ohmami

🥛🥛🥛 : : — Ну почему английский такой сложный! Атсуму слышит возмущённые возгласы за стенкой и ,вытащив из уха наушник, вздыхает. Три недели. Ровно три недели прошли с тех пор, как Хината сказал своему парню, чтобы тот не отвлекал его, ведь скоро у младшего будут экзамены и ему нужно было хорошо подготовится к ним, чтобы не остаться на второй год. Старший задумывается о том, когда же их спокойная жизнь превратилась в это? 🥛🥛🥛 : : Конечно, Мия согласился, в первый раз услышав новость. Даже старался помогать: приносил под дверь завтраки или заботливо накрывал пледом, когда заходил поздно ночью в комнату и видел заснувшего прямо за письменным столом Шоё. Он знал, как его мальчик старается, и поэтому очень хотел, чтобы все старания, приложенные Хинатой, окупились. В конце концов, не зря же Атсуму ходил в ближайшую церковь ставить свечку за него, говоря батюшке, что если это не поможет, то он лично придёт сюда снова, оторвёт чужую бороду, перестанет верить в бога и сожжет его и всех сестёр в знак жертвоприношения самому дьяволу. Правда, после этого чуть не сожгли самого Тсуму, но он предпочитает думать, что они просто слишком глупы, чтобы понять всю гениальность его плана и самые что ни на есть искренние чувства к Шо куну. «Я очень хочу, чтобы Шо кун сдал эти экзамены. Знаешь, любовь - это удивительная штука! Ради неё идёшь на таки-и-ие подвиги и жертвы.» – говорит Атсуму однажды по телефону Осаму с тяжёлым вздохом, на что получает в ответ номер психотерапевта и «Это ты удивительный долбоёб, как он ещё не бросил тебя? И вообще почему, блять, я должен выслушивать это в грёбанные четыре утра? Ты хоть представляешь каково мне...». Но Тсуму прерывает его, говоря, что: «Ты ранил меня в самое сердце, Сосаму, ты предатель, и я хочу сказать тебе, что второй ребёнок в чреве матери пьёт собственную мочу. Живи теперь с этим осознанием, и отныне брата у меня нет! А, и ещё я бабушке расскажу, что ты материшься». Атсуму сразу бросает трубку, стирая маленькую слезинку в уголке глаза от утраты и поворачивается лицом к единственному человеку на этой прогнившей земле, который никогда не предаст его. Хината спит, мило морща нос, и Мия не выдерживает. Он приближается к нему и оставляет лёгкий поцелуй на чужих губах, шепча: — Всё у тебя получится, Шо кун, я в тебя верю. Правда правда. И люблю тебя очень сильно. 🥛🥛🥛 : : Вера к сожалению трескается всё больше с новым криком, исходящим из комнаты. А ведь остался последний экзамен, и Мия думал, что его мальчика больше ничем не сломить! Атсуму плюёт на просьбу младшего, ибо: «такуженеможетпродолжаться». Он врывается в комнату и видит раскрытое окно, за которым бушует гроза, по полу и рабочему столу разбросаны бумаги, вырванные страницы из учебников, задачников, а в эпицентре всего этого на кресле сидел Хината, откинувшийся на его спинку и сложивший руки в замок на животе. — Шо кун! О Боже, ты что, мёртв? – старший трагично вздыхает и вмиг преодолевает расстояние между ними, обхватывая ладонями чужие щёки, заставляя посмотреть на себя. – Шо кун, держись, это не должно закончится вот так! Ты же почти справился! — Я...не могу....– хрипит севшим голосом Хината, смотря куда-то сквозь своего парня. – английский...он слишком...слишком. — О нет, всё же все волосы тому старому пердуну надо поотрывать. – яростно шепчет Атсуму, а в его голове черти уже мысленно точили мечи с топорами. – Это ж как надо было довести тебя? Шо кун, я верну тебя к прежнему состоянию, клянусь! Старший отпустил чужие щёки и запустил все свои мыслительные процессоры на максимум. Нужно было что-то придумать и быстро, иначе он мог потерять своего любимого навсегда. Атсуму прикрыл глаза и приложил пальцы к вискам, начав напряжённо массировать их, чтобы мысль скорее пришла. Спустя несколько минут, за окном грянула молния, возможно убившая человека, но к Мие пришла идея! Правда он не знал, насколько она блестящая, но повторному рассмотрению уже точно не подлежала. Он сделает это ради Хинаты и всё равно, что будет дальше. — Шо кун, я знаю, что английский может показаться тем ещё сущим адом, но ты должен пройти через него. – Атсуму мягко говорит это, обходя младшего, и хватает спинку кресла своими руками, двигая парня на нём обратно к столу. – тем более я за этот экзамен получил отлично, поэтому сейчас постараюсь доказать тебе, что даже английский может быть несколько...приятным. — Правда, Атсуму кун? Ты правда мне поможешь? – чуть оживляется младший и со вселенской надеждой смотрит на Мию. — Конечно, детка. Только надень это, – Мия протягивает ему наушник, а второй рукой открывает свой плейлист на телефоне, ища подходящую музыку. — Но как это должно помочь? Разве я наоборот не буду отвлекался? – неуверенно произносит Шоё, но всё же берёт чужой airpods, всовывая его себе в ухо. — Мы совместим полезное с приятным, – просто отвечает Тсуму, наконец найдя нужную песню, и сам надевает второй наушник. – Шо кун, для тебя будет специальный урок от Атсуму Мии! я научу тебя некоторым английским фразам, благодаря которым твой разговорный английский значительно подтянется, и устную часть будет гораздо легче сдавать. — Честно-честно? — Честно-честно, давай бери в руки ручку и готовься записывать. – Атсуму опирается одной ладонью о стол и оказывается стоящим прямо над Хинатой. Он наклоняется и с придыханием спрашивает младшего. – Ты готов? — Д-думаю, да? – Шоё не понимает, почему голос дрогнул, но его не отпускало чувство, что что-то должно пойти не так, но прежде чем он успел произнести что-то ещё, Атсуму нажимает плей.

Chase Atlantic - OHMAMI. обязательно к прослушиванию для атмосферы.

Хината замирает, когда узнаёт голос из поставленной мелодии и ошарашено переводит свой взгляд на старшего, но тот разворачивает его обратно к чистому листу и кладёт свои ладони на чужие хрупкие плечи, начиная мягко их поглаживать. Блядский. Чейс. Атлантик. Слабость Хинаты Шоё. И умеющий этим хорошо пользоваться Мия Атсуму. — I might have to fuck you on the highway, yuh,– наклонившись к младшему, вторит игравшей в наушнике песне, Атсуму своим полушёпотом, и мягко касается губами чужой ушной раковины. Он ухмыляется. Ведь знает, что у Шоё куна его второй airpods и музыка у них сейчас на двоих.

Возможно, мне придётся разложить тебя на шоссе.

— Шо кун, записывай, ты же сказал, что готов. – губы старшего опускаются ниже, оставляя невесомые поцелуи на открывшихся шейных позвонках. Он запускает свою руку под чужую футболку, касаясь пальцами впалого живота и поднимается выше, пересчитывая выпирающие рёбра. Дыхание Хинаты учащается, а щёки заметно алеют. Он подрагивающей рукой выводит ручкой сказанную ранее фразу, пока не чувствует, как её накрывает вторая ладонь Мии. — Детка, расслабься. Всего одна фраза, а ты уже ошибся в слове «highway». За это должен последовать штраф. – улыбается Тсуму и с рёбер спускается рукой ниже, пробираясь под шорты и начиная поглаживать заметно выпирающее возбуждение младшего. – Тебя всё ещё так легко завести. — Н-не правда! Почему ты вообще... — Чшш, i can see the devil in your eyes. Muy bonita¹, tu quieres, estar by my side.– произносит старший, целуя чужое плечо и оставляя на нём заметный алый засос. – вторая фраза на испанском, так что я помогу тебе написать её.

Я могу увидеть дьявола в твоих глазах. Милая Бонита, ты всегда будешь рядом со мной.

— You might make me stay in for the night.

Ты можешь заставить меня остаться на ночь.

Атсуму переплетает свои пальцы с пальцами Шоё, обхватывая ручку, и пишет фразы на листе бумаги, а другой ладонью пробирается под кромку нижнего белья и ведёт ею по чужому возбуждению, размазывая предэякулят. Хината не выдерживает всех передающихся ему ощущений и позволяет себе наконец простонать. Всё-таки он скучал. Три недели без присутствия его любимого парня и отсутствия любого интима. Он готов был сойти с ума от голоса Атсуму, идеально попадающего в строчки, музыки, звучащей в его голове, и обжигающих прикосновений, отдающихся по всему телу электрическим током. — Telling your friends that you hate me, but I know that you can’t get enough.

Говоришь своими друзьям, что ненавидишь меня, но я знаю, что ты не можешь насытиться.

На этих словах старший Мия резко отпускает руку Хинаты, разворачивает ею кресло к себе, прижимаясь к губам напротив своими и нежно сминает их, постепенно углубляя поцелуй. Атсуму сплетается с чужим языком, посасывает его и иногда покусывает губы младшего, не прекращая надрачивать тому, из-за чего его стоны просто тонут в диком поцелуе. Шоё чувствует, что уже приближается к разрядке, и изливается прямо в руку старшего, с протяжным стоном, от которого Атсуму окончательно срывает крышу. Песня давным давно кончилась, он отстраняется от чужих губ, оставляя между ними тонкую нить слюны, и тяжело дышит, смотря прямо Хинате в глаза. — Детка, похоже одним уроком здесь дело не кончится. – Мия прислоняется своим лбом ко лбу младшего и шепчет прямо в его губы, едва их касаясь. – можем ли мы продолжить уже на кровати? — Да, Атсуму кун, обучи меня всему, что знаешь. – отвечает так же тихо Хината и обхватывает шею старшего своим руками, прижимаясь к нему ближе. — Под Атлантика? – усмехается Мия. — Под Атлантика.