Ты чей?

Погуляв полчаса, парням вдруг стало скучно просто бродить по городу и смеяться на всю улицу. – А го на заброшку сгоняем? – спросил один из компании, намекая на недостроенную многоэтажку, к которой они начали подходить. – Да не, скучно, – возразил ему Чонши, выкидывая уже пустую бутылку из-под колы. – Гонжам? – хитро улыбнувшись, вдруг выпалил Джисон. – Да ну не, – пугливо отозвался Чонши, во все глаза уставившись на Ли. – Струсил, – хмыкнул Хонги, вышагивая впереди всех. – Не струсил! А вот и пошли! – сразу же вспылил Чонши, толкая Хонги в плечо. Далековато идти, но интерес застилает всё остальное, оставляя место только для предвкушения. Здание и правда выглядит жутко, особенно сейчас, ночью. Остатки стёкол в окнах поблескивают в лунном свете, сухие ветки под ногами громко трещат. Табличка рядом заставляет сразу же ощутить склизкое чувство напряжения и страха. Прячась пока в кустах, Джисон натягивает капюшон и прикрывает глаза чёлкой. На тихий вопрос поясняет: – Тут камеры, не хватало ещё засветиться где-нибудь. Остальные сразу же следуют его примеру, и, наконец, выходят из тени. Парни находят самое разбитое окно из всех, у которого остались только пара осколков внизу и вверху, и начинают по очереди залезать внутрь. В помещении темно, хоть глаз выколи, а ещё воняет сыростью и гнилью. Хонги включил фонарик, и они, наконец, смогли нормально осмотреться. Ничего особо жуткого нет, только какая-то крыса, промчавшаяся мимо. Джисон долго не смог просто стоять и быстро пошёл по коридору дальше. Остальные лишь хмыкнули и поплелись за ним. Капли, разбивающиеся о плитку где-то сзади, действовали на нервы. Компания осмотрела весь первый этаж. Даже знаменитейшая комната 402 не произвела на них впечатления. Просто комнатка, в которой разбросанно куча вещей. Джисон вновь неугомонно повёл всех дальше. На этот раз на второй этаж. Всё было отлично, пока один из них, Чонши, вдруг куда-то не исчез. Джисон начал немного переживать, но виду не подавал. Пошутил что-то, и все более менее успокоились. Вдруг откуда-то сзади послышались шаги. Сначала все списывали это на капли, но звук становился всё чётче, давая ясно понять, что это вовсе не вода. Парни бросились к лестнице, быстро спускаясь вниз и пулей вылетая из здания. Но вот только Джисон запутался ногой в каких-то проводах и чуть не рухнул, значительно отставая от других. Шаги всё приближались, а Ли испуганно бормотал какие-то молитвы и всеми силами призывал Минхо на помощь. Из темноты выходит Чонши, хватаясь за стену, чтобы не упасть из-за собственного громкого смеха. – Вот вы трусишки, конечно, – усмехнулся он и помог Джисону выпутаться. – Блять, ты головой вообще думаешь или нет? – насупился младший. – Это реально страшно! Мин бубнит неискренние извинения и, улыбаясь, направляется с Джисоном к выходу. Но на улице никого не оказывается. Вероятно, парни подумали, что их с Чонши сожрала какая-нибудь нечисть и поскорее убежали. – И что делать теперь? Здесь жутко, – поёжился младший. – Это была твоя идея, – напомнил ему Чонши, посильнее кутаясь в толстовку. У Джисона худи не было таким тёплым, поэтому он смог лишь обхватить себя руками в попытке согреться. – Минхо! – вдруг вспомнил младший. – Я ему позвоню, и он заберёт нас. К большой радости обоих, сеть здесь ловила более менее нормально, поэтому позвонить было проще простого. – Алло, Минхо? – Да, Сон-и. Вас забирать? – А? Да.. – Говори адрес, скоро буду. – Минхо, ты же слышал о психиатрической больнице Гонжам? – Конечно, жуткое место. А что? – Вот оттуда и забирай.. Джисон быстро выключил вызов, пока Минхо не начал у него ничего спрашивать. Потом как-нибудь обсудят. Чонши, видя, как младший дрожит, обнял его со спины и уложил подбородок на его плечо. Они сели на ступеньки заброшенного здания и принялись ждать. Минхо не рассержен, он в ярости. – Зачем ты туда пошёл? Зачем? – бурчит он себе под нос, вдавливая педаль газа практически до упора. Сердце бешено колотится где-то в горле, руки мелко дрожат. Минхо ведь, чёрт возьми, переживает. Очень переживает за Джисона, которому на одном месте вечно не сидится. Ли слишком громко хлопает дверью, заставляя двух младших на заднем сидении сжаться. Джисон нехотя прощается с другом и тихо ждёт прибытия домой. Он чувствует этот прожигающий взгляд сквозь зеркало и ещё ниже наклоняет голову. Неловко. Стыдно. За стеклом мелькают силуэты деревьев, редкие фонари освещают дорогу. За всё время мимо них проехала лишь одна машина. – И что всё это значит? – неожиданно начинает Минхо. Джисон вжимается в кресло и снова переводит свой взгляд на носки кед. – Ты меня слышишь? Или оглох? Сейчас Минхо очень напоминает того самого семнадцатилетнего мудака, которого старшим братом назвать язык не поворачивался. – Я.. – на глаза наворачиваются слёзы от грубого и резкого тона. – Прости меня, М-минхо.. – Что же ты со мной делаешь, Джисон..? – вздохнул старший. – Ты даже не представляешь, как я волнуюсь за тебя. Каждый чёртов раз ты влезаешь куда-нибудь, а у меня сердце разрывается. Вот завтра обязательно заверну тебя в одеяло, обниму и не буду никуда выпускать, – Минхо чувствует руки на своих плечах и пряди волос, щекочущие ухо и шею. Старший коротко смеётся и останавливает машину на обочине, отстёгивая ремень безопасности и поворачиваясь к Джисону. Минхо оставляет нежный чмок на его щеке, затем на кончике носа. Джисон прижимается лбом к старшему, улыбается мягко и прямо на глазах будто перевоплощается в миленькую булочку. – Я люблю тебя. Больше жизни, больше всего на свете. Люблю.. – немного сбивчиво тараторит он, смотря старшему прямо в глаза. Минхо вновь видит в глазах Джисона Вселенную. Такую неправильную, противоречащую всем существующим законам и правилам, но самую родную и любимую. Его Вселенную. Если глаза – зеркало души, то душа Джисона самая что ни на есть нежная, лёгкая, ласковая и искренняя. Глаза же Минхо карие, почти чёрные. Но Джисон всё равно каждый раз завораживается их красотой. Они как кофе, который старший так любит пить по утрам, как то самое осеннее пальто, в котором он встречает Джисона из школы. Они выглядят как те самые притянувшиеся противоположности, но в то же время оба вечно находят друг в друге собственные черты.

***

Каждый видит счастье в чём-то своём. И не обязательно этому есть объяснение. Например, счастье Джисона – Минхо. Просто потому что. Возможно, всё дело в том, что они соулмейты, все дела. Но родственные души просто так не выбираются. Природа сама распределяет людей, и у неё определённо есть причины считать, что вот именно эти два человека будут соулмейтами. Этакий глобальный шиппер. Но ведь люди имеют право отказаться от своих соулмейтов. Это нормально, и каждый выбирает для себя нужного ему человека, вне зависимости от того, совпадает ли он с ним по канону или нет. Просто природа подталкивает их на то или иное решение. Бывают случаи, когда люди жалеют о своём выборе. А Минхо вот точно не жалеет. Он счастлив, что тогда придумал эту авантюру с ночным визитом через окно, уговорил друзей на это. Да и вообще он счастлив. А особенно сейчас, когда рядом сидит его сокровище. Сонное такое, пьющее кофе с молоком и старающиеся не испачкать чистенькую школьную форму. И они оба нашли самого близкого человека друг в друге.