Хоби, прости

      - Хоби, пожалуйста, не надо.       Я его умолю, хватаясь за предплечье. Ладонь его правой руки находится под моей юбкой, забравшись в трусики и поглаживая двумя длинными пальцами каждую складочку, которые уже мокрые от моей смазки.       - Я тебе говорил, чтоб ты не обнималась так с другими мемберами?       На самом деле он знает ответ. Я молчу. Чон проходится специально по набухшему клитору, и я лихорадочно всхлипываю. Прикрыв глаза, сильнее впиваюсь ладонью в его руку.       - Я тебя спрашиваю, говорил или нет? – ровный низкий голос звучит прям в ухо.       - Говорил, - прикусив губу, пищу. – Пожалуйста, здесь же ребята. Не нужно здесь.       - Я знаю. Мне все равно. Пусть они слышат кому ты принадлежишь. Это ты виновата в происходящем. В конце концов, это ты позволила Ви обнимать тебя так долго и так трепетно, пока все болтали.       - Он мой друг, - слова даются с трудом, но пока я могу говорить целыми предложениями.       - Это не меняет роли того, что ты обжимаешься с моим другом, когда я тебе это запретил.       Он продолжает массировать мои складки и четко осознает, что постепенно я теряю над собой контроль.       - Ты пользуешься тем, - сглатываю, - что я тебе преданна. Ты получаешь кайф, осознавая, как влияешь на меня.       Хосок усмехается, целуя меня в ухо, оставляя влажный след на раковине. Сейчас, когда он стоит за моей спиной, прижав мое тело к себе левой рукой за талию, чтоб, не дай бог, не упала. Второй рукой он издевается надо мной, доводя до конвульсий.       - Я просто хочу, чтоб ты принадлежала только мне. Чтобы никто не мог к тебе прикасаться так, как делал это младший Ким.       - Я и так, - голос, наконец, срывается. По ноге течет смазка. – Я и так принадлежу тебе.       - Недостаточно.       Один палец проникает внутрь, и мои ноги подгибаются, но упасть не дает левая рука. Она удержит, даже если я совсем ослабну.       - Тогда либо трахни меня уже, либо перестань мучать. Я больше не могу, - хнычу, запрокидывая голову ему на плечо.       - Какая ты быстрая.       - Я жду этого с утра.       Царапаю его левую руку коготками, стараясь хоть немного донести до него свои ощущения.       Хо прикрывает глаза, продолжая проникать в меня уже двумя пальцами. Я-то знаю, что в его штанах уже тоже тяжело и даже знаю, что сегодняшняя репетиция у него была без белья. Он на взводе и готов в любой момент взять то, что ему так желанно, но он специально тянет время, чтоб я умоляла, находясь практически на пике удовольствия.       Левая рука поднимается от талии вверх, проходится по груди, ключицам, шее, подбородку и разворачивает мое лицо так, чтоб я смотрела на него и он целует. Так жадно, горячо, отвержено. Хо вкладывает всего себя и свою страсть, показывая злость и желание. Правая рука его покидает мое лоно и медленно стягивает трусики вниз, которые тут же падают на пол по ножкам. Немного переступая, снимаю их со своих босых ног и откидываю подальше. Парень раздвигает мои бедра по шире, слышится тихий звук шелеста его спортивной куртки и штанов.       Чон немного нагнул меня так, чтоб я уперлась руками о стену перед собой, не прерывая поцелуя. Одним рывком войдя в меня, он глушит стон, затянув в еще более глубокий поцелуй. Он сразу же набирает скорость, теряя связь наших губ и вколачивается, порыкивая и удерживая мои бедра.       Мне так хорошо, что мои стоны усиливаются и я не могу их заглушить ничем, даже прикусаной губой. Слишком горячо, слишком быстро, слишком пошло. Я ощущаю каждую венку на его члене, и мне это до безумия нравится. Настолько, что я немного улыбаюсь. Это мой мужчина. Только мой. И пусть это знают все в округе. От мемберов, до уборщиц компании.       Когда Хосоку надоедает поза, он выпрямляет мое тело, прижав снова за талию, и придерживает за шею, мокро целуя ее, оставляя красные засосы. Его дыхание тяжелое и горячее. Это доставляет дополнительное удовольствие.       После этой позы, он покидает мое тело, разворачивает к себе лицом. Приподняв за талию, усаживает в позу на своей талии, при которой я обвиваю его ногами, и снова входит. Снова целует, на этот раз лицо, губы, щеки. Все так же рычит, сдерживая себя, боясь навредить.       Когда его скорость доходит до семи десяти процентов предела, я не могу сдерживаться. Кричу, стону, царапаю его спину в футболке. Мне так хорошо, что я не чувствую своего тела. Только его член и горячее свое нутро. Последний раз вскрикнув, обмякаю в его объятиях и крепко прижимаюсь к нему, ища защиту и поддержку. Чон делает еще около десятка фрикций и тоже кончает, выйдя из меня, куда- то в сторону.       Немного отдышавшись, Хоби опускается на пол вместе со мной. Не отпускает не на секунду. Оглаживает мои влажные от пота волосы, убирает мокрые ото лба. Гладит по спине и талии, пока я прихожу в себя. Когда мое дыхание немного успокаивается, отстраняюсь, чтоб заглянуть в карие глаза и мои губы сразу ловят его. Ненадолго. Он целует уже не так жадно. Просто чтоб показать, как он сильно меня любит.       - Ты только моя. Я тебя никому не отдам.       - Хоби, прости.       - Тише, чаги. Извини, что я тоже вспылил.       Чон снова притягивает меня, обнимая очень крепко. Он знает, что меня вот-вот накроет послеоргазменная истерика. Отголосок полученного удовольствия.       Нас даже не смутило, что он полуголый, нас слышали мемберы и то, что будет потом. Сейчас мы были в своем мире. Мире, где оба счастливы.