план Локи

      Грудину сжимало адской тянущей болью. Ты предан. Никому не нужен. Твоя жизнь — ошибка. Променяли на месть, а ты знаешь, она не приносит ничего, кроме порции новой боли. Один. Совсем один.       В попытках исправить собственную жизнь, надеешься, что найдёшь отклик любви, понимания, заботы в том, кто всегда (почти) был рядом. Ты ищешь, ищешь нужного человека, бежишь так, словно по пустому пляжу, обдуваемому ветром, а вода бьет по ногам, ты всё бежишь и оглядываешься, выискиваешь глазами. И в конечном итоге находишь.       Но не то, что искал.       — Ты же аналитик, да? Из какого ты отдела?       Отвратительный привкус во рту, словно губу разбили. Нет, что-то большее, чем насилие. Разбито сердце. Опять. Вряд ли получится вновь собрать.       Не та вселенная. Теперь их много. Миллиарды разных таймлайнов, каждый считает себя настоящим, истинным, но нигде нет руководства, как найти собственный. Сильвия победила. Тот самый Локи, что смог достичь цели. А он… он один. Совсем один.       Локи оглядывается по сторонам, тая надежду в глубине гнилой, потрёпанной за тысячу лет жизни, души, что что-то всё ещё находится под его контролем. Он потерял незримое чувство, что ты держишь всё в руках, над жизнью в тот момент, когда агенты ТВА забрали его. Ни великого предназначения, ни возвращения к матери и брату, ни счастливого финала — ничего из этого не будет, он всё потерял, всё упустил. У него был шанс сохранить равновесие вселенной, но Сильвия считала иначе. Сильвия… одно лишь воспоминание причиняло столько боли, сколько он не испытывал за всю свою жизнь.       Не стоит о ней думать.       У него получилось выкрасть таймпад через пару дней, умело притворяясь тем самым аналитиком. Один парень в отделе стал хвастаться, что случайно оказался во времени, где вместо Канга ТВА создали Хранители Времени. Локи не нужно было долго думать. Он выкрал прибор у аналитика, долго тыкая пальцами то в одну часть, то в другую, пытаясь понять, как переключиться между вселенными. Это оказалось сложнее чем он думал, но Локи бы не был Локи, если бы не разгадал загадку обновлённых приборов ТВА. И он смог оказаться в совершенно ином таймлайне.       Здесь Хранителей времени двое. Третьего все считали предателем, променявшим великую миссию на что-то приземлённое и идиотское. Первым делом наткнувшись на Мобиуса, удивлённого, что какой-то вариант разгуливает по их организации, Локи тут же открыл портал с помощью таймпада. В первый раз всегда больно.       Кто же знал, что дальше лишь больнее.       Локи исследовал столько вариантов ТВА, что сбился со счёта. В одном Мобиус заменяет Равонну на посте судьи. Во втором Мобиус оказался лишь пешкой, вариантом, маячащим на фоне. В третьем Мобиус — лишь скучная женщина в библиотеке. В ином Мобиуса и вовсе нет. Как забавно выходит. Мобиус оказался ориентиром Локи в неизведанных мирах. Словно капля света далеко впереди, указывающая путь.       Локи, переключая таймпад на следующую вселенную, ухмыльнулся. Он родился задолго до смерти одного из мидгардских королей, прозванного Ленивым среди народа, он намного старше всех смертных, что он встречал, но по ощущениям Локи — мальчишка, не знающий ничего о жизни. Сердце колотится быстрее, стоит подумать о Мобиусе, варианте, вытащенном из собственного таймлайна из-за глупого нексус-события. Сердце останавливается на пару секунд, стоит вспомнить о Сильвии, бросившей его после поцелуя.       Локи не глуп, это все знают; его ум превосходит любой другой, даже лучше, чем умы гениев Мидгарда. Но в чувствах… боги, он всё ещё оставался мальчишкой, не разбирающимся ни в одном из импульсов нервных окончаний. Пробираясь сквозь заросли игнорируемых эмоций, испытываемых к кому-либо, он чувствовал себя первооткрывателем новых миров, не способным дать точное название каждой мысли, косвенно или прямо относящейся к Сильвии. Или Мобиусу. Локи хочет добавить «к кому либо ещё», но не в силах. Глупо. По-детски. Наивно. Словно ребёнок, не способный выбрать любимую игрушку.       Сотня за сотней таймлайнов, вселенных, возможных вариантов исхода жизни, боги, называйте так, как вздумается, просматривались Локи так, словно он просто открывал одну книгу за другой, тыча пальцем в рандомные страницы толстого пыльного томика. Он верил, что в скором времени повезёт. Среди мусора всегда можно найти золото.       Локи действительно сбился со счёта. Чаще всего он открывал и закрывал таймлайны, подсознательно понимая, что оказался не там, где нужно. Он так устал… такого Локи не чувствовал ни разу в жизни. Глаза щипало, они без остановки чесались, были сухими, словно он смотрел в стену долгими часами, ноги подкашивались, руки тряслись. Ему нужен был сон, передышка, тайм-аут. Нужно прекратить поиски, залечь на дно. Успокоиться. Вселенная ещё не рухнула. Мобиус подождёт.       Но вспоминая о Мобиусе, что ни черта не знает о том, что произошло, Локи вновь брал таймпад в руки, переключаясь на следующее место. Локи надеялся, за такое усердие Мобиус его наградит какой-нибудь картонной звездочкой. Так ведь работает система премий в ТВА? Не важно. Главное найти Мобиуса.       Очередная вселенная, похожая на ту, что знал Локи. Те же лица, то же здание, такие же запахи. Локи бежит к кабинету Мобиуса, не осознанно, интуитивно. Что-то тянет его, а он и не собирается сопротивляться. Открывает дверь, даже не надеясь ни на что. Скорее всего, поиски продлятся до того момента, пока он не свалится замертво где-нибудь в коридоре. Никто и не заметит. Все заняты разрывом Священного Таймлайна.       Он увидел его. Мобиус стоял у своего стола, поставив руки на бёдра, смотрел в пол, явно размышляя о таймлайне. Краем глаза заметив, что дверь открылась, Мобиус поднял глаза. Что-то в душе зашевелилось. Губы сами растянулись в улыбке. Потому что Локи знал.       — Локи?! — почти прошептал Мобиус.       Мобиус его узнал. Потому что это был он. Настоящий Мобиус.       Мобиус шёл в сторону Локи, Локи почти бежал в сторону Мобиуса. Казалось, прошла вечность после их объятия в той забытой богами пустоши. Локи не знал, что испытывал Мобиус в этот самый момент, но сам Лафейсон готов был поклясться, что ощущал себя на грани смерти. Он готовился к этой встрече каждый раз, когда открывал портал, но, снова и снова, слова терялись в потоке сознания, потому что он проигрывал. А стоило случиться тому, что он так долго ждал, эти же слова, отрепетированные наизусть, застряли в горле, потеряв весь свой смысл.       Локи стиснул в крепких объятиях агента ТВА, будто они не виделись столетия. Тот не знал, как реагировать, но понимая, что Локи не собирается выпускать его, осторожно обнял в ответ. Вместе…       Локи прошёл несчетное количество таймлайнов, если их так можно было бы назвать, узнавая всё больше и больше о маленьких вселенных, где всё было иначе, чем в его собственной, в его настоящей реальности. Теперь он дома, сжимал в своих руках дорого ему человека, ставшего практически семьёй за те дни, проведённые вместе. Локи дома.       Но была одна мысль, не дававшая покоя. Кое-что, закрадывающееся в голову подобно паразиту, обосновавшемуся там, вцепившемуся маленькими лапками, да царапающему мозг, постоянно напоминая тревожными мыслями о своём мерзком существовании.       Локи отстранился от Мобиуса, руки медленно переместились на плечи. Лафейсон так крепко стискивал Мобиуса в руках, что ещё немного, и агент бы зашипел от пальцев, впивающихся в кожу, но он лишь продолжал терпеть, вглядываясь в лицо бога озорства. Вдруг Локи разжал хватку. Поднял руки к лицу Мобиуса, осторожно коснулся пальцами скул Мобиуса. Мобиус, в такой свойственной ему манере, улыбнулся, сощурив глаза. Сердце болезненно сжалось. Локи и не понимал, насколько скучал по этой улыбке. Он и не думал о том, насколько странным может показаться его действие.       — Я думал, что потерял тебя, — прошептал Локи, смотря на подбородок Мобиуса; боги, как же сложно было поднять глаза выше. — Что никогда не вернусь домой.       — Думаю, теперь ты дома, — прошептал Мобиус, смотря в предательски слезящиеся глаза Локи. Локи несколько раз моргнул, прогоняя глупо выступившие слёзы. — Что произошло?..       — Я так боялся, что больше не увижу тебя. Тебя настоящего, — Локи, казалось, не услышал вопроса Мобиуса.       Мобиус взял в руки лицо Локи, прозванного опасным среди агентов ТВА. Что могло быть опасного в запуганном, брошенном всеми мальчишке? До Локи и не дошло, насколько нежно Мобиус держал его лицо. Словно что-то хрупкое. Нежное.       — Что произошло? — настойчиво спросил Мобиус.       И почему он всё ещё стоит с ним? Почему держит руки на лице? Почему не отстранился? Не нацепил премерзкий ошейник, загнав во временную петлю, где ему самое место за то, что произошло? Почему не прогнал?       Локи наконец поднял взгляд, смотря в глаза мужчины. Пульс отбивал в тонких пальцах. Интересно, Мобиус его чувствует? Чувствует ли простой смертный, насколько волнуется тысячелетнее божество?       — Что происходит? — прошептал Мобиус.       Локи не знал, что ещё сделать. Люди называют это паникой? Да, это однозначно паника.       — Прости меня, Моби.       Локи никогда не называл его этим глупым сокращением. Да, хоть и не мать, но кто-то, да дал ему это глупое имя — Мобиус М. Мобиус. И стоит блюсти честь, называть так, как его именовали изначально. Мобиус. Моби… как глупо. Не естественно. Но чертовски привычно.       Локи привык к Мобиусу?       Мобиус не успел возмутиться. Спросить, что задумал бог озорства. Спросить, за что он извиняется. Спросить, почему он вернулся один. Он не успел и рта открыть, как Локи коснулся лба агента тремя пальцами, пробуждая воспоминания.       Потому что Локи знал — лучше сделать всё самому, чем кто-то вновь покинет его без предупреждения.       Южная Флорида. Пляжи, переполненные людьми, складывается впечатление, ещё немного, и, чтобы добраться до воды, тебе придётся буквально пройти по головам. Время отпусков. Счастливое время для всех. Солнечные ванны, детский смех, звук бьющихся друг о друга бокалов с коктейлями. И вот, стоит он, по пояс в воде, в самом укромном у пляжа месте, смотрит на водную гладь и улыбается.       Джон Гроган — счастливый журналист, отец троих детей, обладатель лучшей жены во всей Америке, впридачу с тупым, но невероятно любимым псом. У них свой дом, отличная работа, прекрасные виды на будущее и настоящая идиллия в семье. Джон действительно может назвать себя самым счастливым человеком во всём мире. Да, бывают различного рода трудности, омрачающие жизнь, но, в целом, всё слишком идеально и отлично.       Джон стоит в воде, недалеко от него укромное местечко, куда не ходят туристы — огороженный камнями и маленькой песочной горкой, словно на карьере, райский уголок, скрытый в тени пальм. Он часто бывал здесь по вечерам, чтобы насладиться одиночеством и закатом. Держа в руке бутылку пива, Джон улыбался, пока ветер трепал его золотистые волосы. День был отличным. Даже слишком.       Пиво в бутылке закончилось. Джон, понимая, что, хоть стоять вот так в воде, разглядывая розово-оранжевое небо, довольно интересно, всё-таки без пива это совершенно иное занятие. Усмехнувшись собственным мыслям, Джон развернулся, двигаясь в сторону своего маленького «рая».       На пляже развалилась фигура то ли парня, то ли девушки (издалека трудно разобрать), отпивающая из своей бутылки. Заметив, что на него или неё смотрят, субъект махнул рукой, словно заметил знакомого человека.       Джон подумал, что стоит свернуть и пойти домой. Что стоит смыться подальше от странного типа, что пришёл на его пляж. Что стоит вернуться к семье.       Но что-то его тянуло в сторону незнакомца. Что-то внутри кричало: «иди к нему!». Джон смотрел на парня, прикрывающего лицо от солнца одной рукой, а в другой сжимающего бутылку. И что-то ему говорило: «ты не пожалеешь».       Джон, проведя рукой по волосам, медленно пошёл к пляжу. По мере приближения, он смог отметить, насколько же незнакомец длинный. Такой неестественный, долговязый, в чёрном кожаном, мать его, костюме. И он улыбался. Хоть улыбка и напоминала оскал акулы.       — Это моё место, — прикрикнул Джон, хоть расстояние между ними составляло не больше трёх метров. — Я сюда первый пришёл.       — Надо же? — усмехнулся парнишка. — Я думал, в Мидгарде нет сторожей океана.       — Где, прости? — ноги Джона оказались на тёплом, влажном песке. Вода стекала с бёдер, вызывая приятные ощущения. Щекотно. Хорошо.       — Ах, прости, — незнакомец развёл руками, — на Земле. Какое глупое название. Воды-то здесь больше.       — Но мы же не в воде живём.       Джон подошёл к ящику, покоившемуся недалеко от незнакомца, достал оттуда бутылку пива и открыл её.       — Сюда никто не приходит, — Джон сделал глоток из бутылки, — почему ты не тусуешься с остальными?       — Видимо, мы с тобой оба предпочитаем одиночество.       Незнакомец смотрел на Джона с вызовом. Всё его лицо говорило: «я лучше тебя, Джон Гроган, проваливай, потому что в этой битве за место тебе не победить». При этом было что-то в этом парне такое, что вызывало не страх, тревогу, желание уйти, что либо ещё отрицательное, а натуральное сочувствие, какое испытываешь, наблюдая за тем, как жизнь человека медленно катится ко дну.       — По какому поводу пьёшь? — поинтересовался Джон, приближаясь к незнакомцу.       — Тебе какое дело?       — Потому что мы с тобой пьём вместе, — Джон сел на песок рядом с парнем, расплескав пиво. — Мы что-то вроде странных собутыльников.       — Ты вообще знаешь, кто я? — если бы у незнакомца была шерсть, то она бы точно встала дыбом. — У тебя не вызывает ужаса сам факт того, что ты сидишь рядом со мной?       — Меня пугала только жена во время беременности. Всё остальное, — Джон приподнял бутылку, словно произнося тост, — простые мелочи.       Джон отпил пива, не отводя взгляда от незнакомца.       — Глупые смертные, — пробубнил парень, отпив из своей бутылки, — даже не знают своих богов. Я Локи из Асгарда. Сын Одина. Ты должен уважать меня. Пасть на колени и молить о пощаде. И всё в таком духе.       Джон, всё ещё прижимающий бутылку к своим губам, вдруг рассмеялся.       — Что смешного? — нахмурился Локи, бегая взглядом то по лицу, то по телу Джона.       — Встать перед тобой на колени? А что ещё попросишь? Надеть костюм служанки?       Локи, закатив глаза, отвернулся к океану. Волны бились о пляж, пена оставалась на песке.       — Какое странное имя, Локи… — прошептал Джон, смотря на обладателя смутившего его имени. — И что это за… Задгард?       — Асгард! — прикрикнул Локи, вновь повернувшись к Джону. — Вы, смертные, совсем забыли о…       — Ой, да брось. Это шоу со смертными и богами… — Джон фыркнул. — Что за глупости? Тебе лет семь, что ли?       Локи выглядел настолько возмущённым, что даже вздохнул громко, театрально, будто кто-то задел его тонкую натуру. Нахмурившись, он вытянул руку вперёд ладонью вверх.       — А как тебе такое, мидгардец?       Джон не поверил собственным глазам. Из рук асгардца — если он действительно был тем, кем себя называл, — вылетели маленькие фейерверки размером с грецкие орехи. Джон не мог оторвать взгляда от того, что делал Локи.       — И это малое из того, что я умею, — усмехнулся Локи, наблюдая за реакцией Джона.       — Кажется, я слегка перепил, — рассмеялся Джон. — Это… магия?       — Она самая, — Локи явно был доволен тем, что сделал.       Джон пытался коснуться указательным пальцем фейерверка, но Локи сжал ладонь, прекратив представление. Джон улыбался.       — Что ж, Локи… — Джон протёр руку о сухое плечо, протянул её божеству, — я Джон. Чертовски рад знать, что мы с тобой стали странными собутыльниками.       К удивлению Мидгарда, Асгарда и других миров, Локи пожал протянутую руку, широко улыбнувшись. Словно нашёл своего человека.

. . . . .

      Стемнело. Джон выпил всё своё пиво. Пару раз пытался притронуться к асгарскому элю, но Локи вновь и вновь напоминал, что для тела Джона это слишком. Так что Джон, опьяневший от столького количества слабого алкоголя, что смог собственноручно принести на пляж, изредка издавал стоны недовольства, ведь алкоголь медленно, но верно, выветривался из тела, а организму (или мозгу заядлого любителя напиться раз в месяц) хотелось ещё.       Локи рассказывал об Асгарде: о дворце, семье, людях, окружающем мире. Джон делился тем, что знал о Земле. Часто среди разговора проплывала личная информация о самом Локи, какие-то его воспоминания, мечты, желания, да и Джон не отставал, рассказывал что-то о себе. Они пили, смеялись, наблюдали за волнами. Самая странная, но, всё же, лучшая пятница за сорок лет жизни Джона.       Но счастье длилось не долго.       Они говорили о сыновьях Джона, когда появились люди в чёрных костюмах. Джон не успел ничего сделать, одна из этих странных людей схватила Джона, нацепила на него ошейник, сдавливающий горло, и увела с пляжа. Всё происходило так быстро… Локи пытался отбиться, что-то сделать. Но Джона завели в какую-то оранжевую дверь, возникшую из ниоткуда, а Локи так и остался на пляже, кричащий что-то о том, что эти люди не имеют никакого права так себя вести.       С него стёрли одежду. Заставили подписать кучу бумаг. Провели через арку, проверяющую, не робот ли он. Джон видел, как один парень так сильно сопротивлялся, что в какой-то момент на него навели дубинку, и он исчез. С того момента Джон и слова не проронил.       Но в зале суда всё было иначе. Джон, по натуре человек, добивающийся своего, узнал, почему он оказался в этом месте. Судья усмехнулся. Изначально не хотел говорить, что произошло, но вскоре, не выдержав вечной болтовни Джона, сдался.       — Просто потому что я с ним заговорил? — прокричал Джон, вытянув руки и смерив возмущённым взглядом всех присутствовавших в зале. Лица охранников, если их так можно назвать, были такими же тупыми и спокойными.       — В Священном Таймлайне ты избежал встречи с незнакомцем на пляже. Ушёл домой. И не видел его вплоть до две тысячи двенадцатого года.       Джон нахмурился. Вся былая уверенность стала испаряться. Только сейчас он начал понимать, что происходит. Скрестил на груди руки, кивнул головой.       — А что произошло в тот год?       — Он напал на Нью-Йорк.       — Локи? — Джон усмехнулся, словно сам факт того, что бог из Асгарда способен на такое. — Да он в жизни бы не напал на людей! Да, он немного… повышенного о себе мнения, но кто сейчас не грешит этим? То есть, я хочу сказать…       — Мы прекрасно понимаем, что у вас образовалась связь с вариантом.       — Ч- что? — смущенная улыбка скорее говорила о полном замешательстве и непонимании слов судьи, чем о том, что простого смертного польстила сама мысль о том, что у него может быть какая-то связь с богом.       — Ваша связь с Локи. Мы должны были забрать тебя ещё в тот момент, когда ты только подошёл к нему. Но наши агенты решили понаблюдать за вами. И не ошиблись.       Воцарилось молчание. Джон зажмурился, пытаясь понять, о чем ему говорит судья. Судья, усмехнувшись, решил продолжить:       — Пожалуй, я должен объяснить тебе кое-какие вещи о нашей работе.       И Джону всё рассказали. О важной миссии сохранения Священного Таймлайна. О сбежавшем варианте, одной из версий Локи, портящей жизнь ТВА. О том, что он сможет вернуться домой после того, как поможет ТВА. Они рассказали ему всё. И показали. Его жизнь, какая она могла бы быть, не встреть он Локи. Счастливая. Прекрасная. Наполненная яркими моментами.       Ложь. Их слова о том, что он сможет вернуться домой. Полная, наглая ложь.       Они ежедневно промывали ему мозги, пока Джон не сдался. Пока не выдержал бесконечного давления от других агентов, доказывающих ему, что только связь с Локи поможет поймать другого Локи.       Только и говорили о том, что он сможет вернуться к семье. К семье, к которой он больше не мог вернуться. Таймлайн перезапущен. Ничего не изменишь. Но Джон и не знал об этом.       Стёрли ему память.       Дали имя.       Мобиус М. Мобиус.       Джона Грогана больше не было.       Как и не было прекрасного вечера, проведённого вместе с Локи, рассказывающем истории о своём мире, пока волны плещутся о пляж, а воздух такой тёплый, что кажется, будто сейчас не поздний вечер, а всего-навсего день.       Мобиус М. Мобиус забыл о том, что был всего лишь вариантом, что ослушался Священный Таймлайн. Он стал считать себя особенным.       — Так ты… — Локи резко отстранился, словно Мобиус излучал опасность. — Мы были знакомы?..       Локи всё то время, что искал Мобиуса, придерживался плана. Нужно показать агенту его прошлую жизнь. Нужно дать ему возможность вернуться к семье. Нужно стереть из головы все те установки ТВА, внедряемые в мозг простого человека, варианта, заставляющие его быть кем-то другим, не настоящим, предметом для достижения цели.       Ведь иначе он сам найдёт повод, чтобы бросить Локи.       Мобиус прижал ладонь ко рту. Отвернулся, не смотрел на Локи. Грудь его то вздувалась от вдоха, то вновь становилась плоской на выдохе. Он провёл рукой по светлым волосам. Взгляд пустой, остекленевший.       — У тебя была семья… — прошептал Локи. — Ты был так счастлив, а я…       Мобиус поднял взгляд на Локи. Что это? Злость? Отчаяние? Ненависть? Какие эмоции испытывает вариант, всю осознанную жизнь и не подозревающий что он вариант? До Локи. До Локи его жизнь всегда была… правильной? Если бы не их встреча, Джон бы не стал Мобиусом. Если бы не их встреча, Мобиус бы не вспомнил жизнь Джона.       — Мне так… мне так жаль.       Он-то думал, прошлая жизнь Мобиуса была такой же глупой, как и в ТВА. Скучная работа, отсутствие весёлых друзей, без времени на отдых. Единственным его счастьем был обеденный перерыв, когда можно было насладиться уединением и тем, что хоть немного скрашивает жизнь. Может, раз в полгода он бы выходил на люди, искал себе партнёра на ночь, но тут же расставался с ним, стоило наступить утру, потому что связь в долговременной перспективе пугала, заставляла задумываться об ответственности, к которой он, пока ещё, не готов. Локи представлял всё, что угодно. Но не идеальную жизнь.       Локи хотел было развернуться, убежать прочь, сбежать от проблемы, как он делал всегда. Он сделал плохо. Накосячил. Он всегда так поступал. С каждым, кого он любил, и кто любил его.       Но Мобиус не дал.       Схватил за локоть, крепко сжимая, словно Локи падал с вершины горы. Удерживал его в жизни, как сделал однажды, когда спас от стирания. Мобиус не давал Локи стереться из жизни. В Мидгарде Мобиуса бы назвали Ангелом Хранителем Локи. В Асгарде кто-нибудь подумал бы, что они родственные души.       — Я не хотел знать своё прошлое, — прохрипел Мобиус, смотря в пол. — Мне не нужно было это.       Почему? Почему он не может поднять взгляд? Локи настолько омерзителен для Мобиуса? Но почему он держит его? Сердце разрывалось, перед глазами мигал красный свет. Опасность. Но Мобиус никогда не представлял опасности для Локи…       — Ты должен вернуться к ним. Вернуться к своей семье, — прошептал Локи, смотря на руку Мобиуса, сжимающую его собственную. — Может, ещё есть шанс?       Пальцем в небо. Локи не знал, что сказать. Поэтому говорил первое, приходящее в голову.       — Мне не нужно это, — Мобиус сжал крепче Локи.       — Но почему? — Локи всё-таки вырвал свою руку. Обнял себя, смотря на Мобиуса, потупившего взгляд в пол. Он повысил тон: — Там твоя семья! У тебя было… было всё! Абсолютно всё… — вновь перешёл на шёпот. — Не будь идиотом, они тебя любят, а ты — любишь их. Разве это не лучше, чем…       — Да как ты не понимаешь? — Мобиус смог поднять взгляд на Локи. Он был зол. Ярость хлестала пожаром в голубых глазах, Локи ещё никогда не видел Мобиуса таким. Агент махал в воздухе указательным пальцем. — Не вернуть их больше. Их стёрли. Стёрли мой дом, мою семью, мою жизнь, мать её, у меня нет абсолютно ничего! Ты думаешь, приятно узнать о том, что ты лишился всего из-за…       Мобиус замолчал. Поднял глаза к потолку, шумно выдохнул, развёл руками, будто потерял надежду бороться дальше, будто сам разговор вмиг потерял весь смысл.       — Из-за какой-то нелепой ошибки.       Локи закусил щеку. Да, ошибка. Локи — ошибка. Он всегда таким был. Не должен был родиться, не должен был оказаться сыном Одина, не должен был знать о своём предназначении, не должен был расти рядом с Тором, не должен был разрушать Мидгард, не должен был брать тессеракт, не должен был нападать на Таноса с ножом, не должен был снова и снова предавать своих мать, брата, отца, не должен был жить после суда, не должен был сбегать вместе с Сильвией, не должен был чувствовать что-то по отношению к ней, не должен был отправляться к безумцу, знающему весь Таймлайн наизусть, не должен был показывать Мобиусу его прошлое, не должен был говорить с ним тогда. Локи просто не должен быть. Вот и вся проблема. Он и есть проблема.       Локи сделал шаг назад.       Он не должен пытаться что-то исправить. Мобиус прав. Локи — нет. Но ведь весь замысел в том, чтобы дать Мобиусу ту жизнь, которую он заслужил. Жизнь без Локи.       — Теперь слишком много вселенных. Ты можешь попробовать найти ту, где другого тебя нет. Начать всё сначала. Попытаться снова.       — Мне это не нужно, — повторил Мобиус мантру, отскакивающую от зубов, как заученный текст перед зеркалом.       Мне это не нужно. Мне это не нужно. Мнеэтоненужномнеэтоненужномнеэтоненужно.       — Да тебе никто и не нужен вовсе, не так ли?       Локи горько усмехнулся. Сказал, не подумав. Только теперь прошлого не вернуть. Раз сказал, отвечай за… за сказанное.       Что теперь делать? Куда двигаться дальше? Вернуться к семье? Но как он может? Во всех вселенных он давно мёртв… вряд ли Тор обрадуется возвращению Локи. Не того Локи, что он знал перед смертью. Другого, старого Локи, того, что был его врагом. Преступником. Предателем.       Всё шло по идиотскому плану. Прогнать Мобиуса. Прогнать до того, как он причинит боль. Но Локи и не понимал, что сам причиняет себе всю эту боль.       В горле ком. Сердце уже не стучало так быстро, как раньше. Лучше бы стирание убивало. Ничего бы из этого не было. Как глупый мальчишка — пытался сделать лучше, сделал только хуже, и теперь хочет исчезнуть, умереть.       О чувства, о это премерзкое изобретение разумных существ. Эмоциональная привязанность, желание быть причастным к кому-то, ощущать то, что называется любовью. Хочется быть нужным кому-то. Хочется быть любимым. Чтобы поддерживали, чтобы всегда были рядом, чтобы дали знать, что ты — значимый. Как же это… ненавистно!       Локи даже не уверен, что чувствует по отношению к Мобиусу. Что он чувствовал по отношению к Сильвии? Любовь? Желание быть любимым? Мимолетная искра? Вброс адреналина, наталкивающий на мысль, что ты умрешь, если не поцелуешь этого человека?       Впрочем, не важно. Уже не важно.       — Прощай, Мобиус. Или лучше сказать — Джон?       Локи протянул руку Мобиусу, но шаг вперёд не сделал. Натянул улыбку, оскалив белые зубы. Он был таким… таким Локи, до всего этого. До ТВА, Мобиуса, Сильвии и попытки отомстить. Он был умным, хитрым, озорным, остроумным. Избегал всех этих глупостей, шёл вперёд, к своей цели. Он мог стать кем-то большим, чем просто тень Тора. Стать достойным королем, даже если трон — не первичная цель в его жизни. Кто он теперь? Жалкая тряпка, выброшенная на помойку таких же воняющих тряпок, использованных чуть ли не каждым, кто только хотел протереть своё дерьмо. Ох, Локи, привет, у меня тут проблемы, я втяну тебя в них, попользуюсь тем, что ты стал слабаком, а потом избавлюсь от тебя. Предательство было отличительной чертой Локи. Видимо, это вошло в моду, раз его самого передали.       Какая-то запутанная игра. То он кого-то, то его, то снова он предаёт.       — Почему ты такой?       Мобиус спросил это так спокойно, будто, в состоянии невероятной усталости, спрашивал ребёнка, часами мешавшего ему жить своими криками и беготней, почему он не может стать тише. Мобиус вдруг улыбнулся. Локи потерял контроль над собой, улыбка медленно гасла, рука опускалась.       — Неужели всё настолько плохо? Бедный, загнанный в угол Локи, все вечно против него, — Мобиус сам приблизился к Локи, медленно, осторожно, стараясь не спугнуть, — он совершенно один в этом мире: родители мертвы, брат потерял всякую веру, друзей и вовсе нет. Такой же вариант, как и все здесь. Один.       Локи сделал резкий вдох, словно получил удар в живот. Вздернул голову, вновь закусив щеку. Нет, он не поведётся. Это манипуляция. Чистой воды манипуляция. Он и сам применял умный ход в отношении других людей.       — Но знаешь в чём проблема? — Мобиус взял Локи за плечи, разглаживая руками ткань разорванной рубашки. Локи хотел дёрнуться, вырваться из хватки агента, но что-то его останавливало. Физический контакт?.. Отвратительно. Он стал дешевкой, готовой отдаться любому, кто просто проявит хоть немного тактильности. — Проблема в том, что ты просто невероятный дурила из всех возможных. Почему ты ушёл от неё? Что ты забыл здесь?       Так вот в чём дело.       — Вы же… вы же нравитесь друг другу, — тихий смешок, глаза блестят под светом дешёвых убогих ламп. — Какого чёрта ты вернулся? У вас есть шанс скрыться где-нибудь в другой линии, жить той жизнью, какой вы хотели. Почему ты отказываешься от этого?       Локи готов был рассмеяться. Мобиус ничего не понимает. Не знает, что произошло в той убогой тёмной цитадели, пронизанной духом отчаяния, одиночества и безумия. Не знает, что за хаос творится в его собственной голове.       — Ты ведь умён. Разве не понимаешь…       — Я вернулся ради тебя, а ты хочешь прогнать меня? Потому что мы с ней, по твоему скромному мнению, пара?       Слова вырвались сами по себе. Пошёл не по плану. Локи собственный голос не узнал. Не властный, как до ТВА, не пылающий яростью, как когда он попал сюда, не спокойный и естественный, как во время работы с Мобиусом. Это было что-то иное. Давно забытый голос, полный саркастичных и ироничных ноток, пронизанный обидой, разбитым сердцем и тотальным ощущением опущенных рук.       — Вау, — Мобиус отпустил руки, сложил их на груди, ухмылка разыгралась на лице, в глазах озорной огонёк, — так тебя бросили.       — Никто меня не бросал! — прорычал Локи, ударив себя кулаком по груди и приблизившись к Мобиусу.       — Она выбрала цель, верно? Что ж, не знаю, нравится она мне теперь больше или меньше, — Мобиус пожал плечами и перешёл на шёпот: — Но а чего ты ещё ожидал от такого бума эгоистичной любви к самому себе? И не ясно, выбрал ты этот путь потому что тебя никто не любит или ты сам себя не можешь полюбить по-настоящему.       Последняя капля. Казалось, в этой игре, попытке прогнать Мобиуса из жизни, удивительным образом побеждал сам Мобиус. Искусно давил на болевые точки, вызывая не просто боль, ярость, смешавшуюся в идеальный коктейль с отчаянием. Он должен был уйти. Выбрать другую жизнь. Таков был план Локи. Но этот… этот человек никогда не вписывался в рамки планов божества. Он решил стать ведущим в игре. Самостоятельно прогнать Локи? Кто знает…       Локи вцепился в Мобиуса, повалив его на пол. Локи редко, а если быть точным, практически никогда не применял физическую силу по отношению к кому-то, ему и незачем это, когда есть магия или оружие. Почем зря портить руки? Но в ТВА магии не было, а заколоть ножом Мобиуса — последнее, чего хотел бы Локи. Первобытная ярость, как у мидгардского идиота, так и хлещет из Локи, потоком направляясь на Мобиуса. Но Мобиус не был бы агентом, если бы не мог банально защищаться. Мобиус, успев схватить Локи за руки, не давал тому нанести хоть какой-то серьёзный удар. Получалось, что они просто катались по полу. То Локи сверху, дёргался, пытался ударить Мобиуса, то Локи снизу, руки прижаты к груди, а сам он дёргался, пытался вырваться. Будь в кабинете кто-то ещё, то точно бы задался вопросом: это очередная игра варианта и агента или они вновь что-то не поделили?       Локи бы даже назвал это самым унизительным, что происходило за последние годы. Но было не до этого.       — Да утихомирься ты! — властно прикрикнул Мобиус, вновь оказавшись сверху. Прижал руки Локи к полу в паре сантиметров от головы, не давая ему больше шанса. Крепкая хватка. Будто показывал всем видом, что намного сильнее божества.       Локи тяжело дышал, но продолжал изредка барахтаться, будто рыба, брошенная на жаркую, с сухим воздухом, землю обетованную.       — Я не слезу, пока ты не перестанешь вести себя как ребёнок. Ты это понимаешь? — выдержав паузу, дожидался, когда Локи перестанет дёргаться. — Что на тебя нашло?       Локи смотрел на Мобиуса сощуренными от злости глазами. Казалось, он прямо сейчас плюнет в агента. Но, вместо этого, видимо, решил, что будет умнее сделать иной ход… как сказал бы Мобиус, это не умно, это слишком уж по-детски.       Локи вцепился белыми зубами в левое запястье Мобиуса. Мобиус, вскрикнув, разжал хватку. Локи, вырвав правую руку, схватил ею Мобиуса за шею, будто намеревался притянуть агента для поцелуя, обхватил спину ногами и, боги, всё пошло по кругу, перевернул его, оказавшись сверху.       Локи был близок к тому, чтобы победоносно рассмеяться в лицо Мобиуса, оказавшееся слишком близко к его собственному.       — Больной совсем?! — возмутился Мобиус. — Понятно, почему крокодил. Зубы-то, блять, острые!       Локи открыл рот, чтобы сказать что-то своё, но промолчал, смотря на Мобиуса с непониманием.       — Что? — на выдохе наконец спросил он, чувствуя, как руки затекают; правая была под головой Мобиуса, левой он упирался в пол, чтобы не упасть.       — Слезь с меня!       — Забери свои слова назад.       — Ты меня укусил!       — Радуйся, что не ножом проткнул.       Мобиус застонал от отчаяния.       Нелепая, безумно нелепая ситуация, от самого начала до её конца. Бог из Асгарда сидит на агенте временной полиции, дыша ему в лицо, а всё из-за того, что это божество просто хотело дать шанс агенту для лучшей жизни.       — За что мне достался именно ты? — Мобиус смотрел на потолок. — Такой… такой…       — Ну? Говори уже. Ужасный? Злопамятный? Оскорбленный до глубины души твоими словами?       Мобиус посмотрел на Локи. Это минимальное расстояние между ними бог коварства так и не пытался увеличить. Интимный момент. Даже слишком. Стоило бы задуматься об этом. Но Локи был опьянён. Яростью? Моментом?       — Ты особенный, — наконец сказал агент. — Из всех возможных Локи, я бы выбрал только тебя.       Локи потерял дар речи.       Очередная манипуляция? Звучит как она. Чтобы Локи растерялся, смутился. Тогда Мобиус сможет вырваться. И отправить Локи во временную петлю. Он уже так делал. А Локи не привыкать.       — Всё, что я тебе наговорил…— Мобиус тяжело вздохнул и улыбнулся, — прости меня, ладно? Я и не надеялся, что ты вернёшься. Почти смирился с этим. Что ты где-то там бороздишь вселенную со своей очаровашкой, творишь свои типичные для Локи дела и всё в… ну, в общем, ты понял, о чём я.       Локи смотрел в глаза Мобиуса. Агент выглядел… искренним. Подсознательно Локи не чувствовал той угрозы, что раньше.       Но зачем тогда нужно было говорить те слова? Зачем нужно было врываться в душу, переворачивать с ног на голову, ворошить прошлое?       Локи спросил об этом Мобиуса.       — Иначе ты не понимаешь. Забыл наш первый разговор?       Мобиус улыбался. Он не издевался, не призывал к продолжению ссоры, не хотел навредить. Он просто пытался… вернуть в чувство?       — Ты хотел, чтобы я вернулся? — прошептал Локи, бегая глазами по лицу Мобиуса.       — Видимо, я к тебе привязался. Да. Да, я хотел.       Локи закусил губу. Левая рука начинала болеть. Мобиус не отрывал взгляда от глаз Локи.       — Скажи это ещё раз, — прошептал Локи.       — Серьёзно? — Мобиус вздёрнул бровь.       — Прошу.       — Что я скучал по тебе? Боже, Локи, чего тебе ещё ну-       Локи наклонился к Мобиусу. Медленно, стараясь осознать каждую миллисекунду момента. Коснулся губами губ агента. Шершавые, потрескавшиеся. Хотел ли он этого с самого начала? Не ясно. Запутанно. Странно.       Мобиус не сразу, но всё же ответил на поцелуй. Невинное соприкосновение двух душ. Лишь поцелуй. Так целуются дети, доказывающие друг другу, что испытывают чувства. Локи и сам знает, как это бывает, ещё давным давно, когда был маленьким ребёнком, сделал то же самое. Локи всё ещё сомневался в собственном мироощущении, хоть поцелуй и отдавал волнением и импульсом в каждой клеточке тела. Наверное, так стоило сделать с самого начала. А может, так не стоило делать никогда.       Эмоции, эмоции, эмоции. Всплеск эмоций. Всё тело пронизывалось той самой слабостью, какую чувствуешь, когда напьёшься, но теперь Локи уверен, что стоит называть опьянение — похожим на искру чувств к кому-то. Чувства, чувства, чувства. Неужели, они у него есть? Существование Сильвии доказало это, но Мобиус… неужели, Мобиус подарил то, чего так не хватало Локи? Мобиус был островом в бушующем океане. На него всегда светило солнце сквозь толстые опущенные тучи.       Мобиус запустил руки в непослушные, вечно трепавшиеся из стороны в сторону, волосы Локи. Аккуратно массировал голову, будто пытался успокоить Лафейсона. Его действия так и кричали: «всё в порядке, ты же знаешь, я не угроза для тебя». Локи счёл бы это странным, но явно не сейчас.       Локи сложно было доверять. Не только людям. Самому себе. После всего того, что произошло.       Но он должен был научиться.