Билет в один конец

-Нет, ну вы просто издеваетесь! -Возмущается Сокджин, закидывая в багажник машины последнюю собранную наскоряк сумку, -сколько можно собираться? Решили же выехать сразу после завтрака, а тут уже и до обеда недалеко. -Все крутится вокруг жрачки? -Скептически морщится Юнги, забираясь на заднее сиденье сразу за пассажирским спереди. Так удобнее бесить Хосока перед собой и видеть личного водителя на ближайшее время — Джея. Джей, он же Сокджин, захлопывает дверцу багажника, разочарованно закатывая глаза. Как же ему это все дорого. -Успокой своего друга, -обращается он к Чону. Хо цокает языком, проходя мимо Кима, чтобы занять свое место спереди. -Так, я не понял, -морщится Юнги, -ты совсем охренел? -Кто знает, -усмехается Джей, захлопывая дверь последним. -Трогаем, парни. На-ко-нец-то. Пристегнулись, оба только. -Он укоризненно смотрит на друга позади. -Обойдусь без твоих советов, мамуль. -Штраф сам будешь выплачивать, -цокает Ким. Парень игнорирует вброс, а Хосок послушно пристегивается. -Ты же забронировал нам дом? -Спрашивает Мин, ловя в зеркале заднего вида неоднозначный взгляд от друга. -Дворец, -вздыхает тот, -отхапал нам двухкомнатную по дешевке, радуйся. От моря не так уж и далеко. Пойдет, ваше величество? -Пойдет, -довольно откидывается назад парень. -Все-таки хорошо, что ты предложил нам съездить всем вместе. Развеяться. -Конечно, хорошо, -гордый собой Ким заводит двигатель. -Вас хрен куда вытащишь. Может, уже и не поплаваем, но в Пусане и без того есть чем заняться. -Главное, подальше от цивилизации, -вздыхает Юнги. -Малыш Маугли, -оборачивается к нему Хосок, -по-твоему Пусан деревушка какая-то? -Да пофиг, -пожимает плечами тот, -какая разница, главное, что с вами. -Сейчас расплачусь, -иронично подмечает Сокджин. -Салфетки не подашь? -Ты, главное, лобовое не залей, -качает головой Чон. -Уж постараюсь. Троица выезжает с парковочной зоны и через несколько минут заезжают на главную дорогу, которая через часик выведет их на трассу Сеул — Пусан, по которой они через несколько часов доедут до пункта назначения. Двадцать первое сентября, почти одиннадцать часов, стрелки верно движутся к полудню. Обещали дождь, но на улице ни облачка. Легкий ветер не приносит с собой запаха небесной влаги. На спидометре шестьдесят семь километров в час. Юнги и Сокджин о чем-то живо переговариваются, пока Хосок умиротворенно разглядывает все реже встречающиеся здания за окном. Почти выехали на трассу. Спокойные мелодии доносятся из динамиков несмотря на то, что Мин яро требовал включить что-то громче и веселее. Ким не желает отвлекаться от вождения еще больше, а то друг и так без умолку болтает. И только изредка Хосок его выручает, отвлекая Юнги на себя. -Притих? -Тихо спрашивает Ким у Хо, когда понимает, что с заднего сиденья не доноситься ничего, кроме тишины. Чон разворачивается назад, чтобы подтвердить свою догадку, шепотом: -Уснул. -И чуть задерживает взгляд на друге. Надо же было так «красиво» уснуть. Так и хочется подбородок к голове обратно привязать. Хорошо, хоть не храпит. -Сколько ты говорил нам ехать? -Еще два с половиной часа, -понизив голос, отвечает Джей, -домчим быстро. -Не торопись, -Хо смотрит на спидометр, восемьдесят километров в час. Не так быстро для трассы. -Думаешь, море уже похолодало? -А что? Ты же не особо то и горел желанием плавать, -Ким бросает быстрый задумчивый взгляд на друга, второй делает то же. -Чудик хотел, -слабая улыбка на губах. -Ну раз чудик, то ладно, подогреем, -усмехается парень. -А если серьезно, то уже прохладно. -Значит, будем закаляться, -тихо говорит Чон, смотря за окно. С чего-то вдруг появляется ощущение, будто бы ты в фильм попал. Знаете, американское кино про подростков в своем расцвете. Путешествие на машине к морю, друзья, совместные ночевки. Все это… Все это чуждо тихому и спокойному парню. Эдакое клише. Хорошо, что они есть рядом с ним. Два ярких солнца рядом с холодной луной. С ними спокойнее, чем одному. А он один то никогда и не был как раз таки из-за них. С самого детства вместе, сколько себя помнит. Парень улыбается уголком губ, наблюдая за проносящимися мимо деревьями, что уже часа как два сменили городские постройки. В машине повисает приятная тишина, перебиваемая лишь ненавязчивой мелодией из динамиков авто. На небе все еще ни облачка, Хо чуть приоткрывает окно, впуская резкий порыв ветра внутрь автомобиля. Теперь дождем пахнет, но только немного. -Скажи, -вдруг говорит Хосок, -а как ты уговорил его поехать? Он ведь из-за учебы и исследования и шагу из лаборатории делать не хотел. Сокджин не поворачивается к другу, и, смотря на дорогу, произносит: -Я сказал, что ты согласился поехать. И что мы отправимся без него, если он откажется от затеи. Чон усмехается, принимая находчивость Джея, -мне ты сказал то же самое. -Иначе бы вы не вылезли из своих нор. И так лето мимо прошло. -От такой заботы не по себе, -шутит Хо. -Простого «спасибо» было бы достаточно. -Щурится Ким. -Обойдешься, -бросает друг. Юнги даже не дергается, полностью отключившись. Видимо, виной всему то, что он лег только в пять утра, и то из-за уговоров Чона. Мин пытался доделать отчет по практике, чтобы отправить результаты в лабораторию до своего мини-отпуска. Успел, что уж сказать. Он парень ответственный. Прислонившись виском к окну, он тихо посапывает, видя фиг знает какой по счету сон, если все же видит. Его не тревожит ни музыка, ни шепот друзей, ни вибрация от окна, хотя дорога предельно ровная и без того. Короче, без задних ног, как говорится. Хотя, если бы они ехали по гравию и оврагам, ничего бы толком не изменилось. Хосок косо глядит на Юнги в боковое зеркало. Если открыть окно, друг рискует волочить челюстью по земле. Но при этом не проснется. Хо тихо усмехается этой мысли и переводит взгляд на дорогу, что тянется вдаль. Они не одни, на трассе много автомобилей, мчащихся в их сторону и туда же, куда и они. Стоило, наверное, давно куда-нибудь так выбраться. Хосок ненадолго прикрывает глаза. Спать тоже хочется, прямо как и Юнги, ведь он вместе с ним бодрствовал, пытаясь уговарить этого придурка лечь хоть немного раньше. Ночевали трое у Сокджина, собравшись заранее. Так удобнее и быстрее отъезжать, а то он и двое парней живут в разных частях города. Ну, не сильно то велика потеря. Подорвались все с будильником в восемь утра. Хотя, казалось бы, куда спешить? Но Джей что-то пытался объяснить на счет аренды квартиры в Пусане, залога и чего то еще… Ничего толком не поняв, Мин и Чон просто смирились с мешками под глазами и желанием послать друга далеко и надолго. Тем более, права здесь есть только у Кима, так что они смогут вздремнуть и в машине по пути в Пусан. В общем, очень удобно устроились. Только у Хосока так просто уснуть не выходит. Ему бы способность Юнги: спать в любых условиях. Участь усердного студента — искать любую возможность для того, чтобы вздремнуть хоть немного и не сойти с ума. Чон, прикрыв веки, вслушивается в различные звуки: ветер из открытого окна, незамысловатую мелодию, звук мотора, шум дроги и мимо проезжающих автомобилей. Он на долю секунды улыбается. Становится так спокойно, что в сон все больше клонит. Чон тихо вздыхает и напрягает слух, чтобы услышать друга на заднем сиденье слева. Но, к сожалению, слышит совершенно не то. Громогласный гудок, впивающийся острыми когтями в барабанные перепонки, пронзительный вскрик Сокджина… Дребезжащий скрип тормозов. Сильный рывок сначала вперед, а затем в сторону и жесткий толчок вновь. Все мысли и чувства концентрируются в одной точке, заседая глубоко в сознании. Это происходит не со мной, правда? Но как бы мозг ни пытался отстраниться от правды, тело все равно чувствует… …жуткое и непередаваемое ощущение полета. А потом новый толчок, за которым следует целая серия. И вдруг так невыносимо болит голова, а Джей уже не кричит. Хо приоткрывает веки, а все как в замедленной съемке. Машину переворачивает несколько раз, авто со всей силы врезается левой задней частью в старое, но крепкое и широкое дерево. Жуткий писк в ушах, тепло от виска и ниже. Кажется, Хо не чувствует левой руки. Она будто онемела, затекла из-за того, что долго была в неудобном положении. Он медленно, словно под натиском невидимых сил смотрит на свое запястье, затем выше, добираясь до предплечья. Что-то впилось в его плечо, он видит край железного нечто. Заторможенным взглядом смотрит направо, не в силах повернуть голову в полной мере. Джин без сознания. У него куча маленьких ссадин по всему лицу, а на светлой футболке куча мелких крапинок крови. Лобовое стекло с его стороны разбито вдребезги. Видимо, осколки попали и на него. Но сильно видимых повреждений нет, слава богу. Чон стонет от боли, чуть отрываясь от сиденья, чтобы развернуться назад, но у него не хватает сил терпеть эту боль. Его сознание отключается, давая ему передышку. Тяжело это говорить, но… Слава богу, что у Хосока не хватило сил развернуться. Он бы не смог этого пережить. Не в физическом смысле, в моральном. Вся левая задняя часть машины изуродована. Дверца смята от удара об дерево. Основной удар пришелся именно туда. Что уж говорить о количестве переворотов, совершенных автомобилем, так это всем несладко пришлось. Но проще перенесли это те, кто был пристегнут… Снаружи пахнет дождем. Становится немного прохладнее, на небе появляются редкие облака. Ветер шепчет кому-то убаюкивающую мелодию, чтобы не видеть кошмара вокруг, кому-то кричит просыпаться, чтобы успеть, пока еще не слишком поздно, а для кого-то он навсегда замолк. Музыка, как назло, продолжает доноситься из колонок автомобиля. Теперь играет не спокойная, а веселая, летом вышедшая песня. Еще месяц назад она была хитом, но сейчас про нее уже все подзабыли. Так со многими вещами со временем случается, но что-то остается в памяти навечно, хоть ты и желаешь всем сердцем от этого избавиться. И это не только приставучих песен по радио касается. Парни только по пробуждению решат для себя, что для них это воспоминание: то, что они захотят забыть, или же всегда помнить. На улице со стороны дороги кто-то громко кричит. Люди выбегают из своих машин, чтобы помочь тем, кто самостоятельно выбраться уже не сможет. Движение по трассе резко останавливается, добровольцы перекрывают дорогу с двух сторон, кто-то едет до ближайшего поворота, чтобы предупредить остальных. Несколько человек сразу вызывают скорую помощь и полицию, надеясь на скорое прибытие каждых. Внутри автомобиля отовсюду веет противным запахом бензина, а еще гарью и железом. Но последним отнюдь не от металла. На спидометре ноль километров в час. Юнги даже не успел проснуться. . . . Хосок резко открывает глаза. Льется адски белый свет, который его практически ослепляет на мгновение. Почти подрывается с места, но мелкие трубки, иглами впившиеся в его руки, не дают сделать лишних движений, тянущей болью растекаясь по телу. Его резко припечатывает обратно к кровати, а какой-то аппарат справа начинает громко и противно пищать. Хочется громко выругаться, но парень лишь тихо сипит, чувствуя отголосок боли в плече и голове. Он не сразу понимает, где находится. Не сразу осознает то, что произошло. Хо расфокусированным взглядом ведет по помещению с белыми стенами, смотрит на белые простыни и такие же белые свои руки. Отчего то кажется, что они принадлежат не ему. Но нет. Палец, другой, все шевелятся так, как желает того хозяин. Ресницы ни разу до этого такими тяжелыми не были. До этого? А до чего «до этого»? Парень несильно жмурится и еле как поворачивает голову влево. Сколько времени прошло? Что вообще случилось, начнем с этого… Стоило Хосоку только-только повернуться обратно, за дверью справа он распознает шум, говор людей, шарканье обуви, в общем, какую-то суматоху. Она продолжается еще какое-то время, после чего дверь в палату, по всей видимости, отворяется, впуская мужчину в белом халате. Кажется, Чона уже тошнит об белого. Врач, как назло, светит в глаза маленьким фонариком, раздражая зрачки, затем проверяет данные на экране аппаратов, что-то делает, и противный писк, наконец, затихает. -Говорить можете? -Интересуется мужчина. Хо пару раз медленно моргает и размыкает сухие губы, -да, -тихо отвечает он. Дверь снова открывается, -ну что? -Все стабильно, можешь впустить его, -кивает врач у аппаратов. Он отходит от кровати парня и подходит ко второму мужчине, -приготовь коляску и для этого тоже. Хосок не совсем понимает то, о чем эти двое говорят, но он буквально чувствует, как его зрачки расширяются, когда в палату завозят его друга. Джей побито и благодарно улыбается ему, правда, не понятно, за что именно. Ким сразу же тянется левой рукой к другу, когда его подвозят на инвалидной коляске к кровати. Он тонкими пальцами цепляется за руку Чона, слабо сжимая в знак приветствия. -Я так рад, что ты проснулся. -На глазах у парня наворачиваются слезы, которые он не видит смысла сдерживать. Уж точно не сейчас. -Ты как? -Пока не знаю, все тело ноет, будто меня придавило чем-то. -Оно и понятно… Ким сводит брови к переносице, и так не уходящее никуда беспокойство сильнее накатывает на него. Парень поджимает губы и с жалостью смотрит на только очнувшегося друга. Хосок глядит на Сокджина в ответ. Опухшие и красные глаза, лицо в ссадинах. Гипс на ноге, перемотано правое плечо, пару швов на щеке и лбу. А глаза полны боли. -Джей… -На выдохе произносит парень, -что случилось? Ким тяжело усмехается, отчего слезы разом срываются к подбородку, и, слившись, падают на его колени. -Мы в больнице, но ты это и так уже понял. -Он прикусывает щеку, его руки начинают мелко и часто дрожать. Джей делает один рваный вдох, -я пытался что-то сделать, чтобы сберечь всех нас. -Чон пытается сжать его ладонь, -я-я… -Он замолкает на несколько секунд, чтобы успокоиться и продолжить говорить. -Водитель фуры на встречке потерял управление, зацепил две легковушки. Одна из них, когда я попытался вывернуть, задела нас по косой, давая толчок. Мы почти врезались в еще один автомобиль, но нас занесло на краю дороги. Дальше я ничего не помню. -Вздыхает парень, глотая слезы, -мне сказали, что мы перевернулись несколько раз, прежде чем въехать в дерево. -А ты... в порядке? -Хосок с подозрением смотрит на стул на колесах. -Ну, мне не позволяют ходить на костылях, -протягивает Джей, -перелом ноги в двух местах, а из-за сильного натяжения ремня при ударе, мое плечо ненадолго вышло из строя. Так что… Коляска. -Ничего серьезнее? -С беспокойством спрашивает друг. -Нет, -отрицательно машет головой Ким, -тебе досталось куда больше. Даже ввели в искусственную кому… Ты потерял много крови из-за дырки в плече. Но хорошая новость — это то, что нервы не задеты, все будет хорошо. -Так вот почему оно так сильно ноет, я уже и забыл про железяку, что видел тогда. -Ты был в сознании? -Волнуется друг. -До того, как отключился, да. -Чуть улыбается он. -Хо, -строго говорит Ким, -долго? -Успел только понять и на тебя глянуть. Все. -Коротко и ясно. И от этого «все» Джею немного спокойнее становится. -Но теперь Пусан точно отменяется, -его взгляд мрачнеет, -нам нужно домой. -Оно и понятно, -чуть улыбается Чон, а вот у Кима и следа от улыбки нет. -Хосок, -вдруг говорит парень, -знаешь, за пару мгновений до столкновения меня охватил ступор. -Он боится поднять глаза, -я не оправдываюсь, ни в коем случае, просто… Просто я на самом деле пытался что-то изменить. Тогда, с секунду я просто смотрел вперед, не пытаясь ничего предотвратить. В тот момент я будто отключился от всего. -Говорят, что за несколько секунд до удара время замедляется. Я почувствовал это в полете. -Боже, -морщится парень, растирая переносицу. -Ты не виноват в случившемся, Джей, -вкрадчиво говорит Хосок, -так что даже и не думай винить себя. -Плечи друга снова дрожат. -Кстати, а где Юнги? С ним же все хорошо? Иначе бы Сокджин сразу бы ему об этом сказал, да? Хо выглядывает за спину друга, глядя на входную дверь, надеясь, что Мин вот-вот вбежит в палату. -…Тут в чем дело. -Ким стискивает челюсти, -тебе нужно его увидеть. -Но парень проглатывает застрявшие в горле «в последний раз». -Прямо сейчас? -Тревога за друга уходит на задний план, раз с ним можно увидеться, то все хорошо. Но Чон все же с прищуром смотрит на Джея. -Ага, -он убирает свою руку от руки Хосока и нажимает на зеленую кнопочку на боку его кровати. -Прямо сейчас. Через пару минут в палату заходят двое мужчин. Они помогают Чону сначала встать, выходит это медленно и довольно мучительно, а затем надеть больничную сорочку. Сокджин лишь наблюдает за ним со стороны, не в силах ничем помочь. Длится это насилие порядка пятнадцати минут, Хосок терпит боль в плече, голова вообще будто бы сейчас по швам, которых нет, разойдется. Его еле как усаживают на коляску и вывозят в коридор. Больница светлая, как и везде. Много врачей, пациентов в коридоре практически нет. Оно и понятно, ведь это реанимационное отделение. Хо везут впереди, он усталым взглядом провожает все новые палаты, надеясь в одной из них, наконец, увидеть своего друга. Но его все нет и нет. Когда парней довозят до конца коридора, Чон видит последнюю дверь, ведущую в палату, похожую на его собственную. Парень чуть улыбается. Правда, улыбка держится не долго. Парням приходится встать у входа и пойти самостоятельно внутрь. Им помогают врачи. Джин боится смотреть на Хосока, когда они подходят к задернутой шторой кровати, но все же пересиливает себя. В его глазах еще нет горя, только предвкушение встречи. Киму не хватило сил сказать другу правду. И в этом он точно перед ним виноват. -Почему тут зашторено? -Шепотом спрашивает Хо, видя, как Ким медленно ковыляет за ним, еле-еле опираясь на загипсованную ногу. Чон не знает, дозволено ли самостоятельно открывать эту шторку. Но он все еще надеется на то, что Мин, услышав их, сам отодвинет ее. Сокджин поджимает губы, берясь за ткань, он тянет ее на себя, открывая другу картину: парень, с наибледнейшей кожей лежит по грудь под простыней, которая открывает перебинтованную полностью левую руку и зашитую в нескольких местах правую. Видит и гематомы на шее, это единственный из участков кожи, который он может еще видеть. Голова перемотана эластичными бинтами, видны лишь глаза, открыт немного нос и нижняя часть: губы и подбородок. Две дыхательные трубки закреплены на носу. -Это не Юнги. -Джину становится страшно от такого голоса Хо. -Это не он. -Парень, не моргая, смотрит на человека перед собой, но вопреки своим словам, его рука тянется к той, что не перебинтована. -Это же не ты? -Шепотом спрашивает Чон, как будто надеется, что тот ему ответит. Ким порывается вперед, чтобы остановить друга от того, чтобы он вставал на колени перед постелью. Но резкая боль во всем теле заставляет его остановиться, да Хосока уже не остановишь. Это ему необходимо, чтобы не упасть. -Хо, он… Юнги не был пристегнут, -его будто под дых бьют свои же слова, -сильнейший удар пришелся как раз на его часть. Все произошло слишком быстро. -Что с ним? Когда он очнется? -Несколько трубок, ведущие от него к аппаратам, вливают в друга какую-то непонятную жидкость. -У него полнейшая каша в голове, -прикрыв веки выносит приговор Ким, -все стало ясно с первого дня. Он даже не успел ничего понять, не проснулся. Дыхание Чона учащается, он с испугом смотрит на Юнги, всматриваясь в его безмятежное лицо. -С первого дня? -И боится вообще что-либо дальше слушать. Хочется закрыться в своей комнате, где друг раньше играл в свою любимую видеоигру, что была только у Чона. -Хо, мы тут уже пятые сутки. -И тихий голос громогласно раздается по палате. -Сегодня не двадцать первое, а двадцать пятое число. -К-как… Парень судорожно цепляется за руку Мина и прислоняется к ней лбом. Жизнь утекает сквозь пальцы, а время еще никогда не казалось таким скоротечным. -Родители Юнги уже подписали документы, -со слезящимися глазами Джей смотрит на бледного и безжизненного друга, мирно лежащего на белоснежной постели, -его отключат от аппаратов жизнеобеспечения уже через пару часов. Чон Хосок замирает. Перестает дышать. Хотел бы и перестать существовать. Желал бы не слышать этих ужасных слов, не видеть Мина таким. Он ведь совершенно не такой. Лучезарный, яркий, бесячий и приставучий. Словно жвачка прицепленный к нему с самого детства. А сейчас ее насильно кто-то отдирает. -Н-нет, -сипит Хо, его трясет. В глазах двоится. Кажется, что его сейчас стошнит. -Я попросил перестать вводить тебе лекарства, с разрешения твоих родителей, чтобы ты очнулся. -Киму больно на Чона смотреть. -Ты должен был успеть попрощаться. Хосок задыхается. Становится совершенно нечем дышать. Рука Юнги становится влажной от слез друга. Чон сдавленно воет, скулит, чувствуя в своих руках его холодные пальцы. Сокджин, обессилев, садится на краешек кровати, пустым взглядом уставившись на входную дверь. Четыре дня он переживал все эти чувства в одиночку. Ему было безумно страшно, одиноко и больно. И он не знает, предпочел бы он вариться в этом так же, как это и было, или лежать в отключке до последнего момента, не очнувшись в машине скорой помощи. Ким дергается из-за голоса Чона. -Пожалуйста, -он тихо-тихо шепчет, -прошу тебя, очнись, -у Джея сердце падает к ногам, разбиваясь. -Просто открой глаза, -он понимает свои на него, -достаточно этих шуток, давай же. Сокджин не знает, что ему делать. Не представляет, как совладать с этими чувствами. -Хосок… -Плачет Ким, хмурясь. -Если тебе нужна причина для жизни, я ей стану. Лицо Кима мгновенно сереет. Он, не моргая, смотрит на друга, у которого его жизнь на глазах умирает. И в это мгновение Джей все понимает, осознает и ужасается. Он и раньше замечал другое отношение Хосока к Юнги, тогда это казалось безмерной привязанностью, простым притяжением, что бывает у лучших друзей, а сейчас… Сейчас он видит это четче некуда. Это, скрывавшееся под маской столько лет, вырывается наружу, не видя других возможностей для спасения. Для пощады и шанса. Единственного шанса, что у него остался. Ким размыкает губы, будто бы желает что-то сказать, но молчит. Вырывается лишь сдавленный выдох с рваным всхлипом. Ресницы дрожат, и дорожки от слез не успевают высыхать. Уголки глаз дико щиплют, но парень этого даже не замечает, забывает лишний раз вздохнуть, чтобы связь с землей не потерять. Пока он все эти дни свыкался с неизбежной смертью друга, Хосок упускал драгоценное время, которого, по сути, и не было. Пока Сокджин размышлял о том, как рассказать обо всем Хо, если тот не успеет очнуться до отключения аппаратов, Чон ни о чем не подозревал, хотя больше других хотел бы попрощаться. Пока Ким прокручивал все эти дни воспоминания с этими двумя, зная, что уже через неделю это время никогда не вернется, Хосок еще полчаса назад думал, что с Юнги все в порядке. Что нечего бояться и их уже ждет дорога домой. Пока парень считает его единственным оставшимся другом, Чон считает минуты до смерти второго. И это ужасно. -Хо, ты… -Джин боится. Чон Хосок не верит в происходящее, сходя с ума. -Только открой глаза. Боится сделать хоть что-то, потому что уже слишком поздно. Это конец. А этот тихий парень, что сидит на коленях у кровати, влюблен в того веселого, лучезарного. Эдакое клише. . . . Выжатый полностью Сокджин еле как добирается до двери, через сорок минут после того, как они с Хо туда пришли. Он с болезненным стоном забирается на инвалидную коляску, которую врачи предусмотрительно оставили у входа в палату. Коляска Чона стоит рядом. Ким ничего не выражающим взглядом смотрит на нее. В голове полнейшая пустота. Ни-че-го. Через минут десять сюда придут родители Юнги, Джей дал Хосоку немного времени, чтобы они побыли наедине. Ему это жизненно необходимо. Сказать то, что не говорил, высказать то, о чем молчал столько лет, помечтать о невозможном будущем. Дать обещание, не сдержав старое. Много всего, что планировал уместить в ближайшие шестьдесят или семьдесят лет, если повезет. Хосок говорит и говорит, говорит, снова и снова. Джин все слышит, каждое слово, что отголоском в сердце отдается. Он не понимает, как способен это выносить, как способен на это сам Чон… Ким и не ведал, насколько сильной может быть боль моральная. Только под самый конец Хо замолкает. И Джей понимает почему. Тихо плачет. Он тоже. Парень слышит шорох и шаги справа от себя. Повернув голову, он видит их. Двух человек, в глаза которым ему стыдно и больно смотреть. Людей, которые должны, по идее, ненавидеть его всей душой, всем своим сердцем, но… -Джин-и, -севшим голосом говорит миссис Мин, -как ты, мальчик мой? Ким старается как можно скорее встать, скользя здоровой рукой по коляске, еле удерживается на одной ноге, на мгновение потеряв равновесие. -Эй, парень, -с опаской спешит к нему отец Юнги, -ты бы не усердствовал так. Сиди уж, что, мы сами к тебе подойти не сможем? Сокджин смотрит на них с бескрайней благодарностью и сожалением. Женщина с заплаканными глазами, мешками под глазами тянет к нему свои руки, мягко и тепло обнимая. Киму не хватает мужества обнять ее в ответ, она легонько и утешительно постукивает по его спине, а Джей всем богам молится о том, чтобы этих людей больше никакое зло не тронуло, он клянется в том, что всю оставшуюся жизнь свою будет за ними присматривать. И он уверен, Юнги тоже. -Спасибо, -дрожащим от слез голосом говорит парень. Мужчина стоит в стороне, со всхлипов дергая носом. -Пойдем, дорогая, наш мальчик нас уже заждался. Она отстраняется от Сокджина, в глазах ее бескрайнее море слез и горя, но она ему улыбается, а затем поворачивается к мужу, -идем. Почти завалившись назад на коляску оттого, что его вдруг покинули все силы от этой встречи, Джей слышит за дверью голоса. Хосок плачет перед ними еще громче, за что-то извиняется, за что-то благодарит. И Сокджин уверен, что родители Юнги слушают слова парня с улыбками на лицах. Ведь знают, как этот человек был дорог их сыну. Через пару минут Чон с отчаянием в глазах выходит из палаты. Это все? Все, что у него было и все, что осталось от времени с ним? На самом деле? Он прислоняется спиной к стене, слева от двери, по другую сторону от друга. Сползает, вниз прямо на пол, не веря в происходящее. А перед глазами лента проносится. Все кадры, что заполнены: улыбками, смехом, ими. -Спасибо. Сокджин резко переводит взгляд на друга. За что? Он не спросит, потому что ему не важен ответ. Хосок его не ненавидит. От одной этой мысли ему хочется в голос завыть. Если бы Ким мог хоть что-то исправить. Ох, если бы. Ведь он до конца жизни не сможет избавиться от мысли, что это его вина. -Похороны пройдут послезавтра. -Говорит в ответ Джин. Потому что это важно знать. Он должен быть готов попрощаться снова. -Они не хотят оставлять его здесь одного надолго. -Имеет в виду родителей. -В Сеуле отказались принимать. Отсюда мы поедем сразу на кладбище. Чон не смотрит на Джея, сверлит взглядом стену перед собой. И на секунду ему кажется, что у него получается увидеть то, что за ней. Все же сошел с ума. Он с полчаса сидит неподвижно, вслушиваясь в размеренное сердцебиение Юнги через пищащие звуки аппаратов. Это только до того, пока не приходят двое врачей, которые сразу же пересаживают Хо в коляску. Они заходят в палату, и парни понимают, что это означает. Сокджин закидывает голову назад, пялясь пустым взглядом в потолок. Начинает медленно считать про себя, пытаясь избавиться от страшных мыслей. Нервно ковыряет заусенцы, надеясь, что это все кошмарный сон. Но не от всякого кошмара можно сбежать, проснувшись. Теперь это лишь реальная жизнь. Хосок прикрывает веки, видя перед глазами его лучезарную улыбку. Сжимает пальцы в кулак, неосознанно впиваясь ногтями в кожу до маленьких рваных ранок. Он даже не помнит, что сказал ему в последний раз, тогда, когда они были в машине. Было ли это что-то значимое или просто их обычные шуточные ссоры между собой? Чон все слышит, шаги по ту сторону, шуршание, вздох отца Мина. Слышит вдруг непрекращающийся писк, всхлипы родителей Юнги, а потом громкий и отчаянный крик его матери. 12:56 Все. Парень морщится от боли, закрывая лицо ладонями. Руки бешено трясутся, дыхание от слез прерывается. Он все еще слышит. Его смех, его голос, видит его лицо, руки — все. Но от всего этого не осталось ничего. Лишь образы в памяти, которые со времени должны стереться. Хосок всем сердцем ненавидит эту мысль. Запихивает ее глубоко в сознании, чтобы не напоминала о себе. Никогда. Потому что он тоже никогда. Чон сгибается пополам, не вынося удушья, и тихо шепчет: -Придурок. Но друг ему не ответит. . . . 10:18 Юнги заливисто смеется, хлопая себя же по колену, сим действием подтверждая то, насколько ему смешно. Напротив него сидит красный от смеха Тэхен, вытирающий проступающие слезы. А в это время Чонгук с покерфейсом переводит взгляд, полный вопросов, с одного на второго. И если бы он только знал ответ «почему?». -Ну что опять? -Хмурится Гук, сдерживая улыбку. Нужно казаться возмущенным до самого конца. -Что я не так сказал? Мин только больше заливается, валясь на сиденье. Бедный парень еле дышит. -Мне-ххха, -на последнем издыхании, -м-мне-хахах, -Ким машет ему рукой, моля о пощаде. Парень не в силах больше смеяться, -мне больше всего смешно с того, что ты не понимаешь, почему мы смеемся. -Мы? -Выдыхает Тэ, -я из-за твоей реакции тут умираю, -вытирает слезы. -А, да? -Усмехается Мин, -пардон. -Ну раз уж выяснили, то мне то сказать вы мне можете? -Чонгук закатывает глаза, откидываясь назад. -А все тебе вынь да положь? -Щурится Юнги, -ну уж нет. -Если честно, -выдает Ким, -то я уже забыл, о чем был первоначальный разговор. -Зато помнит зачем: Отвлечь от того, чтобы он пошел навестить Хосока. Которого нет. Не здесь. -Почему-то я не удивлен, -цокает парень напротив, он закидывает ногу на ногу, принимая сидячее положение и смотрит на Чона, -глядишь, и тебя забудет, как только до места доберемся. Ты уж проследи за ним. -Мин ухмыляется, а Тэ не совсем понимает его действия, ведь он сам только этой ночью говорил ему прекратить флиртовать с Гуком, а сейчас… -Да уж, -смеется темноволосый, глядя на соседа рядом. Тот лишь поджимает губы и скептично щурится. -Уж его я точно не забуду. -А что на счет меня? -Усмехается Юнги, больше шутя, чем говоря об этом серьезно. Но вот Тэхен… Тэхен честен. -Постараюсь. -Слабо улыбается уголком губ. -Хотя тебя сложно не запомнить. -Вау, как приятно, -довольно лыбится парень, а потом подмигивает Чону, -увожу. -Не дождешься, -шутит Чонгук. А для Тэ эта шутка огромное значение имеет. Он смотрит на него украдкой, недолго, так быстро, что никто этого не замечает. И это хорошо. Потому что во взгляде том было все. -Так, -меняет тему Юнги, -ну, у нас осталось чуть больше двух часов. Чем займемся? -Не так много вариантов… Можно добить опросник. -Предлагает Гук. -Моя пара слилась. -Дуется Мин. -Не честно. -Пытайся соблазнить кого-то из нас, -смеется Тэ. -Ой не, -усмехается парень, -я избраннику изменять не буду, -для наглядности отрицательно машет головой. -Представлю, что он тут. -Очерчивает ладонями силуэт рядом с собой и довольно кивает. -Как будет угодно, -выгибает бровь Чон, беря в руки журнал. -Много осталось? -Ким пытается заглянуть через руку соседа, чтобы увидеть это самому. -Шесть. -Посчитав, отвечает Гук. -Шесть из двадцати? -Уточняет Юнги, -надо будет с Хо полную версию проработать, -хитро улыбается. А Тэ становится вдруг до ужасного неловко перед ним. Парень ведь все еще не знает. -Могу журнал потом отдать, -предлагает Чон, но Мин тут же отрицательно мотает головой, -как знаешь. С потолка вновь начинает доноситься музыка. -О, она была популярна этим летом, -широко улыбается Юнги, глядя наверх, -хороший у нас ди-джей. -Скажешь это потом ему лично, -усмехается Чонгук, -думаю, Намджун оценит. -Сколько талантов в одном парне! -Он откидывается назад, и теперь смотрит на Кима. -И за нашим Тэхеном пытается ухлестывать… Если бы Тэ пил, он бы поперхнулся. -Чего?! -И реагирует на это так, как будто это невозможно в принципе. -Ну уж нет. -Задумывается и будто дергается от этой же мысли, -нет и нет. -Ну что ж, поздравляю тебя, -Юнги с улыбкой смотрит на Чона, -на одного соперника меньше. -На одного? А что еще имеются? -Ну, такими темпами наш мальчик пол поезда охмурит, -смеется Мин. -Мне стоит начинать волноваться? -Играет бровями Гук, начиная подключаться. -Стоит, если продолжите в том же духе, -закатывает глаза Ким, протяжно выдыхая. -Читай давай. -Я начинаю волноваться, -дуется парень. Тэхен смотрит на этого придурка и не понимает, почему так долго сопротивлялся. И это не о сейчас. -Такого парня ни на что не променяю. -Вдруг выдает он. Мин и Чон смеются, переглядываясь между собой. Их веселит эта шутка. А Тэ лишь губы на секунду поджимает, опуская глаза. Для него эти слова уже никакого значения не имеют. И он это понимает, как никто другой. -Но он прав, читай, а то рискуем не успеть, -серьезнеет Юнги, переключаясь. -Ну, в Пусане продолжим, в случае чего. Ким, неожиданно для себя, волнуется из-за вброшенной фразы. -Не стоит. Тем более, там будет твоя невеста. -Ага, прикинь, как неловко будет. Типо — «привет, это наш с тобой новый парень. Так вышло, сори. Если хочешь отменить свадьбу, у меня есть запасной вариант»? -Капец ты преувеличиваешь, -морщится Гук, усмехаясь абсурдности его слов. -Хорошо, сейчас так сейчас. «Я бы хотел, чтобы был кто-то, с кем можно разделить…». Вот, довольны? -Довыступаешься, -щурится Юнги, -тогда ты и начинай. Думай давай. -А чего тут думать? -Чон пожимает плечами. -Жизнь. -Парень, ты сбиваешь весь настрой. Нельзя было «пиццу», например, сказать? -И отобрать у тебя лавры? -Смеется Ким, выдавливая из себя улыбку. Жизнь, говорит, разделить он хочет. А что делать тем, кому не удается этого сделать? Тем, кто любил, жизнь предлагает разделить нечто иное. И это то, на что идет только один, следуя за вторым. Что-то настолько противоположное, что пугает до боли. -Ну, тут ты тоже прав, -соглашается Мин, принимая шуточно-задумчивое выражение лица. Чон сразу видит эту недо-маску и решает поддержать его. -Я просто думаю наперед. -Очень предусмотрительно с твоей стороны, -слишком серьезный диалог. От невероятно мощной смысловой нагрузки Тэ закатывает глаза, -спасибо. -Мне теперь очень уж интересно услышать твой остроумный ответ, -бурчит Ким. -А я разве уже не ответил? -Не, так не пойдет, -поддерживает соседа Чонгук. -Ну и хрен с ней с этой пиццей, -разочарованно выдыхает парень, -с вами бы я заделился. -Сомнительное удовольствие, -Тэхен опирается локтями на столик, -но спасибо. -На твоем месте я бы тщательнее подумал о выборе партнера, -надувшись говорит Гуку Мин. -Боюсь, что уже поздно, -и когда ловит непонятный взгляд соседа на себе, -да и не особо хочется. -Такое чувство, что меня использовали, -оскорбленно усмехается Тэ. -Может, мне стоит пройтись по вагонам и пособирать гарем, как и сказал Юнги? А то я чувствую, что не соответствую вашим ожиданиям. Мне бы очень не хотелось обижать таких прекрасных людей. -Если об уважении речь, то боже-боже, премного благодарны. -Улыбается парень напротив, а Чонгук добавляет: -Так, давай уже по теме. На вопрос отвечай. -Пацаны, ну если за пиццу держаться вы мне запрещаете, то я выбираю его зарплату. -Разделить с ним его зарплату? -Морщится Чон, -это, конечно, очень интересно. -Надо же как-то разбавлять обстановку, а то ваши ответы совсем не катят. -Отмахивается парень. -Я даже еще не успел ответить, -цокает Ким, но сам то знает, что особо ответом бы не отличился. -А я уже чую этот отстой… -Картинно вздыхает Юнги, пялясь на него. И Тэ уже жалеет, что выпендривался, -я бы разделил с ним постель. -И вот теперь сверчков на фоне не хватает. Губы Тэхена превращаются в тонкую линию, и сам он с неким недоверием смотрит на парня напротив. Нехватку сверчков на фоне он с лихвой компенсирует. -Ага… И это, по-твоему, остроумно? -Нарываешься? -С улыбкой щурится Ким, впечатываясь взглядом в недоюмориста. -Сам то не сильно далеко ушел. -Оторвался по-крупному, -кивает Юнги. -Мечтай, -отрицательно машет Тэхен. И вот смотрят два этих придурка друг на друга. Головами машут, кто куда, а Чон с непроницаемым выражением лица смотрит на них двоих. Ну, что с ними делать то? -Может быть дальше? -Неуверенно спрашивает Гук, надеясь, что его не поколотят за вмешательство в игру-гляделки. Реакция не заставляет себя ждать. Ким быстро переключается на соседа, а Юнги лишь коротко приподнимает брови и откидывается на сиденье назад. -Что там? -Спрашивает последний, почти зевая. Снаружи раздается гудок поезда. Тэхен невольно отвлекается на вид за окном, когда Чонгук начинает читать. -«По-твоему, какая тема слишком серьезна, чтобы шутить об этом?». -Чон косится на светловолосого парня, что не спешит оборачиваться. -А что есть такие темы? -Морщится Мин, наклоняя голову в бок, -жизнь без юмора, в особенности черного юмора — скука смертная. -Это зависит от того, рядом с кем ты шутишь. Некоторые темы могут быть довольно болезненны для людей. -Раздумывает Чонгук, все еще смотря на затылок друга. -Так что да, такие темы есть. -Например? -Выгибает бровь парень. -Например — смерть, -Тэхен смотрит на Мина, а в глазах его ни капли раздражения на то, что он говорил ранее. Но несмотря на это Юнги неосознанно ежится, сбавляя темп. -Для людей, которые проходят через смерти близких людей, такие шутки не всегда будут приятным напоминанием о том событии. -Ты отвечаешь на вопрос? -Спрашивает тихо. -Да, -чуть улыбается Ким, -думаю, это сойдет за ответ. А вообще, -вдруг добавляет Тэ, -это работает не для всех. Я тебя не осуждаю, -пытается разбавить чуть накалившуюся обстановку. -Есть и те, кто относятся в жизни ко всему с юмором. Просто кому-то сложнее, кому-то легче. -Для меня это — проблемы в семье. -Тэхен и Юнги переводят свои взгляды на Чонгука. Первый смотрит на друга с нескрываемым беспокойством и волнением. -В школе ребята часто доставали девчонку, в семье которой были большие, нет, огромные проблемы с деньгами. У ее родителей не было возможности купить ей новую обувь. А в то время мы все росли, она все время хромала, потому что старые кроссовки были ей малы. -Дети порой очень жестоки. -Соглашается Ким. -Особенно, когда это касается не похожих на них. Гук кивает пару раз и чуть вздыхает, вспоминая события десятилетней давности. -Если что, я говорю не о своей «жене». -Ага, а то получилась бы история о золушке. -Хмыкает Мин, -я бы даже не удивился, если бы ты продолжил со словами: «я отдал ей свои кроссовки». -Нет, -тихо смеется Чон, -но это было, правда, не со мной. Был другой мальчишка. У него такие же одуванчики на затылке, что и у меня. -Серьезно? -Тепло улыбается Тэхен, будто бы погружаясь в «чужие» воспоминания. -Хотелось бы это увидеть. -Сомнительное удовольствие: наблюдать за нападками на ребенка, чтобы в итоге ее спас «рыцарь». -Усмехается Юнги. -Я вообще-то не в этом плане имел в виду, -морщится он, возмущаясь его словам. -Мне бы и в голову такое не пришло. -Так что в итоге с этой парочкой? -Вдруг возвращается к золушке и принцу Мин. -Ну… Они начали встречаться после этого спустя год… И продолжалось это до выпуска со школы. Разъехались по разным городам, вернее, уехала она, а он остался. Получается, расстались. -И никаких дворцов и бала… -Разочарованно вздыхает Юнги. -Так, а что насчет тебя? -Спрашивает Чонгук, когда ему надоедает говорить о собственном прошлом. -То, что ты говорил, за ответ не считается? -И с вопросом смотрит на Тэхена, который в ответ лишь плечами пожимает, -не волнует, -решает парень, вновь переводя взгляд на Мина. -Давай думай. Тот страдальчески морщится, будто ему влом (а ему влом) придумывать ответ, который не будет выражать его истинной точки зрения, но вдруг вспоминает. И даже чуть-чуть подвисает. И Чон, И Ким это замечают, поэтому уже готовы услышать то, что скажет им парень. -Шутливо признаваться в любви. -И больно усмехается. -Думаю, это оно. Тэ осторожно спрашивает: -Такое было? Юнги опускает взгляд на свои руки, -да. Но шутил я. Только от этого никому, кроме меня, хреново не было. Тэхен прикусывает внутреннюю сторону щеки. Хотел бы он не понимать, что это означает. Говорить что-то серьезное будто бы в шутку. Будто бы это неправда, а окружающие, близкие люди воспринимают эту твою правду, как ложь, каковой ты ее якобы преподносишь им. -Я помню, ты упоминал про кого-то вчера, -Ким, с полным пониманием ситуации, смотрит на друга, -Хосок еще тогда удивился. -Да, -вновь усмехается он. Чонгук грузным взглядом проходится по друзьям. Смотрит на страницы журнала у себя в руках. Читает, считает, -мне кажется, что такими темпами мы можем не успеть все вопросы до конца. -Четыре осталось? -Спрашивает Юнги. -И все они не радужные, если честно. -Это ничего. -Улыбается Тэ, -у нас еще достаточно времени. Но ответы на вопросы уходят ненадолго на второй план. Через десять минут поезд пребывает на станцию Тэгу. Предпоследняя на их пути следования. Когда поезд останавливается, Тэхен поднимается со своего места и проходит мимо Чонгука и Юнги, выходя из купе. Парень смотрит за происходящим снаружи. На перроне толпятся небольшие группки людей, которые ожидают посадки. Снова заходят. Некоторые из пассажиров выходят на улицу, чтобы немного размяться и подышать осенним воздухом. Тэ грустным взглядом сопровождает тех, кто идет в соседние вагоны. -Чего приуныл? -Резко возникший рядом Мин, заставляет его вздрогнуть и чуть прикрыть веки. Ким нехотя размыкает губы, -следующая Пусан. -И от собственных слов сердце в ноги падает, разбиваясь на осколки. -Так радоваться надо, -продолжает друг, -ты, кстати, я не спрашивал, где остановишься? -Я не думал об этом, -чуть улыбается Ким, снова переводя свой взор вперед, на происходящее за окном. Как отвлечься от дурных мыслей? Юнги странно щурится, -ночевать на станции как-то не вариант. -Чонгук встает по другую сторону от Тэ. Тэхен усмехается, двое не видят в этом ничего такого, но она несет в себе совсем не тот смысл, о котором они думают, -на станции я точно не останусь, не волнуйся. -Если не найдешь, где остановиться… -Говорит Чон, не продолжается, подразумевая именно то, о чем вы могли подумать, или то, о чем подумал и сам Ким. -Спасибо, Чонгук, -хотел бы он с ним, -боюсь, что твоя пассия будет уж слишком ревновать. -Он наблюдает на лице Гука широкую улыбку, а Юнги выдает: -Ну, есть причины. Я бы тоже побаивался такого соперника. -Твое счастье, что я по мальчикам, -подмигивает ему, -или несчастье? -Мин забавно морщится. -На твоего партнёра я не претендую, -выгибает бровь. -Я услужил службу всем натуралам, девчонки со мной дружат, а не встречаются. -Вот уж спасибо, -на этот раз Чон смеется. -Только тут еще и в другую сторону твои чары работают. -И, видимо, сам не сразу догоняет, что ляпнул. -А? -Замирает Тэ. -Это распространяется на всех, -шепчет Гук так, чтобы и Юнги все слышал. А уши горят. Нафига было это говорить? -Боже-боже, Чонгук, а где твоя совесть? -Качает головой Юнги. -А нужен ли мне изменщик? -Задумывается Ким. -Чего? -Вдруг косится на него парень. -Ну, если ей изменяешь, почему мне не будешь? -Я же в шутку… -С ней или со мной? -А не очевидно? -Как соль на открытую рану, -морщится Мин, слушая их бессмысленный диалог. -Не драматизируй, -закатывает глаза Гук. И как гром среди ясного неба… -А, -вспоминает Юнги, -я же хотел к Хо сгонять, пока стоим. -Почти бьет себя по лбу, -Намджун занят не будет, со мной пойдете проведать? -Туда же нельзя… -Говорит Тэ, немного волнуясь. -Ну, Намджун запустит, договорюсь. -Отмахивается парень. -Я с тобой, -соглашается Чон, а Тэхен не знает, куда деться. И взгляд его цепляется за фигуру на улице, далеко впереди. -А я покурить выйду, -быстро говорит он, -передавайте Хосоку от меня привет, -неловко улыбается парень, пятясь к выходу. -Да, без проблем, -улыбается Юнги, разворачиваясь в сторону центрального вагона. -Увидимся чуть позже. -С тобой сходить? -Интересуется у Кима Чонгук на всякий случай, когда видит беспокойство на его лице. -Ты уже пообещал ему, все в порядке. -Заверяет он. Тэхен сначала убеждается в том, что оба парня покидают вагон, уходя в соседний. А потом и сам, только через выход на улицу, выбирается оттуда. Он, сперва быстрым шагом, а потом временами переходя на легкий бег, движется в сторону Кима, к которому двое как раз и пошли. Тэ старается быть ближе к поезду, чтобы его не сильно было видно из окон внутри вагонов. Намджун замечает его издалека и с вопросом сводит брови, пока тот не добирается до него. -Они пошли в центральный вагон, чтобы проведать Хосока, -быстро лепечет парень, спеша предотвратить непоправимое. -Нам нужно быстро… -Я заблокировал дверь. -Прерывает его Джун. -Они не пройдут без меня туда, -спокойно выдает Ким, теперь уже понимая причину спешки Тэхена, -так что можешь не волноваться. -Ты уверен? -Взволнованно смотрит на поезд парень, Намджун кивает, -точно? -Точно, -вздыхает тот. Тэ немного успокаивается, но все же нервозность из-за предстоящей разлуки скрыть невозможно. Неловкость так и витает в воздухе, но в то же время парни будто бы не чувствуют ее. Между ними полно недосказанности, было и будет. И с этим пока еще можно хоть что-то сделать. Но оба молчат. -Как прошло с Хосоком? -Единственное, на что пока Тэхен решается. -Я оставил его там. Сейчас с ним уже должно быть все в порядке. -Он будет помнить? -С некой надеждой спрашивает он. Не для себя. Не для Юнги. А для парня напротив. -Почти сто процентная вероятность, что нет. -Безэмоцианально выдает Джун, косо глядя на Тэ. -И чуда лучше не ждать. -Не лишай меня надежды. -Вяло улыбается он. -Имею право. -Холодно говорит Ким, -ты меня тоже многого лишил. -У него будто бы задача посильнее его задеть, отыграться, пока есть возможность. -Не говори так. -Опускает глаза к перрону Тэхен, -если бы я мог что-то изменить… -А ты не мог? -Выгибает бровь и так хочется вцепиться в его плечи и хорошенько растрясти, чтобы донести до него простую истину: Выбор сделан был им самим. Намджун лишь принял его. И Тэ это прекрасно понимает, но продолжает лгать самому себе. -Сколько нам еще стоять? Джун переводит безразличный взгляд на поезд, -пятнадцать минут. Драгоценная минута проходит в абсолютном молчании. Тэхен даже забыл про то, что легкие горят, желая вдохнуть едкий дым, к которому Ким все никак не привыкнет и уже не успеет привыкнуть. -Знаешь, я… -Следующая — конечная, -перебивает его Намджун, действительно не желая больше его слушать. Никаких оправданий или извинений. Это уже не имеет никакого значения. -Мы будем идти на всех парах. К сожалению, на это повлиять я больше не смогу. -Ты сделал достаточно. -После секунды раздумий отвечает Тэ. Он прекрасно понимает, что Ким перебил его специально. Но правда в том, что Джун сделал действительно предостаточно. Больше, чем кто-либо для него мог. И Тэхен ему за это бесконечно будет благодарен.