студенческая жизнь на заре тысячелетия

— ты ренджун, верно? ренджуна за рукав дёргает девушка. миловидная азиатка, волосы чуть выше плеч, ободок, твидовая юбка и укороченный пиджачок. ренджун не сразу понимает, что она говорит, потому что к бостонскому акценту он все ещё не привык. — верно. девушка улыбается не очень радостно и поправляет сумку на плечике. — отлично. я рюджин, мы в одном классе. меня попросили показать тебе, что тут, да как. я обычно не занимаюсь таким, но меня попросили. видимо, чарли подумал, что это хорошая идея, потому что ты, — рюджин смотрит ренджуну в глаза так пристально, что начинает казаться, что она видит его насквозь. рен ёжится и начинает чувствовать себя зверушкой в зоопарке, которую с весьма угрожающим видом разглядывает восьмилетняя девочка с косичками и брекетами. — азиат. судя по всему, он начинает побаиваться после того, как я пошутила, что съем его корги. рюджин хмыкает и шагает вглубь школы. ренджун кусает губу и идёт послушно за ней вслед. в школе другая атмосфера. по сравнению со школой, в которой он учился в нью-йорке, здесь преобладают коричневые и бежевые тона, а на полу уложен красивый паркет. правда вот люди совершенно те же, хоть лица и другие. такие же мальчики в бомберах, только теперь они играют не в футбол, а в бейсбол. те же девочки-черлидерши в кошмарно коротких юбках. те же мальчики в кожанках и девочки с темной помадой и юбками в пол. те же странные засаленные ребята в огромных проводных наушниках, в которых, вероятнее всего, играет нирвана, и от которых на километр несёт травкой. менять школу в середине года — не слишком шикарная затея, но поделать ренджун уже ничего не может. — получается, здесь шкафчики. подойдёшь к заведующему хозяйством и попросишь ключ от своего, — рюджин оборачивается к ренджуну и щёлкает пальцами, чтобы привлечь его рассеявшееся по всему коридору внимание. — уже выбрал какие-нибудь предметы? — а?.. ах, да. английский и теория вероятностей, — ренджун теряется, потому что выбирал дисциплины наугад. — и ещё что-то. вроде, французский. — ого. а ты, я смотрю, всесторонне развитый молодой человек, — рюджин вновь хмыкает и шагает дальше. ренджун глядит на полупустые кулеры с водой, чтобы избежать ее взгляда. — куришь? — нет?.. — начнёшь. в туалетах не курить, там датчики дыма. просто выходи из здания и за школой сможешь спокойно курить, — рюджин напрягает свою память, чтобы вспомнить, что ещё следует сказать новенькому. — в столовой не бери пасту, она бетонная, самый вкусный салат — цезарь. на уроках математики помни одну вещь — во всем виноваты сраные демократы. не важно какие у тебя взгляды, его не переубедишь. я уже пыталась. ренджун кивает и продолжает оглядываться. он сует руки в карманы песочных брюк и разглядывает двери. кабинет информатики, химии, изобразительного искусства и преподавательская. — хочешь вступить куда-нибудь? у нас есть хор, театральный кружок, альянс математиков.. в бейсбол играешь? — нет, не играю, — ренджун вздыхает. он пытался попасть в футбольную команду, когда учился в средней школе, но в итоге остался ни с чем, потому что для таких видов спорта он слишком хлипкий, а обсуждать с сокомандниками женские задницы или способы развести девушку на секс он себе не позволит, потому что уважает женщин. — может, в театральный? звучит здорово. рюджин отвлекается, чтобы поздороваться с какой-то очень приятной девушкой и поцеловать ее в щеку, когда она убегает на урок. — в театральном состоят донхёк и джемин, — рюджин на секунду задумывается. — и юна. подружись с ними, они хорошие ребята. — тут так много азиатов? — да. в большинстве, вроде, китайцы и корейцы, пара японцев и одна.. не помню, из тайланда она или вьетнама, — девушка встаёт у кабинета литературы и складывает руки на груди. — ты, вроде, китаец? знаешь китайский? — технически, этнический кореец. но жил в китае. и фамилия китайская. поэтому все думают, что я китаец, но я этого и не отрицаю, — ренджун хмурится и кусает губы. — китайский знаю. и корейский. ещё, очевидно, английский и немного французский. у рюджин на лице проскальзывает лёгкая заинтересованность. ренджун почему-то надеется, что они подружатся. они заходят в класс спустя три минуты от звонка. рюджин извиняется за опоздание, и они прошмыгивают внутрь. рен усаживается за единственную незанятую парту в середине класса, стараясь не шуметь, чтобы в первый же день не получить нагоняй. мистер моррис выглядит как помятый и постаревший мик джаггер в классическом костюме и роговых очках. говорит нудно, монотонно и некрасиво. понимая, что на фицджеральда всем плевать, он включает документалку на проекторе, чтобы спокойно копаться в бумагах. к мистеру моррису нет никаких чувств, кроме как жалости. к слову, ренджун не особо хорошо разбирается в людях, но вывод за двадцать минут от начала занятия он успевает сделать. ренджун задумывается о рюджин, поглядывая на неё через плечо. красивая и стильная. ногти ровно покрыты лавандовым лаком. она наверняка гораздо грубее, чем выглядит, но в любом случае кажется хорошей. может, ренджун правда с ней поладит. рядом с рюджин сидит мальчик в кожанке и с серьгой в ухе. он красивый, загорелый и яркий, его глаза подведены чёрным карандашом, а в улыбке есть что-то хищное, острое и пошлое, будто он вот-вот кого-то съест. он переговаривается тихо с рюджин, жестикулируя активно. обтягивающая безрукавка открывает его плоскую грудь и ключицы. ренджун почему-то смущается и отворачивается, вздохнув. в него тут же прилетает скомканный кусок бумаги. оглянувшись, чтобы понять, от кого сюрприз, он видит юношу, который машет ему ладонью. рен ему неловко улыбается и разворачивает бумажку, в которой неровно скачут буквы, выведенные простым карандашом. "привет, я джемин. ты новенький, да? как тебя зовут?" рен поворачивается к юноше. джемин выглядит очень миленько. розовые щёки, озорные глаза и футболка с мультяшной планетой земля. он похож на человека, который днём смотрит "улицу сезам", а ночью составляет детальный план революции и свержения правительства. ренджун придвигается чуть ближе, чтобы его точно было слышно. — ренджун. меня зовут ренджун, — ренджун протягивает джемину руку, потянувшись к соседнему ряду, и улыбается, несильно пожимая чужую. у джемина тёплые и мягкие ладони. — приятно познакомиться. а ты откуда? ну, откуда приехал? ренджун уже было открывает рот, чтобы ответить, но мик джаггер за учительским столом прочищает нарочито горло, чтобы прекратить шумок в классе. — нью-йорк. — так и думал! — джемин отвечает чуть громче, чем сам рассчитывал, поэтому ойкает и ёжится, уткнувшись в учебник. если подумать, по ренджуну видно, что он из нью-йорка. по его акценту и одежде. рен сжимает песочного цвета брюки на коленках и прикусывает кончик языка. оставшиеся десять минут занятия ренджун думает о том, что ситуация, в которую он попал, клишированна настолько, что хочется плакать. после звонка мистер моррис молча выключает проектор и не прощается, когда все бросаются из кабинета врассыпную. джемин вылавливает ренджуна из толпы и берет его под локоть. рюджин уходит вместе с мальчиком, у которого серьга в ухе и подведённые чёрным глаза. — так, ты из нью-йорка, — джемин очаровательно улыбается. в его глазах слишком сильная доброта и заинтересованность, на плече сумка из ткани, с такими обычно ходят в продуктовые. — давно переехал? кстати, что у тебя сейчас? — нет, только неделю назад. живу недалеко, на норфолк стрит, — рен суёт руки в карманы и, потерявшись на секунду, лезет в рюкзак, чтобы выудить оттуда мятый листок с напечатанным расписанием. — ам.. французский. джемин ведёт ренджуна по коридору, не отпуская его локоть. паркет скрипит под кроссовками кучи подростков. — отлично. хочешь сесть со мной? — джемин улыбается во все зубы и глаза его настолько щенячьи, что рен не находит ни причин, ни желания ему отказать, и кивает. — отлично. познакомился с кем-нибудь уже? — только с рюджин. она милая, — ренджун жмёт плечами. идя с джемином под руку, рен чувствует, что ему можно доверять. джемин представляет собой хуманизацию слова наивность. а ещё у него канцелярские блестки в волосах. — о да, она милая. но, если ты скажешь что-то сексистское, находясь с ней в одном городе, она тебя съест. ты же не сексист? — джемин почти недоверчиво поглядывает на рена и тут же срывается на хихиканье. быть серьезным у него не выходит. — я не поощряю любые виды дискриминации. сексизм, в том числе, — рен поджимает губы и хмурится. — я прошёл проверку? джемин улыбается и отпускает ренджуна, чтобы опереться спиной на стенку у кабинета французского и скрестить руки на груди. — определённо, — бостонский акцент джемина кажется особенно ярким. — значит, тебя, возможно, примут в наш клуб. рен встаёт напротив джемина. он поправляет волосы и стряхивает розовые блестки на футболку. — что за клуб? — клуб "завтрак", так скажем. только для азиатов. расслабься, там мои друзья, — джемин дует губы, будто задумавшись. он рассказывает про своих друзей. про до омерзительного гетеросексуального бейсболиста; мальчика, который красится и первый день девятого класса провел в кабинете директора, потому что на спор крикнул на весь холл, что обожает курить траву и пить водку; про то, как рюджин в седьмом классе подралась с одноклассником, который сказал ее подруге, что у нее классная задница. рассказал про то, как он сам поругался с одноклассниками из-за своих крайне либеральных взглядов, и про то, как они все вместе напились на выпускном из средней школы. у ренджуна никогда не было таких друзей. был стьюи, с которым они после школы каждый день пили газировку и сидели на качелях. была мередит, которая всегда помогала ему с математикой и экономикой. была китси, которая тренировалась на нем делать макияж и говорила, что у него потрясающие скулы и ресницы. но ни с одним из них рен не чувствовал той теплоты, с которой джемин говорил о свох друзьях. переезжая, он знал, что по ним скучать не будет, как и они по нему. — у тебя классные друзья, — рен неуверенно улыбается. — думаю, мальчик из нью-йорка для вашей разношерстной команды будет интересным дополнением. джемин громко смеётся, похлопывая по своему колену. очевидно, ренджун его развеселил. рен думает, что на этот безудержный хохот стоило бы обидеться, но вместо этого он сам невольно начинает смеяться. вздохнув, джемин смахивает воображаемую слезу и сжимает плечо ренджуна. — ну как скажешь, мальчик из нью-йорка. французский проходит довольно быстро. рен успевает побеседовать с преподавательницей, которая осталась очень довольной и удивленной его навыками. когда звенит звонок, она говорит ему о какой-то олимпиаде и пишет на бумажке номер кабинета и фамилию человека, который занимается этим, если он вдруг надумает принять участие. джемин, дождавшись его у двери, тащит его в столовую. ренджун не чувствует дискомфорта только потому, что джемин держит его за руку, волоча до столика, и рассказывает, что его отец был хиппи в семидесятых. за столиком сидит рюджин и все тот же мальчик, от взгляда на которого ренджун чувствует безудержное смущение, и ещё один парень, который что-то пишет в учебнике по физике. — привет, — рюджин поднимает голову и машет ренджуну. — сядешь с нами? — конечно, он сядет с нами, тупица, — джемин улыбается и кидает рюкзак под скамейку, прежде, чем сесть за стол. он вытаскивает из рюкзака коробку с ланчем. — чего встал? садись. ренджун послушно усаживается рядом с джемином. мальчик, уткнувшийся в параграф про свойства электромагнитных волн, поднимает на рена голову и, поправив очки, протягивает ему руку. — марк, — марк сдержанно улыбается. — ренджун, — юноша жмёт ему руку. очевидно, что марк тут самый старший. — это донхёк. не обижайся на него, он дурачок, — парень показывает на мальчика с сережкой в ухе и бунтарским видом, который тут же начинает возмущаться. — с остальными, я полагаю, ты знаком. донхёк супится и косится на марка, придумывая, что бы ответить. — вообще-то, ты с этим дурачком встречаешься, хён. марк закатывает глаза. ренджун, за все время, прожитое в америке, ни разу не слышал корейских обращений. только от отца, когда он говорил по телефону со своим старшим братом. от этого становится почему-то тепло, и ренджун улыбается. донхёк начинает жевать сендвич, продолжая спорить с марком с набитым ртом. марк вздыхает и стирает большими пальцами немного поплывший карандаш под глазами, пока донхёк показывает ему язык. рюджин говорит, что они мерзкие и откусывает кесадилью. рен выуживает из рюкзака ланчбокс. — пробовал кимпаб? — джемин придвигает к ренджуну коробочку с роллами и свои палочки. — моя мама делает самый вкусный кимпаб во вселенной. даю слово. ренджун с ним полностью соглашается. отец почти никогда не готовит, а ренджун почти ничего не смыслит в корейской еде. не прожевав до конца, он блаженно стонет. — передай своей маме мое уважение, — рен улыбается. — она будет рада, — джемин жует и заглядывает в бокс ренджуна. — что это у тебя? ренджун открывает крышку. единственное, что он умеет готовить действительно хорошо — это такитос. уже несколько лет таскает только это в школу, и никак не надоест. — такитос, — ренджун говорит так, будто вещает нечто очевидное. будто джемин не узнал кусок хлеба. у джемина бровь вопросительно ползёт вверх. — ты никогда не ел такитос? рен ахает, когда получает отрицательный ответ и судорожно перекладывает штучку джемину. он поднимает голову к остальным, которые с не меньшим удивлением вглядывались в тортилью, неаккуратно взбрызнутую сальсой. даже марк отвлёкся от физики. — в бостоне что, не едят такитос? — брови ренджуна домиком, когда все дружно мотают головой. он жертвенно двигает коробочку в центр стола. — ешьте. это самая вкусная вещь в мире. рядом с ренджуном шумно и резко приземляется тяжёлый рюкзак. ренджун вздрагивает и вздергивает голову. над ним ещё один мальчик. видимо, это и есть тот до омерзительного гетеросексуальный бейсболист, о котором говорил джемин. на его бомбере, на груди, красная буква J. — самая вкусная вещь в мире? вы про вишнёвые пироги в "patsy’s"? — джено садится рядом с ренджуном и разглядывает его. — это ренджун, мальчик из нью-йорка, — не до конца прожевавший такитос джемин представляет юношей друг другу. — а это джено. сплошной красный флаг: играет в бейсбол, ещё и гетеро. а это.. — джемин показывает на ланч ренджуна. — самая вкусная вещь в мире. — я не гетеро, — джено хмыкает и жмет ренджуну руку. ренджун жмет его руку в ответ. у джено руки грубые и сухие, но улыбка мягкая и дружелюбная. когда он улыбается, его глаза почти полностью закрываются, а под правым есть маленькая, едва заметная родинка, которую ренджун находит очень милой. джено садится рядом, закинув ногу на ногу, и ворует у донхека второй сендвич, не обращая внимания на его возмущенные возгласы. — давно переехал? — у джено в уголке губ остается кусочек салата. — неделю назад, — рен почему-то опускает взгляд. джено мычит, мол, ага, ясно. — кстати, угадайте что? — джено заговорщески щурится и улыбается, оглядывая взглядом каждого за столом. особенно тщательно он пялится на рюджин. — рон пригласил йеджи на танцы. — что? — рюджин невольно вскрикивает и презрительно хмурится. — это было очевидно, — вставляет свои пять копеек донхек, откинувшись на спинку пластикового стула. — а она что? — джемин с неподдельным интересом во взгляде поворачивается к джено. джено выдерживает тщательную паузу, раздраконивая рюджин еще больше. она даже краснеет. — согласилась, — джено довольно лыбится ровно до тех пор, пока рюджин не перегибается через стол, чтобы его задушить. — шучу, шучу. она сказала "нет". ренджун не понимает, кто такая йеджи и кто такой рон, и почему рюджин так разозлилась. — так.. что за танцы? — рен вздергивает бровь, подняв взгляд на джено. марк, до этого времени усердно черкающий что-то в учебнике, наконец подает голос. — в начале мая будут танцы, — марк зевает и с громким хлопком закрывает книгу. — все уже на самой активной стадии поиска партнеров и партнёрш на этот вечер. мы с донхёком пойдём. донхёк почему-то выглядит невероятно гордым, когда марк говорит это. он скрещивает руки на груди и его кожанка немного скрипит.