Работа

Джеймс берёт её за руку. Это очень неожиданно, и Рокси смотрит с молчаливым удивлением – зачем? Но вслух ничего не говорит. Ладонь Джеймса тёплая и крепкая, а прикосновение до предела – до беспредела – знакомое. Тогда, давным-давно, Рокси очень нравились ощущения, которые вызывал этот простой жест. Жест доверия. Когда Джеймс держал её за руку, она, и без того не отличавшаяся плотной комплекцией, чувствовала свою хрупкость как никогда. Когда Джеймс держал её за руку, она чувствовала себя беззащитной и одновременно защищенной от всех. Когда Джеймс держал её за руку, она чувствовала себя спокойнее и увереннее. Когда... -то. Когда-то. В другой жизни другой Джеймс держал её за руку – и всё было хорошо. Теперешний Джеймс в её теперешней жизни не вызывает у Рокси чувства надежности. Не должен вызывать. И всё же руку она не убирает – так надо, значит, пусть будет. Барнс прав, – опять?! – легенде нужно соответствовать. "Врёшь, не поэтому", – зудит в голове противный голосок. Заткнись, – мысленно отмахивается Рокси. Это всего лишь работа, — напоминает она себе. Работа, работа, работа, — повторяет она про себя еще сотню раз. Как будто это поможет. Как будто от этого работа станет менее личной. Рокси думает – если бы вместо Барнса отправился кто-то другой, было бы ей проще? Рокси не знает. Вечеринка в разгаре. Она шагает за Джеймсом, по пути пытаясь придать себе как минимум заинтересованный, а в идеале – очень довольный вид. Нормальные люди не ходят на свидания с недовольным лицом. Нормальные люди, кстати, не назначают свидания в таких местах. Нормальные люди вообще не ходят по мероприятиям такого формата. Что забыли здесь все присутствующие? Зачем пришли? Ради выпивки, за которую не нужно платить? Ради отношений, длиной в один вечер? В поисках праздника? Рокси не любитель халявы, одноразовых удовольствий, и знает, что такое настоящий праздник. Она не осуждает – просто не понимает. Но ей и не нужно – её работа заключается не в этом. Работа, – вновь напоминает Рокси. Работа, работа, работа. Скорее бы её выполнить. Мужчина, которого приветствует Джеймс, тоже является частью работы. Профессор. Террорист. Главный на этом празднике жизни. На террориста, по мнению Рокси, он совсем не похож. Совершенно безобидный с виду, добродушный, простой, и даже, возможно, чуток недалёкий. Но первое впечатление, как и внешность, зачастую бывает обманчиво. Рокси собирается сделать хозяину вечеринки комплимент касательно организованного мероприятия, но врать она не любит и, как следствие, получается это у неё не очень хорошо. Поэтому она примеряет на сегодняшний вечер роль эдакой очаровательной барби, в задачу которой входит только мило улыбаться и хлопать ресницами, сведя вербальный контакт к самому минимуму. Притворство тоже не её конек, но из двух зол выбирать не приходится. –Приве-е-ет, — нараспев тянет Рокси, кокетливо поведя плечом, когда Джеймс знакомит её с мужчиной. Ну, разве такую кто-нибудь может заподозрить в чём-то нехорошем? В том, что она, собственно, собирается сделать. Ни в коем случае – если верить заинтересованному взгляду, которым профессор прошёлся по ней, оценивая. Что ж, примерка пройдена успешно, амплуа ей к лицу, – хоть фасон и не её стиля – можно продолжать в том же духе. Главное – не перестараться, не переиграть. Соблюсти баланс. Про баланс – это к Рокси. Это её. Мужчина спешит встречать новых гостей. Рокси провожает его взглядом, думая о том, что телефон, в котором определённо полно всякого интересного, наверняка при нём, и было бы неплохо его, скажем так, одолжить. Но Джеймс безапелляционно предлагает: –Начнем с кабинета, – и, уверенно лавируя среди непрерывно движущихся людей, направляется куда-то вперед. Джеймс. Нет, работа! – одёргивает себя Рокси в очередной раз. Но в голове у неё другое. В голове мысли затеяли чехарду. А у него? Что у него на уме? О чём, всё-таки, думает? Почему ведёт себя... так – Рокси даже не может подобрать определение. А как должен? Как он вообще связан со всем этим? Рокси не может вспомнить, упоминалось ли об этом сегодня на собрании. Рокси не может перестать думать обо всём этом. Хочет, но не может. Или может, но не хочет? Переставляя на разные лады слова "хочу, могу, не" в поисках истины, Рокси осторожно пробирается следом за Барнсом, стараясь не отставать и ни с кем не столкнуться. Взгляд натыкается на пару камер, но она знает, что беспокоиться не о чем – система видеонаблюдения во всём здании была технично выведена из строя её коллегами около получаса назад, и заработает сразу, как только они с Джеймсом уедут. Коллегам Рокси откровенно завидует – они свою работу выполнили, не выходя из офиса. Ра-бо-та. Нужно думать о своих обязанностях, но сегодня это делать как никогда сложно. На Рокси это так не похоже. Она сердится на себя, на Джеймса, на Управление, и – на всякий случай – на весь мир в целом. Она уговаривает себя – просто сделай, что должна, и забудь, как плохой сон. Она знает, что не скоро – никогда не – забудет этот день, но предпочитает задвинуть это знание подальше. В кабинет они попадают беспрепятственно, и это настораживает – слегка. Свет с улицы, проникая сквозь незашторенные панорамные окна, позволяет Рокси увидеть её цель – ноутбук на письменном столе. И сразу после его включения становится понятно, почему дверь не была заперта на ключ – пароль. Это не 1234, и не qwerty, и почти наверняка не дата рождения любимого попугая. Всё, что есть ценного в этих стенах, будь то информация или нечто более материальное (где-нибудь в сейфе, который еще нужно найти), надёжно охраняется сложной системой защиты. Которая, ко всему прочему, намеревается ябедничать своему владельцу о даже самой скромной попытке взломать её. Сложно – Рокси, в задумчивости закусив губу, постукивает пальцами по столешнице. Но выполнимо – и принимается за дело. С одной стороны, сложность – это плохо, потому что займёт больше времени. С другой – хорошо, потому что можно, наконец-то, выбросить из головы посторонние мысли, сконцентрироваться на работе и отдаться ей полностью. Поправочка: можно было бы, если бы не одно – два, три, десять – "но". Они снова наедине, и снова молчат. Молчание, холодное и колючее, резко контрастирует с шумом вечеринки, который теперь приглушают стены кабинета. За дверью слышатся голоса – кто-то прошёл мимо, разыскивая некую Марго. Рокси замирает на мгновение, покосившись на Джеймса, и продолжает свою работу. Работу, которая сегодня настолько смешалась с личным, вопреки всем правилам и против воли, что градус внутренней напряженности катастрофически близок к верхнему пределу. Рокси хочет спросить. Задать миллион вопросов и получить ответ на каждый из них. И одновременно – а зачем? Что потом делать с ними, с этими ответами? Она прекрасно жила без них столько лет, и проживёт, и будет жить дальше. Ей это не нужно. Ей всё равно. И всё-таки... Взрыв смеха раздается совсем рядом с кабинетом и затихает, теряясь в звуках музыки. И всё-таки Рокси хочет спросить. И Рокси спрашивает. –Ты запер дверь? Работа, — напоминает себе Рокси, начиная потихоньку ненавидеть это слово. Ра-бо-та.