Ласточка

Смеркалось. Выйдя из отеля, русские гости неспешно курили, дожидаясь на парковке уже знакомого премиального японского автомобиля. Серафим нервничал. Он провёл в своей голове сложную аналитику и теперь был готов выдать наружу спелый плод этих напряжённых измышлений. — Андрей, а может, пойдём без Игоря? — выдавил Серафим, нехотя скривив лицо. — Почему? — искренне удивился рэпер, уперевшись в друга внимательным взглядом. — Ну, не знаю, — Серафим нахмурился и попытался объяснить другу свои тревожные наблюдения. — Все девочки при нём какие-то… пришибленные, блять, что ли… — Да? А я не заметил, — Андрей задумался, и на его лбу на мгновение пролегла глубокая складка. — И как мы без Игоря будем их понимать? Ни ты, ни я не сильны в корейском. Серафим рассеянно пожал плечами. Он же как-то научился общаться с Джехва? Впрочем, они редко говорили друг с другом в привычном смысле этого слова. Рядом с Джехва было удивительно легко и приятно молчать. Может, он хотел, чтобы Джехва присоединилась к ужину именно по этой причине? Чужая страна казалась ему слишком угрюмой и неприветливой, а рядом с этой девчушкой всегда становилось проще и уютней. — Игорь, ты не знаешь, сколько Джехва лет? — спросил Серафим, когда их нехитрая компания уже подъезжала к ресторану. — Двадцать три или четыре. Тут ещё как считать. По-нашему или по-вашему, — на мгновение задумавшись, ответил Игорь. — А тебе оно зачем? У Серафима не было дельного ответа, и, скривив недовольную гримасу, он пробубнил себе под нос: — Выглядит младше… — Они все молодо выглядят. Им положено. Маленькая собачка — до смерти щенок, — почти презрительно отмахнулся Игорь. — Неужто влюбился? — сияя самой незамутнённой своей улыбкой, Андрей обернулся к Серафиму с переднего сидения автомобиля. Он шутил, и Серафим прекрасно это понимал, но почему-то слова друга показались ему обидными. Нахмурившись, Серафим недовольно хмыкнул: — Она не в моём вкусе… — Я вижу, как не в твоём. Ты аж покраснел от отвращения, — продолжал ухмыляться друг. — Иди на хуй, — пробурчал Серафим. Ему не нравилось, к чему вёл этот разговор, и он решил пресечь тему на корню. Они как раз подъехали к ресторану. При встрече Джехва вновь низко склонила голову, и Серафим уже дежурно испытал чувство неловкости. На этот раз он даже постарался поклониться в ответ. Он решил, что, раз в Корее так принято, то здесь ему стоит следовать этой традиции. Только Серафиму всё равно показалось, что он поклонился как-то неправильно, и оттого вдвойне стал чувствовать себя неуместно. Кажется, путешественник из него и правда получился так себе. Ему казалось, что он выглядит смешно, даже если никто над ним не смеялся. Ужин начался скованно, можно сказать, по-деловому. Всем в новой компании было не по себе, но, стоило их разношёрстному сборищу немного захмелеть, как общение оживилось само собой. Андрей понравился участницам Lavender Raf, быстро сумев расположить их к себе своим обаянием и дружелюбием. Стало весело, радостно и громко. Только Джехва по-прежнему держалась в стороне. Она казалась лишней на чужом празднике жизни и по большей части тоскливо поглядывала на часы, убивая время порциями крепкого алкоголя. Серафиму всё время хотелось подойти к девушке и потрепать её по плечу, сказав что-то вроде: «Не стесняйся, здесь все свои!», но он не мог решиться на подобную фамильярность. Лишь когда они встречались глазами — Джехва ему улыбалась. От её улыбки на душе становилось теплее. Ненароком поглядывая на девушку, Серафим заметил, что она явно перебрала с горячительными напитками. Наверное, ей стоило остановиться, и он хотел её затормозить, но просто не знал, как. Не понимал — кто он вообще такой, чтобы её останавливать? Когда Джехва вместе с другой кореянкой, кажется, Беллой, встала из-за стола, Серафим проводил их встревоженным взглядом. Он ненадолго закопался в своём телефоне, а когда вновь огляделся вокруг, Белла сидела на своём месте, но Джехва нигде не было видно. Серафиму стало тревожно. На вешалке не было её пальто. Остался только знакомый чёрный картуз. Волнение Серафима стало ещё острее. Прихватив её головной убор, он выскочил на улицу, застав девушку в неловкой, но понятной ему ситуации. Склонившись над мусоркой, Джехва сотрясалась от приступов рвоты. Странно, но Серафима даже умилила эта неприглядная сцена. Как будто Джехва на пару минут сбросила с себя оболочку до кончиков ногтей идеальной куколки, став чуть более земной и человечной, но не менее прекрасной. Она вдруг стала понятной и равной ему. От этого Джехва была лишь более притягательной. Улыбнувшись, Серафим подошёл ближе и собрал в ладонь её длинные, иссиня-чёрные волосы, чтобы она не запачкала их рвотой. Локоны девушки оказались гладкими и приятными на ощупь, словно тончайший шёлк. Ему понравилась эта короткая близость. Он даже не мог сказать, чем именно. Просто касаться её было приятно. Когда приступы тошноты оставили Джехва, он с неохотой выпустил из рук её гладкие тёмные пряди. Немного расстроившись утраченной близости, он протянул девушке бумажные платки. Почти не поднимая головы, Джехва сконфуженно приняла его помощь. Достав из сумки бутылку воды, она сделала несколько маленьких глотков, и наконец, взглянула на Серафима. Её взгляд был смущённым, будто даже напуганным. Серафим растерялся и, словно в оправдание, протянул Джехва забытый картуз. Он постарался улыбнуться: — Смотрю, ты совсем не умеешь пить, а Игорь нам заливал, какие вы тут в своей Корее типа того… стойкие бля… Залившись краской, Джехва забрала свой головной убор и тут же нахлобучила его на голову. Она что-то затараторила на своём корейском — зачирикала, словно маленькая птичка, и, помахав Серафиму рукой, поспешила уйти, по пути спотыкаясь о собственные ноги. Серафим невольно усмехнулся. Она была нарочито забавной и беззащитной. Она по-прежнему напоминала ребёнка куда больше, чем взрослую женщину. — Эй, ты куда? — Серафим за несколько шагов нагнал девушку. — Так, блять, не годится. Ты же и ходишь неровно. Короче, я тебя провожу! Джехва смотрела на него с явным недоумением. Тогда Серафим попытался объяснить свои намерения жестами, и, разобравшись что к чему, она с облегчением кивнула головой. Их прогулка оказалась недолгой, но приятной. Они держались заметно ближе, чем в первый раз — слегка соприкасаясь плечами. Серафим курил, размеренно выдыхая горький табачный дым. Джехва снова оказалась без перчаток. Её длинные тёмные волосы рассыпались по плечам. Под козырьком картуза прятались её огромные, почти чёрные глаза. Невысокие каблучки мелодично цокали. Было хорошо. Было легко и уютно. Джехва замедлила шаг у автобусной остановки. Внутри на лавочке громко ворчали бабульки, и чтобы их не тревожить, девушка прислонилась к остановке спиной. Серафим затушил сигарету, замерев рядом с ней на расстоянии вытянутой руки. Они просто стояли и смотрели друг на друга. Она была очень красивой: чистая бледная кожа, точёные черты, хрупкая женственная фигура, мягкие струящиеся волосы. Безусловно, Джехва не в его вкусе, но отрицать её красоту было попросту глупо и даже преступно. Иногда, глядя на неё, Серафим начинал сомневаться в собственной реальности. Неужели настолько красивые люди действительно существуют? «И что же такого случилось, раз эта куколка стала кидаться под машины? — спрашивал Серафим сам у себя. — Может, это правда несчастный случай? Может, она хотела умереть потому что её выгнали из группы? Да сколько этих групп у неё ещё будет? Что, каждый раз теперь с жизнью расставаться? Тогда их надо иметь как у кошки — по девять штук!» Его мысли прервались внезапно. Улыбнувшись, Джехва поддалась Серафиму на встречу, и упала лицом ему в плечо. Рассмеявшись, он вновь запустил пальцы в её густые шёлковые волосы. Было так же удивительно приятно, как и в прошлый раз. Запах её цветочного шампуня и пудрового парфюма немного дурманили голову. На одно мгновение, Серафиму показалось, что она собиралась его поцеловать. Какая глупость! Зачем ей это? Красивым корейским девочкам нравятся красивые корейские мальчики, вроде всяких Чиминов из BTS. Просто Джехва устала. Просто она до неприличия пьяна. Рядом остановился автобус и, выбравшись из объятий Серафима, Джехва заскочила в салон, на прощание помахав ему рукой. Сначала он хотел помахать ей в ответ, а потом подумал: куда она такая поедет? Ноги её совсем не держат — буквально пару минут назад она без сил упала ему на грудь. Вдруг она заснёт и пропустит свою остановку? Или зайдёт не туда? Или мало чего вдруг? В Корее ничуть не меньше долбоёбов, чем в России, а она слишком красивая, слишком беззащитная, и с ней постоянно что-то происходит. Не выдержав этих мыслей, Серафим в самый последний момент успел заскочить в автобус. Двери за его спиной с тихим скрежетом захлопнулись. Джехва растерянно смотрела в его лицо. — Ну, я же сказал — я тебя провожу, — улыбнулся Серафим, и она, залившись краской, постаралась улыбнуться ему в ответ. Они заняли свободные места. Джехва села у окна и, достав из своей сумки мобильный телефон, предложила Серафиму свободный наушник. Она хотела поделиться любимой музыкой. Ему показалось это милым и он принял предложение девушки. Играл приятный попсовый трек с приторно сладким мужским вокалом. Он посмотрел на дисплей её телефона — это была песня Moon группы BTS. «Так я и думал! — выдохнул Серафим, довольный собственной проницательностью. — Сто процентов, ей нравится какой-нибудь Чимин, или кто у них там самый смазливый?» Треки в наушниках сменялись один за другим. Какие-то Серафиму нравились больше, какие-то меньше. Одни казались агрессивными и заседающими в голове, другие были по-девичьи милыми, третьи меланхоличными и плаксивыми, но все песни были сделаны на совесть — ширпотреб не залетал в её плейлист. У куколки определённо был вкус. Кажется, она неплохо разбиралась в музыке. Улыбнувшись, она постучала пальцем по его наушнику и дотронулась до груди Серафима. — Мне нравится? — догадался он. — Ну, неплохой рэпчины парни наваливают. Звучит пиздато. А кто это вообще? — он вновь заглянул в экран её телефона — звучала песня SUPERMAN неизвестных ему Super Junior. — Аааа… — протянул Серафим, озарившись мыслью. — Шупамэн — это значит по-вашему Супермен? А я, блять, ещё на Сэрапхыма жаловался… Он засмеялся. Джехва тоже. Вряд ли она поняла его шутку, но смеялась за компанию. Смеялась от души. В этом она была очень искренней. Она и, правда, напоминала его котов. Вспомнив о своих питомцах, Серафим достал из кармана айфон, показав девушке фотографию своих любимцев — Арсения и Тимофея. — Смотри, какие, блять, братики. Это мои, — он с гордостью ткнул пальцем себе в грудь. Она взглянула на фото, расплывшись в улыбке. Ей понравились его коты. Чувство гордости за своих питомцев наполнило Серафима ещё сильнее. Джехва тоже открыла фотографии на своём телефоне, показав ему снимок двух чумазых мальчишек — одному было лет десять, другому, наверное, шестнадцать. — Твои братья? — догадался Серафим. — Прикольно, но коты всё равно круче… Джехва кивнула головой в сторону дверей. Автобус подъехал к нужной остановке и, когда двери отворились, они вместе вывалились на улицу. Оба сильно разомлели в тепле, к тому же за время поездки температура упала на пару градусов ,и руки Джехва быстро побелели от холода. У неё на пальто не было карманов, и правую ладонь она засунула за пазуху, протолкнув её между пуговиц. Её левая ладонь осталась мёрзнуть. Не долго думая, Серафим сжал её в своей руке и затолкал себе в карман. Она вздрогнула от его прикосновения, но противиться не стала. Разве что на её лице вспыхнул умилительный румянец смущения. Серафиму понравилось ощущение её холодной руки в своей ладони. Оно тоже было уютным. Казалось, что так и надо — идти в темноте незнакомого города, согревая своим теплом её тонкие, нежные, словно детские пальчики. Он с облегчением заметил, что девушка шла уже гораздо ровнее. Кажется, она протрезвела. Кажется, ей становилось лучше. Было хорошо, но так не могло продолжаться вечно. Джехва остановилась и, вытащив руку из его кармана, залепетала что-то на своём корейском. Всё-таки у них забавный язык. Когда она говорила, Серафиму хотелось улыбаться. Он расстроился, поняв, что они на месте и девушка намерена с ним распрощаться. Ему хотелось увидеть её снова. На секунду он задумался, и вытащил шариковую ручку из своего внутреннего кармана. Вновь взяв её за руку, он написал на запястье девушки завтрашнюю дату и время: 14:00. — На этом же месте, — сказал он, ткнув пальцем себе под ноги. Джехва просияла и тут же закивала головой. Кажется её обрадовало предложение парня. Помахав ему на прощание, она торопливо скрылась в темноте парадных. Серафим проводил её взглядом и не спеша закурил. Завтра он сможет снова её увидеть. Завтра ему снова будет хорошо и уютно.