I'm just trying to care!..

Погода за окном не прекращала хмуриться. Уже который день пейзаж не менялся вообще – дождь. Сильный, нескончаемый дождь, льёт как из ведра. Синие, тяжёлые тучи стремительно друг за другом медленно плыли, сильный ветер гонял их по небу из стороны в сторону. На улице прохладно, лужи, ливень громко тарабанит в окно. Это так надоело. Оливия устроилась на диване, что-то активно листая в телефоне. Сегодня она объявила себе день, когда она может совершенно ничего не делать, кроме просмотра сериала, что должен вот-вот начаться, и просмотра видео милых котиков в интернете. День-тюлень. Хотя Стар хорошо знала, что у неё уже неделя-тюлень. Такой образ жизни она самовольно прописала себе, потому что по-факту больше делать ей было нечего. Карантин. На улицу не выйти не только из-за ненастной погоды, но и из-за пандемии, которая снова берёт обороты. Уже бесполезно смотреть, сколько там заболевших за день, потому что уже все устали от этого. Лето, гуляй, отдыхай, наслаждайся жизнью, а Оливия сидит дома. Входная дверь захрустела, а затем с лёгким скрипом открылась, на пороге в коридоре показался силуэт Ботана. А, вернее сам Ботан. Он снова уходил куда-то в магазины, закупается на всю катушку, будто завтра конец света. В руках он держал какой-то пакет, а сам ворчал себе что-то непонятное, неуклюже снимая дождевик. Оливия тихо хихикнула, наблюдая за ним. Он так смешно это делал, чес-слово! — Вот, — как-то счастливо произнёс Ботан, ставя пакеты на стол. Оливия такой радости не оценила, а лишь поднялась и подошла поближе, чтобы войти в курс дела. Обычно её покупки особо не интересовали, если там, конечно, не было чипсов. В последнее время Брайн зачастил покупать всякую петрушку, укропы, базилики всякие и прочую траву, а такая хрень не факт, что вообще съедобная. Оливия представила себе всё это, а тем временем Ботан продолжил: — Тут всё, что нам нужно. Антисептик, мыло жидкое и обыкновенное, маски тряпичные и одноразовые, влажные салфетки, спиртовые салфетки для телефонов, препараты против простуды, которые продаются без рецепта, а также… — Ботан, ты уже заколебал, — выдала с недовольством Оливия. Ботан лишь поднял вопросительный взгляд на неё. — Мне двадцатого года вполне хватило, вся эта корона, ограничения, прививки… Не, ну нафиг, — Оливия демонстративно махнула рукой. — Тебе рил заняться нечем что-ли? Хернёй всякой страдаешь. Занялся бы чем-нибудь полезным. Ботан опешил. И, наверное, не столько от того, что Оливия бесцеремонно его перебила, а с того, насколько пофигистичностью была пропитана её речь. Ни капельки внимания в голосе, в её тоне. Оливии и правда это поднадоело. Уже который день Ботан закупает огромными порциями эти средства́. Приходишь с улицы, и по порядку: мой руки, переодевайся, мой руки снова, протирай телефон, стирай маску, мой и протирай продукты. Пока он не успокоится наконец. И ещё не забудьте протереть антисептик, вы его тоже грязными руками трогали! Это ещё если не упоминать дезинфекцию по утрам, что организовал Ботан. Лето, на улице душно, он заставляет носить эту маску! Не снимая. Не сказать, что часто бывает душно, но даже само ношение маски ужасно утомляет. Нет, этот же прикопается. Без конца всё протирает, моет, дезинфицирует. Он растерянно посмотрел на Оливию, которая благополучно жевала немытое зелёное яблоко, оперевшись на стол. Ботан же ещё неделю назад говорил Брайну русским языком, мой фрукты, прежде чем класть их на стол!.. — Оливия, так дело не пойдёт, — сказал Ботан, смотря прямо на неё и ныряя рукой в сумку с покупками. Оттуда уже успели выкатиться какие-то флаконы, но Ботан не обратил на них особого внимания. Стар лишь удивлённо посмотрела на Ботана, заранее откусив ещё кусочек. — Ботан, да реально, харе. Ни мне, ни Брайну эта профилактика нахрен не сдалась. Она только жизнь усложняет. Твои эти антисептики, салфетки… Ботан замер, смотря в одну точку. Он прекрасно слышал то, что говорила сейчас Оливия. Губы нервно задрожали. Которую неделю он носился в магазины, закупал средства защиты от COVID-19, столько старался. Пандемия набирает новые обороты, появляются новые штаммы, уже которая волна в стране! Это уже не то, что было год назад, а они воспринимают это как шуточки какие-то! Прививаться ни Оливия, ни Брайн не хотят*, соблюдать карантин, похоже, тоже. Коронавирус никуда не ушёл, игнорированием проблемы мы её не решаем. Внутри всё словно похолодело. Он столько таскался с этими препаратами, столько Брайн-то только поддакивал на его разговоры о том, что нужно обезопасить себя, а на самом деле ему так же фиолетово, как и Оливии, которая сейчас продолжает есть это чёртово немытое яблоко… В порыве ярости и обиды Ботан подлетел к Оливии, выхватил у неё из рук фрукт и швырнул его прямо в мусорное ведро. Стар потупилась, сначала смотря на то, как улетает её еда, а потом перевела взгляд на счастливого Ботана, гордо смотрящего на ведро. Тот даже не успел отдать себе отчёт о том, что сделал – сознание словно помутнело, он почувствовал, как гулко в груди стучит его собственное сердце. — Ты чё, очкарик, вообще страх потерял?! — всбесилась Оливия, хватая Ботана за шиворот рубашки. Она с огромной злостью и гневом смотрела ему в глаза, лишь вцепляясь ещё сильнее в одежду. — Оливия, отпусти, — попросил Ботан, судорожно дыша. Она зло сверкнула глазами, смотря прямо ему в лицо, словно заглядывала тому прямо в душу, но тут же резко отпустила, слегка толкнув его в сторону. Брезгливо отвернувшись от Ботана, Оливия быстро развернулась и направилась в сторону своей комнаты. Сейчас ей хотелось поскорее забыть всю эту ситуацию, забить на всё и посмотреть какой-нибудь фильм по телевизору, а ещё не помешала бы пачка чипсов со сметанкой… Не успела она окунуться в свои мысли, как вдруг услышала за спиной писклявое: — Оливия, это ведь здоровье, это ведь наше всё! Его нужно беречь, тем более в такие времена! Ты только задумайся… Стар не удосужила того даже взглядом, не оборачиваясь, молча показала фак и скрылась где-то в комнатах. Ботан услышал хлопок, скорее всего, это закрылась дверь в чью-то комнату. Неприятно? Больно? Обидно? Всё сразу вперемешку. Ботан ведь правда серьёзно волновался за друзей. Он так старался, думал, что это правда кому-то нужно. Ладно Оливия. Её искренности в таких моментах оставалось только поражаться, она бы никогда не сказала что-то из ряда: «Как классно, Ботан литры антисептика притащил». Стар всё равно больно не интересовали вопросы здоровья. Но вот Брайн… Всё это и зря. Да кому он вообще нужен со своим барахлом? Как назойливая муха над ухом жужжит, «надо то, надо сё». Просто никчёмный зануда. Брайн и Оливия и без его любезной помощи прекрасно справлялись, справляются. И будут справляться, потому что толку от подмоги Ботана нет. Верно Оливия подметила, лучше бы чем-то полезным занялся, вместо того чтобы распинаться тут. Захотелось по-настоящему заплакать, и, кажется, слёзы уже навернулись на глаза. Он постарался поскорее стереть её рукой, но лишь прерывисто вздохнул. Нет, истерики сейчас не будет. Точно не будет. Ну ведь не будет, да?.. — Я ведь лишь пытаюсь заботиться… — прошептал он. Он сам не понимал, делает этим себе ещё больнее, или пытается успокоить. Ботан медленно пододвинул к себе полный магазинный пакет, схватил тот самый флакон, что успел выкатиться, когда сумка наклонилась. Антисептик, баночка на 80 миллилитров, алоэ. Она полетела туда же, куда отправилось зелёное яблоко. Мокрая дорожка скользнула по щеке. Ботан услышал, как Оливия звонко смеется на втором этаже, что-то вслух комментируя.

***

Ботан сидел в своей комнате. Раз уж он решил заняться чем-то полезным и нужным, то для начала можно начать с решения примеров по алгебре за девятый класс. Чем он, собственно говоря, сейчас и занимался. Обида ещё давала о себе знать, но работа постепенно затягивала, и Ботану лишь из раза в раз давала знать о себе Оливия, которая громко ходила по квартире. Брайн куда-то уехал, поэтому в квартире кроме них двоих больше никого не было. Раз уж никому нафиг не сдалась его забота, так он и не будет больше. Ботан понимает с первого раза. Пускай, если такие умные, разбираются самостоятельно. Раз Ботан такой зануда, заставляет Брайна и Оливия беречь себя и своё здоровье, своё окружение. Он и сам не понял, почему так обозлился на этих двоих, ведь всё это было ожидаемо. Ещё в прошлом году Ботан уговаривал их хотя-бы немного позаботиться о себе, что же изменилось на следующий год? Внезапно шаги Стар стихли, однако Ботан не обратил на это никакого внимания, продолжая писать что-то в тетрадке. В дверь робко постучались костяшками пальцев, прислоняясь в ней. За ней послышался голос Оливии: — Ботан, это я. Ботан обернулся, подмечая, что Оливия впервые стучится к нему в комнату. Ранее бы она просто бесцеремонно залетала на диван, словно ничего и не произошло. — Входи, — бесцветно произнёс Ботан, оборачиваясь обратно и принимаясь за решение очередного упражнения. Оливия приоткрыла дверь, заглядывая в комнату, а затем вошла, медленно прикрывая её за собой. Раз уж этот очкарик такой обидчивый недотрога, то Оливия сама заставит его пойти на контакт с ней. Прошло уже, как-никак, около часа. Стар подошла поближе, заглядывая тому в учебник. — Чё делаешь? — поинтересовалась она в своей манере. — Занимаюсь чем-нибудь полезным, — ответил Ботан. Сначала Оливия не поняла смысла этой фразы, но потом до неё дошло, однако она промолчала. — Матёшу решаешь, да? Ботан ничего не ответил, усердно делая вид, что ничего не замечает и ничего не слышит. Он знал, как Оливию это иногда бесило. Жутко бесило. И сейчас делал всё, чтобы её разозлить. Сам не понимал, зачем так поступает, но поступал. Он ведь и сам был бы не против помириться, однако неприятные мысли шептали на ухо, уговаривали этого не делать, потому что это она виновата во всём этом. Она. Значит Ботан не будет извиняться. — Да, — ответила сама за него Оливия, как-то устало и поникло. Вся эта обстановка ужасно давила на нервы, причём им обоим. Все эти ссоры давили на нервы. Они бывали редкими, но, к сожалению, без них никуда. Мириться для Оливии было сложнее всего. Спустя ещё несколько секунд молчания, Стар громко прикрикнула прямо над его ухом: — Да Ботаник, хватит уже дуться, как первоклассница! — А я и не дуюсь, — спокойно ответил Ботан, разворачиваясь к Оливии лицом. — А я вижу, что ты дуешься. Что такого, я ведь тебе правду сказала, разве это плохо?! — Мне это не нравится, Оливия. Мы с тобой встречаемся уже как полгода, и я обязан следить за твоим здоровьем, потому что сама ты за ним смотреть не будешь! — Надо будет – я сама буду всё это протирать. А мне это не надо, — ответила Оливия. — Не будешь, если сейчас не заботишься. Я и в прошлом году и тебя, и Брайна уговаривал защищаться, и сейчас уговариваю, хотя бы спасибо бы сказали! — Это не повод вырывать у меня яблоко и выбрасывать его. Ты с ума спятил что-ли? — Оно такое же немытое и непродизинфицированное антисептиком, как и все остальные фрукты, что лежали на столе. Там могла быть инфекция, включая ковид-19, — отчеканил Ботан. — У тебе везде, в каждой дырке этот коронавирус. Коронавирус, коронавирус, коронавирус, забодал уже. С этой пандемией жить спокойно не даёшь. Лучше было бы, если бы я тогда на кухне сказала, что всё норм?! — Не лучше, — признал Ботан. — Но я же просто всего-лишь пытаюсь заботиться!.. Оливия отвела свой пристальный взгляд в сторону, расфокусировав зрение. Это нельзя было назвать поражением, но она точно задумалась над чем-то. Такие неожиданные перемены в ссорах бывали редко. Ботан опустил взгляд на свои руки, которые он от нервов сжимал и разжимал. — К чёрту всё это, — вырвалось у него, и он вскочил со стула, опрокинув его, прижался к Оливии всем телом, тяжело дыша. Та сначала не поняла, что вообще происходит, но потом почувствовала у себя на шее мягкое, тёплое дыхание, почувствовала его руки, с силой прижимающие к себе, словно в последний раз. Такое тёплое тело, такое родное. Стар почувствовала, как ей на рубашку капнула мокрая слезинка. Он плачет?.. — Я очень-очень тебя люблю, Оливия, ты даже не представляешь, насколько сильно, — проговорил он ей в шею, переодически останавливаясь и набирая воздуху. — Я никого так не любил, как тебя. Я просто стараюсь помочь тебе, позаботиться, потому что безумно люблю тебя, понимаешь?.. Оливия вздохнула, приобнимая его в ответ, прижимаясь головой к его лохматой, неопрятной макушке, мягко поглаживая одной рукой его спину. Хотелось дерзко сказать ему: «Прекрати реветь, как девчонка тут нюни распустил», но сил на это не хватало. Тут не требовались слова. Понимает она всё, не глупая ведь. Ладно уж. Если этому человеку, что сейчас всхлипывает у неё в объятиях, так важно и ценно её здоровье, она будет заниматься этой хернёй.