти каждую ночь. Пропадали девочки двенадцати—четырнадцати лет. Это очень беспокоило Гарри. Ещё со времен службы в маггловской полиции у него появилось особое чутьё, подсказывавшее, что дело — дрянь. И второе — бывшая лучшая подруга, которая всё время бегала от него, как ужаленная, не желая идти на контакт. И почему-то это очень задевало.       Она была близким и родным человеком. Другом, никогда не предававшим его. Он чувствовал вину и мучился этим. Хотел объясниться, но ему не давали шанса. Гермиона Грейнджер всегда отличалась двумя вещами: феноменальным мозгом и невероятным упрямством. Сейчас Гарри явно чувствовал на себе второе.       Но было и то, что безвозвратно изменилось. Сколько он ни старался — воспринимать подругу детства как бесполое существо не получалось. Она превратилась в невероятно-манящую женщину: строгую, недоступную, как шептались по углам, и такую сексуальную. Каждый раз, случайно сталкиваясь с ней в стенах Министерства, Гарри невольно сглатывал, пожирая её совсем не дружеским взглядом. Раньше она пряталась под мешковатой одеждой. Да и в режиме войны ему было не до прелестей подруги. Когда тебя постоянно пытается прихлопнуть Волан-де-Морт, забываешь о простых житейских радостях. Её характер также никуда не делся. Гермиона Грейнджер только на вид была миниатюрной и слабой, на деле же — она шла напролом к намеченной цели с упёртостью локомотива. Она не прощала промахов ни себе, ни другим. «Стерва» или «сука» — так называли её за спиной, но её это ни капли не заботило. Она привыкла к нападкам, и ещё в школе выработала к ним своеобразный иммунитет. Наверное, Гарри был единственным человеком в жизни Гермионы, которому она прощала ошибки. Даже серьёзные, как та битва в Отделе Тайн… Но это было раньше. Ему всеми силами дали понять, что за последние семь лет он утратил доверие и больше не пользовался особым положением в её жизни. Да, пожалуй, он это заслужил, но от данного осознания легче не становилось.       Гарри вздохнул и отодвинул от себя папку с бумагами, растирая уставшие глаза. Наконец-то он закончил отчёты. Только из-за бесконечной бумажной волокиты он никогда не рвался на руководящие должности, предпочитая действовать «в полях». Но аргументы Кингсли были безапелляционными — сейчас он должен быть именно на месте начальника Аврората, чтобы всё контролировать. На кону стоит слишком многое. Гарри взглянул на часы и понял, что засиделся почти до девяти вечера. Да… впереди выходные, а он снова без подружки… Проклятая чопорная Англия!

***

      Кингсли Бруствер вернулся с очередного заседания Визенгамота в весьма приподнятом настроении. Он не просчитался, вернув под своё крыло одного из самых талантливых магов современности. Поттер был врожденным лидером, обладал харизмой и обаянием и, даже не умея играть по политическим правилам и не будучи мастером громких речей, умудрялся склонить на свою сторону присутствующих. Да и известность и слава не были тут излишними. В политической игре любой козырь в рукаве хорош.       Вот и отправлен в Азкабан очередной любитель тёмной магии. Основных они переловили ещё в далеком девяносто восьмом, но последователи у любой идеи будут всегда. Он рисковал, ставя на должность Главы Аврората столь молодого претендента. В стенах Министерства до сих пор перешептывались по этому поводу некоторые недовольные. Но Бруствер хорошо понял одну истину — хочешь мира, готовься к войне, но делай это деликатно. Он был аврором, бойцом, рисковавшим своей жизнью не единожды. Он участвовал в двух магических войнах и в сражении, где пачками гибли школьники.       Политика же была далека от идеи «всеобщего блага». Здесь существовали свои законы выживания. Великие идеалы вдалбливались в головы лишь рядовым исполнителям, а те, кто у руля, зачастую имели совершенно другие цели. Изменить это одним взмахом волшебной палочки не представлялось возможным, поэтому Кингсли решил действовать планомерно. И подчинить себе напрямую Аврорат — стало его целью. Ведь это, по сути, твоя личная армия. Самые сильные, талантливые и самоотверженные маги составляли данное подразделение. Поттер идеально подходил на роль «своего» человека. Он — молод, полон сил, горяч, умён и справедлив. Да, после возвращения из Америки, Гарри уже не был столь предсказуем и управляем, как раньше, но Министру и не нужна была марионетка. Ему нужен лидер и доверенное лицо. К тому же, ниточка влияния на Поттера всё же имелась — это его школьная подруга Гермиона Грейнджер.       К Гермионе Кингсли не на шутку привязался за эти годы. Столько трудолюбия, ума, въедливости и желания улучшить этот мир он не видел ни у кого. Она — идеальный кандидат для продолжения его дела в будущем. Но у мисс Грейнджер не было шансов выжить в закостенелом Британском политическом обществе без сильной поддержки. Магглорожденная, не имеющая связей, прямолинейная девушка многим вставала поперёк горла. Она не умела притворно улыбаться, вести закулисные игры и обзаводиться сторонниками. Да и её своеобразное высокомерие отталкивало многих. Ей нужен был верный союзник, лидер, которому доверяют, боятся и прислушиваются. Вот на эту роль прекрасно подходил новый начальник Аврората. Вообще Поттер и Грейнджер составляли безупречный тандем и могли многое сделать для магической Британии.       Однако, отношения между этими двумя стали слегка натянутыми. Бруствер замечал даже на планёрках как искрился воздух от одних только взглядов.       Вот как дети, ей Мерлин! Давно бы уже поговорили!       Тяжело вздохнув, Министр принялся разгребать отчеты начальников отделов, и тут ему в голову пришла блестящая идея…

***

      Гермиона работала все выходные. Обычная практика. Мало того, что она одновременно могла готовить несколько законопроектов, так ещё и помогала Кингсли контролировать другие отделы, проверяя некоторые отчёты. Министерство ещё нуждалось в «чистке», а у Гермионы был просто нюх на подтасовку фактов. Она не раз обнаруживала схемы утечки денежных средств и легко пресекала раздутую показную деятельность. Министр ценил это и доверял ей. Он физически не мог везде вникнуть сам, а отчёты глав отделов не всегда передавали реальную картину происходящего. В Министерстве Гермиона поняла, что мир не делится на чёрное и белое, что оттенков гораздо больше и иногда, чтобы выжить, мало одной гриффиндорской храбрости, нужен ум когтеврана и слизеринская хитрость. Благо второго у неё было в избытке, а вот последнему приходилось учиться, набивая шишки и синяки. Но она справлялась. Гермиона Грейнджер могла справиться с чем угодно. Кроме одного… Своего психологического состояния.       По эмоциональному напряжению за прошедшие две недели она вымоталась не меньше, чем за весь прошедший год. Возвращение Гарри до сих пор не давало ей покоя, вызывая внутри живота какие-то странные тягучие ощущения. Она упорно избегала встреч с ним, и это уже становилось заметным. Параллельно этот наглец пытался охмурить её помощницу, что её невероятно злило. Гермиону вообще раздражали эти женские вздохи по углам после появления Гарри Поттера в Министерстве. Как будто говорить было больше не о чем, как о том «как сидит на нём новый костюм», «какие красивые у него глаза» и «сексуальная задница»!       Задница, твою мать!       Хуже всего было то, что она ненароком сама начала смотреть немного под другим углом. Новый, повзрослевший Гарри был гораздо увереннее её старого друга. И чёрт! Это стало вызывать в ней необъяснимое волнение. Гермиону прям потряхивало от взглядов, которые он кидал на женщин. Будучи ранее скромным парнем, Гарри превратился в завзятого бабника. Да он даже её умудрялся рассматривать, когда она выступала с презентацией на планёрке у Министра.       Бесит!       Вынырнув из воспоминаний и тяжело вздохнув, она потянулась к следующей папке. К её огромному удивлению, это оказался отчёт Гарри.       Кингсли с ума сошёл?! Тут-то ей что проверять?       Но спорить с приказами Министра Гермиона не привыкла и, ухмыльнувшись, уткнулась в бумаги. Первое, что бросилось в глаза: отчёт был сдан несвоевременно. Конечно, вместо того, чтобы работать, кто-то ищет доступную юбку…

***

      Вернувшись в середине рабочей недели с обеда, Гермиона чуть не выронила из рук женскую сумку. На её стуле полулежал многоуважаемый начальник Аврората, взгромоздив ноги на стол.       Мерзкая Американская привычка!       — Гарри, смею заметить — ты перепутал кабинеты! — язвительно отметила она.       Он недобро сверкнул глазами, бросая на стол знакомую папку.       — Нам нужно поговорить!       Она упёрлась кулачками в бока и лишь вопросительно вскинула брови.       — Какого дракла ты перечиркала мой отчёт?!       — Он сделан не по требуемой форме! Все вопросы к Министру, я и сама не в восторге от того, что вынуждена проверять твою работу!       — Не по той форме?! — Гарри вскочил и, в два шага преодолев расстояние между ними, буквально навис над ней.       Гермиона сегодня выглядела нетипично: белые бриджи, свободная рубашка и кеды вместо привычных каблуков делали её заметно ниже. Её макушка едва доставала до его рта.       — Да пока я тут правлю твои проклятые таблицы, кто-то насилует женщин, похищает детей и убивает магглов! У меня хватает забот без этой галиматьи!       — Извини, Гарри, но это правила. И даже ты должен их соблюдать! И вообще, обращайся к Кингсли, раз уж ты на особом счету, и не ори на меня!       — Я только что от него! Это ты у нас на особом счету, раз он ничего слышать не хочет и отправил меня к тебе!       Ей хотелось встать на цыпочки, чтобы быть выше, хотелось треснуть ему по голове и дело было вовсе не в отчётах. Она маниакально мечтала об этом с самого дня его возвращения! Она снова потеряла покой и душевное равновесие, она злилась: на него, на себя, на весь мир.       — В общем так, — он презрительно швырнул папку ей на стол, — К лешему Кингсли, тебя и ваши отчёты! Я буду работать, как считаю нужным. И ни одной строчки не собираюсь тут править! Хочешь, займись этим сама!       Он вышел, всем своим видом показывая, что последнее слово в этой схватке будет за ним. Гермиона с трудом сдерживалась, чтобы не швырнуть ему вслед собственную сумку, папку со злополучным отчётом и парочку жалящих заклинаний. Никто… никто в стенах Министерства не смел разговаривать с ней таким тоном! Её боялись, её уважали, с ней предпочитали не связываться.       Катись к дементору, Гарри Поттер!