Холод тьмы

      Тишина. Гробовая тишина поселилась в маленьком доме. Хозяин дома, видимо, позабыл про свою кровать, вещи и всё своё имущество что есть у него. А зачем оно ему вообще? Нет никакого смысла проводить время в пустом доме, который пропитался могильным холодом, что уже давно не даёт покоя жильцам, утягивая поочерёдно в царство мёртвых, где никогда не было тепла, согревающего всё тело. Лишь ужасающий холод.       Смерть следует за ним по пятам, тяжело дыша в спину, что изувечена болью прошлого, до сих пор не покинувшего его.       Который день парень проводит в одиночестве, тихо всхлипывая на холодной надгробной плите, не задумываясь о собственном здоровье. Почему они? Почему именно их решили забрать у него, лишив единственного лучика света, что мелькал в глубине его пустой и беспросветной души? Его сердце потеряло ориентир. Оно сбилось с пути, не зная что делать дальше. Поэтому, сидя здесь в лунную ночь, он смотрит на надгробные плиты родных глазами, не выражающие ничего. Лишь пустота. Он грезит желанием оказаться рядом с ними, но что-то неведомое шепчет ему не делать глупостей. Его мозг решил поиздеваться, подкинув галлюцинаций? Голос Эммы ощущается настолько реальными, что хочется повернуться и загрести сестру в крепкие объятия, боясь потерять её снова.       Но это лишь иллюзия. Пение сверчков возвращает в реальность, заставляя почувствовать тяжёлый груз потери.       Реквием сверчков звучит на кладбище каждую ночь, словно излюбленный трек, стоящий на повторе старого плеера. Может быть, это разбавляет несчастные дни умерших, что каждый день наблюдают за страданиями родных им людей? Возможно. Кому же понравится то, что дорогой тебе человек убивает себя, захлёбываясь в слезах и забывая про сон и еду. — Я-я так хотел, чтобы вы были счастливы, — хрипя, прошептал Майки, всматриваясь в иероглифы, гласившие «Эмма Сано». — Ты представляешь, он всё-таки признался тебе, ты ведь слышала, Эмма?       Слегка улыбнувшись, Майки устремил свой взгляд в небо, зацепившись за ярко светившую звезду. Она светила и вправду ярко, прям как Эмма, такая же миниатюрная и яркая.       Что-то неприятно кольнуло в груди.       Рядом с маленькой звёздочкой была Луна. По сравнению со звёздочкой, Луна была огромной. Её свет был перекрыт попутно летевшими облаками, не давая показать её настоящую светлую сторону, которая светит не хуже солнца.       Похожа на Кенчина.       Звёздочка и Луна светили вместе, находясь так близко, что невольно казалось, что родственные души нашли друг друга. Только вот Луна скрыта облаками от звёздочки, не позволяя оказаться ещё ближе и наконец воссоединиться. Походит на детскую сказку с хорошим концом, которого, к сожалению, в нашей жизни нет.       Они больше никогда не будут вместе.       Слёзы согревают, но только лишь на мгновение. Потому что после, остаётся ощущение противного холода, который въелся в кожу, одежду, во всё что только есть на нём, не давая почувствовать тепло. Тепло собственного дома, что когда-то служил ему спасательным кругом. Ведь только там было тепло, так необходимое ему. Но сейчас там лишь гнетущая пустота, забирающаяся в самые глубокие уголки душу, скребя своими острыми когтями.       Монстр одиночества живёт с ним по соседству, даже не думая покинуть его раз и навсегда. А зачем? С ним же так хорошо, пожираешь все его чувства и эмоции, которые он так усердно скрывает за маской решимости. А его сломленная душа, кровоточащая со всех сторон, самое настоящее лакомство.       Поглощая все жизненные соки и разнося холод везде, где бы он ни был, смерть и одиночество, убийственный тандем, пляшущий под дудку дьявола, однажды заберёт и его с собой, позволив ему встретиться с близкими ему людьми. А может, они просто сведут его с ума, забрав в свой страшный мир страхов и ужаса, не дав и шанса высвободиться из пучины тьмы.