На кончиках пальцев

Когда в третьем сете счет 23:23, напряжение достигает высшей точки. В такие моменты забываешь обо всем вокруг, все сконцентрированы на игре. Если отвлечешься хоть на секунду, можешь поплатиться за это драгоценной победой. Поэтому сейчас команда шакалов ведет себя непривычно тихо. Даже шумный Бокуто не издает ни звука. В других обстоятельствах это могло бы напрячь, но сейчас в его глазах горит огонь предвкушения скорого конца игры. И это о многом говорит. Сакуса обводит команду пристальным взглядом, оценивая, в каком состоянии находятся игроки. Все на взводе. Хината не видит ничего, кроме мяча в руках противника. У него наверняка в голове уже есть какой-то план. Бокуто притих, но по довольной улыбке, красующейся на лице, видно, насколько он ждет развязки. Атсуму, заметив взгляд Киеми, нагло подмигивает ему. Ну конечно. Все как всегда. Это был бы не Мия, если бы не выдал что-нибудь подобное. Сакуса закатывает глаза, и в этот момент раздается свисток. Все внимание Киеми снова направлено на игру. Бокуто принимает летящий в его сторону мяч и пробивает центр. Удача сегодня на стороне шакалов, поэтом счет становится 24:23 в их пользу. По трибунам проносится радостный крик, а Котаро машет улыбающемуся Акааши. Но радоваться рано, поэтому все быстро занимают свои позиции. Нервы напряжены у всех, поэтому, когда пасует Томас, зал не издает ни звука. Команда соперников принимает мяч, и он летит прямиком к Сакусе. Киеми, не раздумывая отправляет мяч Атсуму, который уже подает его Хинате, и вот оно. Заветное очко. Все было бы замечательно, если бы не едва слышное чертыхание Сакусы под нос. Он держится несильно сжимает пальцы левой руки, но вида не подает. – Как же глупо, – думает про себя Сакуса, несмотря на ноющую боль, улыбается радующейся команде, – так глупо травмироваться на элементарной подаче. Спасибо, что в конце игры, а не в начале. Все слишком счастливы, поэтому на руку Киеми никто не обращает внимания. Хината виснет на Атсуму и выливает на него все свои впечатления, жестикулируя всеми конечностями и ослепляя всех присутствующих улыбкой во все тридцать два. Бокуто убежал к Акааши, пообещав, что через пять минут будет уже в раздевалке. Сакуса плетется рядом с кричащими Атсуму и Хинатой, периодически тоже включаясь в разговор. Он спокоен как всегда, говорит рассудительно и без лишних эмоций. Все стабильно. Поэтому ни у кого и в мыслях нет, что Киеми получил травму. Сам он себя успокаивал тем, что ничего серьезного нет. Палец болит не настолько сильно, как при переломе, поэтому скорее всего это небольшое растяжение, не больше. Травмы пальцев – обычное дело для волейболистов, но все равно не приятное. Особенно когда играешь не первый год, самомнения у тебя вагон и маленькая тележка, и получаешь такую глупую травму новичка. Самооценка задета, но на лице Киеми это никак не отразилось. Если сейчас кто-то узнает, что Сакуса повредил палец, только шум поднимут. Начнут бегать и кричать, пытаясь спасти жизнь раненного товарища. Это все было бы слишком громко, а Сакуса это не любил. Поэтому было принято решение помалкивать, а дома уже разобраться. Скорее всего ничего серьезного нет, так что сильно можно не переживать. Наскоро приняв душ и переодевшись, вся команда уже готова к отправке и загружает вещи в автобус. Всем не терпится домой. Выездной матч закончен, пора уже в родные стены. Дома Сакуса с Атсуму оказываются, когда стрелка часов уже близится к часу ночи. Как только Киеми переступает порог квартиры, он сразу же направляется в душ смывать с себя автобусную грязь и «дорожный кошмар», как называл его Сакуса. Атсуму не возражает, пропуская его вперед. Сам Мия, скинув с себя верхнюю одежду и оставшись в одном белье, наскоро разбирает сумки, зная, как раздражает Сакусу наличие огромных сумок в прихожей. Атсуму выглядит задумчивым, поэтому он не сразу замечает, что вода прекращает литься в ванной комнате, и слегка вздрагивает, когда слышит за спиной: – Твоя очередь. Кивнув, Мия идет в душ, по дороге пытаясь чмокнуть Сакусу, но тот отодвигается, всем видом показывая, что он еще грязный и микробный. Тяжело вздохнув Атсуму скрывается за дверью, а Сакуса идет на кухню, желая попить воды и заодно рассмотреть палец внимательнее. Его догадки подтвердились. Ничего страшного. Едва заметная припухлость, свидетельствующая о растяжении, говорит сама за себя. Посидев немого на кухне, Сакуса идет в спальню. Он садится на большую кровать, придирчиво осматривая комнату. Завтра надо будет убраться, а то за время их отсутствия, мебель покрылась тонким слоем пыли. Краем сознания Киеми замечает, что Атсуму задерживается. Он вздыхает и откидывается на спину, закрывая глаза. Мышцы ноют после недавно закончившегося матча, а усталость потихоньку овладевает телом, заставляя глаза закрываться. Уже практически отправившись в царство Морфея, Сакуса слышит приближающееся шлепанье босых ног по полу. Он нехотя приоткрывает глаза и смотрит на стоящего перед ним Атсуму, изучающего его взглядом. На Мие нет ничего, кроме полотенца на бедрах, и выглядит это красиво. – А теперь рассказывай, что с твоей рукой, – смотря в сонные глаза, спрашивает Атсуму. – А что с ней? – сон как рукой сняло, Сакуса садится, не проявляя никаких лишних эмоций. – Оми, мне-то можешь не врать, – Атсуму присаживается на корточки перед Киеми и берет его руку в свои, – я видел, как ты сморщился после подачи. – Ничего серьезного, – сдается Сакуса. Если Мия что-то знает, то спорить с ним бесполезно. На своем многолетнем опыте знает, – небольшое растяжение. Атсуму недоверчиво косится на брюнета и все-таки самостоятельно осматривает руку. Он действительно не обнаруживает ничего критичного, поэтому вертя конечность во все стороны, стараясь не причинить боль, произносит: – Ладно, верю, – но руку не отпускает. Сакуса лишь закатывает глаза, в который раз за этот вечер. Всегда бы ему быть таким ответственным и внимательным. Но все мысли и возмущения тут же вылетают из головы, когда Сакуса чувствует прикосновение горячих губ к пальцам. Киеми неосознанно хочет отдернуть руку, но его держат крепко. – Мия, ты что удумал, – практически шипит Сакуса. Но Атсуму не обращает на это внимания. Он перехватывает руку удобнее и оставляет поцелуй на внутренней части ладони, краем глаза замечая расширившиеся зрачки Киеми. Нравится, но молчит. Это так в его стиле. Мия ухмыляется и лижет пальцы, обводя языком фаланги. И Сакуса теряется в ощущениях. Сидящий в его ногах Атсуму, бесстыдно лижущий пальцы, это слишком. Когда Мия оставляет легкие поцелуи на кончиках пальцев, а затем берет их в рот, обхватывая чуть шершавыми губами, Сакуса понимает, что пути назад нет. Атсуму никогда не отличался умными идеями в пустой голове, поэтому и сейчас никого не удивляет. Удивляют лишь губы, скользящие по бархатистой коже, и язык, обильно смачивающий слюной. По сути это должно отталкивать Сакусу, но происходит наоборот. Он завороженно смотрит на покрасневшие губы и не выдерживает. Давит пальцами вниз, заставляя приоткрыть рот и наслаждается податливостью Мии. Он проводит большим пальцем по губам, убирая скопившуюся в уголках губ слюну и тянет за подбородок наверх, тут же настойчиво целуя. Недолго думая, Атсуму слегка толкает Киеми в грудь, заставляя лечь на спину, и нависает сверху. Сакуса пытается протестующе что-то бормотать, но его прерывают: – Я старше, молчи, – и вновь целует. Мия кожей чувствует раздражение Оми от этой фразы, поэтому в следующее мгновение отстраняется от желанных губ и скользит к подбородку. Он оставляет влажную дорожку на коже, которую приятно охлаждает воздух, и размашисто лижет шею, обводя языком кадык, вырывая негромкий полустон. Атсуму чувствует сжимающие его плечи пальцы и улыбается. Покрывает мокрыми поцелуями груди, пуская табун мурашек, сжимает пальцами соски, заставляя прогнуться. Сакуса стонет и извивается под натиском умелых рук. Но Мия отстраняется. И Киеми недовольно мычит, открывая глаза. Но Атсуму знает, что делать. Он спускается ниже и, проникая пальцами под резинку трусов, стягивает их, освобождая стоящий член. Мия облизывает пересохшие губы и, смотря в темные от возбуждения глаза Сакусы, на пробу ведет языком по головке, собирая скопившуюся капельку смазки. Киеми стонет и откидывает голову на подушку, не в силах смотреть на это. Атсуму берет сразу на половину, обводя юрким языком выступающие вены, и наслаждается прерывистым дыханием партнера. Он гладит внутреннюю часть бедер, насаживаясь все ниже, и чувствует запутывающиеся в волосах пальцы. Он отдает контроль Сакусе, повинуясь, следуя его руке, ощущая, как подрагивают его ноги. Но это не длится долго. Напоследок пройдясь языком по всей длине, Атсуму приподнимается. Он устраивается на бедрах Сакусы, с вызовом смотря из-под опущенных ресниц. Мия придерживает член, направляя его, и насаживается сразу до конца, тут же выгибаясь дугой. Сакуса гортанно стонет, пальцами здоровой руки хватаясь за бедра Мии. Теперь понятно, почему его не было так долго. Готовился. От этой мысли возбуждение волной накрывает Киеми. Они вместе не первый год, но Атсуму всегда находил, чем удивить его. И он снова его удивляет, когда берет его руку, убирая с бедер, и заводит за голову, кладя на подушку. То же самое проделывает с другой и держит их в таком положении. Он склоняется к самым губам и шепчет: – Тебе нельзя напрягаться, – и, приподняв бедра, снова насаживается. Киеми давится стоном, не в состоянии спорить. Мия постепенно наращивает темп, загнанно дыша. Было жарко, капельки пота блестели в слабом освещении, тело ныло от усталости, перемешанной с возбуждением, но Атсуму не останавливался. Прогибался каждый раз, когда член задевал простату, едва не срывал голос в стонах и наслаждался видом лежащего под ним Сакусы. Растрепанные волосы контрастируют со светлой кожей, губы искусаны, грудная клетка слишком часто вздымается, руки заведены за голову. Киеми был произведением искусства для Мии и переубедить его в этом было невозможно. Засмотревшийся на Сакусу Атсуму на секунду теряет концентрацию, и Киеми пользуется этим шансом. Ловко вывернув здоровую руку из крепкой хватки, он опрокидывает Атсуму на спину, нависая сверху, и сразу же входит до конца. Сакуса заводит руки Атсуму над головой и держит их одной рукой, повторяя то, что делал сам Мия несколькими минутами ранее. – Это не честно, – бормочет Атсуму, закидывая ноги на поясницу Киеми. – Ты старше, но я сильнее, – ухмыляется Сакуса, и это самое прекрасное, что видел за сегодня Мия. Атсуму хватает пары толчков, чтобы кончить, выгибаясь до хруста позвоночника, даже не прикоснувшись к себе. Он извивается, а его руки все так же зафиксированы над головой. Сакуса кончает следом и, тяжело дыша, заваливается рядом с лежащим Атсуму. – И что это было? – стараясь восстановить дыхание спрашивает Киеми. – Лечебный секс, – улыбается Атсуму и, подползая поближе, целует. Нежно и чувственно, вкладывая в касание губ все эмоции. Они так и засыпают в обнимку, когда небо уже начинает окрашиваться солнечным светом.