Брат

— Привет, как ты? — Эрик тихо сидит в подсобке, потому что выстрелы сверху не дали бы ему расслышать хоть что-то на том конце трубки. — Привет, нормально. А ты чего в такую рань звонишь? — Сонный голос Дилана давал понять, что Эрик разбудил его. — Узнать, как ты, — Врёт Эрик, параллельно прислушиваясь к шуму за стенкой. Он боится, что кто-то соизволит сюда сунуться и увидит, что Эрик не на рабочем месте. Всю неделю Эрик снова мучился от того, что долго не общался с Вадимом. Сегодня он понял, что для него неделя — потолок. И он больше не собирался не общаться с Вадимом столько. С Диланом они же виделись почти каждый день и каждый раз Эрик не упускал возможности вставить в разговор вопрос о Вадиме. Как он и что он? Как его здоровье? Что он делает? Ему было страшно всегда, когда он задавал этот вопрос. Как же он боялся, что Дилан заподозрит что-то неладное, поймет что-то, что ему не надо понимать. Поэтому он спрашивал у Дилана еще и о родителях, что бы не заставить друга случайно прийти к странным мыслям. На самом деле, конечно, Эрику было не интересно знать, что там с их родителями, но это был образ, и Эрик считал, что он пока что нормально шифровался. Эрик ещё раз где-то внутри себя сталкивается с мыслью, что ему неинтересны дела лучшего друга. Интересны дела лишь одного человека в этом мире. Вообще никак не касающегося его ребёнка. — Да нормально дела, вчера же виделись, разговаривали. Что могло за ночь измениться? — Дилана не удивляли как и ранние звонки Эрика, так и поздние. Он прекрасно понимал, что Эрику в любое время суток могло что нибудь прийти в его вечно напряжённую голову. Эрик был не от мира сего, поэтому Дилан даже ночью мог встать и поговорить, если друг того требует. — Не знаю, — Эрик водит рукой по ледяным стенам подвала, прижимаясь к ним же головой. Она ужасна кипела, потому что отсутствие общения с Вадимом даёт о себе знать в виде бессонницы и головной боли. Видимо, он реально уже что-то наподобие воздуха для Эрика. То, без чего нельзя нормально прожить хотя бы жалких несколько дней. Эрик не сдержался. — Как Вадим? — Спрашивает он, затаив дыхание. Да, Эрик сорвался с рабочего места в подсобку, потому что не выдержал и полетел спрашивать, как там Вадим. Он боялся того, что это может быть слишком подозрительно, ведь слова Эрика звучали сейчас очень нелепо, торопливо. Он боялся, что после такой спешки сразу станет понятно, зачем и почему он решил заглянуть в телефон впервые за эти несколько дней. Он чувствовал себя совершенно жестоким, жалким и холодным. Будто он подыхает у ледяной стены грязного туалета со шприцем в руках. Будто Вадим — это героин, который закончился. Его нигде больше не достать. Такие любимые, теплые ночи теперь приносили только гадкие звёзды, которые сверкают и взрываются, выкалывая глаза стеклянными осколками. Бесчувственный ветер подгоняет к нему холодную луну и она выжигает на его руках то самое имя имя. Пускай его ничтожная жизнь закончится, сливаясь со звуком смыва в соседней кабинке. Главное, что ты не увидишь уродливый, посиневший труп. И каждая буква твоего имени, оставленная тупым ржавым лезвием на запястье, сочилась кровью. Проще говоря, Эрика окончательно сломила эта любовь. Он понимает, что Вадима нужно заставить его спасти. Заставить полюбить. Заставить изо всех сил, сквозь отвращение. И если Вадим будет прикасаться к Эрику и ему будет противно, мерзко и даже гадко, Эрик всё равно улетит от его мягких касаний, от его ангельского образа в кровати Эрика. Для Вадима он сделает эту кровать самой чистой, лишь бы Вадим в ней проводил всё своё время и даже не думал о том, чтобы убежать, оставив на подушке пару пушистых пёрышек, которые позже Эрик вошьет в себя, лишь бы частичка Вадима всегда была с ним. Дилана не пугали такие разговоры. Наоборот, он думал, что Эрику просто хочется пообщаться и с удовольствием общался с другом. Получал тысячу вопросов о Вадиме и своих родителях, думал, что Эрику просто слишком интересно, что происходит у них в жизни. Дилану была приятна такая заинтересованность. Он же не знал, кем именно она вызвана. — Да всё нормально, вот Вадим окончательно выздоровел и пошел в школу. Утром прям радостный был. Говорил, что его в школе уже друзья ждут, — Дилан разговорился и даже не понял, что на том конце телефона его уже никто не слушает. В голове фраза «его в школе уже друзья ждут» крутилась и сворачивала мозг. Эрик чуть убрал телефон в сторону и просто смотрел в стену. Как бы ты ни пытался, Эрик, не отнимешь ты у друзей его. И у родителей. И у брата. Отниму. Я ведь только начал. Эрик снова возвращается к телефону, поддакивает и слышит, как к подсобке кто-то подходит. — Почему ты не на рабочем месте? — Спрашивает один из работников, — Я тебя ищу везде. Ты в курсе, что тебя хотят уволить? Эрик лишь резко встаёт с коробки и уходит, толкая плечом своего сослуживца. Уходит быстрым шагом, поднимается наверх и игнорирует ученика по записи, который уже минут десять ждал Эрика. Харрис берёт свой плащ и направляется к выходу. — Ты куда идешь, Харрис? Кабинет начальника в другой стороне, — Кричат через весь зал Эрику, но он уже не слушает. Выходит на улицу и садится в машину. Выезжает. Он точно знал дорогу и свой план действий сейчас. И опять Колумбайн. Он заходит через центральный вход и оглядывается. Ничего так и не изменилось. Мимо него проносятся толпы учеников, в том числе и в белых кепках. Кажется, он успел прямо к перемене. — Эрик, ты что тут забыл? — Сзади Вадим дёргает Эрика за рукав и обходит его. Отлично, сам в руки приплыл, как чувствовал. Он выглядел еще невиннее, чем обычно. Белоснежная рубашка, абсолютно чистая и аккуратная, выглаженная. Чёрные штанишки. Весь с иголочки. В очках. Прижимает к себе пару учебников. Вадим выделялся на фоне всей этой серой массы. Они вечно растрепанные, одеты как попало. Эрик тоже в свое время одевался, как попало. Ещё раз думает о том, что Вадим особенный и не такой, как все. — А я вот, — Эрик достает из кармана плаща шоколадку, — Решил тебя порадовать. — Следом достаёт сок. У сладкоежки Вадима сразу улыбка на бледном личике. Пухлые щёчки налились персиковым оттенком. Он радостно принимает подачку подарок. Эрик забирает у Вадима учебники, чтобы тот смог перекусить. — Много у тебя ещё уроков? — Нет, а что? — Может, ну их, эти уроки, — Дружелюбно выдаёт Эрик, совсем мягко, что бы настроить Вадима только на позитивный лад, — Может поехать в твой любимый лес. Погулять. Сейчас как раз солнце. — Я бы с радостью, но я же и так школу часто пропускаю. У меня много пропусков, меня вчера Дилан ругал за них, — Печально произносит Вадим и продолжает пить сок из трубочки. — Вадим, я поговорю с ним. Тем более, я же знаю, что у тебя хорошие оценки. У ребят потом спросишь, что было. Догоним. Я помогу тебе, если что. Я был круглым отличником, — Не врёт Эрик и бережно хлопает Вадима по плечу, но только Эрик из них двоих знал, что делает это только ради того, чтоб Вадим не пошел гулять с друзьями после школы. Взял это, видите ли, себе в очень вредную привычку. Ничего. Эрик выбьет её из тебя. — Ладно, — Долго уговаривать Вадима не пришлось. Он и сам не хотел сидеть в школе. Не очень любил учиться. Эрик с Вадимом подошли к шкафчику Вадима и сложили в него учебники, который Вадим уже успел взять на следующий урок, но они не понадобились. Эрик выводит Вадима из школы и Вадим уже вперед Эрика бежит к Хонде.

***

— Слишком красиво, — Вадим смотрит в прозрачный прохладный ручеек, что спускается с небольшого пригорка и наслаждается мелодичным журчанием. Вокруг них, на этом небольшом лугу, который окружали шумящие зелёные деревья, всё пело и расцветало. Приятное тепло спустилось к ним. Солнечные лучи купались в воде, заставляя её блестеть и переливаться. Когда шелковистые абсолютно белые облака на минуты закрывали солнце, его мутные лучи пронизывали глубь леса. Вадим наслаждался этим зрелищем и ветром, что колышет края его рубашки, разносит аромат шелковых цветов, с которым Вадим любил покупать гель для душа и ассоциирует облака с мягкой ватой, особенно когда солнце обливает их мягкие контуры золотистым свечением. — Ой, я же Дилана попросил сегодня за мной заехать. Напишу ему сообщение, — Говорит Вадим и достаёт телефон из кармана, отвлекаясь на минуту от любования природой. Эрик осторожно стоит сзади и поглядывает в экран. " Я сегодня после школы иду гулять с друзьями, домой сам приеду, на автобусе " — Отправляет Вадим. — Стесняешься меня? — Спрашивает внезапно Эрик, тем самым пугая подростка и заставляя его подскочить. Он, видимо, никак не ожидал, что в экран его телефона будут так нагло пялиться. — Нет, просто.. — Вадим замялся, — Будет странно, если я скажу, что гуляю с тобой. Эрик ничего не отвечает. Только думает, почему же он решает скрыть это. По сути, он и является для Вадима другом. И он не соврал, что гуляет с другом. Но то, что он поедет на автобусе. Ну что за бред. Стесняшка Вадим и на автобусе. Это же для обычных смертных. — Эрик. Спасибо, что показал мне такую красоту сегодня. Я думаю, мы можем и дальше исследовать лес в поисках интересных вещей. Я не пожалел, что ушел с последних уроков, — Воодушевленно говорит Вадим. Эрик лишь ухмыляется. Конечно, ангелу комфортнее и легче в его естественной среде обитания.

***

Вадим едет и наблюдает за кровавыми облаками под ещё лазурным небом. Он с улыбкой выбирает песню на магнитоле с позволения Эрика, наслаждаясь тёплым ветром, что разгуливает по салону из открытых окон. Харрис лишь наблюдает боковым зрением, как закатное солнце очёркивает контур волос Вадима, заставляя их светиться малиновым оттенком. Небо сегодня вообще было ягодным на закате. Таким красивым, наполненным тысячью красок. Будто природа сегодня была точно для мечтательного и нежного Вадима. — Ну давай, иди, котёнок, — Эрик впервые называет так Вадима. Он не знает, что ему делать. Что предпринять. Как сделать первый шаг. Он не хотел быть слишком жестоким и резким. Не хотел ранить Вадим раньше времени. Сначала нужно полностью окунуть его в себя. Втереться в доверие, добраться до сердца. А потом уже делать всё, что тебе захочется. Вадим краснеет уже Бог знает какой раз за этот день и тихо хлопает дверью. Эрик решает подождать, пока Вадим не войдет в дом. Машины Дилана не было, значит он мог себе позволить постоять тут ещё немного. Он заглядывает в телефон и видит пропущенные звонки от начальства. Понимает, что завтра ему влетит. Харрис верит в себя и знает, что он в любом случае выкрутится. Сейчас это для него абсолютно неважно. Эрик убирает телефон и поднимает голову. Вадим идёт обратно к машине. Эрику бы очень хотелось знать, что это не галлюцинации и он правда возвращается. Может, забыл что? Тогда правда жаль. Эрик не сможет прижать к себе его вещь и поспать с ней. Может, выкрасть у Вадима что нибудь в следующий раз? Вадим открывает дверь и обратно садится на своё сидение. — Я ключи забыл, оказывается. А дома никого нет, — Недовольно говорит Вадим, складывая руки на груди. Вадим, ну какой же ты. Просто сам идёшь в лапы хищника. Не стыдно тебе? Совсем из ума выжил? Покидаешь свой невинный образ ради извращенной любви взрослого парня и ребёнка? Казалось, сегодня за Эрика абсолютно всё. И погода, и обстоятельства, и внезапно оказавшаяся в магнитоле любимая песня Вадима. Давай, Эрик. Это твой шанс. — Поедешь ко мне домой, переждем. Я потом Дилану позвоню, спрошу, когда он дома будет. Отвезу тебя. — Эрик говорит это абсолютно спокойно и не паникуя, хотя внутри у него сейчас творится невесть что. Он уже напридумывал себе такого, от чего сам готов был сейчас на стену лезть. Или достать из бардачка старый ножик и перерезать тут прямо себе горло от переполняющих эмоций. Сердце сейчас скакало, как бешеное. Неужели в его тёмную, холодную квартиру просочится свет и аромат Ангела останется пятнышком где-нибудь на шторке. Эрик не знает, потому что не верит. Потому что думал, что всё это будет не так быстро. Нет, Эрик, ты же не везешь его к себе насиловать, не бушуй. Успокойся, крепче держи руль. Они уже едут к нему, по пути заезжая в магазин, будто это обычное дело. Вадим себе набирает сладостей. Они снова едут… осталось недолго.