FATE

— Жару терпеть просто невозможно, — жалуется Баше, усаживаясь на кровать. Целый день разведчики помогали с укладкой железной дороги, а на улице царило невозможное пекло, от которого, казалось, нет спасения. — Если бы ты только знала, как я жду выходной, — Йегер присоединяется к своей девушке, но только садится не на кровать, а на прохладный пол. — Мне уже кажется, что я не доживу. — Главное — придумать, чем будем заниматься, а то если мы опять пойдем стрелять из ружья, то у меня начнет дергаться глаз, — недовольно бурчит Эрен, а Ди в ответ смеётся. Развлечений в выходные и правда не так много. Они еще недостаточно взрослые, чтобы пойти куда-то в бар, но и не такие маленькие, чтобы играть в догонялки по корпусу, как делали раньше. — Я думала, что всё, что мы делаем вместе приносит тебе удовольствие, — Баше наклоняет голову и с интересом наблюдает за парнем, которого только что заманила в ловушку. — Разумеется, — Эрен напрягся, — но хочется разнообразить наше времяпрепровождение. — Не дожидаясь, когда Ди придумает очередной подковыристый вопрос, парень запрыгивает на кровать девушки и притягивает её к себе. — Эрен, жарко же! — она пытается отодвинуться, но ничего не выходит. — Я тут заживо сгорю из-за тебя… — Ничего, поправишься, — улыбается Эрен и наклоняется к её губам для поцелуя, как дверь в комнату неожиданно открывается. — Что делаете, голубки? — раздается мужской голос и парочка отстраняется друг от друга, делая вид, что ничего не было. — Опять ты, Кирштейн, что на этот раз? Микасе письмо под подушку положить хочешь? — издевается Баше, а потом замечает, как в комнату входят другие товарищи. Жан даже ответить ничего не успевает, но его покрасневшая физиономия говорит сама за себя. — Эй, остальные куда? — возмущается девушка, пока все рассаживаются по разным углам. — У вас с Микасой единственных комната не на солнечной стороне, имейте совесть! — злится Конни. — Какую совесть? А ну, кыш! — Ди встает с кровати с серьезным намерениям прогнать всех, пока не видит Микасу, закрывающую дверь. — Даже не пытайся, — по уставшему лицу Аккерман стало понятно, что она тоже была против этой затеи, но сделать ничего не могла. — Да успокойся, дай жару переждать… — просит Кирштейн и делает глоток воды из бутылки. — И не смей использовать на нас свои штучки, — он угрожающе выставляет палец вперед, будто и правда сможет что-то сделать в случае непослушания.       Баше обессиленно падает на кровать, но мириться с таким положением вещей всё равно не хочется. Пусть солнце и не попадает в их с Микасой комнату, свежий воздух сюда доходит хорошо. В конце концов всем здесь станет душно. Но тут в голове зарождается спонтанная мысль: — А к озеру не хотите? — Я не смогу по такой жаре нормально передвигаться, — отнекивается Конни, вытирая пот со своего лба. — Да, — соглашается Саша, — еще и на голодный желудок! — Кто сказал, что мы пойдем пешком? — на лице Ди появляется ухмылка, когда в голову приходит гениальная идея.       Ребята пробрались в офицерскую подсобку и набрали себе еды, потому что ужин было неимоверно долго ждать. Саша, кажется, уже была готова блевать от того, насколько хочет есть, поэтому ей в рот сразу засунули кусок хлеба, чтобы она успокоилась.       Идея была в том, чтобы добраться до озера на УПМ. Армина, конечно пришлось долго уговаривать на такие авантюры. Он то и дело говорил о том, как это неправильно, и что их потом накажут, если узнают. Просто так устройства не выдадут, поэтому Ди пришлось использовать свою силу, чтобы получить к ним свободный доступ. Разведчики старались не попадаться на глаза капитану Леви, потому что на него чары бы точно не подействовали, и все бы просто получили по шапке.       Озеро находилось не так далеко, поэтому добрались ребята быстро. Способ передвижения на УПМ не то, что быстрый, зато самый освежающий из всех возможных. Но от плаванья в озере никто всё равно не отказался. Товарищи устроили себе пикник на берегу, чтобы были силы вернуться обратно, и периодически ходили в прохладную воду. Дай им волю, они бы устроили здесь ночевку, но к вечеру появлялось всё больше насекомых, которые кусались и мешали нормально отдыхать. Пришлось возвращаться в корпус обходными путями, чтобы никто не задавал лишних вопросов. И, когда казалось, что тяжелый день позади и остается только вернуться в комнату и уснуть, на пути появляется кто-то совсем не входивший в планы: — Стоять, — мужской голос сзади заставляет оцепенеть. Баше даже не нужно оборачиваться, чтобы понять, кто стоит за спиной. — Добрый вечер, капитан. — Ди поворачивается и неловко улыбается. Она явно не должна разгуливать по коридорам в такое время, но Леви не первый раз ловит её с поличным. — Да, я знаю, сколько время. Нет, я не хочу дополнительные часы дежурства. — Это благодаря тебе сегодня не досчитались нескольких УПМ? — этот вопрос застает девушку врасплох. — Не понимаю, о чем вы, — отнекивается Баше, но Леви всегда видит, когда она врет. Аккерман осматривает её с ног до головы, делая про себя какие-то выводы. — Завтра с документами поможешь, — говорит мужчина и обходит Ди, чтобы уйти в сторону своего кабинета. — Но у меня завтра выходной! — возмущается Ди, разводя руки в стороны от безысходности. — Ты меня услышала, — с этими словами капитан скрывается за поворотом, не желая больше слушать недовольства.

***

— О, Леви в костюме, первый раз тебя таким вижу! Хоть на человека стал похож! — выкрикивает Ханджи, когда капитан выходит на верхнюю палубу корабля. — Очкастая… — стиснув зубы говорит мужчина, как бы угрожая, но Зое не слушает. — Ой, смотри, у тебя тут пятнышко! — смеется она и указывает пальцем на воротник Аккермана. — Закройся уже, — Леви отходит чуть дальше от командующей. Ему такой акцент на одежде явно в новинку. — Ого, капитан, вам очень идет костюм! — улыбается Баше, проходящая мимо. — Спасибо, — он опускает шляпу чуть ниже, как бы прикрываясь, — но не обязательно же уделять этому столько внимания. — Просто необычно, не часто увидишь вас при параде. — Поводов нет, — Леви скрещивает руки на груди, осматривая всех, кто собрался на корабле.       Разведкорпус впервые заплыл за пределы своего острова, и на это путешествие возложены большие надежды. Именно после неё все узнают, есть ли какой-то шанс жить в мире с другими народами. Настроения в корпусе были разные, но в основном все верили в удачное окончание этой поездки. Почти никто не был настроен пессимистично. Почти… — Ты так воодушевлена, — замечает Эрен, облокачиваясь на перила рядом с девушкой. — А ты нет? — приближающиеся берега Марлии вызывают улыбку на лице девушки. — Воспоминания отца показали мне вполне ясную картину. — Ох, прошу, хотя бы в этот раз не занудничай, — девушка заботливо поправляет Эрену галстук. — Ладно, я все равно немного взволнован. — Уверена, конференция пройдет успешно, и мы с тобой прогуляемся по ночному городу, — пытается подбодрить его Баше. Он же лишь делает вид, что это работает. — Надеюсь, что ты права! — Эрен улыбается и не сводит с нее глаз, из-за чего девушка немного смущается и переводит взгляд обратно на горизонт.

***

      Город, полный неизведанных вещей. Точнее, конечно, они слышали обо всем со слов Азумабито и других жителей внешнего мира, но слышать и лицезреть — совершенно разные вещи. От одной только машины внутри все замирало, а ребята не могли поверить, что такое вообще возможно.       Баше бы очень хотела просто наслаждаться всем, вот только грустные мысли её не покидали. Они здесь веселились и радовались все эти годы, в то время как жители Парадиза страдали и рисковали своими жизнями ради свободы. Ди предполагает, что Эрен сейчас думает о том же самом, потому что его взгляд был мрачен и лишен всякой заинтересованности. Вдвоем в таком состоянии быть не хочется, поэтому девушка натягивает улыбку и покупает мороженое. — О Боже, мой рот, — Баше понимает, что выплюнуть она не может, но и глотать такой кусок не вариант, поэтому она терпит обжигающий холод до момента таяния. — Эрен, я не чувствую свой язык, — Ди удивленно трогает его пальцами, ощущая, каким холодным он стал. — Ты преувеличиваешь! — закатывает глаза парень. — Ты попробуй как я откусить. — Нет, я знаю, о чем говорю. Помню мороженое из воспоминаний отца… — Я сказала попробуй, — командует Ди, прерывая очередную тираду Эрена про воспоминания. — Ладно-ладно, достала, — Йегер наклоняется и откусывает часть мороженого. — Господи, какое холодное… — Ха-ха, а ты не слушал! Страдай теперь, — Ди целует Эрена в щеку, а затем её взгляд привлекает Саша, которая была вне себя от радости из-за этой же сладости. — Держи, — она протягивает свое мороженое Йегеру и тот послушно забирает, — я куплю себе другое.       Такой развитый мир кажется чем-то невозможным. Голова кружится от количества новых вещей и изобретений, даже не верится, что для кого-то это может быть обыденностью. Прогресс обошел стороной их остров, о подобных вещах приходилось только мечтать. — Ловите вора! — слышится где-то в толпе и это заставляет девушку остановиться на полпути. — Что там происходит? — спрашивает Эрен, подходя к Баше сзади и пытаясь разглядеть что-то в толпе. — Давайте утопим или хотя бы руку отрежем, чтобы не воровал! — Нет, надо сначала проверить его кровь, вдруг он из этих эльдийских отродий! — предлагает мужской суровый голос. — Отвратительно… — шепчет Ди, а её глаза на секунду приобретают золотой оттенок. Она хочет всех успокоить и спасти бедного мальчика, которого окружила толпа. — Нет, — одергивает её Эрен и берет за руку, — опасно. — Я не говорил, что он карманник, просто сказал, что кошелек не его… — Леви одной рукой поднимает мальчика над землей и начинает уводить прочь. — Он взял кошелек у своей старшей сестры! — Что за бред? — возмущается толпа, явно недовольная таким исходом событий. — Да-да, — впрягается Ханджи, стараясь успокоить горожан, — у них очень запутанные отношения.       Однако это все не помогло, а недовольных становилось все больше. У разведчиков от этого конфликта будут одни проблемы. Если их поймают, то точно заставят сдавать кровь, чтобы узнать откуда они. Прикинуть какие есть варианты никто не успевает, поэтому Аккерман просто хватает мальчика и начинает убегать с ним. Все следуют его примеру.       Погоня закончилось только спустя несколько кварталов, и за это время все успели выдохнуться, а в такую теплую погоду силы кончались слишком быстро. Мальчишка, которого спасли, даже не поблагодарил за это. Всё еще хуже — он заставил капитана Леви распрощаться со своим кошельком. — Кажется капитан теперь без денег, — подшучивает Ди, видя как незнакомец скрывается за забором. — Больно надо… — бурчит Аккерман, делая вид, что ему безразлична вся эта ситуация. — Не переживайте, куплю вам что-нибудь за свой счёт! — Баше хлопает своего капитана по плечу. — Не стоит так щедриться… — Хотите сказать, что не хотели бы попробовать чай в каком-нибудь здешнем ресторане? — Не горю желанием. — А я бы попробовала, будет полезно для моей будущей чайной лавочки, — Ди подмигивает Аккерману, а после возвращается к ребятам, что стояли неподалеку.       Вернувшись в особняк Азумабито и обсудив стратегию поведения на ближайшую неделю, все думали уже расходиться. Командующая обещала свободный вечер, но с условием, что никто не влезет в какую-нибудь перепалку, что казалось невозможным.       Баше планировала прогуляться вместе с Эреном по вечернему городу, оплатить водителя, чтобы поездить на машине, зайти в какую-нибудь чайную лавку и просто провести время вместе. Но это были лишь планы, потому что из резиденции он исчез.       И все-таки Эрен позволил Баше найти себя, открыл доступ к своему разуму впервые за некоторое время. Йегер находился недалеко от пристанища того самого мальчишки-карманника, которого разведчики спасли от обозленной толпы этим утром.       На вопросы о том, что же парень здесь делает, Баше получила не то, что расплывчатые ответы, а даже немного устрашающие. — Как ты думаешь, можно ли пожертвовать миллионом ради спасения сотни, если этот миллион тебе незнаком?       Ди не смогла ответить. Всё это звучало как очередной депрессивный эпизод Эрена, который регулярно повторялся несколько раз в неделю, а по прибытию в Марлию лишь обострился.       Он не пускает её в свою голову, не откровенничает, не решает трудности, появившееся в их взаимоотношениях. Не дает подбодрить, попробовать что-то исправить, злится, когда девушка жалуется по пустякам, ведь эта не такая уж и проблема для него. Девушка просто устала пытаться каждый раз спасать его и не получать ничего в ответ. Эрен отдалялся, будто специально. И тот Эрен, которого она когда-то полюбила, кардинально отличался от того, кого она видела перед собой сейчас…       Остальные разведчики нашли ребят спустя некоторое время, а потом, по приглашению одного из старичков поселения, все двинулись в главную палатку.       Здесь им устроили радушный прием, тем самым поблагодарив за спасение жизни мальчишки. Алкоголь разведчики пробовали впервые (ну, кроме некоторых), а о своей допустимой дозе не знали, поэтому многие пили как не в себя. Громкая музыка била в уши, смех разносился из всех углов палатки, товарищи наконец могли нормально отдохнуть и повеселиться. Может алкоголь и был не самый качественный, и пили они из каких-то жестяных банок, но это было совсем неважно. Ключевую роль играли окружающие люди. — Как же я рад! — улыбается Эрен, но из-за шума Ди почти ничего не слышит. — Что? — переспрашивает девушка и наклоняется ниже. — Как же я рад вот так беззаботно провести время со всеми… — И правда, такое редко удается, — соглашается Баше, делая еще один глоток какого-то самогона. — И ты… — Йегер обнимает её, прижимая к себе. — Что я? — Никогда не смогу отпустить тебя… — парень отставляет своеобразный стакан в сторону и проводит освободившейся рукой по волосам девушки. — Эрен, о чем идет речь? — Ди в недоумении смотрит на него, но списывает всё на пьяный бред. — О том, что я безумно влюблен. — Йегер тянется за поцелуем, но Баше останавливает его. — Стой, не здесь же! — она кладет руку ему на грудь и немного отодвигает его от себя. — Думаешь кто-то не знает, что мы вместе? — усмехается Эрен, поворачивая голову на бок и рассматривая свою девушку. — Не в этом дело… — Ди начинает оглядываться по сторонам, насчитывая сколько же людей находится вокруг. — Я так сильно тебя люблю, — Йегер, пользуясь моментом, начинает хаотично расцеловывать девушке лицо, — хочу, чтобы все знали. — Эй! — из неоткуда появляется изрядно выпивший Жан с бутылкой в руке, заставляя парочку отпрянуть друг от друга. — А меня зацелуешь, Йегер? — Я похож на конюха? — Эрен с вызовом смотрит на своего товарища. — Че ты сказал? — возмущается Кирштейн. — Ребята, что-то мне плоховато… — к компании присоединяется Армин, схватившейся за свой живот в попытке унять желание стошнить прямо здесь. — Армин, а где Микаса? — спрашивает Баше, помогая своему другу сесть рядом. — Она пошла на улицу подышать. — Ладно, не хочу ругаться с тобой, — поведение Жана неожиданно меняется, когда он слышит слова Армина. — Пойду лучше. Дел невпроворот. — Ну и вали, придурок! — выкрикивает ему вслед Йегер. — Эрен, — Баше кладет руку Армина себе на плечо и пытается его поднять, — помоги. Ему плохо, отведем на воздух.

***

      И все воспоминания о хорошо проведенном вечере вдруг забываются, когда Марлийцы начинают высказываться против Парадиза на государственном собрании. Дыхание пропадает, а Баше тревожно сглатывает, слыша приговор для своего народа. Эрен, сидевший до этого рядом, резко подскакивает с места. — Я отойду, — произносит он, утешающе кладя руку на плечо Баше. Девушка машинально хочет накрыть его ладонь своей, но натыкается лишь на пустоту. Когда она поворачивается, Эрен уже пропадает из вида. Ди хочет встать и двинуться за ним, но Конни, сидящий рядом, окликает её: — Я не совсем понял, это значит, что надежды нет?       Вернувшись в поместье, Баше надеется встретить Эрена там. Всё-таки куда он пойдет в этом незнакомом городе? По дороге разведчики его не встретили, значит он наверняка решил прибыть домой.       Такой исход событий тяжело принять всем, поэтому и держаться тоже надо вместе, а не бесследно исчезать.       Ди распахивает дверь их комнаты, но она пуста. Все лежит так, как они и оставили перед выходом. В душе селится тихая паника, которую девушка старается не показывать. Время еще есть, он вернется.       Но он не вернулся. Прошел день, два, неделя, а Эрен всё не возвращался. Вместо него пришло письмо, содержание которого говорило обо всём и ни о чем одновременно. Йегер окончательно покинул их и возвращаться не собирается, а оставаться дальше в Марлии было опасно. — Хорошо, все готовы? — спрашивает Зое, в очередной раз застегивая свой чемодан, что уже ломился от количества сувениров в нем. — Почти, — отвечает Армин, спуская свои вещи с лестницы. Здесь даже спрашивать не стоило, что же значит это «почти». — Леви, иди глянь, что там у неё, — просит Ханджи, а капитан в ответ кивает головой.       Вход на лестницу неожиданно перекрывает Арлерт: — Капитан, можно на пару слов. — Говори, — соглашается Леви и Армин нагибается к его уху. — Каждую неделю у нас всё срывалось, а Ди за это время даже не пробовала собирать вещи, — парень оглядывается, проверяя, чтобы их точно никто не слышал. — Я не хочу наговаривать на свою подругу, но мне кажется, что она может за этим стоять. — Понял.       Мужчина поднимается на второй этаж, где находились спальни, и бесцеремонно отворяет дверь в одну из комнат. — Нам пора ехать, ты собрала чемоданы? — спрашивает Леви, заходя к своей подчиненной. Ответ на вопрос он получает сам собой. Вещи, хаотично разбросанные вокруг девушки, кажется, лежат так уже давно. А сама Баше сидит посреди комнаты с закрытыми глазами. Её лицо нахмурено, она явно сосредоточена на чем-то важном.       Девушка уже неделю пытается выйти с Эреном на связь. Понять, где он находится, но всё, что видит — темнота, окутывающая её. Разрушение их связи дало о себе знать, и она даже не догадывается о том, что все было сделано намеренно.       Леви знает, что она почти не выходит из комнаты, знает, что Ди страдает от безвыходности ситуации. Как и все разведчики. Письмо, пришедшее на этот адрес несколько дней назад, добило окончательно. Эрен скооперировался с Зиком. Будто забыл, что этот человек погубил сотни солдат на Парадизе и чуть не убил его девушку. Леви, кажется, готов избить его до смерти за подобные действия при встрече. Если, конечно, она произойдет. — Баше, я с тобой говорю, — голос капитана становится грубее и громче, чтобы привлечь внимание девушки. Замечая, что она никак не реагирует, мужчина подходит ближе, резко хватая её за плечо. Глаза Ди тут же распахиваются, а слезы катятся по щекам. Она опять никого не нашла. — Ну и бардак же ты здесь устроила, — его тон становится мягче, когда он видит, что она очнулась. Леви даже не спрашивает о результатах поиска, стараясь отвлечь девушку. — Я помогу тебе собраться.       Аккерман закрывает дверь в комнату и достает из шкафа чемодан. Благо вещей было не так много, но среди всего он находит не только её одежду, но и одежду Эрена, аккуратно сложенную на полке. Она явно ждала его возвращения. — Знаешь, то, что тебе паршиво, совсем не значит, что надо забивать на уборку, — прерывает тишину капитан. В комнате и правда царил полнейший хаос. — Я никуда не поеду, — шепчет Ди, но Леви все равно разбирает её слова. Он закатывает глаза, потому что слышит эту песню на протяжении нескольких дней. Капитан пытался поговорить с ней, приобщить к общей дискуссии. Он видел, как она металась из стороны в сторону, как запуганный щенок, пытаясь найти выход из ситуации. Однако ничего не помогало привести её чувства и подвести к трезвости. — Не нужно собираться, раскладывайте вещи, — в комнате неожиданно появляется Киёми Азумабито, — проблемы с кораблем. Отчалить не получится, — с этими словами женщина уходит, чтобы сообщить новость остальным.       Леви тут же переводит взгляд на Ди, которая изобразила на своем лице досаду. В голове сразу всплывают слова Армина о том, как же всё подозрительно выходит.       Аккерман, невзирая на сказанное, продолжает складывать вещи в чемодан, уже даже не разбирая где чьи. Баше видит это и хватает мужчину за руку, останавливая. — Я сказала, что я никуда не поед… — Черта с два! Ты поедешь! — сцепив зубы говорит Леви, усаживаясь перед ней на корточки. — Этот идиот не вернется! Он ясно дал понять, что не нуждается в нас. Хватит здесь распускать свои сопли, иди собирай чертов чемодан. Иначе я свяжу тебя и отнесу на корабль сам. — Но госпожа Киёми сказала… — Ты меня за идиота считаешь? Думаешь, что я не замечу твои выходки? — Леви… — Даже не начинай! — Аккерман закрывает дверь с таким грохотом, что кажется услышали даже люди с улицы. — Ты в курсе, что нарушаешь наш устав? Или думаешь, раз между нами что-то было, то я не кину тебя за решетку на несколько недель?       В эту секунду Баше и вспоминает, что Аккерман далеко не её друг. Она — его подчиненная, и с её чувствами он и не думал считаться. Из-за подобной грубости с его стороны, хочется разреветься. Снова. Боль пронзает сердце насквозь, ощущение, что в этом мире не осталось никого, кто мог бы понять. Да, она и правда манипулировала сознанием Азумабито всё это время, но ведь это лишь для того, чтобы выиграть время на поиски Эрена. — Есть, капитан! — как можно более язвительно произносит Ди, на что Леви удивленно поднимает брови вверх. Баше встает с пола и выхватывает у мужчины чемодан. — Уверена, у вас есть более важные дела, чем нянчиться здесь со мной. — Баше, я всего лишь… — начинает Аккерман, но девушка не дает ему шанса оправдаться. — Да перестаньте, — усмехается Ди, — не нужно напускной заботы. Я прекрасно понимаю, что должна выполнить приказ. Вы же мой капитан, а не какая-нибудь подружка. — Девушка уходит к шкафу, сгребая оттуда оставшиеся вещи. Конечно, она может ослушаться, более того, она хочет это сделать. Однако после такого её точно накажут и это скорее всего будет отбывание за решеткой, чего не очень хочется. — Точно, — отвечает Леви, смотря на то, с какой злостью Баше собирает вещи, — мы не друзья. — с этими словами он выходит из комнаты, оставляя свою подчиненную одну.

***

      С момента исчезновения Эрена прошло уже несколько месяцев, однако душевная рана внутри девушки и не думала затягиваться. В голове не укладывалось, как он мог так поступить с ней. Просто оставить одну и толком ничего не объяснить. Даже в самые худшие дни, когда они ругались, Йегер приходил в её комнату с букетом цветов в руках и извинялся за произошедшее, а в этот раз всё вышло совсем иначе. Настолько иначе, что даже в том самом письме он и слова не сказал о ней. Баше перечитала его, кажется, уже миллион раз, пытаясь найти какой-то подтекст или подсказку, но всё тщетно. Бумагу с его словами, написанными от руки, уже можно выкидывать. От количества слёз, пролитых на это письмо, чернила почти исчезли.       Она думала о том, что может быть в этом есть и её вина? Может где-то она делала что-то не так, поэтому он и решил с ней так обойтись? Нет, наверное, он просто не ценил то, что она для него делала. Да, это похоже на Эрена — рушить то, к чему он прикасается.       Печаль превратилась в ненависть, но отчаяние никуда не ушло.       Когда он вернется (а Баше уверена, что он сделает это), она не позволит ему увидеть перед собой прежнюю девушку, что готова была отдать жизнь за него. В ней не останется ничего, что он когда-то восхвалял и любил.       Ди хватается за вазу с цветами, которые принес Армин несколько дней назад, и разбивает её о тумбу. Девушка вытирает слезы рукавом рубашки и поднимает один из осколков.       «Твои волосы. Наверное, это первое, что я полюбил…» — проносятся в голове слова Эрена и только подначивают Баше осуществить задуманное. Может убрать длину стоило давно, учитывая специфику их работы, но девушка никогда не решалась на подобное. Вряд ли этот поступок изменит её состояние, но ей безумно хотелось сделать что-то Йегеру назло, пусть он этого и не видит.       Она натягивает волосы и проходится острой частью стекла где-то в районе плеч. Одно резкое движение и в ладони остается огненная прядь, которую Ди подробно рассматривает. Слёзы перестают стекать по щекам, а избавление от лишней длины словно скинуло балласт с души.       Баше входит в азарт. Не задумываясь кромсает свои волосы и даже не отслеживает, где и сколько срезано. Даже не замечает, как задевает свои руки из-за неосторожного использования стекла, а потому кровь стекает прямо на пол, впитываясь в ковер.       Дверь в комнату неожиданно начинает открываться.       Леви не стучит, потому что знает, что в этом нет смысла. Баше всё равно попросит не входить, а он все равно сделает это. В последние месяцы они почти не общались, разве что он видел её несколько раз на обедах, где она сухо бросала ему «добрый день», но не потому, что хотела, а потому, что так правильно. Леви словами так вообще не разбрасывался, лишь кивал её в ответ. Считал, что так даже лучше, и вновь переходить черту в их отношениях не стоит.       Аккерман понимал, что Ди не в лучшем состоянии после пропажи Эрена, и, как любой капитан, беспокоился о своей подчиненной. С ней почти всегда были Микаса и Армин, которые периодически докладывали ему о её состоянии и уверяли в том, что она держит себя под контролем. Тем не менее, Баше почти ничем не занималась, кроме посиделок в своей комнате.       Нагружать документами не хотел. Если для него это отвлечение от проблем и тревожности, то для неё — прямой путь к самоуничтожению. Леви знает, что Баше не сможет заполнить ни один документ, потому что её мысли, в прямом и переносном смысле, сильнее физических возможностей. Он долгое время заполнял отчеты вместо нее и только ходил просить подпись. Ди даже не смотрела на то, что подписывает. Создалось ощущение, что подсунь ей документы о том, что её приговорили к смертной казни, она и глазом не поведет.       Микаса уехала к королеве Хистории на две недели, где ей предстояли переговоры с Азумабито, а потому Баше осталась одна в комнате. Ответственность за её проверку легла на других ребят. И с того времени Леви не получил ни одной весточки о её состоянии. Все словно забыли, что она вообще существует. Это насторожило. На прямой вопрос о ее состоянии даже Ханджи ответить не смогла. Аккерман понял, что он должен сам всё разузнать.       Каково было его удивление, когда при входе в комнату он чувствует знакомый металлический запах. Секунда и он оказывается рядом. Выхватывает у подчиненной осколок и отбрасывает в сторону, другой рукой срывает ожерелье с шеи, чтобы раны начали затягиваться. — Да ты же просто идиотка! — прикрикивает Аккерман и чуть оттягивает Баше за волосы назад, чтобы взглянуть ей в глаза. — Неужели сам капитан Леви решил снизойти до своей подчиненной? — раздраженным голосом произносит девушка, а потом замечает, что взгляд Аккермана опущен на пол. —Так будет лучше, — она говорит о своей прическе, но Леви в порыве гнева даже не думает об этом. В его голове всё по-другому. — Пора уже прекращать. Достала. — Аккерман достает из кармана маленькую коробочку и Баше тут же настораживается. Она пытается освободиться, но хватка капитана уж слишком крепкая, а она слишком слаба прямо сейчас. — Капитан, что вы… — не успевает она договорить, как мужчина открывает ей рот и запихивает туда несколько таблеток. От такого вмешательства у Баше тут же возникает рвотный рефлекс, но выкашлять то, что ей засунули не получается. — Что это? — давится Баше, смирившись со своим положением. Она тянется к воде, замечая, как дрожат её руки, полностью измазанные кровью. В глазах начинает темнеть, когда она подносит стакан ко рту. Дыхание становится отрывистым, а сознание мутнеет до невозможности. Пусть раны на руках уже затянулись, крови она потеряла достаточно, а учитывая тот факт, что она почти не ела последние несколько дней, силы вовсе покинули её. Таблетки усугубили положение. — Глупая, — последнее, что слышит Баше, прежде чем заснуть.

***

      Мягкие белые простыни с запахом хвои — не то, в чем она ожидала себя увидеть. Комнату капитана освещал лишь маленький торшер, стоящий у кресла. Леви внимательно вчитывался в один из документов, лежащий напротив него.       Баше и не помнит, как сюда попала и как долго находилось. Она вообще не помнит, когда в последний раз мыслила трезво. Хотелось пить, хотелось есть, хотелось всё сразу. Ди хочет что-то спросить, но в горле предательски пересохло. Тогда она и замечает стакан воды, стоящий на тумбочке рядом. Девушка тянется к нему и берет в руки. Видимо, спала она долго, ведь регенерация поработала отлично, раз она смогла вот так просто поднять стакан. — Давно я здесь? — наконец задает вопрос Баше, но Леви даже не смотрит на неё, полностью погруженный в документы. — Нет, может сутки. — А вы… — Слежу, чтобы ты была в порядке, раз уж остальные на это не способны, — в его голосе слышится раздражение и такое поведение с его стороны негативно отзывается и в её душе. — Я сама могу о себе позаботиться. — Лужа крови в твоей спальне говорит об обратном, — парирует Аккерман. — Это случайность… — тут же оправдывается Ди, но капитан, кажется, даже слушать не желает. — Могу я вернуться к себе? Я голодная. — Нет, — отрезает Леви. — Ужин скоро принесут. Терпи. — А потом… — Нет. — Аккерман отвлекается от своих бумажек и наконец смотрит на девушку. — Будешь сидеть здесь, пока я не скажу «можно», — от его взгляда у Баше пробежали мурашки по телу, он очень давно не смотрел на неё с таким холодом. Но показывать слабость и чувство страха не хотелось. Особенно после всего, что было между ними. — Где ты спишь? — спрашивает Баше, устраиваясь удобнее на подушке. — Уже на «ты»? — удивляется Аккерман, но всё же замечает ту самую нотку непринужденности в её голосе. — Мне надо в душ. — Я сплю в кресле. — Я другое сказала, — раздраженно отвечает девушка и предпринимает попытку встать, но остататки снотворного в крови не позволяют в полной мере восстановить координацию. — Отоспись, ты еще слаба, — говорит Леви, возвращая внимания к своим документам. — Ненавижу тебя… — бурчит Баше себе под нос. Её раздражает, что он прав.       Девушка вновь откидывается на подушку и укрывает себя одеялом. Снотворное вновь действует, а потому она даже не замечает, как засыпает.