Ещё не поздно передумать

      Тэхëн проснулся посреди ночи совершенно один, было холодно и страшно. Таблетки действовали лишь половину ночи. Тэ встал с постели, натянул толстовку и пошёл курить на балкон. Да, прохладно, но тяга сильнее, тем более Тэ уже давно не видел красочных снов.       — И смысл продолжать такое существование?.. — Тэхëн присел на перила балкона и, свесив ноги, продолжал курить, бросая окурки в старую банку из-под кофе. — Спрыгнул бы, да и всë. Зачем так жить? — омега ощущал всë сном, словно он спит и ничего не чувствует. Лишь сильное разочарование.

***

      В квартире Чона раздался один долгий и настойчивый звонок мобильного, а потом ещë один и ещë. Кажется, случилось что-то ужасное.       — Чон Чонгук слушает, — спросонья он не понимал, что за незнакомый номер и что от него нужно.       Врач тяжело вздохнул и спросил: — Кем вы приходитесь Ким Тэхëну? Омега находится в реанимации, полëт с шестого этажа сказался ужасно, но Тэхён чудом выжил. Кажется, жизнь его любит.       — Не может быть, — Чонгук покрылся испариной. — Диктуйте адрес, я приеду и оплачу все расходы. Лучших врачей и оборудование. Не экономьте!       Чонгук вскочил и начал судорожно одеваться.       — Что-то случилось? — сонно спросил Чимин, открыв один глаз.       — Да! Этот идиот малолетний с балкона сиганул. Он в реанимации.       — Я с тобой! — Чимин вскочил и начал одеваться. Видя, в каком Чонгук состоянии, он понимал, что нельзя того отпускать одного. — Только такси вызови, тебе нельзя за руль, вон руки как трясутся, — Чимин стал помогать альфе застёгивать пуговицы на рубашке, которые тому совсем не давались. Руки тряслись, в ушах шумело.       Тэхëн же спокойно лежал в реанимации, ему было не до этого мира. Он заперся внутри, словно в клетке. Ему как было тяжело, так и осталось, но если он до девятнадцати ещë боролся, наплевав на все законы, то сейчас силы сдали. Ему было плохо, и он просто не удержался. Преднамеренно сорвался. Закрывшись в своём сознании, Тэхëн смотрел в потолок, а постель превращалась в течение, которое несло его дальше вниз, заставляя морщиться.       — Тэхëн, — рядом, кажется, кто-то позвал его, и, подняв взгляд, омега увидел того, о ком успел забыть. Старший брат Ким Сонджу. Который покончил с собой, когда Киму было пять с половиной лет. Тэхён уже и забыл, как тот выглядел.       — Братишка. Я не смог, мне так больно, я хочу закончить эту боль. Сидеть на таблетках невозможно. Я устал... Я хочу убить себя.       Чонгук не знал, что чувствовал в этот момент. С одной стороны, ему было жаль этого поломанного жизнью парня, а с другой — хотелось придушить собственными руками. Так безответственно относиться к дару под названием жизнь… Да за неё бороться надо, цепляться из последних сил. Он всегда считал, что самоубийцы — слабаки, которые просто ищут способ ничего не делать. У верблюда два горба, потому что жизнь — борьба. Никто не обещал, что будет легко.       Тэхëн долго выслушивал своего брата и так же долго думал над тем, стоит ли ему вообще умирать, потому что жить он мог, но стоило ли оно того? Кто его ждëт? Никто. Он абсолютно одинок, и из-за этого не видит смысла в жизни. Чон ведь продолжает делать ему подачки из жалости.       Приехав в больницу, Чонгук сразу нашёл врача.       — Что с ним?       — Вы не поверите, он очень легко отделался, видимо, ветки ели смягчили падение, а потом гора песка, которую привезли для благоустройства. Упал бы он на плитку, которую там собирались класть, и всё закончилось бы печально. А так даже переломов нет, только травма головы. Он без сознания, но скоро должен очнуться. Мы вызвали психиатра, думаю, что это не случайное падение.       — Спасибо, доктор, я могу увидеть его?       Получив положительный ответ, Чон прошёл в палату.       — Ты - идиот, в курсе? Но идиотам везёт, — Гук взял омегу за руку. — Ты безумно напугал меня, мелкий. Мы же договорились, что я о тебе позабочусь, так позволь мне сделать это. А собаку ты на кого решил кинуть? Как ему без тебя будет? А как же «мы в ответе за тех, кого приручили»? Вот очнёшься, я тебе уши оторву!

***

      Тэхён проснулся лишь через полчаса. Открыл глаза, но ничего не увидел. Всë тёмное, словно его ослепили.       — Темно, — пожаловался на мрак, хотя в палате давно светло, сегодня солнечно. — Почему так… Где я? — прошептал омега и понял, что почти не чувствует руку. От ушибов и царапин всё тело болело.       — Эй. Кто-нибудь. Я ничего не вижу… — страх окутывал, а разочарование давило на голову, заставляя все внутренности сжиматься и болеть. Омега почти ничего не чувствовал, кроме боли, практически лишился голоса и вдобавок видел лишь темноту. Он был здесь один... Теперь Тэ понял, что значит быть беспомощным.

***

      Чонгук сходил за кофе и сказал Чимину, чтобы тот ехал домой досыпать. Он сам тут явно не на долго. Вернувшись, он увидел, что Тэ очнулся.       — Малыш, тише, я здесь, — он взял омегу за руку. — Ну, ты чего, где болит? Позвать врача?       — Кто… Кто Вы?.. Я Вас не знаю! — Тэхëн, кажется, забыл всех и плохо помнил, что случилось, но сейчас он рвано дышал и сжимал чужую руку. — Рука болит, голова… Я ничего не вижу. Темно, — ему казалось, что он обречён, было страшно. Дышалось тяжело, а ещё нужно было попытаться как-то выжить.       — Это я, Чонгук, твой старший брат, — Чон пытался говорить успокаивающим голосом. — Конечно у тебя всё болит, придётся потерпеть. Я позову врача, — он нажал кнопку. — Тише, тише, — альфа погладил омежку по щеке. — Всё хорошо, ты в больнице, тебе тут помогут.       Вошедший врач подошёл, чтобы осмотреть Тэхёна.       — Молодой человек, Вы чертовски легко отделались.       — Он говорит, что ничего не видит, — врач посветил в глаза Тэ специальным фонариком.       — Так бывает при травме головы. Должен пройти отёк, и будем надеяться, что зрительный нерв не повреждён.       — Старший брат?.. — Тэхён погладил его руку и захныкал от страха. Он слушал доктора и смотрел в никуда, а потом сжал ладонь Чонгука. — Братик. А если я ослеп навсегда, то что будет? Ты бросишь меня? — омега сидел один на один с Чонгуком и руками искал его, чтобы обнять. Как же больно оставаться незрячим.       — Никто тебя не бросит. Найдём лучших врачей. Не переживай, — Чонгук прижал к себе Тэ. Вот ведь горе луковое, но ничего, справятся. Теперь этот омега — его ответственность, а значит, он больше не даст тому наделать глупостей.       — Спасибо, братик, — Тэ прижался сам и неосознанно сжал чужие лопатки, ощущая дрожь в теле. — Я так голоден, — он усмехнулся, покачиваясь с Чонгуком и успокаивая себя.       — Что ты хочешь поесть? Я принесу, — Чонгук, как маленького, укачивал Тэ, гладя по спине.       — Чжачжанмëн. И курочку, — омега постепенно привыкал к запаху муската, слегка сжимал чужую спину. А потом остался один, когда Чонгук вышел с мыслью, где он будет это ночью искать. Тэхëн вздохнул, погладил пустое примятое место, где до этого сидел Чонгук.       На телефон Гука позвонил Чимин, волновался.       — Жив, частично цел. Зрение не восстановилось, но врач считает, что это временно. Не знаешь, где ночью курочку с чжачжанмёном взять? Приготовишь? Спасибо, ты лучший! Не хочу сейчас куда-то ехать и его одного оставлять. Привезёшь? Спасибо, любимый.       Чонгук вернулся в палату, сел на кровать и загрёб Тэ к себе на колени.       — Давай мы так посидим, подождём еду, хорошо?       — Хорошо, спасибо, — Тэхëн сел поудобнее и остался на руках старшего, сжимая чужую ладонь. — Ты заказал откуда-то? — Ким хлопал глазами и будто бы пытливо смотрел, но на деле он ничего не видел, лишь машинально моргал.       — Да, Чимин приготовит и привезёт. Домашнее. Я уверен, вы с ним ещё подружитесь, если он обратно в Америку не улетит, очень уж ему там понравилось. Совсем другая жизнь, — Чонгук вздохнул.       — Братик, а кто такой Чимин? — шёпотом спросил Тэхëн и вздохнул, аккуратно касаясь чужого лица. — Ты безумно красивый.       — Чимин — мой омега, — Чонгук уже начал беспокоиться. Потеря памяти — это серьёзно.       — Ого, твой омега? — Тэхëн понятливо кивнул.       К тому времени, когда Чимин привёз еду, Тэ уже задремал. Чонгуку не хотелось его будить, но тот, заслышав шаги, проснулся, поэтому Чон вернул его с колен на кровать.       — Я тебя покормлю, хорошо?       — Братик… Руку… — оказавшись на постели, Тэхëн начал рыскать чужую руку, чтобы во время еды ощущать, что рядом кто-то есть. Нащупав искомое, он лишь крепче сжал её, а потом послушно открыл рот. — Очень вкусно.