Господин Неудача

Меньше трех дней оставалось до свадьбы Эдмунда и Сары, и когда казалось, что все беды остались позади, — в городе начали происходить необъяснимые вещи, будто сама судьба хотела отговорить молодых идти регистрировать брак. Группа неизвестных людей в зеленых плащах беспощадно громила памятники, раскидывала мусор по улицам, размазывала говно по стенам, и вообще наводила настоящий хаос по всему Кривому Камню. Полицейские разных сфер и рас гонялись за Хвостами, но никак не могли остановить этот внезапный и абсурдный саботаж. На обеденном перерыве Энтони наблюдал за новостным эфиром, где показывали попытки Ловцов остановить Хвостов. Им только музыки из «Деревни простаков» не хватало для полного антуража. По этим маленьким ящерам не попадешь из пистолета, как будто они этого не понимали! Маленький телевизор на стойке регистрации иногда барахлил, половины слов вообще было не разобрать, а вокруг него все равно собралась толпа офисных зевак — всем было страшно. Энтони бы и дальше относился к этому нейтрально, пока ему не поступил входящий с неизвестного номера. Вампир отошел в сторону и с опаской взял трубку. Как только тот открыл рот, чтобы спросить, из динамиков телефона послышался знакомый до боли хриплый женский голос: — Какая удача, что ты все-таки взял трубку! У меня есть к тебе дело, Энтони! Ты же очень дорожишь своим дружком? Так вот, чтобы ты точно пришел поговорить со мной — я взяла Эдмунда на прогулку! Приходи на заброшенную стройку, адрес тебе придет позже. — Не слушай ее! Это ловушка! — расслышал вампир голос Эдмунда издалека, но тот растворился в смешении гудков и галдежа на стойке регистрации. Тело обмякло, когда трубку сбросили. По темной комнате разлилась алая кровь. Ее шум волнами бил в ушах. Крик товарища оборвался, как голова, отлетевшая с гильотины. Вернуть все назад! Перезвонить! Но номер не отвечал, Зилия молчала. Беззвучно вскрикнув, Энтони попытался вдохнуть, но глотку пережала последняя пуговица на белоснежной рубашке. Зрачки метались от угла к углу в надежде, что от этого действия размякший кисель в голове вновь станет мозгами. Гомон в коридоре перемешался с громкими ударами сердца о грудную клетку. Удушье отошло, когда вампир сорвал пуговицу с петель. Между ребер потянуло, и при очередном глубоком вдохе Энтони обхватила судорога. Она держала его крепко, сжимая косточки и легкие. Она его убивала. Точно так же, как Зилия Эдмунда сейчас. Сердце холодом обожгло кожу изнутри и забилось сильно, но медленно. Светлый коридор потускнел, ярко-синяя форма стала серой, а лица людей смазались в неясные пятна. Лампочка обглодала контур склонившегося над Энтони человека. Черное пятно потянулось к вампиру. Смерть? Нет, он знал его! Знал эту тень! Наваждение развеялось, когда кто-то стал трогать его пульс. Еще через один вдох правая рука перестала реагировать на любые движения. Губы расслабились, и Энтони ударился затылком о кафель. — Скорую, скорую! Сердце остановилось! — последнее, что вырвал отключающийся мозг вампира. Дура! Энтони был живее всех живых! Сердце билось — он слышал его сам! Он не умер! Сердце стучало, но вампир не мог этого сказать! Глубокая пропасть раскрылась под ним, и Энтони стремительно полетел вниз. В головокружении было не разобрать, где была явь, а где коматоз или еще хуже — смерть. Нет, сердце билось, пусть та дура, которая это говорила, отравится. Энтони жив и он это знал. Этого было достаточно. У ямы был конец, и вампир упал на что-то мягкое. Вокруг только чернота и он. Светлые волосы отражались в зеркально-гладких стенах непривычно ярко. Правая рука все еще не двигалась, а по левой бегали иголочки до самого локтя. На карачках Энтони подлез к краю. Когда по обонянию ударил резкий запах нашатыря, Энтони, скребя пальцами о кафель, поднял корпус. — Сейчас, бригада едет уже! — тараторила женщина, отгоняя толпу зевак. Не было времени ждать бригаду, не было времени лежать на холодном полу. Встряхнув головой, Энтони собрал в кулак всю свою вампирскую мощь, и стартанул на улицу. Стащив пиджак, чтобы хоть как-то закрыться им от прямых солнечных лучей, он набросил себе его на макушку. Тело не слушалось, длинные ноги бесконечно запинались друг об друга, перед глазами плыл пейзаж. Позади бежала тьма. Она пряталась в тени и будто страховала Энтони, покрывая большие участки, чтобы дать ему укрыться. Осеннее солнце уже не так сильно обжигало кожу, но вампир даже и не замечал этого. Телефон завибрировал — пришла смска с адресом. Совсем близко к дому. «Старая сука, — Энтони бы много чего ей сказал, но рот зажался будто прищепками и совсем не разжимался. — Пожалуйста… Только дождись меня. Только дождись. Ты же вышел на улицу… Сара принесла тебе обед… Как тебя туда занесло, Эдмунд?» Запрыгнув в случайный автобус, Энтони в судорогах сел на одиночное сиденье возле окна. Тьма встала рядом, держась за поручень. Обожженные руки колотились в нервной агонии, горечью подступала тошнота, а правая рука все еще телепалась где-то сбоку. Вампир смог сложить в голове пазл: заброшка, чтобы не было лишних свидетелей. За окном проносились силуэты паникующих людей и разъяренных Ловцов со щитами, которые силой загоняли граждан по домам. Зилия подослала Хвостов в центр, подальше от заброшки, чтобы ее никто не нашел. Минута, вторая, третья… Долгожданная остановка. Забыв пиджак на сидении, вампир выбежал из автобуса. Тень от домов вырастала и обволакивала вампира, провожая по разбитому асфальту. Чуть не провалившись в открытый слив, взгляд Энтони упал на колонку, стоящую возле чьего-то частного дома. Приложив все оставшиеся силы, он надавил на рычаг и, подсунув голову, облил себя ледяной проточной водой. Проведя рукой по лицу, смахивая капли, Энтони огляделся. Из-за покосившихся деревянных домов злобно выглядывала высокая заброшка. Она смотрела на Энтони сверху вниз своими темными квадратными глазами и осуждала. Медленно бежал, надо быстрее. Тень от колонки будто подтолкнула Энтони вперед. Через очередную шиномонтажку, гастроном, ларек. Вампир сбился со счета. Даже дороги не спросить, заброшка спряталась за сталинками и больше не показывалась. Он потерялся. Прислонившись плечом к гаражу, Энтони рискнул взглянуть на небо — палящее солнце не давало никаких шансов добраться до заброшки быстрее. Прикрыв веки, вампир сделал рывок. От дерева к гаражу, от гаража к тенту, натянутому бомжами. Подниматься по лестнице пришлось на четвереньках, силы совсем его покидали, головокружение переходило в мигрень, бросало то в жар, то в холод. Он уже собрал всю грязь, стер подушечки пальцев и ладоней в кровь, порвал брюки и потерял пиджак. Тень от дерева затащила его по ступенькам вверх, и Энтони упал на живот. Все. Он все. Закончился. Спину начало припекать солнце, несколько волдырей уже лопнули, а на шее запекались корочки. Он зажарится тут и не спасет Эдмунда. Энтони не понимал, сколько времени уже прошло с момента звонка, но подняв голову вновь, он увидел возвышающееся семиэтажное здание. Строительство этой больницы прекратилось еще в далеких девяностых, а сейчас она стала излюбленным местом подростков и уличных художников. Туда часто вызывали полицию. Припав на накопленную годами кучу мусора, Энтони громко выдохнул. Смешно было бы, если бы Энтони не ждали. К нему сразу же вышла пара Хвостов и, скрутив вампиру руки, повела на самый верх — седьмой этаж. Он просто волочил ноги, изредка бросая взор на разноцветные граффити, нарисованные почти на каждом этаже. Буквы, на них были буквы. Определенно они! Энтони умел читать. Он вспомнил это лишь под конец, когда увидел последнюю фразу на стенке: «не слушай Зилию». Облаченная в длинное платье старуха стояла к Энтони спиной. Сморщенная смуглая рука сжимала деревянную трость. Зилия же слышала, что Хвосты привели Энтони, но отчего-то не поворачивалась. Голос прорезался неожиданно и резко, когда вампира кинули рядом с Эдмундом. — Ты, сука! Мало тебе?! Мало? Решила всех сразу забрать? Зилия прятала лицо за куцыми седыми косами. Морщинистая гадкая жаба! От злости правая рука нервно дрогнула, отдавая легким покалыванием в локоть, и Энтони пришел в себя. — Она пришла за кровью! — раздался голос Сары сбоку, и Энтони заметил рядом с ней Елизавету. Они были связаны и сидели, прижимаясь спинами. Бетонный пол местами потрескался, и через прутья металлической сетки был виден нижний этаж. Дневной свет просачивался в загаженную серую коробку. — Пыталась перелить кровь Анечки в колбу! Сладострастный аромат исходил от Елизаветы. Ее бок и щека кровоточили. Энтони сглотнул. Вуд стоял на коленях около Зилии, как домашняя собака. Грязный, с растрепанными волосами. Только Вуд не изменился — он всегда такой ходил. Эдмунд оперся о плечо товарища, приподнимаясь. Оборотню досталось сполна. — Братан, она сумасшедшая! Зря ты сюда пришёл… — Где моя сестра?! Бляди! Что вы с ней сделали? Где Аня? Аня где, твари?! — белая пелена застелила взор, через призму которой объекты вокруг стали совсем размытыми. Единственное, что Энтони смог разобрать во всем этом смешении цветов и силуэтов — два фосфорно-белых глаза, которые смотрели на него. Зацепившись за них, как корабль в ураган за маяк, Энтони продолжал держаться в сознании. — Твою прелестную сестренку выпустил Митенька! — Зилия указала пальцем на Вуда. — Не волнуйся так, ее скоро приведут сюда, и я заберу у вас кровь, — колдунья тяжело вздохнула, опечалено смотря в пол. — Каждый получит желаемое. Я — Митю и кровь, Энтони с Анной умрут во благо черной магии, а остальные… Потом с ними. Зилия подошла к Энтони и подняла его за волосы, осматривая побитое и обожженное лицо. Новые шрамы на идеально-ровной коже, новые ссадины. Теперь он точно не будет считаться привлекательным. Выдрав блондинистый клок, колдунья вмазала вампиру по щеке: — Ты только посмотри, что ты натворил! Из-за тебя весь город стоит на ушах, а органы власти пытаются поймать моих безмозглых ящериц! Это все только твоя вина! — Ты дура?! Это твои Хвосты! — Энтони плюнул Зилии на платье. Колдунья озлобленно сдвинула тонкие светлые брови, но ей по затылку что-то прилетело. Елизавета скинула с себя туфлю и метнула в Зилию. — Отпусти их! Никто им все равно не поверит! — не показывая испуг, Елизавета рычала на Зилию, словно отчитывала школьницу. — Журналистам не верили, а тут кучке каких-то балбесов? Ты же не идиотка, Зилия! Возьми немного крови для себя, Энтони будет не против! Колдунья отряхнулась и, потерев ушибленное место, повернулась в сторону Елизаветы. — Кто это тут вякает? Потеряла своих детей, решила на чужих переключиться? Если бы не Беатрис, ты бы уже сгнила в тюрьме! За все, что ты тогда совершила с моим камердинером! Елизавета молчала. Шмыгнув носом, она судорожно выдохнула. Энтони среди них всех был самый живой. Вуд так и не пошевелился, сидел как парализованный, и только слюни разве что не пускал. Эдмунд тоже, судя по всему с переломами. И кто будет драться с колдуньей? Энтони? — Как ты смеешь вспоминать моих детей? Как ты смеешь, дрянная бабка, говорить такие слова?! Твой жалкий Добролюбов и пальца моего не стоит! Как хорошо, что он сдох! И тебе туда тоже пора! Сколько же сил было в маленькой Елизавете. Сил и смелости. Она плакала и сквозь слезы смотрела на Зилию, как на себе равного, как на комара, которого собиралась прихлопнуть. Она закрыла собой Сару и сидела ровно и гордо. Ее каре растрепалось, но укладка держалась стойко, как и она сама. Запах крови почти выветрился сквозняком, и Энтони вздохнул полной грудью. Зилия заткнулась. Она подошла ближе и, откинув трость, опустилась к Елизавете. Эдмунд настороженно притаился, готовый уже кинуться на одного из Хвостов, по полу пополз светлый дымок. Воспламеняться ему сейчас никак нельзя — воздуха мало, им не пробиться через огонь. Энтони знал это лучше всех. Если их не убьет Зилия, то они сгорят заживо. — Ты как была поганкой, Лиза, так и осталась. Могла бы отступить, забыть и жить в безопасности, — начала Зилия, — я бы тебя не тронула. Я слово свое держу… А вот ты свое нет… Голые икры Сары напряглись. Рывок. Женский вскрик. Сара ненадолго подняла Елизавету в воздух, и она вновь зарядила Зилии по наглому лицу ногой. Колдунья покатилась к оконному проему, а Хвосты заохали и бросились ей на помощь. Эдмунд уже развязывал Сару, а Энтони так и лежал. Все это фильм. Стоп-снято. Это не с ним, не про него. И Ани до сих пор не было. Эдмунд сцепился с Хвостами в плотный комок. Вуд завалился на пол неваляшкой. Они вдвоем с вампиром валялись без дела, в ожидании, когда же их кто-нибудь возьмет. Правый уголок губы опустился вниз, когда Энтони открыл рот вновь. Половина лица онемела, как от наркоза. Драки пролетали мимо вампира в слоумо. Вампир моргнул. — Тоша, вставай… И я встану… Ты, только, встань, встань, пожалуйста… Откуда шел звук? Кто это говорил? Энтони не понимал, где он оказался. Картины из родительского дома перетекали в ковер хрущевки. И Зилии там не было. Там не было шума и криков. Энтони сейчас поспит и проснется, а там все решит. Надо только немного отдохнуть… Боль прорезала грудину, и Энтони изошелся в кашле. Воздух весь вышел из легких, вампира будто выжали как губку. Он все кашлял и кашлял, но уже не спал. Пыльные полы заброшки были в крови и грязи. Глаза щипало, сердце долбилось сильнее и быстрее обычного. Мимо пронеслось зеленое пятно: кто-то кинул Хвоста на прогиб. Милицейский захват, Энтони стал различать Эдмунда. — К черту вампиров! Берите Митю и мы уходим! — завопила из противоположного угла Зилия. — Я остаюсь! Я не вернусь в замок! Пусти! — заметно оживший Вуд цеплялся когтями за дыры и трещины. — Митенька, ты чего говоришь… Я тебя люблю как и раньше! Мы уедем домой и все будет хорошо! Худая и высохшая Зилия тягала тяжелое и грузное чудище в сторону лестницы. Оттуда выбежала Аня. — Я вызвала ментов! Тут связи не было! Она подлетела к Энтони и помогла встать. От сестры свежо и приятно пахло улицей и теплотой. Аня была живая, приросла к Энтони с объятиями и все трогала и хлюпала носом. Вампир и не сразу понял, что ее руки проверяли пульс. Молчаливый обмен переживаниями прервался криком Зилии: — Что они с тобой сделали? Митя, это не ты говоришь! Энтони смотрел на надрывающуюся Зилию и ждал, когда у нее уже треснет позвоночник, и старуха рассыплется на части. — Только представь, Зилия! Этого будто вообще в капусте подобрали! Как будто приемыш! Он совсем на них не похож! Он другой! Ты слышишь, Зилия?! Каждое слово Вуда было пропитано искренним удивлением, нескрываемой радостью и еще немного, и тот расцелует бедного вампира. — Ты столько лет на них охотился, чтобы сейчас закрывать этих уродов своей спиной?! — Зилия заревела белугой и отпрянула, когда оценила свои возможности. Ей не перетянуть Вуда к себе. С одной стороны Эдмунд стоял рыжей стеной, за которой прятались Сара с Елизаветой, а по другую руку от Зилии в углу жались два вампира. Ей ничего не стоило пульнуть каким-нибудь заклинанием и испепелить Энтони с сестрой. Теперь и у Энтони появилась собственная стена. Дырявый вязаный кардиган отгородил их от скорчившейся рожи Зилии. Энтони глубоко вдохнул никотиновый смрад. Горло запершило, и ему пришлось задержать дыхание, чтобы не задавиться собственными слюнями. — Но ответило корыто: «На Федору я сердито!», и сказала кочерга: «Я Федоре не слуга!»* Хвосты, слушайте своего господина! Прыгайте из окна! Не ослушиваясь гипнотического приказа, Хвосты покорно выпрыгивали из окна один за другим. Прямо как на синхронном плаванье. Для Энтони это все еще казалось совсем нереалистичным. Но он не спал. Аня держала его за руку и двигала к выходу. — К-куда… Митя! — Зилия могла только наблюдать, как гибнут ее слуги. Встрепенувшись, она кинулась за одним, хватая того за плащ. Ткань быстро выскользнула из ладоней старухи. — Ты… — ссохшиеся губы приоткрылись. Взмахнув руками, она образовала полупрозрачный купол. Он гудел, трещал и искрился. — Кому-то пора признать свое поражение! — ядовито улыбнулся Вуд, делая несколько шагов вперед. Это было его ошибкой. Понадеялся на слабость Зилии, но он сам все это время пролежал забытой игрушкой. — Смерть тебя устала уже ловить! Я думала, ты изменился! — крикнула Зилия, двигая ладони вперед. Купол треснул напополам, выпуская из себя магическое скопление. Первая ударная волна пришлась по животу и, согнувшись пополам, Вуд пошатнулся. Вторая попала по ногам и откинула его к окну. Хватаясь руками за воздух, Вуд старался зацепиться хоть за что-то, найти спасительный крюк или хотя бы уступ. Торчащая из стены арматура чудом не проткнула его насквозь. Бетонная крошка посыпалась вниз. — Я сейчас! — на выдохе прошептал Энтони. Вампир слышал только свое бешеное сердцебиение и истошный крик Елизаветы, когда его ноги уже не ощущали под собой твердой поверхности. Секунда. Вторая. В свободном полете он падал намного медленнее, чем Вуд. Энтони прикрыл веки и расслабился.

***

Оттолкнув Елизавету от окошка, Аня оттащила ее подальше. Если следом за братом сиганет еще и ведьма — она не переживет. Осознание еще не пришло, не добежало до взбудораженного дракой мозга. Что произошло? Куда пропал Энтони? Вот он был, а вот… Горячие слезы отчего-то собрались в уголках глаз. Через них было видно только розовый и уже чумазый фартук Елизаветы. Энтони скинулся вниз. Как и обещал ей тогда, давно. Что он прыгнет с окна, если она не будет учить математику. Зачем он прыгнул? Он зачем-то устремился туда. Там был еще кто-то. Яркий и громкий. Вуд. Они оба выпали. Зилия их убила? Собственный всхлип напугал Аню так, что она выпустила из рук Елизавету. Ведьма сразу же бросилась на Зилию с кулаками: так ей влепила, что колдунья харкнула зубами. Сара встала в боевую стойку, и когда один из ящеров дернулся с места, — тут же полетел вниз по лестнице. Под ногами других зашевелился мусор и бетонные обломки: он собрался в подобие школьного козла и таранил Хвостов. — Мерзкая ты тетка! Зачем тебе это? У тебя был такой потенциал, но твой дурной характер! Если бы не ты, мои лучшие люди были бы живы! — Зилия схватила Елизавету за волосы и стала трясти. Аня бросила ее лишь на миг и подошла к краю. Кого она там надеется увидеть? Брата, который героически зацепился за выступ и спасся? Нет, Аня хотела увидеть его труп. Посмотреть, раскидало ли его тело по ямам и оврагам. Как долго им с Елизаветой придется собирать его для похорон? Аня любила Энтони, очень искренне, и лучше пусть он умрет сразу, чем останется инвалидом. С такой высоты все мозги растерять можно. Схватив ртом воздух, Елизавета повалилась на колени, судорожно хватаясь за горло. Аня так и не убедилась в смерти или спасении Энтони. Елизавета пыталась что-то сказать, но Зилия с каждым разом все сильнее сжимала магические тиски. Елизавета вытянула трясущуюся руку вверх, демонстрируя Зилии средний палец. Обломок плиты врос в ладонь Ани и, размахнувшись, она ударила им Зилию. Электрический ток прошелся по внутренней стороне позвоночника, и вампирша потеряла равновесие. Ориентир сбился, силуэты поплыли. Синие путы обтянули Аню узлами и стали сдавливать. — Да куда вы все лезете? Один за всех и все за одного? Не-ет! Так никогда не работает! Каждый должен отвечать и бороться только за себя! Оборотень тоже попал под раздачу. Задыхаясь, Эдмунд пытался вырваться из магического вакуума, он бледнел на глазах. Их с Сарой взгляды встретились. — Не смей! Гадская бабка! — Сара, схватив с пола случайный обломок, побежала на колдунью, но та только повела губой, возводя вокруг невидимый барьер. Все-таки самой большой ошибкой Зилии было не убивать их всех сразу, а насладиться игрой. Ведущий игры сменился, правила тоже. Взбрыкнув, Аня встала на ноги. Сердце оборотня билось все медленнее, а лицо наливалось синей краской. Зилия, усмехнувшись, повернулась в сторону Сары, оскалившись: — Вы такие идиоты! Погибаете друг ради друга! — Мы не идиоты… Мы — семья! Приложив немалые усилия, Елизавета поднялась. В ее серых глазах били молнии, а нос шел кровью, но Аня ее почти не улавливала. Елизавета дышала тяжело и врезалась взглядом в Зилию. Злая мама-медведица. Вот, о чем подумала Аня, когда смотрела на Елизавету. Свитер на плече ведьмы порвался, фартук стал больше похож на рваный флаг. До этого ее швыряли от угла в угол как собаку, а она все стояла. Гордость разлилась по груди, и Аня тоже выпрямилась, обходя Зилию со спины. Они вдвоем ее обязательно загасят. — Ты… — от злости Зилия стиснула зубы, ее ноздри раздувались, как у быка. — Я тебя недооценивала! — дернув плечами, Зилия откинула Эдмунда в сторону. — Если хоть один… хоть один из моих пострадал… — храбрость Елизаветы строила вокруг Ани невидимый щит. — Сдохни! — Сама сдохни! — Елизавета развела руки в стороны и сомкнула ладони в замок. Страшный грохот прошелся по всему зданию, со стен пластами слезала штукатурка, а по потолку поползли трещины. Глаза Елизаветы загорелись белым светом, а вокруг, обволакивающим туманом появилась фиолетовая дымка. Первой из оцепенения выпала Сара, и схватив ее, Аня потащила подругу к заветной лестнице. Часть пола провалилась на этаж ниже. Эдмунд все никак не хотел приходить в себя и, оставив Сару, Аня метнулась к оборотню. Пульс был, дыхание сбитое, но тоже было. С остальным они разберутся на улице, или в лучшем случае их подберет скорая. Оборотень был тяжелее Сары раза в три, если не больше, но Аня тащила его изо всех усилий. Резким толчком Зилию снесло фиолетовой вспышкой. Здание содрогнулось. Стены, одна за другой, складывались пластинами домино, а с потолка летел толстый слой пыли. — Ёшкин кот! — вовремя очухался Эдмунд. Он отмахнулся от облаков извести, оперся на Аню и, притянув к себе Елизавету с Сарой, достал из кармана сферы. Мир закрутился перед глазами, как будто Аню сильно раскрутили на карусели. Еще чуть-чуть и ее вырвало бы, но водоворот остановился. Вампирша упала в сухую траву. Здание рушилось. Серые клубы бетона и его ошметки разлетались в разные стороны. Аня вспомнила, что умеет плакать. Ссадины на лице жгли слезы, но боль была глухая и совсем далекая от Анечки. — Антошенька…— шептала Елизавета, увядая на руках у Сары. — Нет! — Аня рванула вперед, но Эдмунд вовремя схватил ее за куртку. — Он еще там! Он там! — крик перешел в истерику и, ослабнув, вампирша рухнула вниз. Она колотила Эдмунда, но больше не хотела убегать. Теперь во всех случаях Энтони не выжить. Обломки тяжелые, превратят брата в лепешку, что его даже менты не соскребут. Вдалеке раздался звон сирены — ехала полиция. Теперь-то точно надо уходить домой, пока их не поймали тут, на месте преступления. — Нас сейчас загребут вместе с теми оставшимися кантиками! — Эдмунд вцепился Ане в плечо, чуть ли не вырывая рукав. — Я не уйду! Не уйду! Я его не брошу! — она слабела с каждым новым шлепком. Оборотень все равно ее не оставит тут смотреть на разруху. — Он тогда меня не бросил, а я сейчас его не брошу! Ты слышишь?! — Аня! — злобно выкрикнула Сара. Подловив момент, Эдмунд заломил вампирше руки. Она вновь провалилась сквозь время и пространство. Ничего не чувствовала. Вампирша не ощущала, насколько крепко ее держал Эдмунд. Гаражный сектор вновь ослепил белый свет.