Losers-parents, baby

Спустя несколько часов — Оставлять их здесь не выход, нужно переместить в более безопасное для нас место. При желании, Люцифер быстро вычислит их местоположение. - уверенно сказал Вокс. — Ага, и что ты предлагаешь? Где я по-твоему должен их спрятать? — Я ебу? Твой план был выкрасть, думал, что ты продумал этот момент. — Конечно я это продумал, кусок металлолома, мы наложим чары на место, никто, никак и никогда не вычислит, куда мы их дели. — Звучит потрясающе! Стоп, а кто наложит то? Нам такая магия не под силу. — Недавно связался с так называемым  «странником в чёрном капюшоне», известно только то, что он может сделать почти всё что угодно, если хорошо заплатить конечно, ну и то, что он всегда ходит с книгой. — Что-то слышал о таком, это тот, кто никогда не показывает лица? — Именно, мой сообразительный друг. Он должен прийти с минуты на минуту.  За спиной Валентино образовался портал, из которого вышел таинственный маг, о котором всё это время шла речь. — Ебать! А через двери не полагается колдунам входить?! — Это для моей безопасности, какую комнату вы хотите скрыть от посторонних глаз, Мистер Валентино? - голос доходил явно мужской, рост у существа около 180-190 см, а из под мантии виднелись красивые, длинные, черные пальцы. — Пройдёмте. - с ухмылкой направился мотылёк в подвал. Спустившись, странник увидел перед собой ужасающую картину: два демона лежат в крови, связанными ангельской верёвкой, однако подобные картины не были шоком для мага, Валентино платит, а значит он просто должен выполнять свою работу. Так ведь? Открыв книгу, он принялся за ритуал, как увидел, что один из грешников начал хвататься за живот и корчиться от боли. Тут до него дошло. — Сэр, он что? Беременный? — По-моему, это нисколько не ваше дело, выполняйте заказ — Я… — Не беси меня! Мы с тобой договор на оказание услуги подписали! За невыполнение ты должен мне выплатить в 20 раз больше, чем я могу заплатить! - у Валентино даже слюни вылетали при крике, больше всего он ненавидел, когда что-то идёт не по его плану. — Я понял-понял, секунду. - и действительно, такое было, но у странника была прекрасная память и он помнил тот договор слово в слово. Да, обязательство наложить заклинание было, однако срок уточнялся лишь от недели, далее на рассмотрение исполнителя или дополнительных договоренностей. Хотя и диалог был на бессрочный барьер, маг понял, что это шанс освободить беднягу.  После оказанной услуги, мага постарались как можно быстрей сплавить из башни, всунув пачку денег. Во-первых, он понял, что больше этому стрёмному крылатому он никогда не поможет, во-вторых, нужно думать, как помочь мальцу. Он не мог позволить сутенёры издеваться над беременным грешником, на это было причины. Странник открыл телепорт в своё логово, взяв из холодильника мышь плюхнулся на диван и начал рассуждать. — «Зачем ему понадобился барьер такой силы? Да ещё и на бессрок? Для того, чтобы скрыть это от кого-то сильного, сильного настолько, что все другие доступные оверлордам способы были бы бесполезны. Но кто это может быть? В кругу Гордыни есть только два варианта: Люцифер и его дочь. Бинго! Нужно предупредить их о случившимся. Договор официально потеряет свою силу через неделю, а значит только тогда я могу рассказать всё его Величеству. Остается только ждать, ждать и надеяться, что ребёнок грешника будет в порядке.» Тем временем в Башне: — Ну что, мой Ангелочек. Теперь наверняка могу сказать, что больше нас никто никогда не потревожит. Вечность вместе.  - с каким же удовлетворением Валентино произносил каждое слово, слово смакуя всё происходящее. — Пошёл на… — Успокойся, грязная шлюха! - оверлорд со всей силы ударил Энджела по лицу ладонью. В твоих интересах, чтобы я был спокоен. Поверь, рождение детей я обеспечу, вопрос в том, насколько тебе тут будет спокойно проживать. Если будешь хорошим мальчиком до родов, я подумаю о том, чтобы вы с детьми жили в более лучших условиях, позову этого мага снова, наложит новый барьер. Ты меня услышал? Бывшая порнозвезда показательно игнорирует Вала, тогда тот берёт его за шею и более внятно и громко спрашивает. — Ты меня понял? — Да, Валентино, я понял. - кряхтит паук. — Хорошо, теперь снимай трусы. — Но… — Я не попугай. Энджел снова был на грани истерики. Он столько раз вступал в интимную близость с этим грешником, но сейчас это ощущается намного более отвратительно , чем раньше. Мысль о том, что внутри него дети Хаска, его убивает. Только он мог его касаться, тем более когда он находится в таком положении. Только он мог его целовать, трогать живот, доставлять удовольствие так, как умеет: с нежностью, со всей любовью и заботой. Только Хаск имеет право касаться Энджела, ведь контракту давно конец, однако Валентино это никак не волновало. У демона забрали любимую игрушку, демон не может этого принять. Энджел боялся даже заикнуться Валентино, что дети могут быть не от него, а по правде говоре, уже и сам начал верить, что чудес не бывает и он будет вынужден оставаться взаперти с с самым ненавистным им существом до конца своих дней, а поскольку грешники бессмертны - навсегда. Арахнид понял, что нет смысла спорить, поэтому молча снял трусы, мысленно только и делая, что посылая своего бывшего босса. — Хороший мальчик, теперь поворачивайся раком. — Не, я конечно всё понимаю, но можно я не буду на это смотреть? - вдруг выдал проснувшийся Аластор. — Можно, не смотри. - наигранно рассмеялся Валентино. — Я понял. - закатил глаза радио-демон.  Хотя и оверлорд не показывал насколько ему больно и неприятно быть зрителем этого кошмара, но на душе кошки скребли. Он думал о том, что чувствует несчастный беременный и какая реакция была бы у Хаска, если бы он узнал, что происходит с его возлюбленным в данный момент. Были мысли и о Люцифере, о, как же он хотел бы, чтобы тот пришёл и спас его. Аластор только понадеялся на примирение и лучшую совместную жизнь, как Вокс со своими странными, внезапными чувствами вдруг захватил его в своей плен.  —«Дурдом. Какой дурдом.» - думал оверлорд, в то время, как Энджела в очередной раз насилуют. В следующий момент в рот бывшей порнозвезды грубо пропихивают два пальца, неосторожно царапая ногтями десна и придавливая мясистый язык. — Сейчас ты за всё ответишь, конфетка. Когда слюна с губ начинает обильно стекать по подбородку, Валентино вызволяет пальцы, чтобы тут же приставить их к анусу Энджела. Шокирующая догадка отрезвляет лучше удара, и последний бьется в истерике. — Вал?! — хватка становится крепче, а грешник ни на шутку испугался — Тино?! пожалуйста! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! Сбивчивая мольба не спасает, узкие мышцы поддаются напору и с трудом вбирают в себя два пальца. Сутенёр настойчиво двигает ими, растягивает напряженные стенки. — Надо было раньше думать головой, перечить мне не стоит. Усвой урок наконец. У Даста нет сил ни сопротивляться, ни кричать, ни вырываться из плена. Осталась тухлая обречённость с выплаканными глазами да беспощадная тяжесть навалившегося бывшего босса, который, кажется, уже готов войти. И верно, ноющий проход заполняют не пальцы, а толстый член. — А-а-а-а! Хватит! - кряхтел паук. — Заткнись, шалава. - со страстью и непреодолимым желанием скорей получить разрядку сказал сутенёр. Адская боль пронзает тело, стоит Валу начать двигаться. Вперёд-назад, вперёд-назад. Сказать, что это больно - ничего не сказать. Теперь он не разменивается на короткие и быстрые фрикции, а медленно скользит внутри, причиняя больше страданий ему, доставляя удовольствие себе. Поддерживать ленивый темп довольно тяжело, надолго его всё же не хватает, и вскоре Валентино сменяет ритм на более жёсткий, набирая скорость, буквально вдалбливаясь. Всё смешивается в одну большую пытку, и Энджел может только лежать, и слушать звуки соприкосновения влажной кожи, звон трясущихся ручек в подстаканнике на столе, рваное и грузное дыхание под ухом. Хочется, чтобы всё закончилось. Чтобы Вал перестал его мучить. Чтобы это оказалось просто дурным сном, кошмаром, от которого можно в любой момент проснуться, а после смыть с себя со всеми ночными тревогами. Чтобы Хаск, как прекрасный принц пришёл и спас свою принцессу из беды. Вот только это невозможно, ведь теперь есть чары, недоступные никому. Сколько бы раз член не погружался в него, Энджел понимал, что Валу этого мало. Он снова и снова входил до самого основания, брал всё, что мог, никак не получая нужной ему отдачи, хотя казалось бы, что Даст осознал и выучил урок.   Наконец он кончает внутрь и без лишних слов покидает комнату. Энджел чувствует, как жаркое семя разливается внутри, а сам чувствует себя униженным и оскарбленным. Уставшими глазами поднимает зор на Аластора, который с понимаем смотрит в заплаканные глаза.  — «Хаск, любовь моя, прости меня, я…я такой слабый.»