Снежное кладбище

— Да всё нормально будет, че- Лампочки моргают и гаснут, генератор прекращает свою работу, а температура вокруг него стремительно падает. Они обречены.

***

Среди глухого гула в ушах можно было расслышать звуки активации портала где-то вдали за спиной и хруст снега под тяжелыми незеритовыми ботинками, неуклюже переступающими по сугробам по направлению всё ближе в эту сторону. Алфедов, наполовину закопанный в снегу, тихо всхлипнул, слезы замерзали на его лице практически сразу. Но ему было все равно, он почти не чувствовал холода. Шаги заметно ускорились, их владелец перешел на бег. В ушах всё еще шум от ветра и бушующих мыслей, слышны звуки бьющихся друг о друга предметов в руках бежавшего. — РЕБЯТАА-!! Я топлива… — крикнувший, растерянно бросает взгляд на уже давно погасший генератор, кажется, роняя что-то в снег, — принес… — Уже поздно, Пугод, — слышится новый всхлип, — Здесь только я. Шаги вновь возобновляются, а после слышно, как названный садится рядом в снег, скидывая свой походный рюкзак туда же. Пугод опускает голову, пряча лицо в ткани, поджимая колени поближе и путаясь в черной накидке с причудливыми зеленовато-голубыми узорами. Вздох. Холод пробирает до костей. Буря слегка утихла с того момента, как единственный источник тепла погас, но ветер все еще свистел в опустевшие трубы и отдаваясь эхом. Небо темное и облачное, совсем тихое, если бы не ветер. Единственный звук помимо него — тяжелое дыхание двоих и всхлипы снеговика. — Вы не отвечали, — констатирует факт шляпник, — Думал, что коммуникаторы перестали работать из-за холода. Старался не брать в голову, — ткань глушит звонкий голос, а его обладатель тянется назад, доставая из рюкзака хоть что-то, что могло бы согреть его. Ифритовый стержень быстро перемещается к нему в руки, еще один он протягивает Алфедову. Рыжие искорки отскакивают от палочки, сразу же сгорая и излучая какое-никакое, но тепло. — Не уверен, когда именно ты пытался, — он проводит по снегу ботинком, стряхивая сугроб, под которым находилась чья-то замерзшая макушка. Кажется, Джаста. — Но в любом случае, ты уже вряд ли получишь ответ, — Шмыгнув носом и смахнув с лица заледеневшие слезы, Алфедов поднимается и отряхивается от снега. По телу надзирателя прослеживается дрожь, на которую снеговик предпочитает не указывать, — Идем. Ты замерзнешь как и все они. Он почти презрительно смотрит на небольшие бугорки на снежной глади, прикидывая как много времени потребуется метели, чтобы скрыть любые следы присутствия здесь жизни. Возможно уже скоро она снесет всё, что они построили. Возможно, Пугод тоже долго не протянет, и снеговик останется совсем один в этом холодном царстве. Единственная причина, по которой Пугод всё еще не стал фруктовым льдом из человечины и не пополнил ряды этих холодных статуй — количество горячих предметов в его инвентаре.

Не иначе кладбище.