Неужели конец через 8 дней?

Я бежала по ночным улицам города. Недавно прошел дождь, и на дороге не было сухого места, но я не обращала на это внимания. Наверное, мои ботинки вконец испортились, но сейчас даже на любимую обувь было все равно. Он снова здесь! Сердце лихорадочно билось где-то в горле, дыхание сбилось, но моей радости это не убавляло. И вот, наконец, знакомая кованая калитка. Еще несколько стремительных шагов и я распахнула дверь в здание, тут же столкнувшись с мужчиной просто таки огромных размеров. — Малышка Тини? — меня поймали и аккуратно отстранили от себя, всматриваясь в лицо. — Лютер? — я в шоке разглядывала сильно изменившегося друга, с которым не виделась, казалось, целую вечность, хотя прошло всего десять лет.- Сколько лет, сколько зим! Я подалась вперед, чтобы обнять его. Мужчина ответил на обнимашки, как в далеком детстве, приподняв над полом и немного покружив. — Он на кухне, — меня отпустили и отошли в сторону, пропуская дальше. — Спасибо! — не знаю, услышал ли он, т.к. я прокричала это, уже убегая. Память меня не подвела, и кухню я нашла, не заблудившись в огромном количестве лестниц и коридоров. Но как только вошла, так и застыла в проходе: — Ты! Когда бежала, хотела высказать все, что думала о нем, когда он исчез, но сейчас все слова испарились, оставив меня, растеряно переминаться с ноги на ногу в проеме. Пятый с непроницаемым видом жевал бутерброд, одна маршмеллоу выскользнула из него и упала на стол, но он ничуть не расстроился. — Да, ты! Это ты! — я маленьким ураганом пронеслась по кухне и чуть не сбила друга, повиснув на нем, как обезьянка.- Это ты. Я сжимала в руках ткань его пиджака и вдыхала такой одновременно знакомый и незнакомый запах, плача от радости. Только теперь я поняла, насколько сильно соскучилась. Пятый отмер и обнял меня в ответ, уткнувшись носом мне в макушку. — Как была мелкой, так такой и осталась. Я весело фыркнула. — А ты, кажется, подрос, — затем оглядела его с ног до головы.- Совсем немного, но все же что-то изменилось. Волосы что ли отросли? — Колючка, — он взлохматил и так взъерошенную от бега прическу и улыбнулся. — Могла бы и меня обнять, — Клаус кашлянул, привлекая наше внимание. Он сидел на стуле, обняв гитару, но когда я обернулась, отставил ее в сторону и раскинул руки, чтобы было удобнее. Я улыбнулась. Мы столько лет не виделись, но такое ощущение, что ничего не изменилось. Кроме того, что все мы выросли, и их отца больше нет в живых, хотя, кажется, его дети не слишком-то и расстроены. — Привет, Клаус, — он погладил меня по спине, а когда я отстранилась, поцеловал в щеку. Знакомое приветствие отдалось чем-то приятным в груди. — Ри? Я обернулась на голос и восхищенно посмотрела на Эллисон. Она стала еще красивее. Это темное платье безумно ей шло и подчеркивало все достоинства. — Эллисон! — я и ее обняла, счастливо смеясь.- А где Ваня? Диего? Она покачала головой. — Ваня уехала, а Диего… Диего лучше пока не трогать. Я нахмурилась, но меня тут же отвлеклась, вспомнив, что так и не спросила Пятого: — Так где ты был? — В будущем, — он со скучающим лицом поставил пустой кофейник на стол. — Так у тебя получилось! Здорово! — он насмешливо усмехнулся. — Там дерьмово, можешь не радоваться так сильно, — почему-то эти слова меня расстроили. Никто не хочет знать, что его ждет плохое будущее. — Зато раз ты знаешь, что там плохо, то можно постараться все изменить. Он кивнул и обернулся к брату и сестре: — В этом доме есть кофе? — те пожали плечами. — Вы не против, если я его заберу? Нет? Вот и славно, — я ухватила его за руку, но не успела и шагу сделать, как мы оказались в машине. Он — за рулем, я рядом на пассажирском сиденье. От неожиданности я пару секунд глупо хлопала ресницами, но потом отошла и повернула голову в его сторону. — Видела бы ты свое лицо, — за насмешливую улыбку он получил тычок под ребра. — Видел бы ты сейчас свое лицо, — я в долгу не осталась, постаравшись улыбнуться так же насмешливо. Мы рассмеялись. — И куда едем? — В «Пончики у Гридде», — он кивнул и завел машину, а я откинулась на сидение, задумчиво смотря в окно. Хотелось спросить, почему он вернулся таким странным, накопилось столько вопросов, но я не решалась задать ни один из них. — Расскажешь, что с тобой происходило? — он нахмурился и долго не отвечал, не отводя взгляда от дороги. — Немного позже, — его голос был глухим и вовсе нерадостным. Я насторожилась, но постаралась не подать виду, улыбнувшись и кивнув. Как-то так получилось, что однажды маленькая девочка встретила группу из семи детей такого же возраста, что и она. Они были одеты в одинаковую форму и вели себя немного странно, но все же спустя какое-то время девочка сдружилась с ними. Оказалось, что это не совсем обычные дети, но все же они приняли ее на равных. Этой девочкой была я, Кристианна Браун, а семь детей — дети из Академии Амбрелла, усыновленные сэром Реджинальдом Харгривзом: Лютер, Диего, Эллисон, Клаус, Пятый, Бен и Ваня. Тогда я завидовала им, все же для них нашлись родители, а вот меня удочерили один только раз, но вскоре отдали обратно в приют, не выдержав моей странности. Сэр Реджинальд назвал ее способностью, я же всегда считала этот дар проклятием. — Мы приехали. Ты идешь? — Пятый коснулся моего плеча, вырывая из воспоминаний. Я вздрогнула от неожиданности, и вылезла из машины. — Здравствуйте, миссис Агнес, — прямо с порога помахала ей рукой. Благо посетителей в кафе не было. Женщина улыбнулась и приняла наш заказ.- Черный кофе и два пончика, пожалуйста. — С шоколадом? — она лукаво прищурилась, зная мои слабости. Я вопросительно посмотрела на Пятого, тот кивнул, и миссис Рофа ушла готовить заказ. — А ты все так же любишь шоколад, — я смутилась. Забравшись на высокий стул, подперла голову рукой. Взгляд скользил по окружающим предметам, долго ни на каком из них не задерживаясь. — Что здесь происходило, пока меня не было? Я вздохнула. — Даже не знаю, что именно тебе рассказать. Ну… Во-первых, за мной стали следить гораздо сильнее, чем обычно и сбежать больше не было возможности. Хотя нет, вру. Я могла сбежать столько раз, сколько захотела бы, но было не интересно, — он хмыкнул, а я психанула. — Да какого хрена! Почему ты ни слова мне не сказал? Знаешь, как я волновалась?! Как не спала ночами, как скучала! — Пятый застыл прямо с кружкой кофе в руках, а потом поставил ее обратно на стол и повернулся ко мне всем телом. — Я делал то, что ты и представить себе не можешь, чтобы вернуться, — он говорил тихо. Но я отчетливо расслышала каждое слово, каждый оттенок его голоса и мне стало больно. Больно за него. Сама не понимая зачем, я потянулась и обняла, крепко прижавшись к нему. — Я верю. Просто говорю это все, потому что хочу, чтобы ты знал, что мне можно довериться и рассказать все, что тебя тревожит. — Нельзя настолько верить в людей, — он усмехнулся. — В тебя можно. Кто еще в тебя будет верить, кроме меня. Мы же друзья, — он странно улыбнулся.- Тем более твой характер терпеть могу только я, — я вздернула подбородок так, словно неимоверно гордилась этим фактом. Пятый прыснул со смеху, наблюдая за мной, но уже через мгновение насторожился. Его взгляд метнулся к кофейнику, оставленному миссис Рофа на столешнице и мужчина напрягся, будто дикий зверь перед прыжком. — Раз мы друзья, то ты не будешь против. Я даже пискнуть не успела, как он бесцеремонно притянул меня к себе. Синяя вспышка и вот мы уже стоим в знакомой мне гостиной. — Ты чего? — я обернулась, но за спиной уже никого не было. Эта ситуация напомнила мне об одном происшествии из прошлого. Тогда меня и Ваню он перенес точно так же, но забросил в гостиную Академии, а сам отправился на помощь своим братьям и сестре. Я расслабленно откинулась на спинку дивана, который Ваня выбирала вместе со мной. Главное, чтобы она не пришла до того момента, как вернется ее брат. Я абсолютно не знаю, как ей это объяснить. В том, что Пятый вернется, я не сомневалась. И оказалась права. Спустя примерно двадцать минут гостиную осветила голубоватая яркая вспышка и в кресло закинув ногу на ногу сел Номер Пять. Я облегченно выдохнула. Хоть и была уверена, но все равно переживала за этого паразита. Он словно сгорбился, опустил голову на руки, поставленные на колени, и просидел так несколько секунд, а потом, словно вспомнив кое-что, выпрямился и посмотрел на меня. Я вздрогнула от неожиданности и от того, какое жесткое выражение застыло в его глазах. Пятый пару мгновений смотрел на меня, как будто не узнавая, но потом тряхнул головой и вымученно улыбнулся. — Рядом со мной можешь не храбриться, — я фыркнула.- И что это было? Он поморщился. Потом скривился еще сильнее, словно съел лимон. Затем и вовсе изобразил на своем лице выражение а-ля: «Как же меня все задолбало». Я молча следила за этими гримасами и пыталась не подавиться сдерживаемым смехом. Пятый это заметил: — Что смешного? — почти рык, после которого я все же не вытерпела и расхохоталась. — Прости-прости, — отбиваться от брошенной подушки, одновременно смеясь, было сложно, но я справлялась.- Просто ты смешно хмурился. — Ах ты ж колючка! — он фыркнул и кинул в меня последнюю оставшуюся рядом с ним подушечку. Я так же удачно увернулась, при этом, чуть не свалившись с дивана, но все же осталась полулежать на нем. Смотреть на лучшего друга снизу вверх и почти перевернувшись, для меня стало в новинку, и я хихикнула. За что тут же получила подушкой, которую раньше не заметила. В итоге победа осталась за Пятым, он довольно щурился, следя за тем, как я пытаюсь выкарабкаться из-под завалов, свалившихся на меня подушек и пледа. Щелкнул ключ в замке. Я притихла, стараясь бесшумно сложить плед, чтобы Ваня не заметила, что ее вещи кто-то трогал. Скрипнула дверь, на мгновение освещая уставшую фигурку девушки. Пятый щелкнул выключателем стоящего рядом торшера. Ваня тихо вскрикнула и пошатнулась, а я недовольно зыркнула на парня. Кто ж так пугает? Хотя как следовало сделать, я и сама не знала… — Господи! — она прислонилась к закрытой двери, переводя дух.- Как вы здесь оказались? — Поставь решетки на окна, — Пятый вальяжно расположился в кресле, но я все равно заметила, как его руки мелко подрагивают от волнения. — Я живу на втором этаже, — она с недоумением посмотрела на него, потом заметила меня и слабо улыбнулась. Я кивнула ей в ответ.  — Насильники залезут, — Пятый, как обычно, невозмутимо говорил очень жуткие вещи. — Ты такой странный. Эти слова вряд ли были для чужих ушей, но я все же расслышала и внутренне согласилась. Еще какой. Этот гад умеет запугивать. Она села недалеко от меня, разглядывая нас. — Это кровь? — мы задали этот вопрос практически одновременно. Только теперь, когда Пятый включил свет, я заметила, что его одежда запачкалась в бордовой жидкости, а рукав пиджака и вовсе пропитался ей. — Ерунда, — я поморщилась с его слов. — Зачем ты пришел? — Я решил, что из всей семьи могу доверять только тебе, — он устало потер переносицу, одновременно с этим поморщившись от боли в руке. — Почему мне? — Потому что ты обычная, — я скривилась. Ему самомнением мозги натерло? Давить по самому больному — это еще додуматься надо. Ваня опустила глаза и нервно сжала ладони на коленках.- Потому что выслушаешь. — Давай. Она пошла за аптечкой, а я встала и от всей души дала Пятому подзатыльник. — Хватит играть в героя, белочка ты чернобыльская. Еще раз соврешь мне, что все в порядке, и я не знаю, что с тобой сделаю. Пятый примиряюще поднял руки, при этом он сморщился от боли в одной из них, и получил еще один волшебный подзатыльник. Я фыркнула и села, специально отвернувшись от него в сторону Вани. Она как раз нашла аптечку и шла, чтобы обработать рану. — Когда я прыгнул во времени и застрял в будущем, знаешь, что я обнаружил? — Ваня вопросительно приподняла бровь, взглянув в его лицо.- Ничего. Абсолютно ничего. Очевидно, во всем мире только я остался в живых. Я так и не понял, что погубило человечество, но кое-что мне удалось узнать. День катастрофы. Конец через восемь дней. И я не знаю, как это предотвратить. Мы с Ваней в шоке переглянулись. Как такое возможно? Я встала и заходила по комнате, пытаясь «переварить» услышанное. В голове не укладывается, что такое может случиться. Комната погрузилась в тишину. Ваня притихла, с недоверием глядя на брата: — Я заварю кофе.

***

Мы все так же сидели в маленькой гостиной. Я отказалась от напитка, а вот Пятый пил крепкий кофе без сахара и рассказывал все, что с ним происходило после того, как он застрял в будущем. — Я питался отбросами. Консервы, тараканы — все, что мог найти, — он невесело усмехнулся.- Слышали, что у бисквитов «Твинкс» нет срока годности? Чушь собачья. Либо делаешь все, чтобы выжить, либо гибнешь. И мы адоптировались. На что бы мир нас не обрек, мы смогли с этим справиться. — Мы? — Ваня удивленно вскинула голову. Я же остановилась, вглядываясь в лицо друга. Да нет, сумасшедшим он не выглядит…или все же? Я мотнула головой. Это же Пятый. Он всегда был умнее своих сверстников, он просто не может сойти с ума или солгать. — Есть что-нибудь покрепче? — Коньяк? — парень согласно кивнул. — Думаешь, я рехнулся? — Нет, это просто…- она замялась, стараясь подобрать выражение помягче.- Сложно переварить. — Что именно тебе непонятно? — он поморщился, как от зубной боли. — Почему ты просто не вернулся в наше время? Этот вопрос раньше интересовал и меня, но я поверила ему тогда, в кафе. Я поверила, что он делал все возможное, ведь он любит свою семью, хоть и не показывает этого. — Оу, черт, и как я не додумался? Скачки во времени непредсказуемы. Я ушел под лед, а к истокам не вернулся, — мне показалось или он сейчас кого-то цитировал? — Думаешь, я не перепробовал все, чтобы оказаться дома? — Если ты состарился там, ну, в конце света, то почему ты внешне выглядишь, как мы? На вид тебе тридцать. Так же, как и всем нам. — Я же сказал, — он налил себе еще коньяка.- Скорее всего, ошибся в уравнениях. — Папа же говорил, что путешествия во времени могут повредить рассудок… Не знаю, может тут дело в этом? Мне стало обидно за Пятого. Почему-то я ему верила. Верила его словам, как если бы их говорила я сама. Наверное, это пошло еще с детства. Я доверяла ему больше, чем остальным. Он казался старше всех нас, хоть мы и были одного года рождения. Именно поэтому я была убеждена, что Пятый не врет. — Это была ошибка. Ты слишком юна, слишком наивна. Пятый снял пиджак, повешенный на спинку стула, и пошел к выходу. Он словно забыл про меня или ждал, пока я решу сама для себя, идти за ним или нет. Уже собираясь вставать, заметила, как Ваня потянулась к нему и остановила, ухватив за руку: — Нет, Пятый. Пятый, постой! Я слишком давно тебя не видела и не хочу потерять снова. Вот и все. Слушай уже поздно и… у меня занятия с утра, и мне нужно поспать, да и вам, уверенна, тоже…- она раздвинула кресло и достала из шкафа два пледа.- Вот тут. Мы еще погорим утром, ладно? — она с надеждой заглянула в глаза брата.- Обещаю. Спокойной ночи. — Спокойной ночи, — Пятый смотрел на закрытую дверь в спальню, а потом развернулся и сел. Я немного постояла, не зная, что сказать и как поддержать, но в итоге плюхнулась рядом с ним и поставила подбородок на его плечо, привлекая внимание. — Даже если она тебе не поверит, у тебя есть я. И я верю. — Я знаю… Он сидел молча, смотря в одну точку и, вероятно, обдумывая ситуацию. — Ладно, — он резко встал, так что я, сомлевшая в тепле, вздрогнула от неожиданности, и подал мне руку, помогая подняться.- Я отвезу тебя домой, нам нужно отдохнуть перед завтрашним днем. — А как же Ваня? — я зевнула, прикрыв рот рукой.- Она хотела с тобой поговорить с утра. — Она мне не верит и не поверит, как бы я ее не переубеждал в правдивости своих слов. Вы все слишком, — он поморщился, недоговорив, и отвернулся от меня. На улице было холодно, все-таки весна только началась. Я поежилась и теплее закуталась в свою куртку. Пятый быстро шагал где-то впереди, совершенно не заботясь о том, что я за ним не поспеваю. — Я оставил машину у пончиковой, ехать сюда на ней было бы опасно для Вани, — он все же остановился.- Можем дойти до кафе и поехать к твоему дому на машине или же пойти пешком. Что выберешь? — Пошли пешком, тут недалеко. Тем более до Вани ему ехать опасно, а до моего дома в самый раз? — я насмешливо фыркнула. — Ты не понимаешь. — О, ну конечно! Мы все ничего не понимаем. Спасибо, Номер Пять, за то, что считаешь нас всех дураками. — Да стой же ты! — передо мной сверкнула синяя вспышка, и я не успела остановиться, врезавшись в него.- Я не считал вас такими ни на секунду, я просто переживаю за вас всех. Я не хочу, чтобы все снова закончилось через семь дней! Потерять хоть кого-то из вас еще раз — слишком жестоко даже для меня. Я просто не выдержу этого, пойми. Я уткнулась носом ему в грудь и устало выдохнула. Как же все сложно… — Я не знаю, как облегчить твою боль, но уверенна, что вместе мы точно справимся. Он рвано выдохнул в мою макушку, пошевелив волосы, его руки сжались на моей спине крепче, почти болезненно, но я даже не подумала сделать ему замечание. — У меня есть предложение, — Пятый заинтересованно приподнял бровь, смотря на меня. Мы шли рядом; дом, где находилась моя квартира, был уже совсем близко, я все-таки решилась предложить ему кое-что.- Ты можешь остаться на ночь у меня. Если, конечно, не хочешь вернуться в Академию. Правда, рано утром я ухожу на работу, но могу оставить тебе ключ, чтобы ты выспался. Главное, верни мне его потом. — А знаешь, я согласен, — он ухмыльнулся. В квартире было тихо, только часы, висящие на стене, мерно отсчитывали время. Я включила свет, который неприятно резанул по глазам после сумрака в подъезде. Зашипев от неожиданности, тихо ругнулась, поминая про себя хулиганов, что выкручивают лампочки на лестничных клетках. Из-за них все так страдают. — Миленько, — Пятый хмыкнул, подцепив с дивана голубой бюстгальтер в белую горошину, и переложив его на стул с скинутым на него ворохом вещей. Я поморщилась. Кто ж знал, что вечером ко мне кто-то заглянет. Точнее ночью: часовая стрелка пять минут назад прошла отметку в два часа. — Так, — я аккуратно повесила куртку на вешалку и подошла к дивану.- Ты спишь здесь. Он мягкий так что твои древние косточки страдать не будут. Белье в шкафу, подушка там же. Укрыться можешь пледом. Спокойной ночи. Я сладко зевнула, не заботясь о том, чтобы прикрыть рот. Кого здесь стесняться, верно? — Спокойной, — Пятый раскрыл створки шкафа, не успев увернуться от подушки, свалившейся на него с верхней полки. Я мстительно оскалилась, но долго праздновать свою месть не стала — глаза слипались, грозясь не открыться в один «прекрасный» момент. В моей комнате был такой же беспорядок. Я завела будильник и, не переодеваясь в пижаму, свалилась на кровать. За этот долгий день я безумно устала. Утро выдалось на редкость гадким. Голова безбожно болела. В висках словно поселился какой-то изверг, стучащий по ним огромным молотком. В аптечке не нашлось ни единой таблетки, и я расстроилась еще сильнее. Пятый спал, вытянувшись под пледом и закинув руки за голову. Я завистливо вздохнула, но прошла мимо. Везет же некоторым. Выспаться может… Горячие тосты расплавили кусочки сыра, которые я на них положила, кофе приятным теплом прокатилось по горлу. Жизнь начала налаживаться. Из дома я вышла как раз вовремя. На столе рядом с диваном лежала записка, к которой прилагались ключи от квартиры. «Я работаю до шести вечера в вчерашней пончиковой, занеси ключи мне, если не собираешься больше оставаться здесь. Твой любимый кофе стоит в шкафу рядом с холодильником. Если надо обработать рану, то аптечка в ванной.» — гласила она. Ниже шла приписка, что мне хотелось бы поговорить с ним о его плане по спасению мира. Я хихикнула от осознания того, насколько нелепо и пафосно звучало последнее предложение. Агнес уже была в кофейне. Она стояла за стойкой и что-то писала в своем блокнотике. — Доброе утро, — я поздоровалась и пошла в подсобку, чтобы переодеться в рабочую форму: накинуть бело-розовый халат поверх свих любимых темных джинсов и повязать чистый фартук. — Что-то случилось? Миссис Рофа выглядела взволнованной и бледной, из-за этого я насторожилась. Не зря же Пятый так стремительно перенес меня к Ване в гостиную. Что-то явно произошло. — О, дорогая, как хорошо, что тебя вчера здесь не было! — она всплеснула руками.- Я имею в виду, что рада, что ты ушла раньше, чем началась стрельба. На последних словах я замерла, чуть не выронив блюдце с пончиком, который собиралась переложить на более удобное для меня место. — Вы хотите сказать, что…- я не договорила, наконец, осознав, что здесь вчера произошло. Но как в этом во всем оказался замешан Пятый? — Да! Я даже хотел закрыть на сегодня кафе, но поняла, что если останусь дома, то это будет преследовать меня, — женщина всхлипнула и опустилась на стул. Я нашла аптечку и дала ей успокоительные капли. Миссис Агнес трясущимися руками ухватилась за стакан, выпив все до последней капли. Прохладная вода и успокоительное сделали свое дело, и она выдохнула. — Что-то мне нехорошо. Прости, что сваливаю все заботы на тебя, — она сжала мою руку.- Я все-таки пойду домой. — Ничего страшного, миссис Рофа, — я постаралась ободряюще ей улыбнуться, молясь, чтобы моя способность не сработала. Стоит снова начать носить перчатки. День шел своим чередом. Я обслуживала клиентов, варила кофе, продавала пончики и эклеры, и вот, наконец, наступил обед. Можно было передохнуть чуть больше часа. Облегченно выдохнув, опустилась на мягкий стул и вытянула ноги. Сегодня посетителей было гораздо больше, и я очень устала. В подсобке мигнул синий огонек. Я насторожилась, но тут же расслабилась: дверь открылась, и через нее зашел Пятый. Он лукаво улыбнулся, увидев выражение моего лица, и сел рядом. — Ты забыла свои перчатки, — он потянулся к внутреннему карману пиджака и достал из него тонкий сверток. Я развернула бумагу и увидела пару совсем новых светленьких перчаток. Не моих. Они выглядели очень дорого, и я отодвинула подарок. Всегда было неудобно принимать сюрпризы, не отдавая что-то взамен. — Они очень дорогие, извини, но я не возьму. — Да брось, — он вдруг стал очень серьезным.- Надень их, пожалуйста. На меня объявили охоту, я могу не успеть спасти кого-то из вас, если что-то случится, но с ними ты будешь в меньшей опасности. Я изумленно посмотрела на него. Как можно быть защищенным из-за одних только перчаток. — Если в Комиссии узнают о тебе и твоей способности, то уничтожат. Я вовсе не хочу, чтобы это случилось. — Комиссии? — я все-таки потянулась к подарку и надела его. Перчатки обтянули ладони, словно вторая кожа. Я восхищенно взглянула на Пятого. Он грустно улыбнулся и отвел глаза. — Я там работал. И тебе лучше не знать, какие задания мне приходилось выполнять…- его голос был глухими и еле слышным. — Будь ты хоть трижды монстром, я все равно буду любить тебя. Как друга, конечно, — быстро добавила, чтобы он не подумал чего лишнего. Пятый горько усмехнулся, но мне, наверное, только показалось, т.к. почти сразу парень с улыбкой повернулся ко мне и раскрыл руки, будто приглашая обнять его. — Вчера мне понравилось, — усмешка, и хохот после того, как я повисла у него на шее. — Пошли где-нибудь поедим, я с утра только кофе выпила. Проголодалась — жуть! Он растрепал мне волосы своей огромной лапой, за что получил подзатыльник. Ишь чего удумал. Правда, чтобы дотянуться до его затылка мне пришлось привстать на носочки, но это все мелочи…

***

— Какие планы? — я откусила от сэндвича, готовясь слушать. Пятый отвлекся от созерцания проходящих мимо людей и повернулся ко мне. — Я уже проверил зацепку, связанную с глазом, — он задумчиво крутил маленький шарик в руке, благо на нас никто не обращал внимания.- Его еще даже не изготовили. — Вот дерьмо! Под изумленным взглядом Пятого, ругалась я нечасто, я отложила сэндвич и откинулась на спинку кресла, нервно постукивая по столешнице кончиками ногтей. Мне предстояло принять очень важное решение. Впрочем, важным оно было для всех, но крайне неприятным лишь для меня. — Что ты задумала? — Пятый подался вперед и настороженно вгляделся в мое лицо, пытаясь отыскать ответ на свой вопрос в его выражении. — Нет, ничего, — я невозмутимо вернулась к еде, отпив из чашки глоток горячего чая. Я не могу. Это опасно. С каждым разом моя способность становится все более непредсказуемой. Все чаще я начинаю задыхаться в мутном омуте чужих судеб… Это внушает ужас. Да, я прекрасно осознаю, что трусиха и эгоистка, но поделать с этим ничего не могу. Это как заставлять человека, страдающего арахнофобией, зайти в павильон с пауками. Он и умереть может. — Ты все? — я кивнула, откладывая салфетку на стол, и встала.- Тогда пойдем, я провожу тебя, но потом уж извини, мне придется уйти. Он хмурился, и я так и не решилась задать ему интересовавший меня вопрос. День закончился почти без приключений. Примерно через час после обеда в кафе зашли мужчина и женщина. Они оба были в деловых костюмах синего цвета и настроены вполне серьезно. Женщина отошла в уборную, тогда как мужчина купил пончик и принялся задавать вопросы по поводу вчерашнего происшествия. Я ответила, что очень сожалею, но вчера была не моя смена, и помочь им ничем не смогу. Но тут из подсобки вышла Агнес, и, если честно, ее появление было крайне неожиданным. Миссис Рофа отпустила меня, приняв вечернюю смену, а сама продолжила разговор. Сделав вид, что у меня заела молния, я притаилась за полуприкрытой дверью. Этот разговор явно был бы полезен Пятому. Что-то подсказывало, что это люди из Комиссии. Кто еще с таким рвением будет выспрашивать про молодого человека, бывшего последним посетителем? Именно им и был мой друг. По какой-то причине миссис Агнес молчала про то, что вчера в кафе вместе с ним заходила и девушка, но за это я была ей искренне благодарна. Когда разговор закончился, я вышла из заведения с запасного выхода. На улице уже было сумрачно. Зябко поежившись, спрятала руки в карманы и ускорила шаг. Надо найти Пятого и рассказать то, что слышала. Перед Академией разлилась большая лужа, в которой валялась пустая упаковка из-под чипсов. Тяжело вздохнув, наклонилась и выкинула мусор туда, где ему положено быть. Не люди, а свиньи! Дверь открыл Пого. — Мисс Кристианна, — он учтиво поклонился, я улыбнулась: — Здравствуйте, мистер Пого. Давно не виделись. Как ваши дела? Старый шимпанзе вежливо ответил, что все отлично, но я видела, что искреннее участие пришлось ему по душе. — Пятый уже вернулся? Он сокрушенно покачал головой и помог снять куртку, промокшую под начавшимся дождем. — Вы можете пройти в его комнату, если хотите. Или я мог бы заварить вам горячий чай. — Я не замерзла, спасибо. Подожду его в комнате. Поднимаясь по широкой лестнице, я по привычке касалась рукой всех завитушек. Они холодили пальцы даже сквозь перчатки и пробуждали воспоминания. В детстве я часто приходила сюда. Почему-то мистер Харгривз не был против, чтобы я дружила с его подопечными, хоть со всеми остальными и ограничивал их общение. Вероятно, дело было в моей способности. У других-то их не было. После того, как однажды в его дом ввалились директор и охранник из моего приюта, Мистер Реджинальд договорился с первым о том, чтобы я пару раз в неделю могла приходить в гости. Я так и не поняла, как ему это удалось, но факт остается фактом. С того момента в моей жизни появились светлые минуты, нет, даже не минут, а часы… Комната Пятого словно осталась нетронутой: аккуратно, без единой складочки заправленная постель, безупречный порядок на столе и полках и пара детских рисунков, которые ему дарила Ваня. Глядя на все это, я почувствовала тепло где-то в районе груди. Одновременно с этим вспомнился и тот день, когда Пятый пропал. Тогда я места себе не находила, впрочем, как и Ваня. Мы вместе решили оставлять свет включенным, чтобы он смог нас найти и не исчез снова. Согласна, это было глупо, но тогда нам казалось, что так друг и брат скорее вернется. Часы, стоящие на полке показывали без четверти полночь. Я зевнула и села на кровать. Она мягко спружинила подо мной, маня прилечь, но я стойко держалась. Видимо не до конца, потому что прихода Пятого я так и не дождалась. — Анни? — кто-то настойчиво тряс меня за плечо, вынуждая проснуться, но я лишь отмахнулась, как от назойливой мухи, и перевернулась на другой бок. Секунда, две, три, и я подскочила, ошалело оглядываясь по сторонам и растирая лицо руками. Постепенно пришла в себя и встретилась глазами с Пятым. Он, посмеиваясь, стоял возле меня. — Ой, прости, я не дождалась, — я потупилась и опустила голову. — Это было неожиданно, — он усмехнулся и опустился рядом со мной.- Я не думал, что меня вообще кто-то может ждать. — Не говори так! — я тряхнула головой и упрямо вздернула подбородок, взглянув на него.- Все эти годы тебя ждали, и если ты это еще не понял, то ты — идиот! Вот. Я скрестила руки на груди, это вышло непроизвольно, но я вновь обиженно надула щеки. Пятый чуть наклонился вперед и опустил свою голову мне на плечо. Я от неожиданности вздрогнула и только теперь заметила, что он был бледным и старался не шевелить правой рукой. Да твою ж! Этот глист в костюме снова умудрился куда-то вляпаться! — Показывай руку, — и моего рта вырвалось рассерженное шипение, что немало удивило не только Пятого, но и меня саму.- Тебя можно хоть на пол дня оставить одного, а? Я присвистнула, рассматривая рану на его плече. — Я постараюсь аккуратно, — руки немного дрожали, но я сосредоточилась на швах, стараясь не делать слишком больно. Пятый словно окаменел, его губы стали похожи на тонкую белую нить, настолько сильно он их сжал, а по лбу проявилась испарина. Наконец, я сделала последний шов и перерезала нитку. — Здесь есть пластырь? — я недовольно пыхтела, стараясь откопать его в завалах медикаментов. — Вот же он, — Пятый криво улыбнулся, вытягивая нужный мне предмет. — Не двигайся, — из-за того, что я нервничала, мой голос больше был похож на рык. Парень притих, вероятно, осознав, что я злюсь.- Готово. Я отступила на шаг, любуясь результатом своих трудов. — А теперь, будь добр, объяснись, где тебя носило. Хотя нет. Идем на кухню, я есть хочу. Пятый как-то странно посмотрел на сумку, ранее мной не замеченную. Я проследила за его взглядом и внутренне вздрогнула. На меня смотрели стеклянные глаза манекена. — Это…- я даже слов не нашла, чтобы описать свои чувства, но он понял и без них. — Это Долорес, — я нервно икнула. С манекенами из торгового центра меня еще ни разу не знакомили. — Что ж… Спускайся вниз, я приготовлю кофе. Я оставила его одного, чтобы он мог переодеться в чистую рубашку. Уже спускаясь по лестнице, поняла, что Пятый запросто может избежать лишних вопросов, просто сбежав от меня по пожарной лестнице. Тряхнула головой, прогоняя ненужные мысли. Если даже он это сделает, значит, на то были причины. Вряд ли человек, выживший в Апокалипсисе, станет бояться своей подруги. Хотя, может я вела себя как-то не так? Это смогло бы объяснить странные взгляды, которые он на меня бросал, когда думал, что я не вижу. На кухне было тихо. Часы показывали десять, и только сейчас я поняла, как хорошо выспалась. Голова не болела, тело не ломило, и самочувствие было просто прекрасным. Порыскав по шкафчикам, я отыскала баночку с кофе и турку. Заглядевшись в окно, чуть не прозевала момент, когда пенка начала подниматься. Быстро сняла турку с огня, не давая кофе закипеть. Спустя минуту снова поставила сосуд на огонь. Когда разливала по чашкам, рядом со мной появилась синяя вспышка, из которой вышел Пятый. Уже привычным движением мужчина поправил галстук и втянул носом воздух. — Вкусно пахнет, — пояснил он. Я спрятала улыбку за упавшими на лицо волосами. Это замечание меня очень порадовало. — Приятного аппетита. Я аккуратно подтолкнула блюдце с чашкой ближе к нему и опустилась на противоположный стул. Завтрак проходил в полном молчании. Пятый находился в ужасном настроении, но мне все равно было уютно в этой светлой кухне. — Сильно болит? — после очередного болезненного шипения я все же решилась задать вопрос. — Если скажу, что нет, ты отстанешь?! Злой рык отдался болью в груди, я вздрогнула и ели сдержалась, чтобы не разреветься. — Меня вполне устроит, если ты ответишь честно и без сарказма. Я не смогу тебе помочь, если ты будешь на меня орать, — я поднялась со стула и отнесла чашку в посудомойку.- Обезболивающее лежит в твоей комнате на тумбочке, если болит, то лучше выпей. Кстати, я пришла сказать, что тебя ищут двое. Мужчина и женщина. Они вчера приходили в «Пончики у Гридде», расспрашивали про последнего посетителя. Я шла по коридору, практически ничего не видя из-за навернувшихся на глаза слез. Вот такая у меня реакция на грубость и крики. Редко когда могу сдержаться и не разреветься, а таблетки, к сожалению, остались у меня в квартире. Нужно срочно принять их иначе скачусь в истерику… На улице дул свежий ветерок, тут же взлохмативший мне волосы. Я вдохнула воздух всей грудью и вдруг успокоилась. Почему-то тут, под открытым небом, сияющим голубизной, все проблемы словно улетучились, оставив только легкую печаль.

***

Пятый Харгривз Чтоб вас всех! Я устало потер лицо руками. Совсем крышу снесло с этим апокалипсисом. Она же помочь хотела, а я накричал. Какой же кретин! Анни еле заметно вздрогнула и вцепилась в чашку, стараясь успокоиться. Она всегда скрывает от других свои чувства. Встала с абсолютно спокойным, окаменевшим лицом, сказала то, зачем пришла и так же спокойно вышла из кухни. Я порывался встать, преградить ей дорогу, извиниться…но тело не послушалось. Чертова гордость! Настроение упало еще ниже, чем было до этого. Теперь даже то, что я нашел Долорес, не радовало. Со всей дури ударил кулаком по столу. Надо выпустить пар, иначе сорвусь на ком-нибудь так же как минуту назад на своей подруге… Подруге ли? Черт. На кухню зашел Лютер: — А что с малышкой Тини? Она меня не заметила, да и бледная какая-то была. Он достал из холодильника фруктовое пюре в пластиковой упаковке и выкинул крышку от нее в мусорку. Потом присвистнул, разглядывая меня: — Да и ты не краше. Поссорились что ли? — помолчал, а потом неожиданно хлопнул себя по лбу.- Или ты влюбился, а у нее уже есть муж? От такого предположения я подавился воздухом. Чего? — Ну, — он принялся загибать пальцы.- Она бледная и грустная, ты — злой… Хотя ты всегда злой, — честно, на этом моменте мне захотелось бросить в него тяжелую разделочную доску, лежащую неподалеку. Кстати, что она тут забыла? Ее место в шкафу… но я отвлекся. — Не примеряй на нее свои с Эллисон проблемы. Если твоя любимая вышла замуж в твое отсутствие еще не значит, что у остальных так же. Лучше разберись со своими проблемами и не лезь в чужие жизни, братец. Резко отодвинутый стул неприятно проскрежетал по полу. Я скривился. — Но ты не отрицаешь, что между вами что-то есть? Я обернулся и ядовито улыбнулся: — А ты у нас, стало быть, местная сплетница? Лютер молча захлопнул рот, а я переместился. У меня еще много дел. Да, много.

***

Кристианна Браун Сегодня у меня выходной, т.к. миссис Рофа недавно приняла на работу еще одну сотрудницу. Мика оказалась очень милой, мы с ней быстро нашли общий язык, но потом выяснилось, что она лесбиянка. Я ничего против них не имею, однако сама гетеросексуальна и на признание в симпатии пришлось ответить, что воспринимаю ее не иначе, как подругу. Но и тут Мика оправдала мое хорошее впечатление о ней. На отказ девушка отреагировала спокойно и больше не заводила разговоров об этом. В квартире было холодно. Не физически, а иначе. Одиноко, как никогда раньше. Я устало рухнула на кровать лицом вниз и обняла подушку. Только теперь, добравшись до дома, поняла, что неимоверно устала, а еще, что обида так и не прошла. Теперь она выливалась из глаз солеными слезами. Выплакавшись, даже не заметила, как уснула. Сквозь сон слышала тихие шаги и еле слышный шепот, но списала все на игру воображения и окончательно расслабилась, погрузившись в царство Морфея. Проснувшись ближе к обеду, почувствовала себя лучше. Только спустя минуту пришло осознание, что засыпала я иначе, чем лежала сейчас. Когда пришла, легла поперек кровати, только подушку с изголовья вытянула, а сейчас была укрыта одеялом, а ботинки аккуратно стояли рядом с кроватью на коврике. Значит, те шаги мне не послышались? Но кто это был? Хотя последний вопрос был явно лишним. Кто еще может зайти в чужую квартиру, не имея ключа, и ничего не украсть, всего лишь переложить ее хозяйку в более удобную позу? Конечно, это был Пятый. Я вздохнула. Теперь, когда прошло время, моя обида казалась чем-то незначительным и глупым. Откинула одеяло и собралась вставать, но в этот же момент на пол что-то упало. Оглянувшись на звук и свесившись с края кровати, увидела бумажный сверток с парой маленьких масляных пятнышек. Потянулась и взяла его в руки. Внутри оказались пончики с шоколадной начинкой, а на саму упаковку была скотчем прикреплена записка: «Я хотел с тобой поговорить, но ты так сладко спала, что решил не будить. Прости меня, я сорвался. Мне и правда очень жаль. Надеюсь, пончики поднимут тебе настроение.» В самом низу листочка была нарисована смешная мордашка, от которой на лице сама собой появилась улыбка. Я подумала, что нам и правда стоит поговорить. Тем более я пообещала помочь ему. В груди зрела уверенность, что стоит попробовать использовать мою способность. Руки немного подрагивали, когда я натягивала перчатки, а затем и ботинки с курткой. Пятый что-то говорил про лабораторию и искусственный глаз, и, кажется, я знаю, где это. Рядом с высотным зданием в переулке стоял его фургон. Передняя дверь была открыта и из нее торчала чья-то…хмм, пятая точка, скажем так. Сквозь лобовое стекло я разглядела Лютера, а дальше в салоне виднелась темная макушка Диего. — Мальчики? Что вы здесь делаете? Они одновременно вздрогнули и обернулись на мой голос. Я забралась на сидение рядом с водителем и скрестила руки на груди. Непохоже было, что их здесь ждали. — Малышка Тини? — Диего пробрался из салона чуть вперед и сел на корточки рядом с местом, где устроилась я.- Давно не виделись, — он протянул руку, но потом, словно вспомнив что-то, отдернул ее. — Я в перчатках, — понимая, что его смутило, решила сказать и тут же чуть не утонула в крепких объятиях. — Мы ищем Пятого. Ты не знаешь, где он? Я отрицательно покачала головой на вопрос Лютера. Что ж, раз и они не знают, то остается только ждать, пока он сам появится. Парни что-то выискивали в вещах, не обращая на окружающих внимания. Зря. Вот мимо прошел пухленький мужчина в деловом костюме и с кейсом в руках. На противоположной стороне дороги по тротуару шел парень с рюкзаком за спиной. Он слушал музыку и поэтому не заметил, как буквально в паре сантиметров от него неожиданно появился Пятый. Не говоря ни слова, я тихо выскользнула из машины и пошла за ним. Нет, я не пряталась, по крайней мере не от него. Просто вдруг захотелось, чтобы Лютер и Диего не узнали, что их брат здесь был. Когда отошла достаточно далеко, сначала почувствовала теплый ветерок на своем лице. Нахмурилась, так как он никак не вязался с прохладной погодой. Все объяснилось спустя несколько секунд. Вот я поднимаю голову от дороги и понимаю, что здание лаборатории горит, затем произошли сразу две вещи: мой взгляд падает на Пятого, который подбежал к высотке слишком близко, и тут же что-то взорвалось. — Пятый! Я с ужасом поняла, что его снесло взрывной волной и приложило об асфальт, сорвалась на бег и рухнула у неподвижного тела. — Пятый? — облегченно выдохнула, когда он самостоятельно перевернулся на спину, а потом и вовсе сел, вытирая лицо от пепла.- Слава Богу, ты живой! Не сдержавшись, обняла его и уткнулась носом в шею, испачканную чем-то серым. Когда отстранилась, поняла по смешку мужчины, что тоже запачкалась. — Чудо ты мое, — он аккуратно стер пятнышко с кончика носа, а потом нахмурился.- Теперь и этой зацепки нет. Твою! — недоговорив, перевел взгляд на меня и замолчал. — У меня есть идея, — я подскочила и принялась оттряхивать коленки от прилипшей грязи.- Нам нужно в библиотеку, — на меня скептически посмотрели сверху вниз. — Ты думаешь, я там не был? Хотя, — он достал глаз из внутреннего кармана, немного подумал, рассматривая его, и кивнул.- Хорошо. Идем в библиотеку. А дальше? Я растерялась. Если честно, что будет дальше, я пока не придумала. Точнее, в библиотеке явно можно найти информацию, но как именно ее искать я не знала. Пятый иронично улыбнулся и протянул руку. — Так будет быстрее, держись за меня. Я послушно ухватилась за предложенную ладонь, миг, и мы уже рядом с библиотекой. — Подожди меня здесь. Я скоро. Спустя пять или десять минут Пятый вернулся с двумя бутылками чего-то явно алкогольного. В ответ на мой озадаченный взгляд он непринужденно объяснил: — Мне сейчас это нужно. Ты не будешь? — я отрицательно покачала головой и отвернулась, проходя сквозь стеклянные двери внутрь здания.- Как хочешь. Время летело незаметно, я просматривала справочники и, ничего не найдя, возвращала их обратно на свои места. Пятый что-то высчитывал, иногда делая несколько глотков из бутылки и ставя ее обратно на пол. Он сидел на каменных плитах, скрестив ноги, а вокруг него были сложены стопки из выбранных брошюр. Я же расположилась за столом в ближайшем отделе, чтобы было удобно подходить друг к другу. Очнувшись от чтения, поняла, что Пятого давно не слышно. Повернув голову, увидела «замечательную» картину. Эта чернобыльская белочка сладко сопела, уткнувшись лбом в плечо Долорес, когда только успел притащить ее сюда. Вздохнув пошла к нему и наткнулась на Лютера и Диего. Парни стояли рядом и рассуждали, что с ним теперь делать. — Тини? От неожиданности оба даже упустили свое излюбленное «малышка». Я кивнула и присела перед другом на корточки. Потрясла за плечо, но это ничего не дало, он все так же сладко сопел. Видеть этого взрослого и всегда серьезного, если не сказать сурового, мужчину пьяным, было, мягко говоря, странно. — Лютер, а ты сможешь его отнести ко мне? — К тебе? Уверена? — я кивнула. — Ко мне ближе, чем, например, к тебе, Диего. А до Академии отсюда вообще далеко. Лютер со вздохом взвалил на себя спящего брата. Пятый что-то пробормотал и чуть не свалился, когда потянулся за Долорес. Я поспешно придержала его за бок, чтобы не упал, а потом подхватила манекен. И почему он с ним везде ходит? Мы шли молча, я — чуть впереди, показывая дорогу, а Лютер и Диего позади о чем-то тихо переговаривались. На смену дню уже давно пришел вечер, небо темнело в вышине, на темном своде поблескивали тусклым светом звезды, но мне было неуютно. Так бывает, когда кажется, что ты что-то забыл. Неприятное ощущение не давало покоя, изводило, заставляло то ускорять шаг, то почти останавливаться и нервно оборачиваться. — Что такое? Я еле заметно вздрогнула от вопроса Диего и остановилась, дожидаясь пока парни поравняются со мной. — Мне как-то не по себе. Я поежилась и ухватилась за его руку из-за того что на мгновение земля под ногами качнулась. Это было ошибкой. — Тини?! — испуганный крик, мелькнувший на краю сознания, и я проваливаюсь в топкий омут видений. Какие-то вспышки, то голубоватые, то белесые, краткий миг падения и тяжесть, ощущаемая в районе груди — вот что я чувствовала и видела. Темнота перед глазами становилась все более густой, казалось, протяни руку, и она потрется об нее, чтобы в следующую секунду впиться в плоть, начать высасывать жизнь. По капле, растягивая лакомство… Но вот темнота начала рассеиваться, становиться серее и вскоре вовсе истаяла, оставив меня парить в воздухе над землей. Я была немым зрителем ужасной сцены. На полу лежала Юдора Пэйтч, мы были знакомы, ведь когда-то она и Диего были парой, но сейчас на груди в районе сердца растекалось темное пятно. Сомнений не было, она мертва. Скорее, стараясь успеть до того, как видение закончится, я начала оглядываться, силясь опознать место или хотя бы запомнить что-то важное, что поможет предотвратить трагедию. Обычная комната с двумя кроватями, столик перед окном, а в дальнем углу белела дверь в ванную. Такие комнатки сдавались в придорожных гостиницах. Дешевые и с ужасно жесткими кроватями, после ночи на которых болели все мышцы. Краем глаза я заметила движение за неплотно зашторенным окном. Мужчина и женщина в темных костюмах, те же, что выспрашивали про Пятого у миссис Агнес, торопливым шагом куда-то шли. Рывок и я очнулась, жадно хватая ртом воздух. Первым, что я услышала было: -Где твои чертовы перчатки?! Знаешь, как я испугался? Как мы испугались? Я оказалась лежащей на скамейке где-то в тихом пустынном переулке. Рядом на одном колене стоял Диего и всматривался в мое лицо, а возле него с Пятым на спине застыл Лютер. Я слабо улыбнулась, чтобы успокоить их, но вдруг все, что я видела, всплыло в голове яркими картинками. — Диего, Диего, послушай! — я нервно сжала его плечи, стараясь говорить быстро, но по делу.- Тебе срочно нужно к Юдоре. Она…она умрет, если ты не поторопишься. Я видела это. Где-то в мотеле. Диего напрягся, но смотрел не недоверчиво. Он, как и все в Академии, знал, что мои видения всегда правдивы. — Ты знаешь, где это? — я с сожалением покачала головой. — Успела рассмотреть только комнату, я не могла перемещаться. В темных цветах, две жесткие кровати, помещение на втором этаже. Прости, я правда не…- договорить не успела. Диего резко поднялся и перешел на бег, уже в движении прокричав, что понял, где это. Мы с Лютером переглянулись. — Ты как? Идти сможешь? Я кивнула и поднялась. Все тело было слабым, но зато теперь в душе зрела уверенность, что я сделала все, что смогла. Дальше дело было за Диего. Успеет — значит спасет, нет… о том, что будет тогда, я старалась не думать. Лютер скинул, иначе это не назовешь, Пятого на диван в гостиной. Я недовольно зыркнула на мужчину. Кто так с людьми обращается? Уложила его удобнее и укрыла пледом. Номер Пять что-то забормотал и ухватился за мою руку, крепко сжав ее. — Я возвращаюсь в Академию, — Лютер застыл в проеме, изумленно разглядывая открывшуюся картину.- Не пускает? — я покачала головой и снова попыталась высвободиться.- Помочь? — Нет, все в порядке. Позвонишь, когда узнаешь что с Юдорой и Диего? Я волнуюсь. — Хорошо. Спокойной ночи, Тини. Он захлопнул за собой дверь, и я отчетливо услышала щелчок закрывающегося замка. Вздохнула и повернулась к Пятому. Он сладко сопел в подушку. И ведь не скажешь, что с утра был еще тем засранцем. Я постаралась высвободить руку, и на этот раз все получилось. Подоткнув плед, пошла в спальню. Посреди ночи меня разбудил телефонный звонок. Шаркая по полу наспех обутыми тапочками, вышла на кухню и взяла трубку. — Спасибо, Тини! — сначала я не узнала голос Диего. Он дрожал то ли от слез, то ли от переизбытка чувств. Сонный мозг вяло работал, пытаясь вспомнить, за что меня можно благодарить.- Юдора осталась жива! Малышка Тини, ты моя спасительница! В голове словно что-то щелкнуло. Я сразу вспомнила и свое видение и то, как Диего убежал, даже не дослушав меня. — Как она? Все в порядке? — Ранена, но не смертельно. Все хорошо. Хорошо благодаря тебе. Спасибо. Зазвучали короткие гудки. Диего положил трубку. С души как будто камень упал. Юдора жива. — Что-то случилось? Обернувшись на сонный голос, увидела Пятого, облокотившегося в дверном проеме. — Все в порядке. А ты как? Голова не болит? Не тошнит? На меня посмотрели со смесью усталости и недовольства, плескавшейся в глазах. — Я в порядке. Неужели ты думаешь, что я не умею пить? — он раздраженно фыркнул и сел напротив меня, кутаясь в плед. — А ты умеешь? — я встала, посмеиваясь над комичностью ситуации. Пятый сверлил меня недовольным взглядом, но молчал.- Будешь суп? Я могу сварить. — Тебе через три часа на работу, иди спать. — Все равно не усну. Ну, так как? Суп? После звонка Диего сон как рукой сняло. Я чувствовала себя бодрой, голова не болела, как это у меня обычно бывает, и поэтому даже настроение было повышенным. — Давай. Пятый помогал мне готовить. Он сам вызывался чистить картошку и резать лук. Я мурлыкала себе под нос какую-то песенку, она была знакомой, но вспомнить, откуда ее знаю, не смогла, как ни старалась. Бросив взгляд на парня, чтобы проверить все ли в порядке, увидела, что он улыбается. Да, режет лук и лыбится, как не в себя. Мысленно покрутив пальцем у виска, продолжила тереть морковку. Суп вышел вкусным. Последним штрихом в его приготовлении стало измельчение ингредиентов блендером. Попробовав, я решила, что получилось вкусно. Хотя, может, это было из-за того, что я давно нормально не ела? — Приятного аппетита. — Взаимно. Некоторое время на кухне было тихо, только ложки изредка стучали о дно тарелок. — Хм, а это вкусно, — Пятый лукаво улыбнулся, следя за моей реакцией. Я фыркнула. — Не вкусно, а идеально. У меня есть пончики. Хочешь? — Те самые? — Те самые, — я вытащила из холодильника пакет с «пончиками примирения».- Хочешь сок? У меня есть яблочный и томатный. Я обернулась, чтобы посмотреть на скривившееся лицо Пятого. Тот состроил такое выражение лица, как будто секунду назад съел лимон. — Как хочешь. До того, как я пошла на работу, случилось еще кое-что, выбившее меня из колеи. Я стояла перед зеркалом и красилась; ничего особенного, просто легкий макияж, чтобы закрасить синяки под глазами, но тут услышала на кухне какой-то шум. Вернув тушь на место, поспешила туда и увидела, как Пятый собирает осколки с пола. Видимо он разбил чашку, когда мыл посуду. — Стой-стой-стой, поранишься ведь. И правда, в тот самый момент, когда я это произносила, мужчина не заметил один из осколков и порезал ладонь. — Ну вот, я же говорила, — я метнулась в ванную за аптечкой. — Сильно больно? — когда промывала порез перекисью, подняла глаза, чтобы проверить реакцию и застыла, заворожено глядя в глаза Пятого. Он стоял близко, нас разделяло всего несколько сантиметров, и смотрел на меня. От его взгляда я смутилась и тут же пожалела, что вообще подняла голову от своего занятия. — Постой, — Пятый отобрал у меня аптечку и отставил ее на стол.- Не уходи, прошу тебя. Дай мне высказаться. — Я просто хочу сказать, что люблю тебя. Люблю твой смех, твои глаза, твою улыбку, твои объятия, твою заботу, твои руки. Я люблю тебя. Люблю, — он наклонился и положил свою голову мне на плечо, обхватив плечи теплыми руками. Он говорил быстро, сбивчиво, как будто боялся, что я его перебью, не стану слушать.- Я старался разлюбить тебя, забыть. Думал, что больше не увижу, но я ошибся. Каждый гребаный день в той разрухе твои слова звучали у меня в голове: «Нет ничего, что человек не смог бы сделать. Мы всего добьемся.», я слышал твой смех и боялся… Боялся, что однажды, разгребая завалы, обнаружу твое тело. Он обхватил меня еще сильнее, потерся носом о мою шею, и я вздрогнула от щекотного ощущения. — Пожалуйста, — он рвано выдохнул, обдав теплым воздухом голую кожу.- Пожалуйста, не прогоняй меня. Я понимаю, что ты не воспринимаешь меня иначе, чем другом, но я не жду от тебя ответных чувств. Будь рядом, и я буду самым счастливым на планете. Анни, — он еле заметно вздрогнул, когда я погладила его по взлохмаченным волосам, и замолчал. — Я, — голос охрип то ли от подступающих слез, то ли от осознания того, сколько всего Пятый пережил.- Я не знаю…я… Я замолчала, понимая, что больше не смогу сказать ни слова. Он был другом, все эти года я ждала его возвращения, надеялась, что с ним все хорошо, и вот Номер Пять вернулся, а я… Уже даже и не знаю, что чувствую. Я запуталась в своих чувствах, эмоциях. На глаза навернулись слезы от собственной беспомощности. Как же гадко! — Я понимаю, — он отстранился и прикоснулся к моим волосам, ласково заправив выбившийся локон за ухо.- Зря я затеял этот разговор. Не расстраивайся из-за этого, ты достойна лучшего. Синяя вспышка и все… Я поняла, что перед глазами кухня расплывается из-за слез. На работу я пришла в самых паршивых чувствах. Солнце, вышедшее из-за туч, не радовало, так же, как и закончившийся дождь. За стойкой стояла Агнес и приветливо мне улыбалась, а я даже не ответила на эту улыбку. — Доброе утро, миссис Рофа. — Что-то случилось? — женщина участливо заглянула мне в лицо. — Нет, все в порядке, — я все же постаралась улыбнуться, но, судя по ее взгляду, вышло не очень. Рабочий день длился бесконечно долго, я двигалась словно в тумане, не ощущая никаких эмоций, кроме тоски. В обед заглянула Мика. — Привет, — она поставила на стол бумажный пакет, из которого выглядывала какая-то зелень и кончик багета.- А я вот по магазинам ходила, решила тебя навестить. А ты чего такая кислая? Я вздохнула, понимая, что обед откладывается. Идти куда-то не хотелось: на улице снова заморосил дождь. — Настроения нет, — я принялась готовить себе кофе, руки немного подрагивали, и я с удивлением посмотрела на собственные пальцы. — Если хочешь, я могу тебя выслушать. — Нет, спасибо, все в порядке, — я вымученно улыбнулась. Как же эти вопросы надоели. Я сама не разобралась в себе, а им всем рассказ подавай. Может у меня быть хоть один секрет? — Ну, как знаешь. Я не стану настаивать. А у меня появился котенок, — она сменила тему разговора, и я выдохнула, немного расслабившись. — Здорово. — Ага, — Мика улыбнулась.- Вчера в подвале нашла. Представляешь, он такой худой, что в руки брать страшно. Я назвала его Лаки и теперь буду откармливать. — А блохи? Ты показала его ветеринару? Вдруг он чем-то болеет, и ему нужна помощь? — Не парься, — он весело улыбнулась.- Все пучком. Вот блин! — она вдруг подскочила со стула, хлопнув себя по лбу.- Я совсем забыла, что мне надо к хозяйке квартиры заскочить! Пока, Ри, загляни как-нибудь в гости. Она убежала, оставив после себя ненавязчивый цветочный аромат. Я глубоко вздохнула и села пить кофе.

***

Сегодня вечером должно было быть прослушивание в театре. Я это знала, т.к. Ваня в последние дни очень переживала. Она рассказывала мне практически все, что ее волновало. Так, я знала, что Эллисон категорически не нравится ее парень, точнее он пока таковым не считался, но дело к этому шло. Как же его там звали? А, точно! Леонард Пибоди. Я сдала смену миссис Рофа и, попрощавшись, пошла в театр. Ваня говорила, что в сам зал заходить будет нельзя, но я решила поддержать подругу перед выходом на сцену. Очень хотелось, чтобы первой скрипкой в оркестре стала именно она. — Привет, — я начала махать рукой еще до того, как подошла ближе. — Как ты здесь оказалась? Пускать же не должны, — она с удивлением взглянула на меня. — Не рада видеть? — я лукаво улыбнулась и протянула ей букет ее любимых цветов, купленных по дороге в одном из магазинчиков. — Нет, что ты. Просто это так неожиданно, — она вдохнула их аромат.- Спасибо, мне очень приятно. — Пустяки, — я положила руку на ее плечо, стараясь приободрить.- Пусть твоя мечта, наконец, сбудется. Ни пуха, ни пера! Я подожду тебя у выхода, если, конечно, у тебя нет других планов. На мой хитрый взгляд Ваня ответила смущенной улыбкой и покачала головой. Прослушивание длилось недолго. По крайней мере, мне так показалось. Я рассматривала коридор, в котором решила ждать подругу. Тесный и сумрачный, сейчас он пустовал. Я не слышала чужих разговоров, только собственное дыхание нарушало эту тишину, и еще за одной из дверей мерно капала вода. Наконец, вдалеке послышались торопливые шаги. Из-за поворота вынырнула Ваня, она улыбалась, счастливо прижимая к себе футляр со скрипкой. — Кажется, им понравилась моя игра! Я радостно рассмеялась. Хоть кому-то сегодня хорошо. — Ну что, куда пойдем? — Может в кофейню неподалеку? Там подают вкусный чай и пирожные. Есть даже шоколадные, — она улыбнулась, вспомнив о моей любви к такого рода сладостям. Мы вышли из здания, но почти сразу наткнулись на невысокого мужчину. Он улыбнулся Ване: — Решил зайти за тобой, узнать, как дела. — Знакомься, это Леонард, — щеки девушки немного порозовели, когда та посмотрела на него.- А это моя подруга Кристианна. — Очень приятно, — я растянула губы в подобие вежливой улыбки. Он мне тоже почему-то не понравился. Слишком неправильный. Как будто и неживой вовсе. Слишком сладкая улыбка и вежливое поведение. Хотя, возможно, я просто предвзято отношусь к нему, зная, что Эллисон он пришелся не по душе? — Взаимно, — он протянул руку для рукопожатия, но я покачала головой и извинилась. Прикасаться к незнакомому человеку хоть и в перчатках категорически не хотелось. Кто знает, как поведет меня моя способность. — Ну ладно, я пойду, — произнесла, глядя на то, как эти двое смотрели друг на друга.- Хорошего вечера. — Прости, — Ванин шепот был еле различимым, но я услышала и кивнула, улыбнувшись. По дороге домой я вспомнила, что так и не навестила Юдору. Диего сказал, что оставил ее в Академии, чтобы не вызывать лишних вопросов о ранении в больницах. В квартиру возвращаться не хотелось. Там я снова буду раз за разом продумывать утренний разговор и в итоге расстроюсь еще больше. Пятого я так и не встретила. Пого, встретивший меня у дверей, ответил, что утром они с Лютером куда-то поехали. Я сама не поняла, обрадовала меня эта новость или расстроила. С одной стороны разговор откладывался, но с другой… я чувствовала себя виноватой в том, что не смогла признаться. Поднявшись на второй этаж, постучала в дверь. Заглянув внутрь после разрешения войти, увидела, как Юдора поспешно откладывает на прикроватный столик книгу в темном переплете. — Привет, как ты? Я вошла и прикрыла за собой дверь. В комнате было душно и пахло цветами, стоявшими в вазе рядом с кроватью. Пакет с фруктами положила рядом с ними, а сама села на придвинутый мной же стул. — Привет, — она радостно улыбнулась, словно ждала меня.- Спасибо тебе. Я не ожидала, что Юдора обнимет меня, но все же ответила на объятия. Никто не виноват в том, что у меня плохое настроение. — Тебе разве можно двигаться так резко? Она весело усмехнулась. — Диего говорит, что нет, но я сама чувствую себя просто превосходно. — Это замечательно, — я улыбнулась. Ее глаза светились, когда она упоминала Диего. Значит ли это, что в скором времени я увижу их парой? Мы болтали о какой-то ерунде, я опомнилась только тогда, когда заметила, что за окном начало темнеть. Как раз в этот момент в дверь постучали: — Пэйтч? О, привет, малышка Тини, — в комнату зашел Диего. Одна его рука была перевязана, а в другой он нес поднос с чем-то вкусно пахнущим и дымящимся. — Я принес тебе поесть. — Спасибо, Диего, — женщина улыбнулась и приняла поднос, поставив его себе на ноги. Я попрощалась и вышла из комнаты, пообещав навестить Юдору еще раз. В здании было тихо, но, спускаясь на первый этаж, я услышала, как кто-то разговаривает в гостиной. — Клаус? Что ты делаешь? Он, и правда, был странным. Говорил с кем-то невидимым и выглядел весьма потрепанным. — Что случилось? — я присела перед ним на корточки и участливо заглянула в глаза. — Тини? О, нет, ничего. — Рассказывай! Я села рядом и вяла его за руку, чтобы не смог так просто уйти. Он вымученно улыбнулся и вдруг заплакал. Я растерялась. Клаус рыдал как ребенок, пришлось прижать его голову к своей груди, чтобы успокоить. — Ну чего ты? Что случилось? Я тихонько гладила его по голове, перебирала спутанные пряди волос, а сама чувствовала себя беспомощной. Мне всегда хотелось им чем-то помочь, но я не знала как. Почему в школе никто не учил, как утешать, когда у кого-то горе? Почему? Тогда жизнь явно была бы проще. — Я потерял его, — я с изумлением посмотрела на друга.- Его звали Дэйв. Мы вместе воевали в долине А-шау, на «горе крадущегося зверя». — Во Вьетнаме? Погоди-погоди, — я потерла переносицу.- Это же 1969 год. Неужели ты.? — Да, этот чертов чемодан переместил меня во времени как раз в этот год. Я крепче обняла его, понимая, что все слова, сказанные мной, будут для него как пустой звук. — Он был добрым, сильным, хрупким и прекрасным. Прекрасным… А я, я был достаточно глуп, чтобы пойти с ним прямиком на фронт. Та война забирала всех, кого могла. Включая и его. Клаус уже давно успокоился, теперь его слова были полны любви и тихой грусти. Я слушала, позволяя ему высказаться. Это единственное, чем я могла помочь. Сейчас он предстал передо мной совершенно в другом свете. Всегда немного странный, со своими «тараканами», как принято говорить, все думали, что он не способен на какие-то светлые чувства, но в душе он всегда был добрым и ранимым. Это Реджинальд сделал его таким, он сломал своего сына. Психологические травмы так быстро не проходят, чтобы он снова стал прежним нужно время и любовь, но тот единственный, кого он полюбил сильнее, чем самого себя был мертв… — А ты почему такая грустная? Я тебя расстроил? — Нет, что ты. Просто сегодня нет настроения, чтобы улыбаться. — Я знаю, что нам обоим может помочь, — он с улыбкой протянул мне узкую ладонь.- Как насчет напиться? Я немного подумала, а потом решила сама для себя, что имею право расслабиться. Тем более для того, что мне предстоит сделать, мне понадобится немало храбрости. — А давай. Пошли! Мы рассмеялись. В баре было шумно и весело. Во всю звучала музыка, многие танцевали, кто-то болтал, а мы с Клаусом целенаправленно пробирались сквозь толпу к барной стойке. — Ром, — бармен кивнул и куда-то отошел.- Ты же не против рома? Я отрицательно помотала головой, а потом пожала плечами. Откуда мне знать, против я или нет. Я не пила до этого момента ничего крепче, чем пиво. Мы о чем-то болтали, время текло незаметно, но мне становилось все веселее. В один момент даже захотелось пойти на танцпол, но только я собралась идти, как передо мной выросла массивная фигура. Подняв глаза, я разглядела Лютера. — Ой, — пошатнулась, т.к. ноги не держали.- Лютер? А ты что тут делаешь? — Эх, вечер закончился, даже не начавшись, — Клаус неслышно подошел и встал рядом, придерживая меня за плечи. — Клаус, что мы пили, что меня так штырит? — Ты тоже это видишь? — я уныло кивнула. Перед нами как будто из-под земли появился Пятый. Он явно хотел что-то сказать, и, судя по побелевшим губам, сжатым в тонкую полоску, это что-то крайне нам не понравится. Не прошло и минуты, как Номер Пять взял чувства под контроль и принялся командовать. — За мной, начинающие алкоголики, — потом он осмотрел нас и саркастично улыбнулся.- Хотя почему начинающие? Лютер, проследи, чтобы не потерялись по дороге. На улице, оглядевшись и не заметив ни одного прохожего, Пятый перенес нас в гостиную академии. Синяя вспышка на несколько секунд ослепила меня, а когда я проморгалась, то поняла, что Лютер куда-то ушел, а Клаус упал на диван и уже спит. Пятый сложил руки на груди и выжидающе посмотрел на меня. — Ой. — Ой? — он вздернул бровь, а я попятилась к выходу. Не знаю, что я собиралась делать, но хотелось как можно скорее убраться отсюда, слишком недобрым был его взгляд.- Радость моя, куда это ты? Он исчез, но уже через секунду вышел из синей вспышки сзади меня и положил свои руки мне на плечи. По спине пробежали мурашки, я только сейчас поняла, что замерзла. — Нам еще предстоит разговор. Оч-чень долгий разговор. И тут я вспомнила, зачем собственно согласилась выпить. Круто развернулась и согласно кивнула. — Да, нам стоит поговорить. Пятый опешил от резкой смены настроения, но тут же взял себя в руки и кивнул. Синяя вспышка и вот мы уже стоим в библиотеке. Старинные часы, висящие на стене, мерно тикали, стрелка на циферблате показывала три часа ночи. От волнения у меня пересохло во рту, и я очень обрадовалась, заметив на столе графин с водой. — Стой на месте, — я ткнула пальчиком в грудь парня и злобно зыркнула на него, чтобы не отвлекал.- Я думаю с чего начать.

***

— Начнем с того, что ты — редкостный придурок, — я шикнула, предупреждая, чтобы молчал.- Нет, это же надо додуматься признаваться утром! Я, чтобы ты знал, просыпаюсь только к обеду. В следующий раз, если хочешь получить нормальную реакцию, разговаривай со мной после полудня. Стоять, где стоишь! Я не закончила. На чем я остановилась? Ах, да. Признался и сразу сбежал, даже подумать не дал! Может, я тоже…люблю тебя, — под конец своей речи я говорила уже шепотом и опустила голову, страшась взглянуть на него. — Правда? — сердце болезненно сжалось от того, как прозвучал этот вопрос. В нем одновременно звучала радость и недоверие, нежность и надежда. — Правда…- я, не поднимая головы, шагнула ближе и прижалась к нему, обхватив руками за талию. Сверху раздался прерывистый вздох, и горячие руки аккуратно легли мне на талию: — Пошли спать, горе ты мое. Я вдруг вспомнила об одном нюансе и посчитала нужным сообщить свою позицию по этому поводу: — Э-это т-только п-после свадьбы, — от волнения даже заикаться стала. Пятый пару мгновений стоял в ступоре, соображая, о чем я, а потом расхохотался. — Спать. Тебе и, правда, пора спать. Пока мы шли по коридору, он беззвучно трясся от смеха, но потом усилием воли заставил себя успокоиться. — Сегодня поспишь в моей комнате, уже слишком поздно, что везти тебя домой. Завтра у тебя есть смена? — я отрицательно помотала головой, от чего та закружилась.- Хорошо. Вот, можешь надеть мою рубашку, если хочешь, — и, заметив, как я фыркнула, шепнул на ушко.- Тебе помочь? — Нет! — я отскочила от него так далеко, что даже сама удивилась.- Я сама справлюсь, честно. Он по-доброму усмехнулся и кивнул: — Я тебя не трону, если не захочешь, чего ты так трясешься? Синяя вспышка и я осталась одна. Рубашка пахла свежестью и чем-то терпким, она была мягкой и словно ласкала кожу. С удовольствием вытянулась на прохладных простынях и уснула сразу же, как только голова коснулась подушки. Я все никак не могла проснуться. Ворочалась, пытаясь вырваться из цепких лапок сновидений, но это никак не выходило. Совсем близко, всего в паре сантиметров от меня, мелькали знакомые силуэты. Ваня, Эллисон, Диего — все они столпились возле кровати. За их спинами мне не было видно, что или кто там находится, но сердце сжалось от плохого предчувствия. Я подошла ближе, Эллисон толкнула Диего в бок, указывая на меня и что-то говоря, тот отступил на шаг, позволяя мне приблизиться и взглянуть. На постели лежал Пятый. Он был бледным, словно неживым, живот был перебинтован, но белая материя в одном месте все же пропускала сквозь себя красное пятно. Я гулко сглотнула. Руки опустились, а звуки, которые раньше я не могла слышать нахлынули с новой силой. — Почему ты его не предупредила? Он может погибнуть, и все из-за тебя, — Эллисон с укоризной смотрела на меня, нахмурив четко очерченные брови. Диего тоже что-то говорил, но я уже не слышала. Кто-то очень громко плакал, от этих рыданий стало больно — столько в них было отчаяния. Я проснулась и поняла, что ревела я. Подушка вся стала мокрой от моих слез, и лежать на ней было тем еще удовольствием. Быстро встала и стянула с себя рубашку Пятого, заменив ее своей одеждой. В коридоре было тихо, как и во всей Академии. Я не слышала ни единого звука, который мог бы издавать живой человек. Спустившись вниз, поняла, что все и правда ушли. Но куда? И где мне их теперь искать? Воспоминания о видении заставляли меня взволновано мерить холл широкими и быстрыми шагами. Что же мне делать? Вчера вечером я ничего не слышала про то, что намереваются делать Харгривз. — Чтоб меня! Еще хоть раз я попытаюсь напиться…- додумать, что я сделаю сама с собой, мне не дала распахнувшаяся дверь. В нее зашли Диего и Эллисон, они несли Пятого. Я похолодела. То, чего я так боялась, случилось, а я даже предпринять ничего не успела. — Что с ним?! Я подбежала к ним, помогая донести полубесчувственное тело до дивана в гостиной. — Он теряет много крови, осколочная рана. Что делать? — Эллисон с надеждой посмотрела на Диего. Мой взгляд метался по помещению, и поэтому я первая заметила идущую к лестнице Грейс. — Грейс! — Диего непонимающе посмотрел на меня, а потом проследил за моим взглядом и кивнул. …Я стояла в дверях, следя за тем, как женщина перевязывает и обрабатывает рану Пятого. Его лоб был покрыт испариной, а губы сжаты в тонкую полоску, сквозь которую все же прорывались болезненные стоны. — Эй, спокойнее, — мне на плечо легла тяжелая рука Диего.- Он и не из такого выкарабкивался, все будет в порядке. Я неуверенно кивнула и только сейчас заметила, что прокусила до крови нижнюю губу. — Ну как? — У Вани никто не отвечает, — Эллисон встала рядом, оперевшись плечом на дверной косяк.- И администратор в ее училище сказал, что сегодня она не появилась на репетиции. Диего сосредоточенно мерил шагами пространство перед комнатой Пятого. Он был мрачным, даже злым. — У нас мало времени, — он резко крутанулся на пятках и хмуро посмотрел на нас.- Нужно что-то предпринять. — Не знаю, Диего, — Эллисон вздохнула.- Пятый лежит без сознания… — Мы и сами справимся, а за ним присмотрит, — он бросил взгляд на меня.- Кристианна. От моего полного имени мне стало как-то неуютно. Они всегда звали меня каждый по-своему. То Ри, то Тини, иногда Анни но полное имя… Как будто я в чем-то провинилась. — Тебя не затруднит? — Эллисон с надеждой посмотрела на меня, а я пожала плечами. Это и так было в моих планах. — С чего начнем? Эти двое начали спускаться по лестнице, но обрывки разговора все еще долетали до меня. Грейс закончила перевязывать рану и подняла на меня глаза. — Ты останешься здесь? — я кивнула. — Если можно. — Конечно. Хочешь чего-нибудь? Я могу приготовить или принести, — она собрала все медикаменты в коробочку.- Какао? Может быть книгу? Я отрицательно покачала головой. — Ничего не нужно спасибо. Она ушла, а я заняла ее место. Стул, придвинутый ближе к кровати, был жестким, но это я поняла только спустя час неподвижного сидения. Спустя еще несколько часов я перестала замечать такие мелочи. Хоть и выспалась, но от тишины и мягкого света ламп захотелось спать. Кажется, закрыла глаза всего на минуту, но когда проснулась, поняла, что уже вечер. Оказывается, во сне я свесилась со стула и теперь места, которых касалась ручка, нещадно болели. Выпрямившись, поняла, что Пятый уже очнулся. Он выглядел обычно, ни следа от утренней слабости, словно и не было никакого ранения. — Как спалось? — я смутилась. — Кажется, из меня вышла скверная сиделка. Как ты себя чувствуешь? Мне позвать Грейс? — Не нужно, все в полном порядке. Мой живот заурчал, я почувствовала, как щеки краснеют. Пятый улыбнулся. — Может, спустимся на кухню и что-нибудь поедим? Я голодный, как волк. Я протестующе замахала руками. — Лежи! Тебе нельзя ходить, — на меня скептически посмотрели и встали. Я осуждающе сложила руки на груди. — Да брось! — парень весело ухмыльнулся. В его глазах танцевали озорные огоньки, мгновение и я уже стою на кухне, вцепившись в Пятого. Перемещение было резким и от того вызвало головокружение. Или я просто очень хотела есть, а на кухне пахло свежими булочками? — Еще раз так сделаешь, и я тебе в кофе сахар добавлю. — Какие мы жестокие, — он хохотнул и переместился к холодильнику.- Как насчет поздней яичницы? Тут даже бекон есть. Мой живот выразил свое полное согласие громкой руладой, отчего я смутилась и отвернулась, чтобы не видеть его улыбку. — Я могу пожарить, — голос вышел тихим, но Пятый все равно услышал. — Я сам, а ты, — я вздрогнула от шепота в самое ушко, как он успел подобраться ко мне так неслышно? — Лучше помоги сделать бутерброды. Кивнула и отошла к столу. От его шепота мурашки до сих пор табуном маршировали по спине. И что в этом такого, почему такая реакция? Мы ели в полном молчании. Не знаю, как Пятый, а я после утреннего сна пыталась взвесить свое решение. С одной стороны делать это было страшно, но с другой… моя помощь может облегчить нам работу. Но как же страшно, кто бы знал! — Я решила. Мы сидели в библиотеке. Пятый листал какую-то книгу с непонятными для меня формулами и хмурился. Услышав мои слова, он недоуменно приподнял бровь. — Я… использую свою способность. Шумно выдохнула, стараясь успокоить дрожь в руках. — Не нужно себя заставлять, — Номер Пять отложил книгу в сторону и мягко улыбнулся. — Я не заставляю, — он скептически улыбнулся, глядя на мои нервно сцепленные в замок руки с побелевшими от напряжения костяшками.- Сегодня утром мне приснилось одно из видений. И оно почти сбылось. Тебя принесли раненного. — Почему почти? Было еще что-то? — он заинтересовано подался вперед, а я поняла, что не могу это рассказать. — Ничего важного, правда. Никаких зацепок, если ты про это. Но я решила, что мне надо хотя бы попробовать. Как я себя буду чувствовать, если упущу возможность помочь? Я же обещала, но в итоге не сделала ничего, я бесполезна, хоть и имею способность. — Ты не бесполезна, — Пятый присел на корточки передо мной и, протянув руку, коснулся моего лица, мягко погладил кончиками пальцев скулу.- Нет бесполезных людей. Каждый по-своему помогает. Я бы без тебя не смог, поверь мне. Я прижалась к его руке, быстро-быстро моргая, чтобы слезы не застилали обзор и улыбнулась. — В общем, надо попробовать. Перчатки утром я так и не надела, поэтому сейчас достаточно было просто протянуть руку и коснуться горячей ладони Пятого. Он сжал мои пальчики и с тревогой посмотрел мне в лицо. Ничего не происходило. Никаких неприятных ощущений. Я все так же сидела в кресле у окна, выходящего на оживленную улицу. — Я не понимаю… — Ничего страшного. Ты просто устала. Отдохни, не заморачивайся так сильно, — он заправил выбившуюся из моей прически прядь за ухо и улыбнулся.

***

Мне не спалось. Перед глазами мелькали странные образы: размытые силуэты людей, вспышки, дикие, леденящие душу крики. Я тонула в ставшем вязком сновидении. Страшно чувствовать себя беззащитной мошкой, попавшей в паутину к безжалостному пауку. Особенно яркая вспышка вызвала уже привычный шум в голове и все успокоилось. Я оказалась в серой массе, похожей на туман, но скоро фон стал меняться. Бетонные стены, сырой воздух, пахнущий затхлостью и могильным холодом, посреди помещения, больше похожего на коробку, стояли четыре человека. Лютер, Диего, Эллисон и Клаус о чем-то переговаривались. Девушка яро жестикулировала, зло взирая на Космобоя. Приглядевшись, я поняла, что на ее шее не белый шарфик, а бинты. Но что здесь происходит? Я силилась рассмотреть, что же скрывает массивная спина Лютера, но, к сожалению, не могла. Видения не были мне послушны, скорее их можно было прировнять к приступам какой-то болезни. Мое тело не могло двигаться, я замерла над полом полупрозрачным приведением. Через меня прошел Клаус, он жестикулировал, указывая за спину брата. Да чтоб вас всех! Моя это способность или нет?! Я сосредоточилась на своих ощущениях и, превозмогая неожиданно появившуюся головную боль, вслушалась в тишину. Сначала ничего не происходило, но потом до моего слуха начали доходить еле слышные звуки. Постепенно они набирали громкость и вот, наконец, я услышала первое четкое слово. — Она не заслужила этого! — я вздрогнула от голоса Клауса, словно прозвучавшего у меня в голове.- Лютер, она — наша сестра. Ваня всегда плакала, когда в детстве мы давили муравьев! По спине пробежал холодок от осознания того, что за спиной Космобоя находится не что иное, как камера, куда посадили Ваню. Но… за что? — Она навредила Эллисон, — Лютер оттолкнул своего брата так сильно, что тот чуть не упал, прошагав по инерции несколько шагов. Картинка сменилась. Я поежилась, хоть ничего и не чувствовала. Горело здание Академии, но они успели выйти и теперь стояли, наблюдая за тем как «тает» в пламени их дом. И снова вспышка. Теперь я оказалась в уютном деревянном домике, сквозь окна которого можно было разглядеть лес и синюю полоску воды. Озеро? Река? Краем глаза я заметила какое-то движение рядом со мной. Оторвалась от разглядывания окна и повернулась: Ваня и Эллисон ссорились: — Я не понимаю, что происходит, не знаю, что делать. Эта сила она…- Ваня развела руками, не зная, что сказать.- Ты сделала меня такой. Ты заставила меня считать себя обычной! — Я, правда, не понимала, что сделала, пока не приехала сюда и не увидела все собственными глазами! Я была маленькой, всего четыре года, что я могла знать?! Ваня, послушай меня, пожалуйста… Зачем мне это делать? — Ты не могла мириться с тем фактом, что я особенная! — Но ты особенная! — Эллисон была в отчаянии, она вскочила с кресла и постаралась подойти к сестре, но та отошла еще на несколько шагов.- У нас есть шанс начать сначала. — Но ты разрушила мою жизнь! Я буду жить дальше, но не с тобой, а с Леонардом, единственным, кто любит меня такой, какая я есть! Посмотри мне в глаза и скажи, что ты не чувствуешь угрозы, — волосы Вани стали развеваться, как от сильного ветра. Я с ужасом оглядывалась, понимая, что ее сила велика, и лучше Эллисон уйти, и дать сестре успокоиться, понять самой, что была не права. — Ваня, я люблю тебя. — Замолчи! Хватит! В следующую секунду Эллисон разомкнула губы, чтобы использовать свою способность, но тут же захрипела, а из ее шеи потекла густая, вязкая жидкость. Вид крови отрезвил Ваню. Она вскрикнула и кинулась к сестре. У меня не было сил двигаться, я в ужасе застыла на месте. — Эллисон! Нет! Нет! Нет! Эллисон! — Ваня стояла на коленях рядом с сестрой, не зная, что ей делать. Из раны не шее текла кровь, от вида которой меня замутило. На крики прибежал Ванин парень…как его там… Леонард вроде? Ваня не видела, из-за того, что была напугана и старалась хоть как-то помочь сестре, а вот я заметила каждую эмоцию, проскользнувшую на его лице. Они сменились от беспокойства до злорадства, когда он взглянул на распростертое окровавленное тело. — Эллисон, прости. Прости! Я не хотела! — Ваня руками зажимала рану, стараясь остановить кровь. — Сделала, что должна была, — это было произнесено тихо, себе под нос, но я все равно расслышала, а потом мужчина произнес уже громче.- Надо уходить. — Нет, нет. Я не брошу ее! — но как бы Ваня не сопротивлялась, это не помогло. Он оттащил девушку, крепко ухватив за руку, и вывел из дома. Я очнулась в холодном поту. Нельзя было терять ни минуты. Судя по времени в видении, это случится днем, около двух часов. Нельзя дать Ване почувствовать себя виноватой, нельзя допустить, чтобы она осталась с этим кретином. Нужно успеть до того, как случится нечто непредотвратимое. Пятого нигде не было, и я решила оставить ему записку с описанием сна. Если что-то случится, он сможет помочь и разобраться во всем. Быстро одевшись, спустилась вниз. Решено было взять машину, принадлежащую сэру Реджинальду. Она была самой быстрой из всех, что они использовали, и должна была вынести любое бездорожье. Руки нервно подрагивали, когда я вставляла ключ. Я давно не ездила…примерно три или даже четыре года. Раньше я участвовала в автогонках, но спустя несколько лет их прикрыли недовольные власти, мне повезло, что на ту гонку я не попала. Многих из моих знакомых увезли в участок, и я не видела их уже очень давно. Под колесами шуршал асфальт, а я сжимала руль, осматривая дорогу, чтобы не пропустить нужный поворот. Солнце уже давно встало и теперь палило с необычайной силой. В машине было ужасно жарко, ничего не помогало спастись от удушающе-высокой температуры. Но вот, наконец, я съехала с главной трассы. Здесь было прохладнее из-за того, что над дорогой нависали деревья с развесистой кроной, укрывающей от солнечных лучей. Перед домом из видения уже стояла машина Эллисон, кусты, посаженные у дороги, качались из стороны в сторону, предупреждая о том, что Ваня злится. Осталось совсем мало времени! Я быстро выбралась из машины, захлопнула дверь и побежала к дому. Ветер был сильным, от него звенели окна, а я переживала лишь о том, чтобы успеть. Шаг, еще один, и я распахнула дверь. — Замолчи! Хватит! — меня, словно молнией прошило. Я метнулась вперед так быстро, как только могла и вклинилась точно перед Эллисон. Пару секунд я ничего не понимала, но потом пришло осознание, а затем нахлынула боль, от которой потемнело в глазах. Я успела. Несмотря на накатившую вдруг слабость и ужас от вида не останавливающейся крови, запачкавшей руки, я улыбнулась. Хотела сказать, что не держу на Ваню обиды, но вышел лишь жуткий хрип. — Ри! Нет! Нет! Нет! Я уплывала в спасительную темноту, в которой не было ни боли, ни страданий. Эта тьма убаюкивала, успокаивала… — Анни! Нет! Знакомый голос вывел меня из спасительного забытья, где боль почти не чувствовалась. Сил не было, но на то, чтобы приоткрыть глаза, они нашлись. Надо мной склонились четверо мужчин, а за их спинами стоял Бен и печально улыбался. Что происходило дальше, я не понимала, с головой погрузившись в прохладный омут беспамятства.

***

Пятый Харгривз Какая же она красивая. Я стоял рядом со спящей девушкой и никак не решался уйти. Сложно покинуть то, чего так долго жаждал. Сложно держать себя в руках с той, что манит, как прохладный источник заплутавшего в пустыне. В итоге я не выдержал, лег рядом с ней поверх одеяла и обнял, прижимая к себе. Анни сонно заворочалась и повернулась ко мне лицом, закинув ногу на мою талию. Я гулко сглотнул. От нее приятно пахло чем-то родным, знакомым, но давно забытым. Уткнулся носом в ее волосы и вдохнул этот запах всей грудью. Нежная. Ранимая. Родная. Мое сердце. Мое солнышко. Единственная, которую я люблю больше, чем кого бы то ни было. На рассвете проснулся и ушел из комнаты. Незачем ей знать об этом. Не хочу ее пугать своим напором. Пусть привыкнет ко мне, полюбит по-настоящему, всем сердцем, так же, как люблю ее я. Кофе был невкусным, пончики холодными, а сам дом пустынным. Я бродил по коридорам, обдумывая всю информацию, которой владел. Леонард Пибоди… тот, кого Комиссия приказала охранять. Неужели из-за него и случится Апокалипсис? В городской библиотеке не было о нем ни слова. Словно такого человека и не существовало вовсе. Вернувшись в Академию, решил пойти разбудить Анни, если она сама еще не проснулась, но ее не было в комнате. На аккуратно заправленной кровати лежал лист, вырванный из альбома и испещренный мелким убористым почерком. Она рассказывала о своих видениях и говорила, что едет к Эллисон на помощь. Я грязно выругался и отбросил лист. Дура! Сунуться туда, где даже родная сестра оказалась бессильна… О чем она только думала?! Найду, привезу обратно и больше ни на шаг не отойду. Одну ни на минуту оставить нельзя! Машин по дороге как назло было очень много, светофоры работали дольше, а люди так вообще решили всем городом повыходить из своих домов. Чтоб вас всех! — А можно ехать побыстрее? — Спросишь меня еще раз и получишь в глаз прикуривателем, — не отрывая взгляд от дороги, прошипел я. Лютер откинулся назад, наконец, отстав от меня. Я выдохнул сквозь стиснутые зубы, стараясь успокоиться, но выходило плохо. Надеюсь девочки в порядке. Хотя бы относительном. Из деревянного дома доносились крики и плач. Телепорт не сработал и я, покрывая благим матом всех и вся, перешел на бег. Ворвавшись в дом, остановился в дверях. Сердце пропустило удар: — Анни! Нет! Подхватил бесчувственное тело, не боясь испачкаться в крови. — Девочка моя, — ее веки дрогнули, и на меня посмотрели полные страдания глаза.- Тшш…- прижал палец к ее губам, чтобы даже не думала что-то говорить. Огляделся. Ваня плакала, прижимаясь к Эллисон, которая хоть и была серой от страха за жизнь подруги, но все же держала себя в руках. Диего сверлил взглядом связанного Леонарда Пибоди… или лучше сказать Харольда Дженкинса? Клаус ругался с… воздухом, а Лютер старался успокоить Ваню и приободрить Эллисон. — В Академию! За руль сел Диего, он гнал так быстро, насколько позволяла машина. Рядом с ним, на переднем сидении сидел связанный по рукам и ногам бывший парень Вани. Я позабочусь о том, чтобы он был бывшим… крайне нелюбимым бывшим. Анни еле дышала и была бледной, венки на руках теперь проглядывали очень сильно, даже на лице проступили голубоватые канатики. Хорошо, что уже была ночь, и машин на улице почти не осталось, как и прохожих. Домой я занес ее на руках, хоть Клаус и предлагал свою помощь. Анни оказалась очень легкой, когда очнется, буду следить, чтобы ела столько, сколько положено. — У нее серьезная рана гортани, один из вас должен сдать кровь. Грейс осмотрела присутствующих. Все тут же принялись закатывать рукава. Это было неожиданно… но Ри была бы на седьмом небе от счастья, если бы только увидела это. — Я сдам, у нас одна группа. Нас всех выпроводили за дверь, но я не мог ни на чем сосредоточиться, меряя шагами коридор перед операционной. — Пятый! Пяты! — ко мне подбежала Ваня. Она уже не плакала, но по ней было видно, что хватит одного резкого слова и истерика вновь начнется. И я сдержал все слова, что так и рвались с языка. Она не виновата. Это отец дурачил нас многие годы, заставляя верить, что наша сестра самая заурядная. Я обнимал ее, поглаживая по спине, старался успокоить, заверить в том, в чем сам был не уверен до конца. — Все будет хорошо, ты не виновата в этом. Это эмоции, просто эмоции…- она всхлипнула и снова расплакалась, цепляясь за меня, сжимая тонкими пальцами мой пиджак.- Никто не станет тебя винить в том, что случилось. Ни я, ни Кристианна. Теперь все будет хорошо, она поправится, а ты научишься владеть собственной силой. Я помогу тебе. Вместе мы справимся. Постепенно я сам успокаивался. Ей нужна моя помощь, а это значит, что я не имею права бросить ее одну. — Я не хотела причинять боль. Ни Тини, ни Эллисон. Никому. — Я знаю. Рядом кашлянули. Пого. Говорить с ним не хотелось. Он мог предупредить, рассказать о том, что у Вани есть силы, но не сделал этого. Возможно, на то были свои причины, но я видел лишь одну — страх перед неконтролируемой способностью. Но кто сделал ее неконтролируемой? Кто не помог маленькому ребенку разобраться в себе? Отец. А вместе с ним и старый шимпанзе. — Отведи Ваню в мою комнату, — и уже ей.- Тебе надо отдохнуть, сестренка. Нам всем нужно отдохнуть. Она кивнула, а когда отошла на достаточно большое расстояние, я сказал Пого, чтобы тот дал ей успокоительное. — Вам бы тоже не мешало отдохнуть. — Я не допущу, чтобы она очнулась одна.

***

Кристианна Браун Просыпаться было физически больно. Темнота, в которой я очутилась, когда потеряла сознание, была мягкой, обволакивающей и такой… спокойной. В ней было комфортно и абсолютно не больно. Сначала я почувствовала легкий дискомфорт в районе шеи, но постепенно он становился все сильнее и, наконец, перерос в боль, игнорировать которую не получалось. Открыв глаза, тут же зажмурилась от яркого света, резанувшего по ним, и болезненно застонала. Точнее попыталась. Губы просто приоткрылись, но не было слышно ни единого звука. — Тише, тише, — надо мной склонился Пятый. Он ласково улыбнулся и покачал головой.- Не стоит сейчас что-то говорить. Давай для начала я перенесу тебя в твою комнату. Я приподняла бровь, в мою комнату? Почему он не может оставить меня в Академии? — Теперь здесь у тебя есть своя комната, — Пятый понял немой вопрос, застывший у меня на лице.- Не скажу, что она будет в твоем стиле, но потом, когда поправишься, сможешь переделать ее, как самой захочется. Я подумал, что ночевать на моей кровати не совсем правильно, когда рядом есть еще 42 спальни. Не подумай, что я против. Меня-то как раз все устраивает, — Пятый шагал со мной на руках по коридорам Академии, болтая на разные темы, наверное, старался отвлечь меня. И я была за это ему благодарна. — А вот и комната, — он ногой толкнул дверь и вошел внутрь. Спальня оказалась светлой, стены, выкрашенные в нежный персиковый цвет, сейчас были освещены закатными лучами солнца. Кровать стояла рядом с окном, и Пятый переложил меня на нее, а затем легонько чмокнул в кончик носа и тихо рассмеялся, заметив, как я сморщилась от щекотного ощущения. — Раз тебе пока нельзя говорить, я подготовил блокнот и маркер, — он протянул записную книжку с толстой обложкой и темный фломастер. Я благодарно кивнула и потянулась к руке парня. Он крепко, но аккуратно сжал мои пальцы и еле заметно улыбнулся. — Хочешь, чтобы я остался? — я кивнула и написала на листке вопрос, который меня интересовал больше всего. — С Ваней все в порядке. Она спит в моей комнате. Я подумал, что в ней ее не будут беспокоить плохие воспоминания о детстве, и она сможет успокоиться. Если ты не против, я приведу ее сюда, когда проснется. Знаешь, как она переживала? — он по-доброму усмехнулся.- Знаешь, как я переживал? Я виновато улыбнулась, а Пятый наклонился к моему уху: — Еще раз так сделаешь, уедешь, не предупредив, и я больше ни на шаг от тебя не отойду. Буду ходить хвостиком. Даже в ванную, — он фыркнул.- А теперь спи. Тебе надо отдохнуть. Я послушно закрыла глаза. Спать и, правда, хотелось. В следующий раз, когда я проснулась, было уже утро. Солнце еще не встало, но небо уже светлело. Горло почти не болело, зато сильно хотелось есть. Повернув голову в бок, увидела на прикроватном столике поднос, накрытый махровым полотенцем. На душе потеплело. Какой же Пятый все-таки заботливый. Дверь тихо скрипнула, пропуская в комнату невысокую фигурку. — Ой, прости, — Ваня замерла возле кровати, не решаясь подойти ближе.- Я думала, ты спишь. Она неуверенно переминалась с ноги на ногу и явно хотела провалиться сквозь пол от неудобства. Я протянула ей руку, на которую она посмотрела затравленно, как кролик на удава. Думала, я ее ударю? Кто ее так запугал? «Посидишь со мной?» — Конечно. Ваня присела на краешек кровати и нервно сцепила руки: — Прости меня, пожалуйста. Я правда не хотела. Это вышло случайно. Мы с Эллисон поссорились, и я так сильно разозлилась…- я погладила ее по плечу. Как же хочется сказать ей хоть что-нибудь, но голоса нет. «Все в полном порядке. Я жива, Грейс сказала, что голос вернется, так о чем ты так сильно переживаешь? У тебя есть семья, которая не видит в тебе монстра, которая не боится тебя. Они помогут. И я. Я тоже буду тебя поддерживать.» Ваня читала записку, а на ее лице чувства менялись с огромной скоростью: от вины, до радости. Она сложила листочек и крепко обняла меня, шепча слова извинения. Я облегченно вздохнула и погладила ее по спине. Мы немного посидели вместе. Ваня болтала о всякой ерунде, отвлекая меня разговорами от хмурых мыслей. Она рассказала, что Харольд Дженкинс заключен под стражу, и легко отделаться у него не получится, т.к. полицией были обнаружены все тела, убитых им. Девушка так же сказала, что в его сумке был обнаружен дневник Реджинальда Харгривза, в котором он делал записи о способностях детей. Примерно на середине увлекательного рассказа комнату осветила синяя вспышка, из которой вышел Пятый. — Привет, Ваня. Ты уже проснулась? Как себя чувствуешь? — он откинул полотенце с подноса и укоризненно посмотрел на меня. — Все хорошо. — Тогда я жду тебя на тренировке. Давай встретимся в спортивном зале рядом со столовой? — она кивнула и вышла из комнаты. — Ты совсем ничего не поела, — он опустился на корточки перед креслом, в которое мне помогла перебраться Ваня.- Не хочешь? Я помотала головой, а потом поняла, что это можно расшифровать не так, как мне бы того хотелось, и кивнула. Пятый улыбнулся, глядя на мои потуги объяснить все без блокнота, за что тут же получил леща. — Ауч, не делай так. Он поставил поднос мне на коленки и снял с него полотенце. На нем стояла пиала с жидким супом-пюре и что-то еще, на что я не обратила внимания, увлеченная первым блюдом. — Знаешь, я хотел взять тебя на тренировку, но подумал, что это будет опасно. В любом случае Ваня еще не освоилась со своей способностью. Она может навредить тебе… или даже себе. Но я обязательно придумаю, как ее обезопасить. И еще кое-что, — он остановился в дверях и повернулся ко мне лицом.- Сегодня вечером тебя ждет сюрприз. И переместился. Нет, нормально? А мне теперь целый день мучайся! Злыдень!

***

День прошел незаметно. Я не выходила из комнаты и, лежа на кровати, думала о том, что произошло и что будет дальше. Пару раз ко мне приходила Эллисон, и даже Диего заглянул, оставив на столе мой любимый клубничный йогурт. Он, улыбаясь, рассказал, что Юдора согласилась стать его девушкой. — Разве передо мной можно устоять? — он состроил комичную рожицу, вздернув подбородок и уперев руки в бока. Я беззвучно рассмеялась, а Диего довольно улыбнулся. После обеда пришел Клаус… и Бен. Я удивленно распахнула глаза, глядя на давно умершего друга. Клаус проследил за моим взглядом: — Ты его видишь? — Конечно, видит, — «приведение» закатило глаза и уселось на подоконнике.- Она была на волосок от смерти, если до вас всех еще не дошло. Задержись вы хоть на пару минут и за тобой ходил бы не я один. Не бледней ты так, — Бен спрыгнул с подоконника и присел на край кровати.- Все же обошлось. — Вот дела! — Клаус присвистнул. Он придвинул кресло ближе к кровати и болтал о всякой ерунде, но мне было приятно, что я не одна. Каждый раз, когда в комнате становилось тихо, мне хотелось взвыть. Все это было похоже на плохой сон, но, к сожалению, было реальность. Нет, я не винила никого в том, что случилось, даже рада была, что все обернулось так, ведь теперь, даже если Лютер или кто-то другой решит запереть Ваню, этого не случится. Эллисон может говорить, Пятый почти всегда рядом, и вместе они точно смогут защитить ее… и весь мир. — И потом он упал на меня! — Клаус громко рассмеялся, и это выдернуло меня из тяжелых мыслей.- Ты меня совсем не слушаешь, — он вздохнул, но тут же хлопнул себя по лбу, как будто что-то вспомнил.- А я тебе кое-что принес. Я не знал, какие ты любишь и поэтому взял сразу несколько. Он вытащил из-за пазухи сразу несколько тонких книжек. Я не выдержала и кинулась ему на шею. Кто бы знал, как мне здесь было скучно без них! «Спасибо!» Он улыбнулся, прочитав записку и, сложив ее, спрятал в карман. — Я рад, что тебе понравилось. — Еще бы Тини не оценила, — Бен фыркнул и сложил руки на груди, осуждающе глядя на брата. — Ой, да ладно тебе. Не нуди, — Клаус отмахнулся от него, как от назойливой мухи и встал с кресла.- Прости, Ри, но мне пора, иначе Пятый меня головы лишит, если ты сильно устанешь, а она для меня очень важна. Я в нее ем. Он ушел, довольно смеясь своей шутке. Бен последовал за ним, ободряюще улыбнувшись мне. Я осталась одна. За окном сгущался сумрак, но небо было ясным. Бархатный свод темнел с каждой минутой, и на нем появлялось все больше звезд. — Ты готова увидеть сюрприз? — я вздрогнула от шепота, прозвучавшего над самым ухом. Кто так пугает?! Уголки губ Пятого подрагивали, он еле сдерживал улыбку, наблюдая за мной. — Ладно. Прости, не хотел пугать, — он хитро сощурил глаза.- Если только совсем чуть-чуть. Я фыркнула. Дурак! — Хорошо. Закрой глаза, — я послушно прикрыла веки и почувствовала, как на лицо опускается повязка.- Вот так, — легкий поцелуй в кончик носа и еле слышный смех.- А теперь иди ко мне. Мгновение, за которое я даже вскрикнуть не успела, и пол из-под ног ушел, зато под неосознанно вцепившейся в парня рукой мерно и спокойно забилось чужое сердце. — Обними меня за шею, так будет удобнее. Мы куда-то шли. Постепенно становилось прохладнее, и я с интересом прислушалась, силясь хоть так определить, куда он меня несет. — Так, — под ногами что-то зашуршало, когда меня опустили на землю.- Иди сюда. Аккуратно, — он поддержал меня, когда я споткнулась обо что-то.- А теперь самое главное, — мне на плечи опустилось теплое покрывало, а повязку сняли. Я пошатнулась, взглянув вниз, и отступила несколько шагов назад. — Тише, тише, родная, — Пятый сжал руками мои плечи и удержал от падения, прижав спиной к своей груди.- Я рядом. А теперь смотри! Я проследила взглядом за его рукой и восхищенно выдохнула. С ночного неба на меня смотрели мириады звезд, искрящихся как драгоценные камни, а потом они начали падать. Не все, конечно… Я завороженно смотрела на звездопад. Волшебное зрелище. Восхитительное и прекрасное. — Загадаешь желание? — от тихого хриплого голоса по спине побежали приятные мурашки. Повернувшись к нему лицом, я наткнулась на мерцающий взгляд темных глаз. В них словно плескалась нежность и любовь. Я смутилась и отвела взгляд. Хорошо, что на улице темно…кажется, у меня покраснели не только щеки, но и все лицо. И даже уши горели. — Можно тебя поцеловать? Я кивнула и зажмурилась. Тихий смех заставил удивлено приоткрыть глаза. Пятый наклонился вперед, заправил за ухо выбившийся локон… я как завороженная смотрела в его глаза. Темные, с расширенным зрачком, они были такими родными. Теплые пальцы аккуратно поглаживали скулы, от этих ощущений по спине толпами маршировали мурашки. Я не выдержала и зажмурилась еще сильнее, чем раньше. Наши губы соприкоснулись. Пятый тихо застонал и притянул меня к себе еще ближе. Одна его рука лежала на моем затылке, нежно перебирая волосы, а вторая поддерживала под поясницу. Я уперлась в его грудь и почувствовала, как под ладонью гулко и учащенно бьется сердце. Он… волнуется? Или же.? Додумать мне не дали: — С ума сводишь… От хриплого шепота внизу живота проснулся целый рой бабочек, я тихо всхлипнула и обхватила его шею руками, заставляя наклониться ниже, чтобы я сама могла поцеловать его. — Тшш…- он отстранился.- Тише, родная, а то я не смогу остановиться… Пятый поцеловал меня в макушку и развернул спиной к себе. На небе все так же холодным светом мигали звезды, они были единственными свидетелями того, что происходило на этой крыше. — Я люблю тебя и буду говорить об этом снова и снова. Ты — мое солнце, мой лучик в темноте…- еще один легкий поцелуй в макушку.- Мы остановили Апокалипсис, и теперь можно ни о чем не волноваться, — я улыбнулась, проследив за падающей звездой, и загадала желание. Если оно сбудется, то мы все обретем свое счастье…или станем еще счастливее.