Горизонт

      — Хиличурлы! — закричала Паймон.       Действительно, большая группа монстров мчалась через равнину прямо к тому месту, где Чжунли и Эфир варили нефритовые осколки. Спустя пару секунд после предупреждения Паймон послышались их боевые крики.       Эфир вскочил, закрыв собой Чжунли, и призвал меч. Именно тогда мужчина осознал, что не давал никаких намеков на то, что он в состоянии постоять за себя. Неудивительно, что, с репутацией почетного рыцаря Мондштата, путешественник был готов защитить его.       — Я ценю этот жест, но в этом нет необходимости, — Чжунли взял собственное оружие и встал рядом с Эфиром, приготовясь отражать атаки.       Из них вышла неплохая команда, несмотря на их первый совместный бой. Эфир с помощью потока ветра оттолкнул несколько хиличурлов в колонны Чжунли, и, заметив ненужные обломки, не постеснялся использовать их против монстров. Так что им удалось отпугнуть хиличурлов, не получив при этом сильных ранений.       — Вы довольно хороши, — улыбнулся Эфир, — Приятно снова иметь помощника, который сможет прикрыть твою спину.       — Эй! У тебя всегда есть Паймон! — воскликнула летающая подруга.       — Товарищ, умеющий сражаться… Хотя, Эмбер тоже была бы очень полезна, — с грустью подумал Итэр, пытаясь заново разжечь костер.       — Рыцарь с пировидением? — догадался Чжунли.       До сих пор Эфир в основном слушал его монологи и позволял болтливой Паймон говорить от его имени, но со временем, рассказывая истории о рыцарях и о «глухом барде», как выразилась Паймон (что подозрительно похоже на Барбатоса), Эфир становился все более раскрепощенным. Несмотря на то, что они были путешественниками, похоже, эти двое сильно привязались к своим друзьям в Мондштадте.

***

      Чжунли приметил закономерность того, как Эфир вел переговоры с рабочими: он старался говорить как можно меньше, но не слишком грубо; его руки были везде, где только можно, но только не спокойно лежали на талии; и в конце каждого обсуждения было видно как тело юноши медленно расслаблялось, сбрасывая напряжение. Поначалу он тоже был робким и лаконичным с Чжунли. Это навело на мысль, что путешественник находится на грани после недавно увиденного «убийства».       — Вы в порядке, Эфир? — поинтересовался мужчина, пока они направлялись к следующему магазину.       — Да, я в порядке, — быстро пробормотал путешественник.       — Вы, кажется, нервничаете.       — Ох, все нормально.       Действительно? Зная об его героической репутации, полученной в Мондштате, мужчина явно не ожидал такого поведения.       — Вы довольно хорошо отбивались от хиличурлов. Уверен, ни один человек не представляет для вас угрозы.       — Что ж, мне не нужно разговаривать с атакующими меня хиличурлами. Если кто-то решил подраться с тобой, то тебе не нужно беспокоиться о том, чтобы произвести на них хорошее впечатление.       — Значит, Вы больше боитесь произвести плохое впечатление, нежели получить травму в бою?       — Скорее всего это прозвучит глупо, но да.       — В таком случае я могу сам сделать покупки, если Вам так будет комфортнее, — предложил он.       Эфир посмотрел на него с явным недоверием, но не успел юноша сказать ему и слова, как в разговор тут же вмешалась Паймон.       -Если мы позволим тебе вести переговоры, то у нас очень быстро закончится вся мора!       Чжунли остановился, чтобы проверить остаток моры, любезно предоставленной Чайлдом, и сравнив изначальную сумму с тем, что осталось, принял решение: «Возможно, ты права», — вынужден был признать он. Мора так быстро исчезала, когда нельзя было вновь так же легко её пополнить.       — Все в порядке. Пока со мной Паймон, я спокойно могу общаться с людьми, — произнес Эфир.       — Паймон — лучший компаньон на свете! — провозгласила фея.       Чжунли понял, с какими трудностями он столкнулся бы при подготовки церемонии прощания, учитывая его требования, не будь здесь Эфира и Паймон. Он обязательно должен будет поблагодарить их позже.

***

      Договориться с зомби в хижине Бубу оказалось сложнее, чем казалось на первый взгляд.       — Вы уверены, что у нас есть время на то, чтобы искать эту кокосовую козу? — спросил Эфир, когда они вышли из хижины, — Разве мы больше нигде не можем купить это благовоние?       Ах да, смертные слишком ценят своё время. — Думаю, это не займет у нас много времени. Я уверен в наших силах.       — Хорошо, если Вы уверены в этом. Мне нравится осматривать руины, поэтому я не буду жаловаться. Говоря о способностях… каково это иметь гео видение? Было ли трудно научиться им пользоваться? — спросил Эфир, направляясь к северо-западной части гавани.       Интригующий вопрос. Чжунли знал, что силы Эфира необычны. Он почувствовал, как путешественник резонировал с гео стихией, коснувшись его статуи. Теперь он должен был овладеть способностью гео, но, возможно, ему трудно приспособиться к этой стихии.       — Не особо. Тебе дается тот глаз бога, который больше всего тебе подходит, и интуитивно ты чувствуешь слабые и сильные стороны своей стихии, понимаешь как ей управлять. Сила земли в её стабильности. Это то, что позволяет стихии гео быть основой для всего в мире и быть очень эффективным в защите. Я не удивлюсь, если использование гео и анемо требуют совершенно разных подходов. С теоретической точки зрения, анемо преуспевает в реакции с другими элементами, а гео более устойчив к ним, но я могу сказать, в чем именно заключается разница в управлении.       — Что ж, управление — сильное слово. Скорее я бы сказал что направляю ветер.       — Вы говорите ему, что делать, не так ли? Разве это нельзя считать приказом?       — Я просто формирую ветер в определенном направлении, — пожал плечами Эфир, — Я не могу выделить отдельные частицы воздуха и точно приказать им, в каком направлении двигаться.       — Ты имеешь в виду, что не можешь его видеть? Я слышал, что пользователи анемо могут видеть потоки ветра.       — Нет, я чувствую потоки и следы анемо, возможно лучше других, но все еще не могу точно определить само направление ветра.       Чжунли всегда предполагал, что у пользователей анемо должен был быть какой-то мистический способ, чтобы увидеть то, чем они командуют или, правильнее, руководят, но нет, отсутствие навыка управления их просто не беспокоило, что на самом деле имело большой смысл, вспоминая то, каким был Барбатос.       Эфир получил похожее откровение. — Но вы можете придавить землю. Конечно, её сложнее передвигать, но она достаточно пластичная. Поэтому нужно действовать эффективно, чтобы управлять ею.

***

      — Такая огромная! — воскликнула Паймон, когда они добрались до баллисты, — Подобное могли сотворить только Адепты! Но как этой штукой пользоваться? Кажется, что для этого понадобится немереная сила.       — В любом случае, мы не сможем воспользоваться, — понял Чжунли, присмотревшись к ней поближе, — Она повреждена.       — Откуда вы знаете?       — Её установили здесь Адепты тысячи лет назад, и никто за ней не ухаживал. Видно, что эта баллиста знавала лучшие дни…       — И что же нам теперь делать? Мне кажется, господин Чжунли, эта прекрасная возможность блеснуть вашим безграничным кругозором!       — Вы правда считаете, что я не лучше этой «золотой молодёжи», которая может только посещать театр, да слушать пение птиц? Как досадно…       Эфир хихикнул: — Нет, конечно, нет. Ваша «полезность» довольно мила.       Чжунли не знал, что на это ответить. Он заигрывал с ним? Сколько бы ему не было лет, мужчина не обладал большим опытом в таких вещах. Несомненно, были люди, которые восхищались Рексом Ляписом. Он подслушал пару разговоров об этом, когда был замаскирован, но, похоже, ни у кого не было уверенности в том, чтобы заигрывать, когда они знали, что это был он. Однако слово «милый» раньше не использовалось для него.       — О… — начала было Паймон.       — В любом случае, — перебил её Эфир, — Вы знаете как это можно починить?       — Дайте мне немного подумать… ах, да! Давайте осмотримся вокруг. Наверняка где-то здесь хранятся материалы для обслуживания баллисты. Если не ошибаюсь, мы сможем найти стратегический центр в руинах этого древнего города. Материалы из стратегического центра помогут нам понять принцип работы баллисты, и тогда её починка не составит труда.       — А Вы знаете… принцип её работы? — спросил Эфир.       Он наблюдал, как создавалась баллиста. Гуй Чжун с гордостью объяснила ему процесс создания и работы устройства, — Ну… Можно сказать слегка разбираюсь. Имея в руках детали, я мог бы, по крайней мере, повозиться с ними. Итак, у нас есть повод, чтобы внимательно осмотреть эти руины, Эфир. Вы в этом хорошо разбираетесь, так что рассчитываю на вас.       — Положитесь на меня, — просиял юноша.       И взял его за руку.

***

      — Я не узнаю её, — заметил Чжунли.       Эфир вздрогнул, оторвавшись от починки баллисты, и прекратил напевать мелодию: — Что?       — Эта песня…       — О, я… извините. Иногда я по привычке начинаю напевать все, что приходит в голову…       Действительно. Это был далеко не первый раз, когда Эфир пел что-то себе под нос во время их путешествия. Было видно, что путешественник особо не старается петь красиво, однако Чжунли подметил, что его голос все-равно звучит очень мелодично.       — Я не жаловался. Просто хотел сказать, что если Вы хотите петь, то я с удовольствием послушаю.       — Ох, ладно.       Вначале его голос немного дрожал, но постепенно эта дрожь потерялась в веселом темпе живой мелодии и авантюрной лирике. Когда песня закончилась, Чжунли понял, что ненадолго потерял связь с реальностью.       Он был прав.       — Кажется, это песня из Мондштадта?       — Ага.       — Я так и думал. Вы отлично передали этот смелый, молодой дух. Я почти почувствовал ветер, несущий приключения.       — Гмм, вау, спасибо, — пробормотал Эфир, — Так… какая Ваша любимая песня? Может быть я её знаю.       — Я не уверен в этом.       — Я выучил несколько песен Лиюэ.       — Это старая опера, которая уже давно позабыта. Вряд ли Вы когда-нибудь слышали её.       — Тогда, не могли бы Вы спеть её? — спросил он, едва сдерживая своё волнение, боясь что Чжунли может отказаться.       — Думаю, для начала я должен рассказать вам историю создания этой оперы, чтобы Вы смогли оценить её по достоинству. Однако, должен Вас предупредить, что это довольно мрачный рассказ, — Чжунли переживал, что это предложение может изменить мнение путешественника, ведь сейчас классическая трагедия потеряла свою популярность.       — Хорошо, — согласился он.       — Эээ… — заколебалась Паймон, — Ничего если я отлучусь во время этой истории?       — Ничего страшного Паймон, можешь идти.       — Хорошо проведи время с мистером Чжунли, — хихикнула фея, прежде чем исчезнуть.

***

      Установив последнюю часть баллисты, Чжунли осмотрел её со всех сторон. Но прежде чем они успели попробовать найти кокосовую козу, их внимание привлекла группа бандитов, сообщивших, что они специально сломали устройство в надежде найти сокровища в руинах. Так что починившим баллисту Чжунли и Эфиру они собираются преподать урок.       Ну, пусть попробуют.       Чжунли растерялся, когда услышал голос Эфира, с тревогой окликнувший его. Они вдвоем уже справились с несколькими похитителями. Все шло хорошо. Может, кто-то подкрался к нему со спины? Мужчина оглянулся и понял.       Он был на краю здания. Он не привык слишком внимательно следить за уступами, он был способен упасть без значительных повреждений или изменить форму гео видением, чтобы не разбиться о землю. Но теперь Чжунли понял, что не может сделать ни то, ни другое, не показав своей сущности.       Его противники прекрасно осознавали своё преимущество. Один из них подбежал к нему, а затем толкнул настолько сильно, что мужчина потерял равновесие.       По крайней мере, ему удалось ухватиться за выступ, но теперь, оказавшись в уязвимом положении, с упавшим копьем, он выиграл пару секунд, чтобы выбрать наименее подозрительный способ справиться с ситуацией.       — Вам не тяжело, а?       Конечно, бандит будет злорадствовать, поэтому Чжунли пришлось устоять перед искушением стереть ухмылку с его лица.       Но прежде чем его противник смог что-то сделать, послышался рев яростного вихря, скинувшего ближайших к Чжунли врагов вниз, прежде чем утихнуть. Не было сомнений в том, что они были мертвы.       — Кто следующий? — хмыкнул Эфир.       Послышался быстрый топот, оставшиеся похитители предпочли сбежать.       Эфир быстро бросился к выступу и помог Чжунли подняться, сразу с облегчением заключив его в объятия. «С тобой все в порядке?»       — Да, я… спасибо тебе, — архонт не привык к тому, что его защищают. Было немного странно, но очень волнующе — увидеть эту темную сторону Эфира и осознать, что он её проявил только ради него, — Ты сдерживался раньше, не так ли?       — Я стараюсь не убивать людей, если могу этого избежать.       Поскольку их враги сражались в полную силу, Чжунли счел бы справедливым, если бы Эфир сделал то же самое, но он ценил милосердие, хотя и не до такой степени, чтобы уступать. Достойно уважения.       Их охота на кокосовую козу, в конечном итоге, оказалась безуспешной. Баллиста должна была обнаружить этого зверя, если он действительно был где-то поблизости. Хотя этот небольшой квест оказался результатом удивительного незнания Цици о том, откуда берется кокосовое молоко, однако Эфир отметил, что он не считает квест пустой тратой времени.

***

      Чжунли испытывал сильное раздражение, Ганью посмела прервать их совместный ужин, чтобы доставить приглашение посетить Нефритовый дворец. Недоволен он был и тем, что эта встреча приостановит их с Эфиром совместную подготовку к церемонии, но Чжунли не мог сказать, что не ожидал этого.       В целом, они прекрасно провели время. Хотя это место не было лучшим рестораном, еда была на удивление вкусной, а его компания — бесценной. Этим вечером он позабыл о своих грандиозных планах и просто наслаждался временем, проведенным вместе с Эфиром и Паймон. Это был самый спокойный и уютный день в его жизни.       — Спасибо за сегодняшний вечер. Я прекрасно провел время, — сказал Эфир, собираясь уходить.       — Паймон тоже!       — Мне тоже было приятно провести этот день с тобой.       — Чжунли… — Эфир колебался, — Ты мне очень нравишься.       — Ты тоже очень привлекателен.       — Могу ли я поцеловать тебя?       Ой. Возможно, ему следовало предвидеть это.       Чжунли понял, что хочет сказать «да», но остановился. Эфир все еще не знал, с кем он имеет дело и какую роль он играет в его планах. Это казалось неправильным.       — Хорошо, — юноша заметно расстроился, восприняв молчание как отказ.       — Возможно, мне следовало устроить что-нибудь другое вместо ужина. Прошу прощения, если я вызвал смятение.       — Нет, все в порядке. Ужин был прекрасным, не беспокойся об этом. Увидимся позже, — он улыбнулся и быстро ушел, Паймон летела за ним.       Чжунли смотрел им вслед и надеялся, что Эфир не сильно пострадает. Он быстро отвел взгляд, когда заметил, что Паймон обернулась, рассматривая его. Какого бы результата ни достиг Лиюэ, он скоро все им расскажет. Хотя после сегодняшнего вкуса безмятежности мужчина еще больше желал, чтобы Лиюэ прошла его испытание.       И чтобы Эфир не слишком сильно поменял о нем мнение.

***

      — Я спою для цветов, если ты споёшь мне ту песню из старой оперы, — предложил Эфир.       — А, я думал, ты забыл об этом.       — Неа, — Чжунли почувствовал облегчение, когда Эфир был дерзким, а не чувствовал неловкость из-за прошлой ночи.       — Почему это так важно для вас? — ему стало любопытно.       — Мне нравится, когда песни ассоциируются с людьми, местами, временами… а ещё они невесомы. Вы можете принести их с собой куда угодно. К тому же мне хочется услышать оставшуюся часть истории.       Получается, это был способ запомнить его. — Хорошо, по рукам.       То, как сияли глаза Эфира, казалось, было более ярким, чем сияние любого драгоценного камня, которым он когда-либо мог владеть. — Хорошо, давай поищем глазурные лилии.       В шагах Эфира была легкость, когда они вместе шли по дорожке между озером и пышной травой, усеянной полевыми цветами. И он назвал Чжунли милым? Несомненно, Эфир был гораздо милей.       Вскоре они обнаружили небольшую полянку глазурных лилий. Эфир задохнулся на середине песни и схватил Чжунли за руку, когда «лилии» неожиданно вырвались из-под земли.       Хорошо замаскированные громадные крио цветы.       Чжунли прикрыл их обоих гео щитом, пока к ним летел поток льда. Паймон спряталась за ними, прежде чем исчезнуть в своем измерении. Несмотря на то, что они были застигнуты врасплох, как только ледяная атака прервалась, они призвали свое оружие и, воспользовавшись моментом, нанесли ответный удар.       Одолев последний цветок, они случайно наткнулись на Ганью. Повезло, что она сама вышла на прогулку для того, чтобы собирать глазурные лилии. Она дала им одну, желая, таким образом, внести свой вклад в обряд разлуки, и Чжунли приложил все усилия, чтобы избавиться от поглощающего чувства вины, видя её печаль по поводу «смерти» Рекса Ляписа.       Когда они возвращались в гавань, Эфир заметно расстроился.       — С тобой все в порядке?       — Рекс Ляпис умер, и это событие сильно повлияло на Лиюэ. Похоже, все чувствовали себя каким-то образом связанным с ним… кроме меня. Я действительно не чувствую боли Лиюэ, и мне кажется, что это неправильно.       — Это нормально, что ты не чувствуешь то же самое. Даже так, ты сделал больше, чем многие другие, чтобы подготовить наше прощание с гео Архонтом. Он не хотел бы, чтобы ты испытывал ненужное чувство вины.       — Ты так думаешь?       — Да. На самом деле, конечно. Он хотел, чтобы Эфир снова улыбнулся. — Ты все еще хочешь услышать оставшуюся часть истории? — предложил Чжунли.       Это сработало.       Конечно же, когда он добирался до своей любимой части рассказа, перед мостом в город они столкнулись с дипломатом Фатуи, сообщившим им о новых событиях. Адепты вмешались в дела в Лиюэ и остановились на встрече с Цисин. Тем временем милелиты более активно стали расследовать подозрительное поведение Фатуи. Так что из-за того, что Чжунли был связан с Чайлдом, в похоронном бюро находилось несколько стражников.       Чжунли не хотел расставаться с Эфиром, но момент истины для Лиюэ был близок. Он не мог вмешаться (если это не было необходимо), и уладить дела в похоронном бюро было прекрасным предлогом, чтобы ускользнуть.       — Тщательно обдумай свой следующий план действий, Эфир. Если ты пытаешься предотвратить взрыв, возможно, будет разумнее сначала найти искру.       Он не мог говорить прямо из-за предвестника Фатуи. Паймон в замешательстве переводила взгляд с Чжунли на Итэра, но путешественник лишь кивнул, понимая, кого он имел в виду.       Хорошо. Пусть Чайльд думает, что Эфир ведет его к тому, что он искал.

***

      Сверху раздался слабый гул, когда Эфир с помощью анемо перепрыгнул через балюстраду, намереваясь ударить Синьору.       О нет. Чжунли не ожидал, что они так скоро придут искать его.       Синьора двинулась, когда Чжунли бросился им навстречу. Меч встретился с его копьем, и он воспользовался потрясением юноши, чтобы вырвать оружие из его рук. Это было лучше, чем спонтанные действия Синьоры или Чайлда, чтобы помешать путешественнику.       — Ой, что это? Кто-то пришел спасти тебя, Моракс? — она хихикнула.       Эфир был в синяках после битвы, тяжело дышал от напряжения и заплетал беспорядочную косу. Он только что покончил с, казалось бы, «колоссальным кризисом», и все же, рассчитывая только на одну лишь силу воли, он был готов нырнуть в еще одну битву. Чтобы защитить его. Конечно, в этом не было необходимости, и все же это было так мило, что Чжунли не хотел ничего, кроме как обнять и поцеловать его.       Но последнее, в чем сейчас нуждался Эфир, — это еще больше запутаться.       — Недоразумение, — сказал он, отбрасывая свое копье и возвращая меч обратно Эфиру.       Он почувствовал, как напряжены пальцы путешественника, случайно коснувшись его руки. Меч исчез, однако в глазах Эфира читалась настороженность.       — Полагаю, это так и есть. В конце концов, мы ведь встречались с вами раньше, не так ли? В городе бардов. Ах, верно, я полагаю, что, должно быть, было довольно сложно забыть, беспомощно наблюдая, как что-то ценное было украдено у твоего друга, — насмехалась Синьора.       Чжунли не был уверен, была ли дрожь Эфира нервной или он еле сдерживал свою ярость.       — Что ж, если это не Эфир. Мы впервые видимся с тех пор, как Лиюэ почти стерли с лица земли, — приветствовал Чайлд, — Это определенно немного… неловко, не так ли?       — Хммм, Паймон знала, что нам никогда не стоило доверять Предвестнику Фатуи! — она поплыла перед Эфиром.       — Ой, теперь не говори так. Конечно, я мог ввести тебя в заблуждение, но я никогда не имел ничего против тебя лично. Кроме того, я думал, что мы даже неплохо ладим, не так ли? — он сделал шаг ближе, и Эфир взглянул на Чжунли, — За исключением той маленькой драки. Ничего личного…       Чжунли встал между Чайлдом и Эфиром. — Давайте вернемся к делу.       — Ха. Расслабься. Я не собирался причинять вред путешественнику, — ухмыльнулся он, — Но забавно, как вы хотите защитить его, после того, как использовали в своих целях. Горечь в его тоне, конечно же, не была искренним беспокойством за Эфира, но все же чувство вины обожгло ему сердце.       Синьора прервала его, прежде чем он смог придумать хороший ответ. — Хватит тратить время, Чайльд. Ты помнишь соглашение, Моракс. А теперь, если ты будешь так добр… Гнозис, пожалуйста.       — О чем ты говоришь? — спросила Паймон.       Чжунли положил гнозис в протяннутую руку. Он не хотел, чтобы она и Эфир узнали об этом, но тут ничего не поделаешь. — Контракт выполнен. То, что ты ищешь, теперь даровано тебе, ибо мое обещание твердо, как камень.       — Хмм, как ханжески, — скучающим тоном пробормотала Синьора.       — Так ты повелитель Гео? Нет, подожди! Это захватывающий поворот и все такое, но зачем отдавать гнозис Фатуи?! — воскликнул Паймон.       — Я не даю даром. Я отдаю по договору, потому что это контракт исключительно между Царицей и мной.       — А тебе не кажется, что ты зашел слишком далеко со всей этой фальшивой смертью?! Все готовили для тебя церемонию, когда, шлеп, этот большой дракон падает с неба, и вся Лиюэ приходит в ярость. Поговорим о катастрофе!       Собрать все силы, которые кипели за кулисами, а затем перемешать их в котле, который должен был вскипеть… Это то, что он хотел видеть, верно? Конечно, Синьоре нужно было сделать это как можно более компрометирующим.       — Чего ждать? — Паймон казалась почти преданной, и когда Чжунли повернулся к Эфиру, то вздрогнул от увиденной боли в его глазах, ему пришлось отвернуться.       — Возможно, лучше я объясню. Как вы знаете, я жил в этом мире более шести тысяч лет. Я был свидетелем основания Лиюэ вместе с адептами три тысячи семьсот лет назад. Даже валуны, которые могут противостоять водоворотам, подвергнутся эрозии с течением времени. Я продолжал убеждать себя, что трещины еще не начали образовываться и что конец моего времени еще не наступил. Пока в один дождливый день, когда я гулял по гавани, я услышал, как купец сказал одному из работников: — Вы выполнили свои обязанности, заканчивайте работать. Я неподвижно стоял среди толпы, спрашивая себя: «Я уже выполнил свои обязанности?» — он осмелился еще раз взглянуть на Эфира. Он был сосредоточен только на нем, даже не взглянув больше на Синьору и Чайльда, его подозрения постепенно исчезали.       — Но когда я начал подумывать об отказе от своей божественной роли, я обнаружил, что все еще остается много причин, чтобы не спешить с этим. Был ли Лиюэ, город, в котором я так долго жил, готов к этому?. Чтобы узнать ответ, требовалось провести испытание. Поэтому я симулировал свою собственную смерть и собрал актерский состав из Чайлда, адептов и Цисин, чтобы вместе они сыграли свои роли на сцене, под названием Лиюэ.       — И если ты им понадобился, то ты бы вернулся? — спросил Эфир.       — Да, именно поэтому я продолжал охранять гнозис до этих пор. Но должен сказать, я был приятно удивлен финалом шоу, которое вы все устроили. Вы даже заслужили бис. Адепты заслуживают самых больших аплодисментов, учитывая годы их уединения. Они почти не узнали город, но тем не менее, столкнувшись с таким хаосом, они проявили величайшую сдержанность. Им удалось сотрудничать не только с группировкой Цисин, но и… — Эфир?       Он покачнулся, его глаза расфокусировались. Чжунли быстро наклонился вперёд, чтобы поймать его, когда он начал падать.       — Был ли он серьезно ранен? — спросил мужчина Паймон.       — Думаю нет, — она смотрела на Чайлда, — Но, кажется, на нём сказалась сила адептов. Так что, вероятно, он просто очень устал.       — Этого и следовало ожидать. Он аккуратно положил путешественника на пол. Осмотрев его, бывший архонт не обнаружил серьёзных ран или сломанных костей, дыхание юноши было ровным. Если Паймон сказала правду, то Эфир должен очнуться в течение нескольких минут.       — Какая прелесть, — усмехнулась Синьора, — Что ж, похоже, наши дела здесь закончены. Мы должны вернуться в Снежную и попросить аудиенции у Её Величества Царицы. Пойдем, Чайльд.       — Ух, хорошо. Я встречусь с тобой позже. Я не горю желанием делить судно с такими, как ты, — проворчал Чайлд, следуя за ней.       — Хм, делай, что хочешь.       Чжунли и Паймон смотрели на своего друга в напряженном молчании, секунды тянулись слишком медленно.       Эфир резко открыл глаза, уставившись на них, затем медленно перевёл взгляд, осматривая комнату. Юноша расслабился, осознав, что Фатуи уже ушли. Чжунли облегченно вздохнул.       — Эфир! Ты в порядке! — обрадовалась Паймон.       — Да… всё хорошо. Он встал, держась за руку Чжунли. Однако покачнувшись, резко вцепился в него, ища поддержку.       — Всё в порядке, Эфир. Ты хорошо потрудился сегодня. Позволь мне помочь.       — Хорошо.       Юноша позволил бывшему архонту взять себя на руки и вынести из банка. Паймон последовала за ними: — Где ты остановился? — спросил мужчина.       Эфир не ответил.       — Ой, как мило!» — хмыкнула фея, — Паймон отведет тебя в гостиницу.       В это время Чжунли думал, что дать Эфиру хорошо отдохнуть — правильное решение. Он действительно не обратил внимание на то, как они выглядят, пока Паймон не указала на это, однако он не мог с ней не согласиться.       Фея взяла на себя ответственность и с бешенной скоростью начала рассказывать, что с ними произошло.       — … а потом Эфир это сделал. Он использовал гео стихию, и впервые смог сделать это идеально! Чайлд точно такого не ожидал — о нет! Паймон не должна была …       — Все в порядке. Я знал о силах Эфира.       — Ой, уф! Ты ведь все знаешь, не так ли? О! Значит, ты специально помогал ему разобраться в стихии гео!       — В самом деле, — засмеялся он.       — Как хитро. Спасибо, Чжунли. Паймон не уверена, что без вашей помощи, мы смогли бы пережить этот бой. Чайлд очень разозлился, когда узнал, что гнозиса там нет. Паймон тогда подумала, что с нами покончено! А потом… — она продолжила свой рассказ.       Скорее всего, она преувеличила, говоря, что Эфир самостоятельно уничтожил целую армию Фатуи, но он не сомневался, что путешественник действовал эффектно, да и версия событий Паймон показалась ему достаточно забавной.       Когда они добрались до номера Эфира и Паймон, Чжунли осторожно положил юношу на кровать. Хоть это и было глупо, но он не хотел отпускать путешественника. Он еще так много хотел ему сказать: «Вы были великолепны», «Мне очень жаль», «Спасибо»…       — Ты ведь не будешь смотреть на него, пока он не проснется? — спросила Паймон, вырывая его из мыслей.       — Нет, конечно, нет. Это было бы… нет. Тем не менее, он не решался уйти. Он должен спросить. «Паймон… ты думаешь, Эфир будет злиться на меня за то, что я его обманул?»       — Нет, Паймон так не думает. Если бы Эфир был действительно зол, он бы не позволил тебе нести его на руках. Знаешь, это напоминает Паймон, один обман Кейи.       — Хм?       — Однажды Кейа отправил нас на поиски давно потерянного сокровища его дедушки-пирата, сверхмощного меча! Мы нашли все улики и все такое, но когда мы добрались до того места, где должно было быть сокровище, там ничего не было! Вскоре мы узнали, что нас преследовала группа воров, но потом появились Кейа и кучка рыцарей! Он придумал эту историю и использовал нас, чтобы заманить плохих парней в свою ловушку и, наконец, поймать их! Он обманул нас по уважительной причине, и Эфир сказал, что он был слишком впечатлен, чтобы затаить злобу.       Паймон привела очень убедительный аргумент против его переживаний: — Это обнадеживает. Спасибо.       — Похоже, ты все тот же Чжунли, которого мы знаем, и Эфир любит тебя таким… и Паймон думает, что он тебе нравится больше, чем ты показывал, не так ли? — поддразнила она.       — Возможно. По сути, это было признание. Теперь он не особо заботился о том, чтобы это скрыть. Интересно, что натолкнуло её на эту мысль? — Что ж, Эфир не собирается поднимать эту тему снова. Он сказал, что не хочет доставлять тебе дискомфорт. Значит, тебе придется сделать первый шаг в следующий раз.       Паймон не побоялась сказать ему, что делать, хотя она только недавно узнала, кем он был на самом деле. Чжунли оценил ее напористость, даже находясь в небольшом шоке: — Э-э… Что ж, тогда я оставлю вас двоих отдыхать. Надеюсь, увидимся на церемонии прощания?       — Да, но подожди, Чжунли. Паймон интересно, что ты получил от сделки с Царицей? Сколько же стоит гнозис?       — Это отличный вопрос, но я не вправе ответить на него. Детали нашего контракта конфиденциальны. Возможно, вы с Эфиром найдете ответ в своих приключениях.       — Ой, с тобой совсем не интересно, — проворчала фея.

***

      Все было идеально, традиционный обряд разлуки проработан до мелочей. Хотя лица были грустными, Чжунли с облегчением увидел, что жители не злились. Под руководством Цисин люди Лиюэ не чувствовали себя потерянными без него.       Он оперся на перила на краю террасы Юйцзин, откуда было видно все, от гор до центра города и до уходящего вдаль моря. Чжунли все еще помнил, как он выглядел тысячи лет назад. С тех пор Лиюэ сильно вырос. В его сердце всегда будет его город, его люди, даже когда он им больше не нужен.       — Эй, Чжунли! — слышится знакомый высокий голос.       Он повернулся к Паймон и Эфиру, когда те приблизились: — Паймон, Эфир, рад вас видеть. Эфир, ты хорошо себя чувствуешь?       — Да, теперь я в порядке. Спасибо за… — Эфир отвел взгляд, поправляя накидку, — …ты знаешь.       — Я в долгу у тебя, ты столько всего сделал для Лиюэ и меня. Это я должен благодарить тебя.       Их взгляды снова встретились, изучая друг друга: — Вы собирались мне что-то сказать?       — Да. Я планировал объяснить тебе все сегодня. Прошу прощения за то, что держал тебя в неведении. Возможно, ты был частью моих планов, но я искренне стал думать о тебе как о друге.       На лице путешественника появилась нежная улыбка, и напряжение между ними уменьшилось. Он ему поверил.       — Ты произвёл на меня даже большее впечатление, чем я рассчитывал. А рассчитывал я только на то, что ты доставишь Чайлда туда, где он мне нужен, но, как я слышал, несмотря на то, что ты почти не отдыхал после той сложной дуэли, ты очень помог Осиалу. И подумать только, что после всего этого у тебя ещё хватило выносливости, чтобы отыскать меня, — Чжунли все еще было приятно вспоминать это.       — Я не знаю, все это время я чувствовал, что я едва … — Эфир сделал паузу, понимая, что он сказал, а затем посмотрел на Паймон.       — Оказывается, он уже знал о твоих силах.       — О, значит, ты знал, что помогал мне.       — Я надеялся на это, — улыбнулся архонт, — Если ты уделишь мне время, я могу угостить вас обедом в павильоне Синцю».       Паймон засмеялась: — Какие громкие речи, Чжунли. Паймон могла бы поверить тебе, если бы ты угостил нас в том же ресторанчике, но тебе реально придется заплатить втридорога, чтобы просто постоять в павильоне Синцю. Ты уверен, что можешь себе это позволить?       В этом она была права. Он забыл о стоимости: — Ты права, мне не хватает моры.       — Но почему Мораксу не хватает моры? — спросил Эфир.       — Как Рекс Ляпис, я могу легко создать мору. Но поскольку я решил ходить по этой земле как смертный Чжунли, я должен соблюдать те же правила, что и остальные смертные. Когда я путешествовал с тобой, обладая гнозисом, я знал, что скоро должен уйти из своей роли архонта. Поэтому мне пришлось… немного порепетировать для своей новой жизни.       — О, неудивительно! Паймон поняла. Вы не смотрели на ценники, потому что вам никогда не приходилось этого делать. Таким образом ты должен был попытаться стать паразитом общества, живущим за счет средств других людей, — поддразнила Паймон.       — Ну, мы тратили только деньги Фатуи. Не нужно так говорить.       — Но ты бы мог просто создать достаточно моры прежде чем отдать гнозис? — предположил Эфир.       — Это действительно звучит логично. Жаль, что я не подумал об этом, — вздохнул он.       — Чжунли, — путешественник покачал головой, — Ты достаточно умен, чтобы разыграть Фатуи, спровоцировать фальшивую катастрофу и профинансировать свои фальшивые похороны, но все же…       — Вы двое действительно не проявляете ко мне пощады сегодня, мужчина скрестил руки и посмотрел на них с неодобрением, — тц, никакого уважения к покойному.       Его серьезное лицо разрушилось, услышав их смех.       Быть мертвым чудесно.       — Что ж, нам нужно поскорее начать работать. Я пытаюсь найти свою сестру…       — Я знаю.       Эфир моргнул: — Откуда ты знаешь это?       — Ты сказал мне.       — Когда?       — Твое желание.       — О. Я совершенно забыл об этом. Я не был уверен, слышал ли кто-нибудь его на самом деле.       — Да, но, к сожалению, я не могу сказать тебе, где она, — Чжунли вздохнул. Как бы он ни хотел пригласить их на свидание в Лиюэ, он чувствовал, как Эфир скучает и беспокоится за свою сестру, — Я понимаю, как она важна для тебя, поэтому не хочу удерживать тебя здесь, останавливая твоё путешествие.       — Я собирался сказать, что, хотя я не могу оставаться здесь надолго, но мне нужно время, чтобы подготовиться к новому путешествию, поэтому пока я хотел бы проводить его с тобой.       — Ой.       — В конце концов, ты все еще должен мне песню.       Чжунли облегченно рассмеялся: -Конечно.       — Так что, думаю, мне просто придется тебя чем-нибудь угостить, — ухмыльнулся Эфир, довольный тем, что переворачивает все вокруг, — Я готов посоветоваться с тобой чтобы определить куда можно сходить, но, очевидно же, что не в павильон Синцю».       — Достаточно справедливо. Ты похож на человека, который предпочел бы меньше формальностей. — Это была его первая мысль, потому что Эфир заслужил высочайшую роскошь, которую мог предложить Лиюэ, но это было бы бесполезно, если бы ему это было не по душе, — Хм… тебе понравилось сидеть на открытом воздухе в том ресторане, и…       — Эй, это мило, ты так много думаешь о том, что нравится Эфиру, но разве вы оба что-то не забываете? — вмешалась Паймон.       — Что? — спросил Эфир.       — Многие места, скорее всего, сегодня закрыты, так как церемония прощания имеет большое значение для всех жителей.       — Ой.       -Ах, да. Теперь они оба были дураками.       — Ну что ж… неужели пикник вам не покажется слишком простым? — нерешительно предложил Эфир.       — С тобой, совсем нет.       — О, хмм, тогда хорошо, — смущённо пробормотал он, пока Паймон возбуждено летала вокруг.       В тот вечер Чжунли взял Эфира и Паймон на гору к югу от гавани. Сверху открывался прекрасный вид на город и закат. Хотя Эфир и нервничал, Чжунли и Паймон смогли уговорить его создать геоконструкции, чтобы сократить путь. Конечно, были некоторые проблемы с тем, чтобы сделать землю достаточно прочной для того, чтобы выдержать вес двоих человек, что испугало путешественника, когда их конструкция впервые пошатнулась, но Чжунли помог стабилизировать ее. После этого Эфир стал более расслабленным и постепенно улучшал свой навык. Последняя конструкция, к их большой радости, не потребовала исправлений.       Они устроили пикник, немного поговорили о Цисин и последствиях «смерти» Рекса Ляписа. Чжунли поделился с Эфиром и Паймон информацией об Инадзуме и Сёгуне Райден. Пока они ели и болтали, солнце скрылось за горами на западе, окутывая их густым золотым сиянием.       — Ты наелась, Паймон? — спросил Эфир.       — Почти, почему вы спрашиваете?       Эфир посмотрел сначала на Чжунли, а потом снова на нее.       — О, точно! Чжунли нужно закончить эту печальную историю. Хорошо, тогда Паймон оставит вас двоих наедине, — она схватила последнее печенье, заговорщически подмигнула Чжунли и исчезла, прежде чем Эфир смог остановить ее воровство.

***

      Эфир, затаив дыхание, слушал, как Чжунли завершил свой рассказ, а затем, наконец, спел обещанную песню — сладостно-горькую балладу о ностальгии по далекому дому в постоянно движущемся и меняющемся мире. В дополнение к предполагаемому контексту, это также заставило его задуматься о том, какими же были руины Гуй Чжун раньше. Вне практики, его выступление отнюдь не было безупречным, но было таким захватывающим. Чжунли был так сосредоточен на том, чтобы решить, как управлять Лиюэ, что со временем обнаружил, что постепенно становится не уверенным в своей роли, а затем собрался, чтобы подготовиться к своему испытанию. Прошло слишком много времени с тех пор, как он пел.       Чжунли остановился перед последними строками, заметив слезу на щеке Эфира и его сжатую позу.       — Эфир, ты в порядке? Я заставил тебя тосковать по дому? — Вероятно, он думал о своем родном мире. Возможно, ему следовало задуматься о том, что это могло случится.       — Не совсем. У меня никогда не было дома. Но этот мир… Я слишком увлекся, завел слишком много друзей. Я не хочу оставлять его позади.       Ох? Чжунли предполагал, что Эфир перейдет в новый мир после воссоединения с их сестрой. Он согласен с тем, что время, проведенное вместе, будет бесценным сокровищем. Он никогда бы не попытался сделать это, но если он захочет остаться, то, возможно, мужчина смог бы удержать его здесь. Было ещё так много историй, которые он мог им рассказать, песен, которыми он мог поделиться, мест, куда он мог бы его взять…       Чжунли забегал вперед.       — Ты не можешь остаться, если ты этого хочешь?       — Я не принадлежу этому миру.       Чжунли подошёл ближе и, когда Эфир наклонился к нему, крепко обнял: — Возможно, я не такой чувствительный, как ты, но я думаю, что могу понять это чувство, — он не знал как жить в этом мире. Но несмотря на это, он хотел учиться, и хотя все шло иногда не так гладко, как хотелось бы, оно того стоило, — Если для меня все еще есть место в этом мире, то я думаю, что оно есть и для вас, если вы этого хотите.       — Ты родился здесь. А я нет — возразил Эфир.       — По мере того, как гавань Лиюэ развивалась как торговый город, многие путешественники из других стран приезжали, чтобы посетить её и заняться торговлей, а иногда они останавливались здесь, строя свои дома и семьи. Эти люди и их потомки стали частью города, и обмен знаниями помогли Лиюэ вырасти до того, чем он является сегодня. Как бы далеко вы ни родились, я не вижу причин, по которым вы должны отличаться.       Эфир на мгновение замолчал, обдумывая его аргументы. А потом глубоко вздохнул, это похоже на то, что обычно бывает, когда возвращаешься домой после долгого дня: — Хорошо. Я останусь. Спасибо, — Учитывая, насколько напряженным был Эфир среди людей, для Чжунли было честью услышать такой приятный звук. Это казалось идеальным моментом.       — Могу ли я поцеловать тебя?       Чжунли почувствовал, как у Эфира участился пульс, прежде чем они выпрямились.       — Что ж, в то время, учитывая обстоятельства, я чувствовал, что было бы неприлично… поощрять твои заигрывания, — Его собственное сердце теперь тоже бешено колотилось. Он сокрушал монстров под землей, ничего не чувствуя, но смотрящие на него большие карие глаза заставляли его колебаться, -Я хотел, чтобы ты сначала узнал правду, чтобы ты не пожалел…       Эфир откинулся назад, схватил его за лацканы, и Чжунли с благодарностью позволил ему заткнуть себя поцелуем, польщенный его дерзким нетерпением.       — Нет, я не думаю, что буду сожалеть об этом, — сказал Эфир, когда они отстранились, с мягкой улыбкой и прикоснулся к щеке Чжунли.       У него не было слов.       Эфир хихикнул: — Ты милый.       — Говорят, что я самый холодный и устрашающий из всей Семерки, — утверждал Чжунли.       — Все еще милый, — Он удобно устроился рядом с Чжунли, положив голову ему на плечо. Мягко, не сменяя тональности, они вспомнили последнюю строчку припева, завершающую его песню, — Это было до боли красиво. Спасибо, что поделился со мной. Расскажешь еще старые истории?       — Я обменяю один из своих рассказов на твой о другом мире, — предложил Чжунли.       — По рукам.