Пока чернила не иссякнут|Until The Ink Runs Dry

***

      Малфой,       Я разок нарушу твоё правило и напомню, что ты действительно заслуживаешь помощи. Я делаю всё, что в моих силах, чтобы сохранить тебе жизнь, а также вытащить тебя от туда.       Ты в порядке?       — Гермиона

***

      Грейнджер,       Конечно, я не в порядке, я один в Азкабане с твоими письмами для гребаной компании.       — Д. М.

***

      Малфой,       Уж прости меня за заботу. Неблагодарный мерзавец.       — Гермиона

***

      Малфой,       Ты сам хотел, чтобы я продолжала тебе писать, мог бы присылать мне хотя бы одно предложение в неделю.       — Г. Г.

***

      Малфой,       Если ты не ответишь, я больше не буду писать.        — Г. Г.

***

      Грейнджер,       Ладно, вот тебе предложение в неделю.       — Д. М.

***

      Малфой,       Обворожительно. Помнится, я говорила, что если ты будешь писать мне более развернуто, то я воздержусь от рассказов об Уизли, но раз уж ты был крайне неразговорчив несколько недель, то вот тебе награда.       Рон присылает цветы. И шоколадные конфеты. Он явно намерен вернуть меня. И я уверена, что за этим стоит его мать. Настойчивая женщина. Завтра День святого Валентина, и я никуда с ним не пойду, хоть он и прислал мне сегодня уже трёх сов с приглашениями на ужин. Даже если бы я была заинтересована, эта спешка в последнюю минуту расстраивает. Должно быть, это слишком — просить кого-то планировать всё заранее.       Интересно, сколько времени пройдет, прежде чем он поймет, что я хочу от него совсем не то, что он предлагает. Я не забуду «пособницу предателей» так легко. Неужели так трудно сказать: «Прости»?       — Г. Г.

***

      Грейнджер,       Некоторых из нас никогда не учили говорить: «Прости».       — Д. М.

***

      Малфой,       Ты хочешь сказать, что вся ваша чистокровная «благовоспитанность» ни разу не коснулась этикета искренних извинений? Мне с трудом в это верится. Не может быть, чтобы Пэнси Паркинсон могла рассказать о глубоком смысле каждого цветка и соцветия Королевского сада, но не знала, как сказать: «Прости».       — Г. Г.

***

      Грейнджер,       Я не говорю, что чистокровных в целом не учили извиняться, я говорю, что некоторым из нас (я имею в виду себя, тупица) вдалбливали с самого рождения, что признавать ошибки ниже нашего достоинства.       — Д. М.

      ***

      Малфой,       Еще раз назовешь меня тупицей — я начну отправлять тебе только длинные трактаты о том, что я думаю о каждом отдельном члене семьи Уизли.       — Г. Г.

***

      Грейнджер,       Прости, что назвал тебя тупицей. Может, я все-таки умею извиняться.       — Д. М.

***

      Малфой,       Ты меня рассмешил! Удивительно.       Сегодня тепло. Так, наверное, происходит каждый год: выдаются один или два действительно теплых дня, но это еще не весна, и скоро снова похолодает. У меня открыто окно, и я слышу, как люди играют в футбол в парке.       Я ещё не рассказывала тебе о своей квартире. Я купила квартиру в Косом переулке, а потом маггловскую прямо за ней и снесла стену между ними. Так что получилось хорошее, большое пространство, и с одной стороны у меня есть волшебный мир и вид на «Флориан Фортескью»*, а с другой стороны я вижу машины, проезжающие мимо, на углу дома — начальная школа, а дальше по дороге — парк.       Всё самое лучшее из обоих миров. И у меня есть выход в обе стороны, и я поставила множество охранных заклинаний, потому что, как оказалось, мнение Рона о моей работе разделяют многие люди, и у некоторых из них ни стыда ни совести. Эта гарпия Рита Скитер не дает мне прохода.       — Г. Г.

***

      Грейнджер,       Я не выписываю «Пророк».       Что такое футбол?       Похоже, у тебя хорошая квартира. Прочитав твое письмо, я задумался, что, черт возьми, буду делать, если выберусь отсюда. Поместья и владения моей семьи конфискованы, и все, что у меня сейчас есть, — это горы галлеонов, которые никто не захочет брать у меня из рук, потому что это руки Малфоев.       Но я буду беспокоиться об этом, если когда-нибудь выберусь отсюда. Я не уверен, что это произойдет.       — Д. М.

***

      Малфой,       Конечно, это не окончательное решение, но, если тебе нужно где-нибудь поспать, пока ты разбираешься с делами, у меня есть свободная комната. Если ты сможешь преодолеть отвращение ко мне, я не буду тебя прогонять. Может, ты и не уверен, что выберешься из Азкабана (это будет означать мой профессиональный провал), но я всё же настроена быть оптимистом. Видимо, мне придётся взять эту роль на себя.       К сведению, абсолютно нелепо говорить о горах галленов, как будто это какая-то незначительная деталь.       Футбол — самый популярный вид спорта в маггловском мире. Команды из одиннадцати человек бросают мяч между собой и пытаются забить голы в противоположные стороны поля. Руками играть нельзя, мяча может касаться только вратарь. Игра состоит из двух таймов, по 45 минут каждый плюс дополнительное время, чтобы компенсировать задержки в игре. Представь, я играла в детстве! Талантом я не обладала, но быстро бегала, что было кстати.       У меня есть история про Рона Уизли, и думаю, что ты захочешь ее услышать, потому что тебе не нравится Рон. Я очень зла на него. Поэтому лучше просто выговориться тебе, чем проклинать Рона во время его завтрашнего матча.       Рон всем говорит, что мы снова будем вместе и это всё «просто недоразумение». Я узнала об этом, когда пригласила Дина Томаса выпить (как коллегу, после долгого рабочего дня, заметь) и он стал странно себя вести. Во-первых, сейчас я вообще ни с кем не хочу встречаться, а во-вторых, откуда у Рона такие бредовые мысли? Так что я отправила ему Громовещатель* и мне было плевать, который час или где он находится. Оказалось, что он получил его в разгар пьянки со своими друзьями в новом пабе у «Гринготтс»*, а за соседним столиком Рита Скитер допрашивала Джинни о «Гарпиях» и ее помолвке с Гарри.       Я приложила для тебя небольшую заметку со сплетнями с шестой страницы. Наслаждайся.       — Г. Г.

***

      Грейнджер,       Ты сделала мне настоящий подарок. Я буду лелеять мысли об этом событии, по крайней мере, еще неделю. Не так сильно, как все эти годы я лелеял воспоминание, в котором он блевал слизнями. Это был такой чудесный день.       — Д. М.

***

      Малфой,       Возможно, тебе будет интересно узнать, что я никогда, до того дня, не слышала термин «грязнокровка».       — Г. Г.

***

      Грейнджер,       Поэтому ты просто, молча, уставилась на меня? Наверное, я должен извиниться, что называл тебя так. Неоднократно. Годами. Это было жестоко с моей стороны.       Я нехороший человек, Грейнджер. Я не думаю, что заслуживаю даже малой доли той доброты, которую ты проявила ко мне, предложив место в своей квартире несколько писем назад. Ты сказала: «Если ты сможешь преодолеть отвращение ко мне», а затем предложила мне место для сна. Ты позволишь кому-то остаться в твоем доме, даже если думаешь, что ему неприятна? Вот так просто? Я обдумывал это с тех пор, как прочитал.       В тебе есть что-то раздражающее, непоколебимое, чего я никогда не замечал в окружающих, и ты, кажется, готова отдать это всем без сомнений, независимо от того, причиняет ли это тебе боль. Конечно, ты делаешь свою работу. Конечно, ты помогаешь мне, Пэнси и Тео. Ты просто переполнена этим чувством… Я даже не знаю, каким именно. Чрезмерной добротой, наверное. Не думай, что я не понимаю, что ты по какой-то причине дала мне шанс, когда остальной мир хотел бы видеть меня мертвым.       Я думаю, что здешние охранники просто ждут повода. Женщина в соседней камере умерла вчера. Она спровоцировала охранника на конфликт. Просто надоедала ему, пока он не сорвался. Он сильно ударил ее, Грейнджер. Заклинанием, с помощью которого можно убить льва, не говоря уже о слабом пленнике. Иногда я задаюсь вопросом, почему я нахожусь по эту сторону решетки, а он — по ту, учитывая, что я никогда никого не убивал, а он точно убивал. Я видел своими глазами, и меня не удивит, что он делал это раньше.       Я стараюсь не высовываться и не нарываться. Этот человек убил бы меня без раздумий, если бы я дал ему хотя бы малейший повод. Иногда я задумываюсь, не сделает ли он это в один прекрасный день без объяснений причин просто потому, что я Драко Малфой, и всем будет наплевать.       Хотя, наверное, в данный момент тебе не все равно. Только Мерлин знает почему.       — Д. М.

***

      Малфой,       Ты прав, мне было бы не все равно. И я перевариваю твои мысли об охраннике с тех пор, как прочитала их. Прошло уже несколько часов. Азкабан действительно ужасное место.       Посмотри-ка, ты знаешь, как извиниться. Но я думаю, ты преувеличиваешь мои достоинства. Я держала Риту Скитер в банке и шантажировала ее после Турнира Трех волшебников, и я изуродовала Мариэтту Эджком за то, что она сдала Отряд Дамблдора. Я послала Конфундус* в Кормака во время отбора в команду по квиддичу на шестом курсе, потому что он был бестактным болваном по отношению к Рону и Джинни. Пожалуйста, не делай меня образцом праведности в твоей голове. Я не смогу жить с этим.       Рон зол из-за Громовещателя, потому что его появление выставило его в плохом свете перед друзьями. Он действительно невыносимый человек. Но, к счастью, его контракт перекупили «Портри»*, и он переезжает в Шотландию. Расстояние поможет решить нашу проблему.       Мой рабочий кабинет теперь находится рядом с кабинетом моего босса, и вся эта затея меня напрягает. Не потому, что он мне не нравится, и не потому, что я буду работать по соседству с ним, а потому, что в новом кабинете очень большое окно, и летом я запекусь, как курица в духовке. Я ненавижу, когда мне жарко. Тебе лишь стоит снять несколько слоёв одежды, как это тут же становится неприличным. В холод хотя бы можно натянуть носки и завернуться в одеяло.       Извини, мне только что пришло в голову, что тебе, вероятно, холодно без носков и одеял. Если я пришлю тебе носки, их заберут?       — Г. Г.

***

      Грейнджер,       Я понятия не имею, отнимут ли у меня носки, если ты их пошлёшь. Попробуй.       Значит, ты немного безжалостна. Мне это нравится.       — Д. М.