Красный – цвет страданий

      Одна мысль сменяла другую, и невозможно было сосредоточиться на работе. В ушах стоял звон от сквозной тишины, что соблюдали одноклассники. Хван стиснула зубы, шумно втягивая носом воздух. Не могла сконцентрироваться зная, что за спиной находится его пустующая парта. Ёль неосознанно коснулась своего затылка, ощущая, это непонятное, горящее чувство. Будто оно выжигало в ней дыру, и доставляло такой дискомфорт, что хотелось резко развернуться чтобы понять, насколько оказалось это чувство реальным.       Он решил сегодня не приходить. У ИнЁль складывается впечатление, словно тот знал какие последствия его ждут. Она четно хотела напрыгнуть и растрясти из него всю правду, чтобы укрепить слова, сказанные пианисткой. Несмотря на её скудный, злой характер – Хван беспрепятственно верит. Ей нет смысла врать.       Услышать его версию очень интересно и это могло бы закрыть все пробелы в истории пропавшей МиРе. Сейчас он стал главным подозреваемым для неё.       Звонка ждать не так долго. Урок практически подходил к концу. Она осмотрела всех присутствующих в классе, осознав, что является единственной кто так и не начал делать задание. Подруга рядом совсем притихла и писала, почти не отрываясь. Хван стоит последовать её примеру, но перебороть состояние, в котором она сейчас находится – не удаётся.       Классный руководитель точно будет недоволен, если увидит пустой лист у своей ученицы. Девушка вскинула тёмные брови. Мужчина подумал развязать галстук, и позволил себе расстегнуть верхнюю пуговицу, вчитываясь в материал, который раздал совсем недавно. На столе кроме листка с заданием и листка для ответа, лежала ещё и ручка. Остальное надо было убрать, а телефоны сдать в коробку, чтобы многие не могли списать. Она недолго держала её в руке, играясь. Ёль занесла ручку над бумажкой.       Глаза бегали по строчкам, но стоит дойти до точки, как Хван забывала начало предложения. Снова это атакующее чувство. Девушка занесла руку за голову, и потёрла затылок, словно его действительно прожигал какой-то немыслимый, красный прицел винтовки.       «Похоже на паранойю», – подумала она, испугавшись этой мысли.       ИнЁль на секунду испытала лёгкий страх. Это так нелепо, но всё равно не даёт успокоиться. Настолько ей показалось это правдой. Больше всего не свете выбивалось желание сбежать из класса, и перестать чувствовать необъяснимое.       Помочь некому. Никто не замечает той агонии, в которой утопает девушка. Более того, никто, как она, не любопытствует, увлечённые заданием. И не то, чтобы этот тест решал их дальнейшую жизнь, но будущий результат экзаменов так точно. Многие сегодня выглядели сонными, и явно не готовыми «потеть» над заданием. Теперь для учеников их класса, да и не только их, сон – стал второстепенным. А для Хван, он, как бы, перестал существовать вовсе.       ИнЁль напряглась. Ей не хотелось повторения ситуации с контрольной по истории. Вторую такую беготню она не выдержит. Да и трудностей может возникнуть больше.       Девушка вся внутренне сжалась. Одиночная форточка вдруг захлопнулась, заставляя учеников вздрогнуть на месте. Учитель, занятый бумагами и материалом, поднял свои уставшие глаза, с синяками. – Продолжайте делать, – смирил он, поднимаясь из-за стола и прошёлся вдоль ряда, прямо к окошкам. Он ненадолго выглянул, задержавшись и набирая прохладного воздуха в лёгкие.       Ёль посмотрела на часы, что висели над дверью. Минутная стрелка начала свой новый круг, оповещая что подступает отсчёт последних, пяти минут. Хван зажевала губу, горько оглядев пустой листок. Она вполне успеет расставить ответы наобум, чтобы не было так стыдно сдавать работу, заслуженную отметки в ноль баллов. Это самое печальное положение из немногих.       Девушка сделала пару пометок, почти не тратя драгоценные минуты на прочтения вопроса. Будьте прокляты эти экзамены. – Да? – раздался голос учителя Чона, что обратил на себя внимание. Он приложил палец к губам, указав зевакам, чтобы вернулись к работе. Мужчина зажал между пальцев серебряный корпус телефона и сильнее прижал тот к уху. В его, слегка, сгорбленную спину, уткнула глаза ИнЁль.       Именно сейчас в голове у Ёль перекати-поле, а на листке заполненные наполовину необдуманные ответы. Зрелище было жалким, за то горящее чувство на затылке от волнения, внезапно прекратилось. Или просто больше не ощущается, из за того что она сосредоточена на другом. – Хорошо, я оповещу их. До свидания, – последние слова вылетели из уст мужчины. Тот сел за свой стол, и вытер лицо, явно не желающий рассказывать то, что ему там сказали, но оно того требовалось. – Класс, заканчивайте работу. У меня есть для вас новость, – позвал он.       Кто-то оторвался от своих листов, а кто-то, как и Кан Юи продолжали дописывать. ИнЁль сразу присоединилась к тем, кого заинтересовал зов учителя. – В конце недели, в пятницу пройдут соревнования по ориентированию, – оповестил мужчина, оглядев учеников.       История повторяется. Кто-то захныкал и недовольно цокнул языком. Кто-то был равнодушен, и лишь безучастно, но требующего того, присоединился послушать дальнейшее объявление. – Явка обязательна. Это не обсуждается, – сразу отрезал учитель, зная, какой протест будет исходить от многих. – Но зачем? Мы же должны готовится к экзаменам, а не бегать по лесу! – самый смелый и, по совместительству, недовольный ЧонСок заканючил выпуская из рук ручку.       Практически все поддержали его взглядом, а кто-то, заразившись, поддакивал.       Классный руководитель вымученно опёрся локтями на стол, и начал массировать виски. Весь его внешний вид так и кричал: «Я устал от этих детей. Я устал от этой работы, и, вообще, надо было послушать маму и идти учиться на инженера». Почему то Хван захотелось ободряюще похлопать его по плечу. У них схожий, истощенный организм. Только у этого человека, старшего на десяток лет, от нагрузки навалившейся работы, а вот у Хван от всего, по чу-чуть. Она понимала его. Отчасти. – Таков приказ директора. – У него, на старости лет, совсем мозги поплыли? – смело кинули колющую фразу, сзади. – Без выражений! – попросил учитель, хлопнув по столу и одним рывком поднялся на ноги. – Оставьте ваши недовольства при себе! Я тоже, как и вы, совсем не обрадован этой новостью. Так что, будьте терпеливы, и сделайте то, о чём вас просят.       Все моментально притихли. Разумеется многие надулись от возмущения, но придержали рот на замке. Какой бы протест одноклассники сейчас не устроили, всё равно будет так, как того захотела администрация школы. – Уроков не будет, – спустя минуту ответил учитель Чон.       Звонок раздался в коридоре. Мужчина вытянул руку вперёд, останавливая и заставляя многих приклеить попы к стульям. – Я позже раздам вам бланки. Вы заполните и отдадите их подписать родителям. Принесёте завтра мне. Никаких отговорок и прочего. Это всего на день. – А куда мы поедем? – В лес, – просто ответил мужчина, складывая руки на груди. – Это далеко? – Не очень. – Нужно прийти сразу в форме? – А мы там до скольки? – Нам сухой паёк хоть раздадут? – Остановитесь! – попросил учитель, выслушивая учеников и даже не успевая давать ответы, поскольку вопросов в какой раз было много. – Я объясню, не спешите.       Хван слушала внимательно. Её так же не радовала новость блуждать по лесу. Но опять же, поставить перед фактом – самое подлое, что можно ожидать от администрации школы. И она не знает какие плюсы от этого ориентирования, потому что всех собранных минусов, было в разы больше.

***

      Чимин после трудного дня, выбился из класса, прямиком на улицу, чтобы привести в порядок свои размышления. Наконец отпустить ситуацию на самотёк и просто забить. Как, впрочем, всегда.       После той ночи, СоЁн ещё чаще стала заглядываться на брюнета, боясь что тот не сможет сдержать язык за зубами. Нервозность девушки росла в геометрической прогрессии стоило ей заметить, как он плетется рядом с одноклассниками и ехидно растягивает свои губы. Будто издевается. И устав порядком чувствовать на себе взгляд пианистки-гаргульи со способностью раздавить тебя, Пак бежит.       Парень разместился на одной из скамеек, под деревом. Тень приятно отбрасывалась на его лицо, чтобы тот смог сместить глаза к небу и пронаблюдать за тем, как размеренно и тихо плывут белоснежные облака. Постепенно мысли сами отчистились, оставляя за собой лёгкий осадок умиротворяющей тишины. Стало чуточку получше.       И даже если он о ней не думает, то ненароком вспоминает, переживая за её самочувствие. Пак помнит это бледное лицо, которое никак не могло отойти от шока. Со скрипящим сердцем, ИнЁль всё же удалось вымолвить пару слов.       «Она точно наделает глупостей».       Почему-то это первое, что пришло в голову.       Пак шмыгнул носом. Запустил руку в карман брюк, вытащил телефон. Тот уютно расположился в его тёплой ладони и был снят с блокировки. Он же намеревался отправить ей сообщение, что ждёт на заднем дворе. Стоило зайти в контакты, как вблизи кто-то промелькнул.       Мимо проскользнула знакомая фигура, несясь в сторону гаражей. Чимин пристально проследил за девушкой, что шла бодро. В ней он узнал свою одноклассницу Дженни, что явилась в школу только на третьем уроке. Он ни разу не сводил с неё глаз, будто ждал момента, чтобы уличить девушку в чём-то подозрительном. Рассказанная история СоЁн, косаемая двух лучших подруг – ещё ни разу не покидала его петляющие мысли. Не хватало только их разборок. После той правды, Пак следил внимательно, за каждой. Он, словно, складывал в голове два и два, задумываясь, может ли Ким знать больше всех в этой истории? У него не было сомнений, что та очень полезна, но будет ли она так откровенна, как была в ту ночь СоЁн? Что может заставить шатенку заговорить?       Девушка притормозила, копаясь в своей сумки. Чимин проницательно смотрел, будто сквозь неё. Дженни, который раз не подвело её чувство и, она, задрав голову, бегала глазами в стороны, вычисляя почему ей так неуютно. Но даже не боясь быть замеченным, он не отнимал пристального взгляда.       Ещё одна тень упала на лицо. – Я обыскалась тебя, – ИнЁль остановилась в двух шагах от парня, что развалился на скамейке и сидел в пол оборота.       Чимин поднял на неё свои карие глаза, уловив что девушка пребывает в равнодушном расположении духа. Лучше так, чем быть подавленной совсем. Но он просто не знает, через что она прошла сегодня утром, и как это сказалось на её настроении. Хван привыкла скрывать, поскольку обсуждать подобное не совсем по вкусу. Да и переживать это повторно, тоже значение не имеет.       А допытывать Паку не охота. Если начнёт, закончится это руганью, не меньше. – У меня каша творится в голове, – призналась девушка, подсаживаясь к Чимину, шаркнув подошвой по асфальту. – Я верю тебе, – отозвался он, одарив её сочувствующим взглядом. Пак своевременно повернулся, пронаблюдав, что Дженни пойманной на месте, уже и след простыл. – В последнее время случилось много неприятного, – смартфон отправился обратно в карман. – Это да, но.. – она на секунду застопорилась, вдумчиво рассматривая высокое здание школы. – Две мысли так точно не дают мне покоя, – глаза застыли на окнах, что пробивались в их класс. Жжение на затылке прекратилось, но осадок никуда не делся. Она машинально готова была вновь накрыть ладонью, дабы проверить. – Какие? – полюбопытствовал Чимин. – Первая, – Хван отняла свой взгляд и посмотрела на него довольно серьёзно. Это помогло сосредоточиться, – то, как тебе вообще могла прийти идея отправиться в клуб за СоЁн поздней ночью, и ввязаться в драку с мужиком, который старше и сильнее тебя физически. Ты хоть немного думаешь о том, чем это могло закончиться? – девушка заострила внимание на синяке, что практически зажил на его щеке, но всё равно очень выделялся и каждый раз напоминал об этом безрассудном поступке. – В тот момент думать было некогда. Да и в конце концов, обошлось же, – невозмутимости Чимина можно было позавидовать и этот парень очень старался сгладить все углы в этом непростом разговоре, но они, кажись, снова начинают затвердевать. – Ситуация того требовала. Если бы я не вмешался, чем бы это закончилось? – Очень ценно, что ты предотвратил страшное, но неужели не мог позвать на помощь? – искренне любопытствовала девушка, с тяжёлым грузом на сердце. – И что самое главное, ты не посоветовался со мной, когда пошёл туда. – Ты не должна об этом беспокоиться, – небрежно бросил он, констатируя факт. – Разве результат не должен был тебя порадовать? Мы узнали очень много, – быстро перевёл тему Чимин, не желая возвращаться в тот день. Хотелось бы забыть то, что видели собственные глаза. – Да, но ведь ты пострадал. – Пустяки, – отмахнулся Пак, явно не чувствуя того, что сейчас пытается донести до него Ёль. – Всё нормально, правда.       Хоть ИнЁль больше ничего не ответила, но жгучая обида утягивала на самое дно. Она точно знает, что тот слишком упрям и зачастую сделает всё по своёму. Ей бы очень хотелось, чтобы он не скрывал подобное. В отличие от парня, она не может успокоиться, проектируя то, если бы ситуация сложилась по другому. Синяки Чимина ни стоят того, чтобы защищать такую наглую и неблагодарную девчонку как Чон СоЁн. Но она понимает, что тот сделал это, только потому, что обещал помочь и разобраться во всём. Да и это было очень благородно, заступиться за честь девушки.       Двоякое чувство вызывает вся эта заваруха.       С одной стороны она гордиться тем, что он не остался равнодушным. С другой, мысли что сидят глубоко и гаденько нашёптывают мол, то, что творила пианистка рано или поздно настигли бы её последствиями. Может та ночь и стала для неё уроком? Ответить наверняка, она не могла. Но определённо что-то, да осталось ей на размышления за завтраками или перед сном. Поэтому пришлось откинуть в дальний ящик.       Только это и тревожит её сердце. Внутри всё пылает и не даёт долго злиться и уж тем более обижаться на парня. Да это было глупо, и стоило проработать его план получше – но ради неё, и такое можно потерпеть.       Она умолчала, решив что будет очень некстати мусолить подобное и дальше. – А что со вторым? – невзначай спросил Чимин, пока Хван блуждала в своих коридорах из пучины мыслей. – Ты можешь догадаться, – неопределённо сказала девушка, поймав его глаза. Не стала слишком долго терзать. – Дело в Юнги. Я бы очень хотела с ним это обсудить, но он так и не явился на занятия. Погоди, – помедлил Пак, и тоже посмотрел в глаза ИнЁль, но еле уловимые проблески строгости блеснули в тёмных радужках, – я правильно тебя услышал? – А что не так? – та не понимающе вскинула брови вверх.       Чимин похмурел, чуть ли не надуваясь от подступающего к горлу возмущения. Ему бы очень не хотелось рушить всё, что им удалось нарыть, и заставлять главное подозреваемое лицо заранее почувствовать себя не в своей тарелки. Да и весомых доказательств, чтобы припугнуть брюнета у них не было. Стоит ли оно того, чтобы за секунду всё потерять? – Мне нужно было сказать тебе заранее, что этого делать не нужно, – смирился он, готовый объясниться. – Может. Но мне нереально себя сдержать. – ИнЁль, – выдохнул Чимин, растворяя нагнетающую атмосферу в воздухе, – понимаю тебя прекрасно, но давай потерпим ещё немного. – Мне сложно, – взвыла девушка, скрипнув между собой лакированными ботинками. – Такое чувство, будто это не МиРе. Она же всё это время знала.. и молчала. – А ты бы смогла рассказать о таком? – внезапно подал голос Чимин, бегло осматривая лицо ИнЁль.       Девушка резко умолкла, заметно поникнув. Она и не думала что всё может обернуться таким образом. Пустота что не знала границ и была обычным чёрным пятном, в одночасье поселилась в черепной коробке, а ещё утекла дальше, спускаясь вниз. Обличая и захватывая все внутренности. Раствориться, словно влили кислоту внутрь – очень странно и больно. Больше слов у девушки не нашлось.       Пак морозил её своими карими глазами, пытаясь прочитать мимику Хван. Уголки её губ, будто ползли ниже, а брови в расслабленном состоянии тянулись вслед за ними. Она сглотнула, понимая, что постепенно уходит в себя, начиная опять терять связь с миром.       Чужая рука обожгла спину, проходя вдоль хребта. Под рубашку забрались мурашки, заставляя чуть ли не выпрямиться. Каким то неожиданным был для неё этот жест. Но приятным. Она ощущала как правую сторону лица, внимательно изучают, поэтому старалась не отрывать взгляда от серого асфальта. Хван не могла контролировать то, как щёки сами по себе начинают краснеть. Слишком близко и слишком детально он смотрит.       Ёль заставила себя прочисть горло, и медленно обернуться в его сторону. Когда сделала это, то словила насколько нежным, заинтересованным взором Пак поглядывает. Он и сам признаётся себе, что не может оторваться от неё. Тем более когда они опять остались наедине, проявлять чувства к друг другу как то проще.       Он скользнул ниже, хватаясь твёрдым пальцами за её руку. Провёл по костяшкам, вызывая мелкие мурашки, проходившие волной, задерживаясь на коже. – Не могу ни как переварить то, что ты мне рассказал, – признания девушки на этом не заканчиваются. Раньше обсудить подобное, она могла только с собой. Но теперь, когда рядом есть «союзник», обрабатывать информацию как то проще. – МиРе встречалась с Юнги. Но как школа, зная о том, что их ученик употребляет всё равно допускала его на занятия? – Он стоит на учёте, – пояснил Чимин. – Врачи явно следили за его состоянием, может, какое-то время он уже этим не занимался? Поэтому они посчитали что он справится. – Я уже говорила о том, что его сегодня не было. У меня плохое предчувствие, – Хван приложила руку к грудной клетки, посередине. Там внутри что-то чужеродное, ворочалось и мешало. Очень сильно мешало. – Что если он опять начал? – Не исключено.       Узнавая новое, вопросов у ИнЁль по-прежнему не убавилось. Все передряги, в которые встревала девушка – не играли ей на руку. То у неё из под носа ускользнёт подруга сестры, Дженни; то одноклассник, как назло пропускает уроки, в самый неподходящий день. Будто все и всё настроены против неё. Специально, чтобы она ничего не узнала, оставаясь жить в неведении дальше. И страшно то, что судьба с ней так играется. Заставляет страдать, даруя кошмары и насылая частые приступы боли. Велит прекратить. Но путь назад давно стёрся. Вернуться уже не получится.       Она, словно ходит по разбитому на крупные осколки стеклу.       Хван ещё раз посмотрела на здание школы. Проучилась там все 19 лет, не замечая того, что происходит внутри школьной системы по сей день. Учеников, буквально спасают даруя шанс получить образование. Быть как все. Юнги, у которого большая семья – поэтому школа помогает, разрешая писать статьи о том, какие они добрые и поднимают вопрос равенства. С одной стороны это повод восхищаться местом, где в любую минуту администрация поможет ученикам, с другой всё это – лишь играет им на руку, приносит выгоду.       И странно то, что ИнЁль это заботит. У неё другая цель – найти сестру. Но вместе с этим, так быстро раскрываются посторонние факты всё больше поражаясь.       Это не её дело.       Всё равно какие-то чувства да вызывает.       Пак, до этого, вдруг тоже притих. Ветер поднялся над головами двух молодых людей. На территории школы стало совсем тихо. Все ученики рассосались по домам, пока двое терпеливо ждали эту зудящую тишину. Брюнет запоздало повернулся к девушке, и потерянно уставился на её профиль. Она вновь ощутила этот колючий взгляд. Но в этот раз Чимин не стал долго молчать. – Что будем делать дальше?       Вырвавшийся из уст вопрос парня, отрезвил ИнЁль и та округлила свои глаза. Она ещё сильнее задумалась. И в правду. А что делать дальше? На данный момент у них есть всего ничего. С этим нужно продолжать работать, да только мозг начинает плавиться. Чем глубже копаешься, тем страшнее для тебя. Пожалуй, это она уяснила ещё давно. Хван скрестила руки на груди и откинулась на твёрдую спинку скамьи. Не в её силах, дать точный ответ на поставленный вопрос. Более того, он ввёл её в полнейший ступор.       Она шкрябнула ногтями себе по кончику носа. Кажется вся эта неразбериха, с кучкой самых неординарных подозрений – делили её на двое. Что с ней на данный момент происходит – она не могла объяснить. О чём ещё можно говорить? Это как гулять между двумя берёзами и быть уверенной, что тебя здесь не было. – Мне нужно подумать, – смогла, наконец, ответить Хван.       Чимин бы очень хотел ей помочь раскинуть по полочкам то, что ни как не укладывалось. Сам он был согласен. Всё нужно обдумать тщательно и действовать очень осторожно. Пожалуй, потребуется немного времени.