Господин Неудача

— Уже первый час ночи, а ребенок где-то шляется! — Елизавета нервно ходила по залу, то и дело неуклюже спотыкаясь о диван. Сердце ее колотилось необычайно быстро и тревожно. Энтони не успевал считать пульс. Каждый раз, когда Анечка так запросто куда-то пропадала — ведьма не находила себе места, и иногда даже рыдала от страха. Энтони было совсем не до сестры. И это не из-за того, что ему все равно. В квартире очень сильно разило освежителем воздуха. Аня не дома, Елизавета шла с булочной, а Сара и Эдмунд были рядом. Они не могли. Чудище, если бы покурило, то не стало бы после себя убираться. — Погуляет и придет, а мобильник отключает, чтобы ее не дергали лишний раз. Взрослая дохрена, — буркнул Энтони, придерживая двумя пальцами пипетку с теплым молоком. Котенок с жадностью пил и дрыгал лапками. — Ну как так! Она же твоя сестра! А если что-нибудь случилось? — Она хотела самостоятельности — она ее получила! — огрызнулся Энтони, вздохнув на очередные упреки. Отдав котенка на воспитание взрослым кошкам, Энтони обследовал кухню. Больше всего пахло именно здесь. Верхние шкафчики плотно закрыты, нижние тоже. На раковине зато блестели свежие капли воды. На полке с кружками все стояло на своих местах, вот только одна кружка, самая дальняя и со сколом отливала влажными следами. На фарфоровой ручке остались чьи-то маленькие отпечатки пальцев. Поддев кружку за донышко, Энтони вынес ее в зал. Пальчики Елизаветы оказались слишком маленькими, у Сары лапа была, как у дикого медведя, а Ани дома все еще не было. И у сестры имелась своя кружка, которая мылась раз в неделю и постоянно обитала в Аниной комнате. Это точно не Аня.

***

Приемное отделение Устранителей Незаконной Магии кардинально отличалось от уже привычного ГВОПа. Коридоры и двери там коричневых оттенков, поэтому все вокруг ощущалось очень невзрачным и грустным. Цвет грязи. Энтони бы обязательно напомнил Вуду еще одну вещь коричневого цвета, но вампира рядом не было. На потолке строгой линией выстроились плоские лампочки, долбя холодным свечением. Когда Вуд пришел в себя, его уже бесцеремонно волокли по протертому линолеуму, надежно перевязав руки и ноги. Проходящие по узкому коридору Ловцы украдкой смотрели на «чудовище из замка». Они, как и лаборанты «Холодных Врат», смотрели ролик от журналистов, слушали интервью раз за разом, рассматривая, как в темной клетке бьется страшное чудище. Костлявые когтистые руки царапали пол, острые зубы грызли толстые прутья решетки, а большие серые глаза наблюдали за оператором. Вся съемочная группа, включая журналистов, погибла в тот день. И только по счастливой случайности Беатрис Рагозина сбежала, пускай даже в кошачьем обличии. Вуд сам ее отпустил. А теперь она его заложила Ловцам — неблагодарная скотина. Остановились. Приподняв голову, Вуд увидел зеленую дверь с облупившейся от старости краской, которую, судя по всему, не обновляли со времен СССР. На морду сразу же натянули черную светонепроницаемую ткань, а намордник подключили к электричеству — обратного пути уже не было. Теперь его препарируют, как лягушку и посмотрят, что же там такого внутри. Внутри было две шаурмы и сосиска в тесте. Пока еще не переварилось. От этих грустных мыслей опять захотелось есть.

***

Допрос проходил в отдельной маленькой комнате. Там не было огромного затонированного окна и одинокой лампочки как в фильмах. Будто бы обычный кабинет, но полупустой и старый. Ловец сел напротив Ани, а позади нее встала какая-то тетка. — Аня, как ты себя чувствуешь? — заговорила именно тетка, а не Ловец. — Мне страшно, — брат учил Аню говорить правду, пускай и грубую. — Не бойся нас, Аня, мы просто зададим тебе вопросы. Меня зовут Лариса, очень приятно познакомиться. Расскажешь нам? Ловец крякнул и стал зачитывать вопросы с листка. Через просвечивающуюся бумагу вампирша увидела, сколько же там было букв и пунктов. Такими темпами она просидит тут до ночи. Или до следующего утра. — Допрос начат в восемь часов, двадцать минут, — отрапортовал Ловец, — дата рождения, место рождения, имя при рождении… — Это мы уже все знаем, — тетка погладила Аню по спине. Страх не уходил. Аня пыталась сглотнуть, но вместо этого расплакалась. Слезы капали на чистый лист перед ней. Освещалось только поникшее и уставшее лицо Ловца. Аня была мотыльком, который бездумно слеп от лампочки. Стало холодно. Вампирша дышала рваными урывками, все никак не в силах заглотить сразу нужное количество воздуха. Кислород стал недоступным. Ловцы будут ее пытать? Тетка что-то спрашивала, но Аня была не тут. Вокруг нее надстроилась тяжелая каменная стена, закрывая Аню от посторонних звуков. Нога дергалась в нервном тике так быстро, что мышца заныла. — Аня, ты должна отвечать, — тетка пыталась говорить добрым голосом, но это совсем не помогало! Совсем! Слеза застыла на губе, и Аня слизала ее. — Скажи, что следователь В.Р. Румянцев предупредил тебя об использовании магнитофона для записи. Молодец. Лист окончательно размок от слез. Чернила поплыли, и тетка подсунула новый, абсолютно такой же протокол. — Ты задержана на основании содействия с опасным преступником при обстоятельствах сокрытия магических способностей у обвиняемого. Обвиняемый Дмитрий Александрович Терменвокс обвиняется… Тфу ты, тавтология. Обвиняется в убийствах без срока давности. По словам выжившего очевидца, некой Рагозиной Б.П. Дмитрий убил троих человек из журналисткой группы и … Вашего родного дядю Лаверна Т. Тело последнего так и не найдено, а остатки от группы наши оперативники нашли на территории замка Зилии. С помощью анализов мы установили их личности. — Я ничего не знаю… — Анины пальцы вдавились в ладошки до онемения. Ловец размылся и потерял четкий контур. Вампирша пыталась утереть слезы, но пелена не проходила. Нос заложило. — Дмитрий убил твоего родного дядю. Разве тебе не хочется нам рассказать о Дмитрии подробнее? — Не велика потеря, — буркнула Аня, скидывая руку тетки со своего плеча. — Как ты можешь охарактеризовать обвиняемого? Ноги не слушались, мысли путались. Она судорожно пыталась вспомнить все, что говорил Вуд, разбираясь, что вообще из этого может быть гребаной правдой! Столько всего было сказано вскользь, с ювелирной аккуратностью. Вуд строил великолепные хрустальные лабиринты из собственных слов, и если заденешь неправильно хоть одно — все разобьется в прах. Нужно было выстроить четкую последовательность. Ничего не выходило. Аня понимала, что он был связан с Зилией, возможно, даже колдовал с ней в дуэте, но эти вбрасываемые фразы про «охоту на вампиров» вгоняли ее в панику. — Я не знаю. Он… Не любит, когда его называют по имени. Не любит сидеть в темноте, всегда включает свет… А еще, он… Он не любит нашу кошку, Багиру. Он… очень хороший. — Все ясно, и ее тоже обработал. — Он меня не обрабатывал! — крик сам вырвался из Ани. Она не хотела. — Он хороший! Нам он ничего плохого не сделал! Мы его любим и приглашаем на чай! Вы про него ничего не знаете! Может быть, он и правда плохой, но у нас, на Сторожиловской, он хороший! Не смейте его убивать! — Нам известно, что у Зилии Дмитрий убивал также других вампиров. — Это ложь! Зилия пыталась скормить ему моего брата два раза! И он его не убил, скорее наоборот! Мой брат его чуть не вздернул! Вы бы видели, как они с Энтони дерутся! До крови! Голос прорезался у Ани слишком резко, и она не заметила, как уже стояла на своих двоих и кричала на отупевшего Ловца. — И кто же побеждает в этих драках? — Конечно мой брат! Он больше и агрессии в нем больше! Вуд ему поддается! Дмитрий, то есть… — Зачем он ему поддается? — Откуда я знаю? В их разборки мы не лезем, мне еще с братом жить! — Получается, ваш брат, Энтони, склонен к асоциальному поведению, угрожающему обществу? — Да! Он вообще псих полный! В кружку с чаем мне может плюнуть, соседу снизу замочную скважину жвачкой залепил, а со своим товарищем они окно соседке с первого этажа снегом законопатили, чтобы она не подсматривала за ними! Как они машину чинили… Аня дура, но поняла это слишком поздно. — К сожалению, никто пока на вашего брата заявление не написал. Так что привлечь мы его не можем без доказательств. А вот на Дмитрия доказательств полно. — Да где? Что там, на этих журналистах его отпечатки зубов? Зилия конченная, скорее она сама им в глотки вгрызлась, чем это сделал Вуд! Допрос длился не больше двух часов. Аня подписала бумажки, и ее отпустили домой. Чудище и чудище, чего бубнить? Зилия его наверняка подставила! Сама не помня как, Аня уткнулась ногой в бордюрину. Она все это время бездумно шагала в пустоту. Возможно, инстинктивно, возможно, от нервов. Пройдя через КПП, Аня попыталась включить телефон. Разрядился. — Блядство… Адреналин стучал по вискам, приглушая посторонние звуки. Ловить попутку было слишком опасно, поэтому она приняла решение идти пешком. Бежать. Тяжелый гул в ушах гирей тянул на дно, истерика волнами накатывала на вампиршу, перед ней мельтешили силуэты Ловцов, застывший взгляд Вуда. Все смешалось воедино. Страх, витавшей в воздухе, спазмом давил на грудь. Присев на корточки, Аня закрыла лицо ладонями, растирая по щекам потекшую тушь. Взглянув на жуткий мигающий фонарь, Аня сглотнула. Собрав оставшиеся силы, она рванула вперед, перепрыгивая через выбоины в асфальте, минуя бордюры и перила, скользя по льду. Домой. К Елизавете.

***

Свет внезапно приглушили. Ловцы закрепили Вуда на вертикальной металлической доске, прямо как курицу на разделочном столе. Стены в этой комнате отличались ото всех шумоизоляцией, это можно было понять, когда Ловцы переговаривались друг с другом, не оставляя эха или других звуков. — Волшебные серьги в первую очередь сказали сорвать! — Ловец прислонил что-то холодное к уху Вуда. В кожу тотчас же вонзилось острие скальпеля. Издав глухое стрекотание, Вуд зашептал: — Абра-Кадабра! Трум-Барабунда! Лорики-ерики! Ловцы в замешательстве переглянулись. — Что-то мне поплохело… — Заткнись! Ты слишком мнительный! — буркнул второй, поднося скальпель во второй раз. — Кекс-крекс-пекс! — издевался над ними Вуд. Ловцы еще были совсем зелеными. — Ну его к черту! Пока ему рот не заткнут, я с ним работать не буду! — Теперь мы наконец-то на тебя посмотрим! Тварь питерская! Сам-то спиздел в три короба, что один из подопытных, а оказался настоящим сокровищем… Знал бы ты, чумардос, сколько наши деды и прадеды жизней оставили под замком, чтобы тебя достать? Наши прабабки остались без мужей. Это все ты. Второй Ловец, вероятно, самый старший и опытный, со всей силы выдрал первую серьгу. Режущая боль прокатилась по нервным окончаниям, а на ключицу капнула горячая жидкость. Кровь стекала по шее, минуя разрезы и попадая прямо на одежду. — А теперь все, кончились хихоньки да хахоньки! Придется ответ нести за все убийства. За каждого убитого вампира ты отсидишь срок, а за каждого мертвого Ловца тебя будут расстреливать. Ой, у тебя же одна жизнь. Жаль. Будь ты бессмертным, я бы все пороги обстучал, чтобы тебя каждый день расстреливали. Ты ничем не лучше Савина. Того вообще стоит публично казнить и голову насадить на штырь. — Ну и пытки сейчас у Ловцов. Раньше вы были намного страшнее, а сейчас так… Детский лепет. Сильная встряска от электричества прошла по всему телу. Мышцы забились в острых судорогах, осознание беспомощности накатывало и, слабо прорычав что-то, Вуд отключился. Темнота. Чужие голоса эхом проскочили мимо. В правом ухе шуршало шумом от телевизора.

***

Настойчивый стук в дверь выбил Энтони из сна, в который он только-только с радостью провалился. Вампир с трудом вытянулся из приятной усталости, нехотя сполз с дивана и, закутавшись в синий махровый халат, вышел в коридор. Ожидая увидеть за дверью Елизавету, Энтони спокойно посмотрел в глазок. Яркий свет от фонаря на секунду ослепил его на левый глаз. — Открывай! УНМ* пришли! — раздался мужской хриплый крик за дверью. Отперев замки, Энтони впустил Ловцов в дом. Гремя наколенниками и бронежилетами, они, не снимая касок и обуви, свободно хозяйничали у него в квартире. — А вы вообще в курсе, который час? — возмутился Энтони, запахивая халат еще сильнее. — Это не мы выбираем, когда преступников ловить, — огрызнулась женщина, включая свет в зале. Хмыкнув, Энтони внимательно оглядел троих Ловцов. Высокий и крепкий, практически лысый мужчина, лет сорока, полноватый мужик со щетиной и женщина-брюнетка с очень надменным взглядом. — Где находится ваша сестра? — вопросила она, перебирая стопку каких-то бумаг у себя в руках. — Понятия не имею, — буркнул Энтони, сморщив нос. — Ответ неверный! Твоя сестра в соседней квартире, если верить радару. Так что, если будешь дальше врать, — пойдешь в СМИ* к своему белокурому товарищу. Сердце на несколько секунд остановилось. Единственное, что он смог выдавить в ответ: — Он мне не товарищ… — Ага, как же! — озлобился мужик, — если судить по всем нашим документам, вы с ним минимум знакомые. Ловец взял из рук соратницы несколько листов и протянул вампиру. — Вот он, каким-то чудесным образом, у вас в квартире, в мае прошлого года, а тут — ты его на своем горбу несешь с разваливающейся заброшки. А потом вас опять видят вместе, и! — он указал на распечатанный скриншот, — не ты ли это ему руку протянул, когда он с нашего автомобиля на вашу колесницу сиганул? Энтони только молча смотрел на все эти документы, пытаясь собрать полученную информацию у себя в голове. — Это была вынужденная мера, — последнее слово Энтони прожевал и выплюнул что-то непонятное слуху. — Остаток своей никчемной жизни он проведет у нас! Я что-то смешное сейчас говорю? Ловец нахмурился, увидев на лице Энтони улыбку. А вампир, закрыв рукой рот, отвел взгляд в сторону. — Нет-нет, просто я даже не знаю, кто из вас раньше слетит с катушек. Это не его с вами заперли, а вас с ним! Ловец сморщил лоб, и схватил было вампира за плечо, но Ловчиха вовремя перехватила его руку. — Игорь! Оставь его! В зале повисла зловещая тишина. Через несколько секунд полного молчания ее прервал стук в дверь. Теперь это точно была Елизавета. Без вариантов. Ловец сам отворил и пригласил ведьму в дом. Придерживая Аню за плечо, Елизавета в страхе оглядывала всех непрошеных гостей в квартире. — О, бля, нагулялась. Уже Ловцы до дома провожают, — шипел себе под длинный нос Энтони. — Опять ты, Половинкина? Тебя жизнь совсем ничему не учит? — кислотно скривился Игорь, презрительно осматривая ведьму. Но она, молча и гордо прошла мимо, махнув прядью каштановых волос рядом с его угрюмым лицом. — Смотри на нее! Какая из себя! Я за тобой слежу, ты не думай! Сначала не отмечаешься, а потом уголовников в квартире укрываешь?! — Когда был последний приход? — перебил его второй Ловец, до этого момента сидевший на кресле. — Четырнадцатого числа, — пробубнил Энтони. — Десятого, — следом проговорила Аня. — Кошек вы для чего держите? Разнообразное питание? — Это наши животные! — рявкнул на него Энтони, скалясь. — Ага, конечно. Приезжаем мы к вампирам, а у них тут четыре кошки разных возрастов! — съязвил Игорь и наклонился к Энтони. — Я таких, как ты, насквозь вижу! — Да? Ну, тогда ответьте мне, многоуважаемый, что я жрал на обед! — Кровь, плоть! Как и все упыри! — Ответ неверный, — передразнил его Энтони. — Я ел на обед кипяток с приправой. Деловито запахнув халат, вампир задрал голову. — Эти кошки лучше тебя живут! — женщина косо взглянула на Багиру, которая пристально следила за гостями. — Наших кошек никто не трогает! Действительно. В то время, пока вампиры ютились на старых диванах из комиссионки, у кошек были отдельные и теплые лежанки, красивые миски и игрушки. На жертв не особо походило. Пылинка, которая терлась о ногу Энтони, косо поглядывала на гостей вампирской квартиры, подозрительно фыркая. Игорь только повел бровью и недовольно кивнул своему коллеге «Кассию», который постоянно записывал что-то на листок. Самой адекватной среди них оказалась только женщина с позывным «Мета». — Покажите ваши зубы, пожалуйста, — проговорила она, поднося к лицу Энтони деревянную палочку. — Острые такие! Вы совсем не кусались, что ли? Язык алый совсем, в налете. Витаминов в организме нет, организм так скоро перестанет работать. Энтони только вздохнул, пожимая плечами. У него было столько возможностей купить кровь, но каждый раз этот шанс терялся среди других проблем. В отличие от него, Аня, как оказалось, и кусалась и пробовала животную кровь, но не выходила за рамки дозволенного вампирам. — Ну и как называется ваша ОПГ? — нахмурившись, Игорь придвинулся еще ближе. — «Балбесы». Прикрыв рот ладонью, Елизавета еле слышно засмеялась. Прорычав себе под нос, Игорь достал из кармана до жути знакомый серебристый телефон и набрал что-то в нем. Мобильник Энтони, лежавший на столе, предательски завибрировал. Подорвавшись с места, вампир хотел было взять гаджет, но Игорь ловким движением первым ухватил тот. Удивленно подняв брови, он зачитал: — «Придурь». Неплохо. Неужели, главарь? Когда звонок прекратился, брови Ловца уползли на затылок. Он внимательно осматривал фон главного экрана на телефоне, иногда поднимая взгляд на покрасневшего от стыда Энтони. — Это нарушение личного пространства! Неприкосновенность личной информации! Я пойду в суд! — визжал Энтони, пытаясь выхватить у Ловца мобильник. Ничего криминального не нашлось даже в галерее: коты, какие-то документы по работе, лужа в форме детородного органа, Эдмунд, строящий рожи. Осознав, что никакого ОПГ тут никогда не было и не будет, Ловцы засобирались обратно, предварительно сняв отпечатки пальцев со всех присутствующих. — Я за тобой следить буду! Ты… — Ничего страшного, я тоже забыл, как вас зовут, — перебил Игоря Энтони, захлопывая дверь.