Цветы

      Чжунли говорит, но не из-за того, что любит поболтать, а потому что мир вокруг него слишком увлекателен. У каждого цветка есть своя история, каждая трещина на камне имеет свое прошлое, и не поделиться знаниями ощущалась как медвежья услуга его существованию. Ведь даже неорганические существа заслуживают уважение, живое наследие.       Так что Чжунли говорит, но мало кто слушает его. Большинство глаз тускнеют во время его лекции, некоторые даже находят предлоги, чтобы скорее расстаться с ним и не попасть в ловушку его слов. Такое обескураживающее поведение должно было служить ему достойной мотивацией, чтобы прекратить монологи. Однако всегда найдутся немногие, кто ценит его речи: харизматичная молодая дама, находящаяся в странных отношениях со смертью, рьяный боец, жаждущий найти компанию, и вдохновленный молодой человек, который очарован окружающим миром.       Каждый день Итэр приносит Чжунли артефакты Тейвата и расспрашивает о них. Он слушает с распахнутыми глазами и широко раскрытым ртом. Ни разу Итэр не прервал его рассказ, ни разу не дал ему повода думать, что его лекции скучны. В золотых глазах путешественника отчетливо видно стремление узнать о мире от самого Гео Архонта. В конце концов, у него больше знаний, накопленных за 6000 лет.       Итак, Чжунли говорит. Итэр приносит цветы, минералы и даже насекомых, и Чжунли внимательно рассматривает их всех, рассказывает их истории, глазами изучая каждую деталь предмета. Он говорит, и все, что он держит в руках, оживает благодаря его словам. Чжунли признает — он тоже очарован миром, даже если слишком долго в нем живет.       Однажды Итэр вручает ему особенно красивый цветок: белая лилия с розоватыми лепестками. Это редкая порода, которую можно встретить только на самых высоких скалах северных каменных лесов, но чаще всего ее можно увидеть во время свадебных церемоний в руках у супружеской пары.       «А что насчет этого цветка, мистер Чжунли?» — спрашивает Итэр.       Ах, этот. Это драгоценный дар земли своему народу.       Вращая цветок пальцами, Чжунли объясняет: «Этот цветок называется мятно-розовая лилия, но более широко он известен как потерянное голубиное перо».       «Потерянное голубиное перо?» — с любопытством отзывается путешественник.       «Да, потому что жених дарит этот цветок невесте в их священный день свадьбы».       Чжунли осторожно крутит растение в руке, а затем, наклонившись, заправляет его в волосы Итэра, прямо над ухом. Белый и розовый оттенки цветка хорошо сочетаются с золотистыми волосами, подчеркивая их насыщенный желтый цвет, выделяют лицо Итэра, что кажется, будто путешественник светится.       Он действительно светится. Его золотые глаза широко раскрыты и сияют от удивления и трепета, а легкий румянец на щеках еще больше дополняет розовый цвет лепестков лилии в его волосах. В дикой природе этот цветок лишь подчеркивает пейзаж, но как аксессуар он делает того, кто уже красив, более ослепительным.       Из Итэра получилась бы потрясающая невеста. Он уже потрясающий человек с чистым сердцем, путешествующий в поисках своей любимой сестры и наполненный решимостью помогать всем, кого он встречает на своем пути. Он снова и снова доказывал, что полностью способен заботиться о других, даже если у него есть привычка брать на себя слишком много ответственности. Мальчику нужен партнер, который предложит ему остановиться и насладиться ароматом цветов, сесть и выпить расслабляющую чашку чая, слушая пару хороших историй.       Чжунли улыбается этой идее, а Итэр в ответ смущенно хихикает.       Драгоценный.       С такими мыслями тяжелее становится принять то, что на следующий день Итэр решает покинуть Лиюэ, чтобы посетить фестиваль Ветрянных цветов. Конечно, решение логично — Итэр, в конце концов, путешественник, — но осознание потери такого дорогого товарища заставляет Чжунли по-детски завидовать своему наглому другу-барду. Нет сомнений в том, что Барбатос тоже ценит нескончаемое любопытство Итэра.       Все будет хорошо. Фестиваль длится всего две недели, не так ли? Чжунли может подождать. Он гораздо дольше ждал встречи с кем-то вроде Итэра.       Но ждать встречи с Итэром и ждать его возвращения — два совершенно разных дела. Теперь, когда Чжунли знает, что такой милый и заботливый человек действительно существует; теперь, когда Чжунли чувствует, что та далекая надежда, к которой он всегда стремился в пределах его досягаемости; потеря этого света ощущалась тяжелым грузом внутри него. Никакая работа не может его отвлечь, и ни один слушатель его рассказов не заменит пустующее место в его сердце для единственного любимого слушателя с яркими глазами, сияющими трепетом и очарованием.       Будь проклят этот бард и его глупые празднества.       Даже несмотря на глупые попытки Ху Тао заполнить воцарившуюся мертвую тишину, даже несмотря на безответственные планы Чайльда, увеличивающие им работу, дни тянулись медленно и уныло. Мир вокруг Чжунли, который всегда очаровывал его, внезапно показался лишенным жизни без присутствия Итэра. И только когда его златовласый компаньон возвращается в Лиюэ с охапкой сувениров из Мондштадта, кажется, что мир снова приобретает краски. «Мистер Чжунли!» — Итэр ярко улыбается, — «Я принес много местных цветов. Не знаю, много ли тебе известно о Мондштате, но ты, вероятно, расскажешь мне больше, чем Венти, когда он пья…»       Терпение всегда было одной из сильных сторон Чжунли, но не сегодня. Не тогда, когда после двух одиноких недель без путешественника Итэр снова приходит к нему с желанием учиться и слушать.       Изящным движением Чжунли притягивает Итэра за талию и целует его.       Губы Итэра мягкие, но он чувствует, как тело путешественника напрягается от шока. Сувениры в руках путешественника тихо звенят и хрустят недовольные его усилившейся хватке. Возможно, это нервная привычка? А может признак дискомфорта?       Нет, Чжунли не следовало действовать так быстро. Такая бестактная поспешность может только навредить их особым отношениям.       Он осторожно отрывается от губ Итэра и крепко обнимает его за обнаженную талию.       «Прости меня», — шепчет Чжунли. «Тебя… не было слишком долго».       Удивленный взгляд Итэра смягчается. Больше его маленький рот не приоткрыт от шока, на губах появляется смущенная улыбка, золотые глаза щурятся, а на щеках видны очаровательные ямочки.       «Я должен извиниться», — отвечает он, — «Мне не следовало оставлять своего мужа одного».       Муж. Да. Этот благословенный цветок, который Чжунли с любовью поместил в волосы Итэра перед тем, как юноша отправился в путешествие. Подарок больше не в его волосах, но их обещание все еще молчаливо летает в воздухе.       Улыбаясь, Чжунли взял сесилию из рук Итэра и заправил ее мальчику за ухо.       Нет, он мало что знает о чудесах за пределами своей родины. Да, путешествуя по миру, Итэр будет приносить Чжунли вещи, которые удивят даже самого старого жителя. Но Чжунли поделится с Итэром тем, что он знает, ведь ему нравится наблюдать, как глаза путешественника светятся очарованием. Пока Итэр приходит домой в перерывах между путешествиями и позволяет Чжунли заправлять местные цветы в свои волосы, Чжунли с радостью будет ждать его.