Запах апельсинов

Обычно любовью называют долгие отношения, когда оба партнёра понимают друг друга с полуслова, когда у них всё хорошо, когда они делают друг другу подарки, неважно какие, главное, что даже самая незначительная мелочь радует, когда оба не видят изъянов другого, но вот не только за этим можно разглядеть настоящие чувства. Они оба любят друг друга, настолько сильно, что близость опьяняет, сносит им головы, заставляет терять последние частички разума, но они не готовы признаться в этом, они друзья и не хотят терять то, что у них уже есть. Страх мешает раскрыться, только вот иногда всё выходит из контроля по воле случая. Кацуки прижимает Киришиму к стене, сильно, не совсем понимая, что делает тому больно, в то время как тот, даже не чувствует этого, хотя позже на запястьях обязательно останутся синяки. Блондин вжимается в податливое тело, заставляя партнёра скулить от желания и нетерпения. Глубокий вдох и их губы слились в жарком поцелуе, от которого трепыхали оба сердца. Это не было похоже ни на что, и тем более на описание из дешёвых романов, которые читала Мина, обливаясь слезами. Губы Эйджиро не были какими-то особенными, мягкие, немного покусанные, не имеющие особого вкуса, но при этом они заставляли Бакуго сходить с ума. Попробовав их, он не мог остановиться. Да и не хотел. Руки отпустили чужие запястья и теперь вольно блуждали по горячему телу, нагло изучая каждый миллиметр, аккуратно снимая геройский костюм, от которого омега так и не успел избавиться из-за не вовремя начавшейся течки. Киришима не хотел быть бревном, он тоже пытался что-то сделать. У них обоих это было впервые. Конечно же оба знали, как это происходит, но сейчас почему-то не могли вспомнить ничего из своих знаний, действуя так как им хочется. А хотелось многого. Красноволосый медленно задрал футболку блондина и провёл рукой по мягкой, шелковистой коже, под которой скрывался твёрдый, накаченный пресс. Кацуки выдохнул. — «Это приятно», — первая мысль за эти несколько минут. Взрывной лишь фыркнул этой мысли и углубил поцелуй. Теперь его язык был в ротике омеги, изучая. Бакуго провёл по острым зубам омеги, по дёснам и вскоре сцепился с языком напарника в страстном танце. Ощущения новые, приятные. Прошлый поцелуй был другим. Он доставил тонну новых ощущений, но сейчас всё было совершено иначе. Вроде и ситуация абсолютно такая же — у Киришимы течка, им обоим снесло головы, но в этот раз оба хоть и понимали всю неправильность ситуации, прекращать не собирались. Даже если это станет их главной ошибкой, сейчас не важно, они всё решат, но потом. Омега неопытен и в порыве страсти случайно кусает альфу за губу, и уже готовится к тому, что его оттолкнут, но это только больше заводит блондина, а слабый привкус крови совсем не мешает. Воздух кончается и Кацуки ненадолго отстраняется от манящих, чуть припухших от поцелуя губ. Пора переходить к более взрослым играм, ведь в штанах уже слишком тесно у обоих. Подхватывая под бёдра, блондин несёт течного омегу обратно на кровать и забыв о нежности, грубо кидает того на неё, тут же нависая сверху и нервными движениями расстёгивая свой ремень. Красноволосый смотрит на того, закусывая губу. Вскоре альфа справляться с ремнем и быстро расстёгивает ширинку. Эйджиро, как уж на сковородке, извивается от нетерпения, смотря на то как предмет его обожания снимает штаны и откидывает их куда-то в угол, туда же вслед за ними летят и боксеры. — Кацуки… Киришима скулит, ему не терпится. Он хочет получить, то что так давно хотел. Конечно же он не желал именно секса с Бакуго (хотя стоит сказать, что этого ему тоже очень даже хотелось), он мечтал о нём всём. Он мечтал просыпаться с ним в одной постели, будить того поцелуем, и смеяться, когда тот будет зло бубнить себе что-то под нос, о том, что он будет спать дальше, мечтал о том, чтобы держать его за руку, мечтал о поцелуях и всём, чем обычно занимаются парочки, но сейчас ему хотелось только поскорее почувствовать блондина в себе, почувствовать ту самую заполненность, о которой было написано во множестве яойных фанфиков. Остатки геройского костюма как-то резко и даже немного грубо, покинули парня, оставляя его полностью без одежды и заставляя краснеть как школьница, которую краш пригласил на прогулку. Член Бакуго большой и очень твёрдый, трётся о его промежность, не спеша входить, размазывает по бедрам омеги естественную смазку и надавливает на вход. Все мысли покинули красноволосого когда тот почувствовал, что в него вошли. Медленно, аккуратно, нежно, боясь причинить боль. Протяжный стон срывается с его губ и вскоре, при первых толчках вся комната заполняется такими сладкими стонами. Эйджиро начинает двигаться навстречу Кацуки. Его руки лежат на плечах блондина и со всей возможной нежностью поглаживают их. Толчки становятся быстрее и резче. С каждым движением альфа ускоряется, а омега уже не прекращает стонать. Им обоим это нравится, очень нравится. Весь процесс затянул их настолько сильно, что теперь они вряд ли смогли бы определить сколько прошло времени — несколько минут, полчаса или может час? Да они и не хотели считать минуты, им слишком хорошо, они заняты друг другом. Руки Бакуго с силой сжимают талию красноволосого, который ещё чуть чуть и кончит. Блондин и сам еле сдерживается, остатками разума он понимает, что кончать внутрь нельзя, поэтому делает ещё несколько движений и как только чувствует, что Киришима сжимает его внутри, начиная слабо трястись от накатившего оргазма, выходит, тут же кончая тому на живот. Эйфория. Слишком хорошо. Оба тяжело дышат, пытаются привести себя в порядок. Получается плохо. Первым в себя приходит Кацуки и встаёт с постели. Собирает все свои вещи в кучку и быстрым шагом удаляется, в поисках ванной. Холодный душ приводит парня в себя окончательно, заставляя зарычать от злости на себя. Парень бьёт кулаком по стене, и от безысходности сбегает, сразу же после принятия водных процедур. Естественно он даже не заглядывает к Эйджиро, не говорит, о том, что уходит, а тот узнает об этом, лишь слыша как хлопает входная дверь. Сил у него нет ни на что, даже на то, чтобы пойти и закрыться. Глазами он ищет часы, смотрит время. Через пару часов должна придти мать с работы. Время есть. Поэтому следующий час он молча лежит на кровати, бездумно смотря в потолок и глотая слезы. После эйфории пришло осознание случившегося, и теперь он понимал, что их дружба скорее всего потеряна. Красноволосый частично получил то, что хотел, но цена за это слишком большая. Бакуго пришёл домой только ближе к ночи. Всё равно дома никого нет, никто не устроит ему выговор и не даст подзатыльника. Переодевшись он рухнул на кровать, в попытках что-нибудь придумать. Всё то время, что он гулял по городу, он пытался придти к какому-нибудь выходу из сложившейся ситуации. Только вот пришедшее вдруг осознание всё усугубляло. Было бы намного проще, если бы всё случилось так как в случае с Каминари, у него не было чувств, он действовал так из-за инстинктов. Кацуки сначала тоже так думал, точнее хотел так думать, но понял, что ему понравилось, и что он хотел этого. Это не было просто природой, это не было простое желание оплодотворить омегу, у него слишком хорошая сдержанность, он слишком хорошо контролирует себя, чтобы просто взять и выебать лучшего друга. Он любит Киришиму. Он хочет его. И это всё ухудшало. У Эйджиро нет такой выдержки, как У блондина, и тот поступил так исключительно из-за течки. Сейчас скорее всего он сожалеет о случившемся. Так думает альфа. И он почти прав, омега сожалеет, но не совсем так, как тот думает. В то время, как блондин терзал себя мыслями об инциденте, решая, что на какое-то время надо сторониться красноволосого, не контактировать с тем, тогда и чувства пропадут и ситуация сама по себе решится, Киришима уже сходил в душ, убрался и поужинав с матерью, улёгся спать. Тяжелый день вымотал его. Он провалился в мир тревожных снов. Выходные. Неделя закончилась, экзамен сдали абсолютно все, никого не исключили, а Айзава признался ученикам, что этого делать и не собирались, просто таким способом их хотели замотивировать, что собственно и получилось сделать. Все были рады и довольны, все кроме ребят, состоящих в Бакускваде. Конечно же и они радовались тому, что всё прошло хорошо, но они не могли не заметить изменение в их компании. Эйджиро больше не шутил тупые шутки, на пару с Каминари, он не смеялся и перестал улыбаться. Его яркая улыбка больше не озаряла весь класс. Но и это не всё. В классе стало тише, намного тише. А всё потому что Бакуго перестал орать и срываться на всё и всех. Мине это не понравилось. Да и не только ей. Позвав Каминари и Серо в тайне от Киришимы и Кацуки к себе домой, она стала строить теории, касательно того, что могло между ними случиться такого критичного, что оба перестали общаться, да и вообще сидят, полностью в своих мыслях, чернее тучи. После нескольких часов, посвящённым решениям проблемы, Мина решила, что для начала ей стоит поговорить с парнями, и начнёт она с красноволосого. Достав телефон из заднего кармана джинс, она быстро напечатала тому сообщение. Привет, Кири, не занят? Я хотела бы с тобой кое о чём поговорить. Встретимся? Ответа долго ждать не пришлось, Эйджиро редко игнорирует, и всегда старается быстро отвечать друзьям, даже если чем-то занят. Киришима: Привет, хорошо, мне подойти к твоему дому? Да, если не затруднит. Киришима: Во сколько? Прямо сейчас. Киришима: Окей, через минут 20 буду. Ашидо заверила друзей в том, что обязательно им всё расскажет и выпроводила их. Эйджиро конечно парень не скрытный, но есть вещи о которых он не будет говорить в компании, стесняется. Именно поэтому она решила поговорить с тем наедине. Если случилось, что-то серьёзное, в чём она была уверена, так как красноволосый никогда так странно себя не вёл, то надо провести разговор по душам, в котором участие вечно весёлого и рассказывающего часто не смешные шутки Каминари было бы явно лишним, да и при Серо тот тоже вряд ли бы смог выговориться. Они не были настолько близки. Эйджиро, как и обещал был у Мины спустя 20 минут. Девушка заварила горячий чай и усадив парня за стол на кухне, села напротив, подталкивая к тому его любимое печенье. Несколько минут они сидели в тишине, и омега за это время даже не притронулся к печенью. — «Дело дрянь» — подумала Ашидо, а вслух сказала, — Кири, ты довольно странный в последнее время. Постоянно молчишь, не смеёшься с глупых шуток Каминари, вот даже своё любимое печенье не ешь. Я волнуюсь за тебя, все волнуются. Что случилось? Ты мне можешь доверять. Парень немного помолчал, после чего кивнул своим мыслям. — Да, кое-что произошло. — Это как-то связано с Кацуки, — больше утвердила, чем спросила девушка, — вы были лучшими друзьями, не отлепишь друг от друга, а теперь совсем не общаетесь. Опустив взгляд, девушка заметила, что руки красноволосого немного трясутся и чтобы успокоить она половина на них свою ладонь. — Ты можешь мне довериться, если ты попросишь никому не говорить, я не скажу. Обещаю. Киришиму прорвало. — Мы переспали. — Вы… Что?! — она была уверена, что ей просто послышалось. — У меня началась течка, а на следующий же день поставили экзамен, я не мог на него не пойти. Выпил подавители и взял упаковку с собой. Думал там много, но ошибся. Хватило выпить лишь перед второй частью, и лишь перед боем понял, что таблетки закончились. Я надеялся, что успею, но нет. В коридоре действие закончилось и ко мне пристал Каминари, нас увидел Бакуго, он оттолкнул Денки и потащил меня домой. Но он же не железный, а я сам провоцировал. Он не смог сдержаться и мы… — слёзы полились рекой из глаз омеги. Ашидо тут же подскочила к нему и обняла, начиная поглаживать по его мягким волосам, которые сейчас не были уложены в острые пики. — Пожалуйста, не переживай, вы помиритесь. Вы не виноваты, так сказалась на вас течка. Вам просто нужно поговорить. Я уверена всё наладится. Парень выплакался и наконец-то впервые за несколько дней улыбнулся. Это была не та яркая улыбка, но всё же. — Ты правда так думаешь?  _ Конечно же. Давай я промою ему мозги. Вы поговорите, всё встанет на свои места. — Мина, спасибо большое. Я правда очень благодарен тебе. — Всегда пожалуйста. Расскажу тебе потом всё в подробностях, как поговорю с этим злым шпицем. Ещё пару часов парень провёл у подруги, они пили чай и смотрели разные видео на ютубе. Ближе к вечеру, они разошлись. Киришима отправился домой, а Ашидо к Бакуго. Предупреждать его о своём приходе она не стала и немного пожалела об этом, уже стоял у двери блондина, которую ей открывать никто не собирался. Его не было дома. Присев на ступеньки возле порога, она стала ждать. Уже давно стемнело, когда наконец-то объявился этот взрывной альфа, пьяный в стельку. Его ноги еле волоклись и увидев эту бухую тушу, Мина тут же подскочила и помогла ему дойти до двери, открыть её и завалиться внутрь. Пришлось долгое время повозиться с парнем, перед тем как тот сидел у себя на кровати, немного отрезвевший и готовый более менее адекватно разговаривать. — Ну что ж, я жду от тебя чистосердечный рассказал о том где и из-за чего ты так напился. Впервые вижу тебя в подобном состоянии. Алкоголь развязал блондину язык и тот выложил абсолютно всё. — Да чёрт, это всё из-за этого тупого Дерьмоволосого. Мы переспали во время его течки и знаешь что, Мина? Я не жалею, мне действительно понравилось. Я хотел этого, и сделал не из-за того, что природа и бла бла бла. Я ничего не понимаю, совершенно! — Стой, Бакуго, объясни, что ты чувствуешь к Киришиме, ты его любишь? — Люблю ли? Я не знаю как это. И не уверен, что умею любить. Я никогда ничего такого не испытывал. Понимаешь? — Кацуки много жестикулирует, машет руками, пытаясь этим показать габариты проблемы, — чёрт бы его побрал. Он милый, красивый, сексуальный. Мне хочется чаще быть с ним и не хочется его ни с кем делить, да даже с тобой. — Ууу, парень, ты абсолютно точно любишь его. — Я не могу любить, это просто мимолётная симпатия. Она должна скоро пройти, должна! И когда она пройдет мы снова сможем нормально общаться. — А ты не думал, что пока твоя «просто мимолётная симпатия» пройдёт, ты ему уже будешь не нужен. Он страдает именно сейчас. Он не хочет терять вашу дружбу. Ты ему нужен, Бакуго. Не жди пока всё само по себе нормализуется. Ты что слабак? Действуй. — Я слабак?! Охренела? Я не слабак. — Тогда докажи. Согласись придти ко мне завтра на тусовку всем со всей компанией и поговорить с Эйджиро. Кацуки замолчал. Признавать себя слабаком совершенно не хотелось, но и делать первый шаг к применению он не хотел, ему было страшно это делать. Он не знает, что надо говорить, как извиняться и что потом делать. Но блондин согласился, ведь он не слабак. — Замётано, завтра в 21 у меня. И приведи себя в нормальный вид. Выглядишь не очень, — после этих слов девушка быстро выбежала из дома взрывного, боясь, что её прям тут и подорвут. Повезло ей вовремя ретироваться, так как почти сразу, как она выбежала, послышался слабый взрыв, но его бы хватило на то, чтобы оставить её без прекрасной шевелюры, которой она очень гордится. Воскресенье. Без десяти минут девять. Уже все на месте, все кроме Бакуго. Эйджиро сидит в мягком кресле и поедает сырный попкорн, смотря на то, как Серо и Каминари спорят о том, какой фильм они будут смотреть. Серо всеми руками за боевик, а вот Каминари требует комедию. Их спор прерывает звонок в дверь. Красноволосый знал, кто пришёл. Мина предупредила его. И подробно пересказала ему весь разговор с блондином. Красный Бунтарь далеко не сразу поверил в правдивость слов Ашидо, ну не мог он поверить в то, что предмет его обожания, оказывается тоже не ровно дышит к нему, просто сам не может это признать. Они с Миной даже чуть не заключили спор, будут ли они с Кацуки вместе, но Эйджиро вовремя передумал. Открывать дверь пошла девушка. И совсем скоро перед всей компанией стоял Бакуго собственной персоной. И сегодня он не выглядил, как пьянь подзаборная. Он долго приводил себя в порядок и выглядел теперь шикарно. Две пары алых глаз пересеклись и некоторое время не могли отвести друг от друга взгляд. Киришима утопал в его глазах. Они поглащали собой всё живое внутри омеги, заставляли его щёки сильно краснеть, а сердце биться настолько быстро, что оно вот вот грозило выпрыгнуть. Смутившись Киришима отвёл взгляд, сделав вид будто разглядывание стены перед ним — очень увлекательное занятие. Вслед за ним отвёл взгляд и блондин, который наконец прошёл в комнату и сел на диван. А Эйджиро что-то тихо пискнул Ашидо и ненадолго вышел из комнаты. Ох, как же Бакуго скучал по этим дерьмовым волосам. Скучал по дерьмовому голосу. Он очень сильно скучал по всему парню. Он не знал, как начать разговор, что следует сделать, но решил, поступать так, как подскажет сердце. Слишком ванильно, но сейчас его это мало волновало, а если быть честным не волновало от слова совсем. Пока что главная его цель — вернуть общение с важным ему человеком. Всё остальное потом.