don't forget your place

Му Цин размеренно вышагивал вдоль улиц Призрачного города, лениво посматривая на крикливых демонов. Проходил мимо вычурных, и возможно аморальных, как для человека или Бога, лавочек, скомканно о чем то думая. Мимо него пронеслось какое то существо, прижимавшее что то к боку, задевая его плечом. Раздражение прокатилось неприятной волной по его телу. Кладя правую руку на рукоять Чжаньмадао, резко оборачивается, и кричит вслед удаляющемуся демону: — Смотри куда летишь, отродье! — но тот уже скрылся в толпе себе подобных. Му Цин по обыкновению закатывает глаза и продолжает свою прогулку. Мысли его снова уносятся в прежнее странноватое быстрое русло. Где же Он? Бог Войны отмахивается от тепла, начавшего разливаться где то в груди, как от чего то крайне надоедливого. Не обращая никакого внимания на частые неприкрытые заинтересованные взгляды мертвых, сворачивает в узкий переулок. Проходит зазывающих слишком сладким голосом нескольких демониц, продолжая свой бесцельный путь по Призрачному городу. По Его городу. Спустя время, равному половине горения палочки благовоний, он все же видит приближающийся в его сторону силуэт. Неужели. Не скрывая своего раздражения, произносит, не давая начать говорить этому человеку: — Я уже думал, ты не можешь идти быстрее. — Градоначальник был занят, по этому прислал меня за Вами только сейчас, — отчитавшись, подручный Хуа Чэна в маске демона, разворачивается, и делает шаг в сторону, откуда пришел, через плечо оглядываясь, — Градоначальник Хуа ожидает Вас. Му Цину не нужно было повторять дважды. Вновь отбросив такие лишние мысли, приносящие порядком поднаторевшие эмоции, идет вслед за человеком, по обыкновению натягивая на лицо маску безразличия и отчужденности. Дорога к дому Блаженства проходит как в тумане. Быстро. Намного быстрее, чем все время ожидания. На пороге останавливается буквально на мгновение, подняв взгляд на фасад здания. Сколько он уже не видел Его? Следуя за служащим в темных одеяниях, проходит несколько коридоров и дверей, после чего тот, кланяясь, исчезает в одном из проходов. Что ж, в общем и целом, все проходит как обычно. Почему Он его не встречает? Генерал мигом исправляется и прекращает поток этих смазливых вновь и вновь накатывающих мыслей. Хватит. Ты ведь все прекрасно понимаешь. В голове настает пустота. Вслушивается в звуки музыки, становящимися ближе с каждым шагом. Му Цин, приподняв завесу из нанизанных на нить бусин, чувствуя вмиг окутывающий его приятный аромат, входит в просторную комнату с танцующими и поющими разномастными девушками в легких платьях. Возможно, он бы обратил внимание на их манящую красоту раньше, намного раньше этого дня, но сейчас любая невероятная красавица мало волновала Бога Войны. Мельком пройдя по ним взглядом блестящих обсидиановых глаз, мигом примечает Его в дальнем конце зала. Расслабленный Хуа Чэн полу-сидит полу-лежит на черной нефритовой кушетке, и, кажется, весь воздух вокруг него излучает вселенскую скуку. Проходя через раступающихся перед ним демониц, генерал идет прямиком к Нему. Хуа Чэн делает движение кистью руки, лежащей на согнутом колене, и танцовщицы разходятся по сторонам зала. Ухмыляется лишь уголком губ, поворачивает голову и смотрит на приближающегося к нему Му Цина. Смотрит. Генерал, в момент, когда оказывается в двух чжанах от Хуа Чэна, с каждым шагом замедляется, останавливаясь чуть поодаль от демона. Какое то время они рассматривали друг друга. Му Цин с привычной напускной незаинтересованностью, демон же блуждал взглядом по Богу Войны с видом человека, спустя долгое время нашедшего занимательное развлечение. Слегка склонив голову вбок, Хуа Чэн, растягивая слова, произносит: — Так и будешь там стоять? Бог Войны, словно получив приказ, вышел из наводнившего его легкого оцепенения при виде. этого демона, медленно, словно это и входило в его изначальные планы, опускается на кушетку рядом с Хуа Чэном. — Судя по тому, что я слышал, Великий Князь Демонов был чрезвычайно занят последнее время? Приподняв уголок губ чуть выше, почти незаметно, Хуа Чэн вглядывается в лицо Му Цина, слегка прищурившись. Генерал Сюаньчжэнь отточенным движением закатывает глаза, раздраженно произносит: — Так и продолжишь меня игнорировать? — Так и будешь пытаться начать праздный разговор? К чему эти приличия? — отвечая вопросом на вопрос, проговаривает Хуа Чэн, вновь делая жест рукой, и девушки мгновенно покидают зал. Му Цин провожает их взглядом, после неспешно возвращает взор на демона. — Нужно же с чего то начинать диалог. Хуа Чэн приподнимается и принимает сидячее положение, чуть сдвигая руку, лежащую на колене, приближает лицо к лицу Му Цина, и, кажется, в его глазах проскальзывает что то, что Бог Войны ни разу не видел во взгляде Хуа Чэна. Может.? Нет, точно нет. Не придумывай того, чего никогда в этих глазах не будет. Хуа Чэн ухмыляется еще больше, видя застывшего Му Цина. Медленно, слишком медленно, протягивает руку и по-хозяйски устраивает ее на месте, где плечо переходит в шею. — Ты... — произносит Му Цин, который наконец вышел из непривычного, противного, странного оцепенения. Как всегда бывает перед Ним. Хуа Чэн, приблизившись к уху Бога Войны, шепотом, словно наслаждаясь легким вздрагиванием тела Му Цина, ухмыляется вновь и произносит, растягивая слова: — Хах, сколько раз мы уже встречались так, и ты все еще вдрагиваешь, когда я приближаюсь к тебе. Все никак не привыкнешь? — пока он говорил, Му Цин слегка прикрыл глаза, лишь слегка, и дыхание готово было сбиться от простого шепота. Просто потому что это был Он. Сюаньчжэнь взял контроль над собой, и грубо, как всегда, ответил: -Заткнись. Легкий смешок. Му Цин почувствовал, как в неприкрытый тканью участок кожи мимолетно ударил холодный воздух. Воздух? Демон вернулся в прежнее положение. Хуа Чэн внимательно смотрел ухмыляясь, в ожидании. Его лицо находилось так близко. Бог Войны засунул свое желание выглядеть так, словно все это нужно только демону куда подальше, не здесь, не сейчас, не с Ним. Постарался сделать движение максимально непринужденным, положив ладонь на грудь Хуа Чэна, на мимолетно пролетевший промежуток времени забылся, посмотрел ему в глаза, следом, сразу же, будто вспомнив что то, прикрыл веки и быстро сократил между ними то ничтожное расстояние, которое оставалось, прижавшись губами к Его губам. Прошла пара мгновений, Му Цин чувствовал, как демон усмехался через самый-простой-из-возможных поцелуй. Он ухмылялся и бездействовал. Они остались в том же положении. Несколько невыносимо долгих секунд. Да этот чертов демон просто измывался над его выдержкой! В очередной раз закатив глаза, Му Цин собрался с силами, и легким усилием раскрыл губы Хуа Чэна, идя у Него на поводу, делая то, чего Он от него хотел, немного углубив поцелуй, посасывая Его верхнюю губу. Прижимаясь к нему еще больше. Всем своим естеством требуя ответных действий и ласк. Демон ухмыльнулся, собственническим движением примостил свободную руку на его талии, ровно с той же силой целуя Му Цина, что он сейчас отдал в этот поцелуй. Вышло странно. нежно. Не усиливая напор, не беря инициативу, Хуа Чэн целовал его. Приятно-приятно. Так, как никогда не было. У Бога Войны проскочила наивная вера в невозможное, и в тот же миг угасла. Нет. Это просто новый вид издевки или игры. Му Цин почувствовал, как начали гореть скулы, но мгновенно заставив себя забыть об этом, положил вторую руку на плечо демона, протолкнул кончик языка между их губ, углубляя поцелуй, проводя им сначала по верхней, затем чуть дальше, по небу, и навстречу Его языку. Привычно. Они ведь далеко не один раз уже занимались этим. Но казалось, что сейчас как то по другому. Но только казалось. В который раз отбрасывая все лишние для этого момента мысли, он почувствовал желанный ответ. Ближе. Глубже. Жарче. Волна тягучего удовольствия и удовлетворения прокатилась по его телу. Рука Хуа Чэна, находящаяся на талии, сжалась сильнее, прижимая Му Цина к себе. Генерал ожидал момент, когда демон перестанет его дразнить с предвкушением и, отчасти постыдным, нетерпением. Он находился так близко к нему, они слились вместе, и стало настолько приятно, что Му Цин глухо протяжно простонал Хуа Чэну в рот. Послышался смешок, и этот чертов демон, сжав пальцы на талии крепче, опрокинул его на спину. Сюаньчжэнь автоматически сжал слой верхних одеяний Хуа Чэна в тех местах, где находились его руки, прижимаясь к нему, словно боясь боли от удара о кушетку. Му Цин почувствовал боком, как сместился его чжаньмадао от столкновения с мягкой поверхностью. Он с раздраженностью отстранился от демона, кинув взгляд в сторону его сабли, висящей на поясе. В несколько отработанных до автоматизма за сотни лет движений отцепил свое оружие, после резко откинув его куда то в сторону. Послышался звон от падения чжаньмадао в ножнах о пол зала. Следом Му Цин возвращает голову в прежнее положение, глядя на Хуа Чэна. На ухмыляющегося Хуа Чэна. Раздражение от заставившего его прервать поцелуй предмета немного сбавило возбуждение, и от короткой усмешки демона, все это время следившего за каждым действием Сюаньчжэня, зрачки сами по себе закатились наверх. Генерал в очередной раз отогнал от себя мысли о том, что мог демон подумать о нем и его действиях в данный момент, быстро, пока здравый смысл и что нибудь еще не взяло верх над влечением, притянул Хуа Чэна к себе ближе, одновременно с этим сам придвигаясь к нему, желая как можно скорее почувствовать вкус его губ, жадно целуя. Совершенно не обращая внимания на беззвучные смешки со стороны демона, прижимается к нему сильнее, всеми возможными частями тела. Между ног начал завязываться немного ноющий узел, еще когда он только увидел Его сегодня. Сейчас же его ноги резко и настойчиво раздвинули коленом, буквально на расстоянии одного цуня остановившись перед пахом. Му Цин остро ощутил, как внизу неприятно заныло еще больше, когда он не получил ожидаемых и вполне себе заслуженных ласк. Из груди, на выдохе, невольно вырвался несколько недовольный короткий стон. Му Цин вмиг исправился, прервав его, но Он невообразимым образом умудрялся замечать все, что происходит с Богом Войны, даже малейшие изменения. Что касалось тела Му Цина, да и во многих других моментах Хуа Чэн знал его как облупленного. Чего нельзя сказать в обратную сторону. Очередной смешок, рука Хуа Чэна с шеи переместилась на воротник верхнего одеяния, провела практически невесомо, и, распахивая его, поигрывая с ним, смотрел в глаза. Через несколько мгновений, с привычной ухмылкой, для Му Цина — спустя мучительно долгие секунды, Он наконец прикоснулся к его коже. Непередаваемо. Гордый генерал Сюаньчжэнь хотел закричать этому чертовому демону прямо в лицо, что бы он не медлил, хотел закричать, говоря, что хочет его, его прикосновений, его в себе. Желательно все вместе и как можно быстрее. Но остановил свой порыв. Вместо этого, зло сверкнув глазами, чуть сжал челюсти, выругавшись: — Черт, Хуа Чэн! Опускаясь ближе к лицу Му Цина, смотря внимательно, сквозь смешок демон произнес, растягивая слова: — Все Боги Войны столь нетерпеливы? Му Цин закатил глаза, отпустив едва слышный вздох. Ты ведь знаешь, вы оба получите то, ради чего встречаетесь иной раз. Ты ведь знаешь, он в очередной раз играет с тобой, и ему нравится наблюдать за тем, как ты злишься. Вероятно, только из-за этого их встречи и продолжались. Только из-за странного удовлетворения, которое приносит этому демону издевки над Сюаньчжэнем. Хотя, кто вообще его знает? Понять Хуа Чэна всегда было чем то недостижимым и из ряда вон выходящим. Забудем эти домыслы на время, а возможно и на навсегда. Сейчас важнее другое. Секунду подумав, он опустил ладони ниже, и поспешно начал распахивать верхние одеяния Хуа Чэна, придвинув Его за ворот к себе, еще ближе, чем раньше, ощущая в каждом месте соприкосновения их тел тепло, дотягиваясь пальцами до желанной кожи, желанного демона, запуская руку под нижнюю рубаху, притягивая к себе ради нового приятного поцелуя, что принесет массу эмоций. Демон ухмылялся. Делал это постоянно. Отвечал с тем же напором, попутно сам играя с одеждой Му Цина, открывая новые участки тела, которые горели огнем, прикасаясь, трогая. Так, как можно только Ему. Горячо. Член предательски ныл, требуя большего, более смелых ласк и более смелых действий. Му Цин всецело отдавался своим ощущениям, забив на прежние границы, открыто стонал в желанный и чувственный рот, вызывая привычные усмешки. И до безумия жаркие прикосновения. Именно так, как хотелось. Хуа Чэн оторвался от него совсем ненадолго, чем вызвал еще один разочарованный выдох, который в этот раз никто не прерывал и не заглушал. Му Цин, со сбившимся дыханием, зацелованными припухшими губами, ставшими чуть ли не алыми, что в привычное время были несколько бледноватыми, немного затуманенным взглядом темных обсидиановых глаз, с полностью раздербаненным и смятым верхним ханьфу, держащийся буквально на грани ясного сознания, вызывал у Хуа Чэна странный блеск в глазах, который генерал видел в нем всегда во время их уединения. Демон, усмехнувшись, хищно облизнулся, давая полную волю рукам, скользя ладонями по торсу, груди, чуть задевая и слега надавливая подушечками пальцев на горошины сосков. Приподнял его, дабы стянуть давно уже измятые одеяния с плеч Му Цина, попутно с силой сжимая его кожу и мышцы через совсем тонкую нижнюю рубаху. Хуа Чэн склонился и обжег дыханием нежный участок тонкой кожицы у уха, посасывая и прикусывая мочку. Приятно. Невыразимо приятно. Получив от Му Цина еще один стон, стал спускаться мокрыми поцелуями вниз, по шее, к ключицам, оставляя после себя следы зубов, которые после будут болеть, напоминая о сегодняшней ночи. Но это будет позже. Сейчас, выдыхая такой горячий воздух, сжимая и расжимая плечо и предплечье Хуа Чэна, чувствуя всем телом Его тело, приятно до практически болевых ощущений в паху. Демон, стаскивая такую сейчас ненужную нижнюю рубаху, наконец таки двинул коленом, все это время находящимся между ног Му Цина, переодически напоминающим о себе, но не дающим приносящих удовольствие прикосновений, чем вырвал полу-крик полу-стон. Чего Бог Войны от чего то пристыдился, с усилием над своим телом, налившееся чем то сладким и тягучим, расслабил кисть руки, сжимающую плечо Хуа Чэна, поднес ко рту, прикусив палец, пытаясь заглушить непрерывно рвущиеся наружу грязные громкие звуки. Верх внутреннего ханьфу уже улетел в неизвестном направлении, полностью обнажив его торс. Конечно, Му Цин выглядел прекрасно даже лучше, в конце концов, он же Бог Войны, там точно было на что смотреть. Излишне долгая прелюдия. Одна ладонь Хуа Чэна крепко держала Му Цина за талию, вторая умело, со знанием особенностей тела Му Цина, легко, практически не прикасаясь, прошлась по груди, по такому сейчас чувствительному соску, заставив генерала заглу́шенно промычать в свою ладонь. Этот проклятый демон остановился, приподнявшись на одном локте, внимательно смотря в лицо Му Цина, чуть прищуриваясь, и так по дьявольски ухмыльнулся, черт его дери, что один Его такой вид мог заставить Бога Войны стонать от удовольствия. Левая рука прошлась от талии выше, по ребрам, и снова остановилась, резко сжимая, где то на грани с болью, возможно, там завтра останутся следы от его пальцев, но кого это волновало? Все так же смотря на пытавшегося не издавать пошлых звуков Му Цина, он, хрипловатым голосом, произнес с усмешкой: — И чего ты зажимаешься? — одновременно с произнесенной фразой, он медленно отвел его руку от рта, и, прижав к кушетке над головой генерала, заговорил снова, — Мне нравится, как ты кричишь, когда я трогаю тебя. Здесь. — в это время он проводил свободной рукой вдоль его груди, поглаживая, на пару мгновений останавливаясь на давно затвердевших сосках, надавливая, чем вызвал уже ничем не прикрытый гортанный стон, — Здесь.- на этом слове он прижался губами со смазанным поцелуем к его ключице, прикусывая кожу чуть сильнее, чем было нужно. Хуа Чэн навис ровно над Му Цином, поравнявшись с ним, всматриваясь в его глаза, словно хотел уловить там что то, известное только ему одному. Му Цин вдруг вспомнил о чем то, распахнул чуть слипшиеся от крошечных капель влаги ресницы, двинул ногой, закидывая ее чуть выше бедра Хуа Чэна, рукой, находящейся на плече, притягивая к себе, оставляя между их губами расстояние меньше цуня, с трудом проговаривая Ему прямо в губы: — Я... Хочу... Передвинуться в спальню. Сразу после сказанного Му Цин отвел взгляд, дабы не видеть сверкнувшее в глазах этого чертового демона нечто, о чем он уже устал размышлять когда то. Когда все только начиналось. — Мм, чем же тебя здесь не устраивает? — в противоречие своему вопросу, он с легкостью приподнял Му Цина за талию, чтобы он принял сидячее положение. Бог Войны совсем не сопротивлялся, полностью тая и подчиняясь каждому уверенному движению рук Хуа Чэна. Кто из Богов узнает, что в руках какого то демона, генерал Сюаньчжэнь так раслабленно себя ведет, подняли бы на смех как минимум! Сто процентная вероятность, что его известность, как самого низко павшего Бога станет притчей во языцех, и разговоры не будут утихать еще сотню лет. После Хуа Чэн парой быстрых движений расположил Му Цина в своих объятьях удобнее, подхватывая его под колени и талию, с легкостью поднял его, будто генерал был легче пушинки. Му Цин сразу же автоматически обхватил рукой шею демона, вторая неловко на секунду замерла в воздухе, следом примостившись все так же на Хуа Чэне. Последний широко шагая к выходу из зала, смотрел Му Цина, чуть прищуриваясь, думая о чем то неизвестном. А ведь так хотелось узнать, что происходит в его мыслях. Они прошли всего несколько коридоров и дверных проемов, но дорога уже казалась мучительной вечностью. Му Цин, подумав, все-таки окончательно раскрыл верхнее ханьфу столь желанного демона, так резко, что послышался треск ткани. Как же хотелось сбросить все эти мешающие одеяния, быть полностью обнаженными и открытыми, прижиматься кожей к коже. Вновь прикасаясь к Хуа Чэну, Му Цин поднял глаза и посмотрел на Него. И встретился взглядом с Ним. Все это время демон внимательно следил за его действиями и ухмылялся, той же привычной полуулыбкой. Показалось, что они стали продвигаться быстрее. ------------------------ Утомившийся Му Цин лежал в Его постели под воздушной простыней. Один. Постепенно проясняющимся взором лениво всматривался в комнату, озаренную слабым красноватым свечением, что тускло испускали хаотично развешенные фонарики, прикрытые слоями газовой ткани. Подтянув мягкую приятную на ощупь ткань ближе к лицу, он медленно вдохнул знакомый и привычный запах. Его запах. Бога Войны расслабило, полностью и абсолютно. Он откинулся головой на подушки, взирая в пустоту. Сознание, затуманенное эйфорией возвращалось в обычное состояние. Густой поток мыслей медленно тек в голове генерала. Он не пытался ухватиться ни за одну, отпуская их. Краем взгляда замечает плавно появившееся серебристое свечение. К предсказателям идти не нужно, и без того ясно, от чего оно исходит. Му Цин выходит из слегка затянувшейся прострации, поворачиваясь к источнику света. Смотрит изучающим взглядом на крохотную бабочку, что, очевидно, лишь спустя время стала видимой. Следит за взмахами крыльев приближающегося к нему обманчиво невинно выглядящего существа. В голове пустота. Вытягивает кисть руки, следуя за наваждением, с легкой отчаянной давно забытой надеждой. Без единого отголоска мыслей подносит пальцы к бабочке, неосознанно даже задерживая дыхание. Спустя несколько секунд, казавшихся невероятно долгим временем, наполненным резко вспыхнущими распускающимися цветами радости внутри Му Цина, их невесомого соприкосновения, прекрасное существо, словно очнувшись, ударяет его сильным разрядом тока, быстро отлетая и растворяясь в полутьме комнаты. Бог Войны немного запоздало отдергивает руку, скорее рефлекторно, но не чувствует физической боли, которая должна была пронзить его тело колючими раскаленными иглами. Заполонившая его было радость медленно сменяется удивлением и разочарованием, за ними следует пустота и злость. Зудящие где то внутри раздражающе неприятные эмоции сменяют одна другую, в то время в голове Му Цина царит бардак. Мысли пролетают с невероятной скоростью, каждая мрачнее и хуже предыдущей. В бушующем потоке всплывающих воспоминаний, фраз, слов и соответствующих выводов он вылавливает только две. Генерал всем естеством желает упираться против этой истины, но не может сопротивляться громоподобному гласу рассудка. Опустошенность и горе утраты того, чего он никогда не имел и не будет. Как наивно. Прославленный Бог Войны, Генерал Сюаньчжэнь полностью погрузился в несбыточные мечтания, показавшиеся наконец исполненными на несколько секунд. Стыдоба да и только. Ты в его постели, но не в сердце. И было совершенной глупостью думать, что это не так. Даже на те несколько ничтожных секунд. В самом деле, лучше бы она не появлялась сегодня. Лучше бы. И Му Цин продолжал бы жить и видеться с Хуа Чэном как обычно, давно не теша себя надеждами, не зная той захлестнувшей его радости и умиротворения. Не стоило забывать ни на мгновение, что именно ему от тебя нужно. Не стоило забывать о тех причинах, по которым ваши встречи продолжались. Не стоило забывать. Не забывай свое место.