Говорят, желания сбываются

Гермиона заливается смехом, кружась в танце с Роном. Ей впервые так хорошо за многие годы. Война закончилась пять лет назад, а отпустить прошлое Гермиона смогла совсем недавно. Она на балу в Малфой-Меноре в честь дня рождения Драко. Да, как бы странно не звучало, но теперь семья Малфоев Золотому Трио так же близка, как и Уизли. Это не тот аристократичный бал, а простой, современный на котором никто не надевает приторные маски. Люциус кружит в танце свою жену, смотря на нее с такой нежностью, которую Гермиона, наверное, не видела ни у кого. Рон рассказывает очередную шутку, она глупая, но Гермиона прыскает. Танец заканчивается, Рон ведет Гермиону к столу с закусками и шампанским. Она берет бокал и подносит к губам, тут к ней подходит Драко. — Могу ли я вас пригласить? — специально официально говорит он, приседая в реверансе и протягивая руку Гермионе. — Конечно, мистер Малфой, — подыгрывает она ему и заливается смехом. Драко кружит Гермиону в танце рассказывая ей, как был влюблен в нее на младших курсах. Гермиона смеется и говорит, что уже в сотый раз слышит это от него. Потом она рассказывает истории из детства, теперь уже Драко смеется. Тут он немного сбавляет темп и говорит: «Крестный». Гермиона не понимает и опять смеется, заливая смехом зал. — Чего крестный? — переспрашивает она. Драко лишь указывает глазами куда-то за ее спину. Гермиона оборачивается, сердце пропускает удар. Что-то екает в груди, улыбка спадает с ее губ, танец закончился. «Северус», Гермиона не видела его четыре года, плотно заблокировав щитами воспоминания ее юношеской любви. Он даже не знает о ее чувствах, «никто не знает», сердце ее больно сжалось, радостный настрой спал, стены, которые она возводила все пять лет, в миг рухнули. Теперь Гермиона именно натягивает улыбку и отходит в сторону. Он понравился ей на пятом курсе, тогда Северус стал более строг к ней, и часто ему приходилось показывать некоторые моменты даже Грейнджер, сначала это задело ее самолюбие, но потом она даже специально делала что-нибудь не так, чтобы он обратил на нее внимание, пусть даже и в негативном ключе. Ей нравилось наблюдать за ним, часто вместо варки зелий она погружалась в раздумья смотрев как он что-то читает или проверяет, конечно ей за это доставалось. Его бархатный голос заставлял ее дрожать, она бы все отдала чтобы он поговорил с ней подольше. Когда Северус заходит в зал он сразу глазами ищет «её». Она весело смеется, с нежностью глядя Малфою в глаза. Северус замирает. Она нашла себе того, кто ей нужен, и это уж точно не заносчивый, бывший учитель зельеварения. Да, она достойна лучшего, не Северуса, и даже не гребаного Малфоя, а кого-то гораздо лучше. Северус презирал ее на младших курсах, но он помнит, как на шестом курсе она защищала его от оскорблений Поттера, да он стал случайным слушателем их разговора, тогда он чаще стал обращать на неё внимание. Он задавался вопросом: почему она его защищает, ведь он относился к ней несправедливо все эти годы. Он давно ее не видел, она повзрослела и стала еще красивее и привлекательней. Как же он хотел увести ее и впиться в ее губы яростным поцелуем. Но ему позволено только наслаждаться ее видом. Гости расходятся, прощаясь с Малфоями. Гермиона и несколько близких друзей Люциуса остаются на ночь. Зал опустел и погрузился в ночную тень, горит камин, пуская оранжевые искорки. Но музыка продолжает играть, не такая быстрая и задорная, а наоборот медленная, успокаивающая, тихая. Гермиона сидит в кресле перед камином и пьет какао с Драко, который сидит по правую сторону от нее. За их спинами в медленном танце, качаются Нарцисса и Люциус. Все так уютно и по-домашнему, но Гермиона далеко, она думает о Северусе, она давно звала его в своих мыслях по имени, так почему-то она ощущала его ближе. — Герми-она, — зевая сказал Драко. — Я пожалуй, уже пойду, хорошо? — Конечно, Драко. Иди, я еще посижу. Драко ушел, а Гермиона погрузилась в раздумья, что будет если скажет ему о своих чувствах? Раз забыть не получалось, наверное, надо сказать, вдруг станет легче… Из раздумий ее вывел голос Нарциссы. — Гермиона, мы пойдем, когда уйдешь выключи музыку, будь добра, — Глаза Нарциссы горели огнем, она с некой страстью смотрела на мужа. Гермиона улыбнулась, понимая, что у них будет жаркая ночка. — Конечно, Нарцисса. Приятной ночи, — двусмысленно ответила она. Нарцисса чуть смутилась, но кивнула, и они с Люциусом вышли. Гермиона осталась одна. Она уже собиралась выключить музыку и уйти, но тут заиграла ее любимая мелодия. Гермиона давно ее не слышала и с детства обожала ее, она была известна, как и магглам, так и волшебникам. Гермиона подошла к столу и налила себе еще немного шампанского. Выпив половину, она поставила его на стол и немного потрясла головой, отгоняя мысли. Она встала на середину зала и начала танцевать с неким образом, но подсознание все время подсовывало ей Северуса. Гермиона смирилась с этим и пыталась представить на месте пустоты Северуса. Вот она держит его за руку, вот он прижимает ее к себя и кружит в медленном танце. На глазах выступили слезы, но она лишь закрыла глаза, продолжая кружить по залу с образом Северуса. Начиналась кульминация, Гермиона всегда трепетала от этого момента, она была очень неравнодушна к музыке. Но тут она оступилась и полетела на пол, так и не успев рухнуть на него. Ее подхватили чьи-то сильные руки. Но ей не потребовалось поднимать взгляд чтобы узнать «кто» это был. Она замерла не в силах поднять взгляд. — Спасибо, — глядя в пол сказала Гермиона. Интересно, как долго он наблюдал за позором, который она тут вытворяла. — Могу ли я пригласить вас на танец? — сказав, Северус сглотнул. — К-конечно, — не веря своим ушам прошептала Гермиона. Снейп взмахнул палочкой поставив музыку на начало. Он вежливо поклонился ей, а она ответила реверансом. Он шагнул к ней и положил одну руку ей на талию, а во вторую взял ее ладошку. Она же осторожно, будто, не веря в происходящее, положила свою руку ему на плечо. Гермиона забыла, как дышать, он никогда не прикасался к ней больше, чем этого требовалось на уроках. Сердце пропускало удары один за другим, ладошки вспотели. Голова начала кружиться, хотя, может, она слишком много выпила сегодня. Его аромат витал повсюду: ель, черный шоколад, кофе, одним словом — ее амортенция. Она подняла взгляд, на нее смотрели его темные глаза, ей казалось, что сейчас с легкостью в них утонет. В них было что-то неизвестное ей до сих пор… Боль? Сожаление? Северус крепко прижимал ее к себе, так что между их лицами было не более тридцати сантиметров. Щеки горели, ноги перестали слушаться, а в животе завязался узел. Гермиона нервно облизала губы и сглотнула. Северус же не мог оторваться от ее карих, словно карамель глаз. Они горели каким-то неведомым ему огнем, плавя карамельные глаза. Взгляд был обжигающим, манящим. Губы при свете камина манили все сильнее. «Гермиона» только сейчас он понял на сколько красиво её имя, как же хочет позвать ее так. «Мерлин, я не смогу устоять». Музыка закончилась, но они так и стояли, смотрев друг другу в глаза. Гермиона не дышала, «вот ее единственный и последний шанс сказать ему все, о чем думает и что чувствует» — Мистер Снейп… — начала Гермиона. — Северус. — Что? — не веря ушам переспросила она. — Можно просто, Северус, мисс Грейнджер, — ему хотелось хоть раз услышать свое имя из ее уст. — Конечно, тогда, просто Гермиона, — голос дрожал, и скрыть это уже было не в ее силах. — Хорошо… Гермиона, — «говорят мечты сбываются», искренне обрадовался Северус про себя. — Я бы хотела вам кое-что сказать, я знаю после этого вы меня убьете, — она усмехнулась, тоже мне нашла время. — Северус я вас…тебя…в прочем, — Гермиона устала думать, поэтому просто подошла еще ближе, опаляя дыханием его лицо и в ту же секунду впилась в его губы требовательным поцелуем. Северус обомлел, он замер в попытке понять, сон ли это? Он не отвечал, в глазах Гермионы наливались слезы. Она уже хотела отстраниться, но тут он резко притянул рукой ее за талию к себе. А второй зарылся в волосы, так же притягивая к себе. Его губы требовательно накрыли ее собственные. Гермиона обхватила двумя руками его голову, яростно впиваясь пальцами в кожу головы. Сердце билось чаще, дыхание сбилось, жар был во всем теле. Его губы настолько желанные, мягкие, податливые были для нее запретным плодом, а теперь она не могла поверить в реальность этого момента, наслаждаясь им. Адреналин кипел в крови у Северуса, он посасывал то нижнюю губу, то верхнюю. Ее теплые, припухшие губы были слишком сладостными, отрываться не хотелось, но воздуха не хватало. Они оторвались друг от друга пылающие и разгорячённые, в глазах друг друга была неподдельная тяга и страсть. — Я тоже тебя… — он тоже не закончил и осторожно прикоснулся к ее губам, оставив легкий поцелуй. — И пока я не способен убивать поцелуями, поэтому после этого, как видишь я не убил тебя. Гермиона застенчиво улыбнулась. Она до сих пор вся горела, так же, как и Северус. Сверкнув глазами, он потушил камин, они припали к друг другу оставляя поцелуи везде, где могли. Сквозь звуки поцелуев были различимы стоны… Ох, Северус… Гермиона, даа…

«Как я люблю ее»

«Как я люблю его»