Ласточка

Это было странное чувство: смесь негодования, жалости и удивления. Серафим безвольно проводил девушку взглядом, когда она выскочила из танцевального зала. Всего пару минут назад она казалась совершенно счастливой, уверенной и полной жизни, а потом из неё словно вытянули весь свет, оставив ей только скорбь, потерянность и страх. Серафиму стало грустно наблюдать за этой переменой. Он хотел утешить и успокоить девушку, просто не знал чем. Не задумываясь, что будет дальше, он выскочил следом. Положив руку ей на плечо, он выпалил незатейливое: «эй, ты как?». Кажется, это её напугало. В ужасе она отскочила на расстояние шага. Серафиму стало неловко — как будто вместо поддержки он только добавил девчонке проблем. Замерев, они смотрели друг на друга взглядами, полными недоумения. Серафим вспомнил, что кореянка не понимает ни слова. Он не знал, что теперь делать. К счастью, девушка сообразила первой. Она снова ему поклонилась, но напряжения это не сняло. Скорее напротив. Серафим понимал, что здесь так принято, но его смущала эта местная традиция — как будто она перед ним унижалась. Как будто прочертила нерушимую границу, взявшуюся невесь откуда. Может, этой границей была разница культур? Может, это разница в социальном положении? Он же приехал сюда в статусе приглашённой звезды, а она трейни. Он плохо понимал, кто такие эти трейни. Откровенно говоря, Серафиму было плевать. По крайней мере, до этой секунды. Выпрямив спину, девушка улыбнулась и что-то защебетала, обратилась к нему по имени. Всю неловкость как рукой сняло. Серафиму не нравилось её произношение. От этого «Сэрапхым» бросало в дрожь и песок скрипел на зубах. Сделав шаг навстречу, она сунула ему в лицо свой смартфон. Сначала он не понял, чего она добивается, а потом увидел плейлист в спотифае. Плейлист с его треками. «Девочка с каре» в версии с пианино, «Мёртвые цветы», «Таблетка», «Неон», «Боль», «Водкафанта 2.0», «Пижама с динозаврами»... — Господи, какой стыд, — прошептал Серафим, пролистывая песни. «Не киряй», «Северные ветра», «До декабря», «Малолетки», «под луной»... — Да кому вообще нравится « под луной» ?! — не понимал он. «Не доводи меня», «Вода», «Химия», «Потрахаться и сдохнуть»... — Вот это тебе точно не надо, — он на удивление серьёзно покачал головой, припомнив их первую встречу. Перед глазами встало, как она лежала на дороге с заплаканными щеками, а из разбитого рта на мокрый асфальт капала горячая кровь. — То есть потрахаться, может, и надо, а вот сдохнуть точно нет. Хотя, я, блять, не то имел ввиду… — выпалил он, запутавшись в собственных мыслях. Серафим испытал облегчение от того, что девушка совсем его не понимает. Она бы сочла его придурком и не смотрела этими огромными глазами оленёнка Бэмби со странной смесью восторга и преданности. «Интересно, а с какого возраста девушки в Корее законны?» — подумал он и тут же залился стыдливой краской, пытаясь затолкать эти мысли в небытие, из которого они вылезли. Ну что за глупость? Ему даже не нравятся азиатки, а Джехва казалась совсем ребёнком. Стало стыдно. Пролистав плейлист до конца, он на секунду задумался, какой реакции ждёт девушка. Она слушает его музыку. Целый плейлист накатала. Это приятно, но что дальше? Он должен что-то сказать, но как и что ему говорить, если она не понимает? Серафим улыбнулся и сложил пальцы сердечком. Это было самое милое, на что он оказался способен. Джехва улыбнулась ему в ответ и, нахлобучив на свою маленькую голову большой картуз, поспешила вперёд по коридору. Серафим в недоумении замер. И что это было? Почему? Зачем? Для чего? Столько вопросов и никаких ответов. «Корейцы», — простодушно решил он и, не придумав ничего лучше, направился за девушкой в сторону лифта. Он подумал, что она поедет на первый этаж и сам собирался выйти из здания, устроив себе перекур, но девушка прошла мимо лифта. Серафиму стало любопытно. Джехва казалась ему странной. И забавной. А ещё беззащитной, как ребёнок. Почему-то он подумал, что если сейчас её оставит, то с ней обязательно случится что-то ещё, и, поддавшись этой несуразной, почти родительской тревоге, направился следом. Она начала спускаться по лестнице. Серафим отставал всего на пару шагов и, когда Джехва это заметила, то, кажется, неправильно истолковала его порыв и снова испугалась. Резко обернувшись, она споткнулась о собственные ноги и начала заваливаться на бок. Серафим едва сдержал улыбку. Совсем недавно она выдавала невероятные танцевальные пируэты, и вдруг на ровном месте запуталась в собственных ногах. Разве это не смешно? Успев сделать несколько быстрых шагов ей навстречу, Серафим подхватил девушку за талию и спину. Он смог её удержать. Улыбнувшись, он не сдержался и выпалил: — Ты это, будь аккуратнее, блять, что ли… Замерев в его руках, Джехва сжалась в дрожащий комочек, глядя в его лицо огромными кукольными глазами. Она не казалась испуганной, скорее наоборот — очень впечатлённой. Как легко её можно удивить. Она и правда была похожа на ребёнка. За спиной раздался дикий грохот. По ступеням полетела бутылка воды, какая-то книжка, косметичка, кошелёк, упаковка с печеньем, плюшевая морковь… Плюшевая морковь удивила Серафима больше всего. Поставив Джехва на ноги, он обернулся. На лестничном пролёте стояла девочка из Lavander Raf. Глядя на них незамутнено восхищённым взглядом, она прижимала к груди раскрытый рюкзак, из которого падал и летел по ступеням всякий хлам. «Они все тут немного того? Или как? Это типа корейский менталитет такой?» — думал Серафим, пока девочки торопливо собирали содержимое рюкзака. Они перешептывались о чём-то между собой. Джехва казалась немного раздражённой, а её подружка, напротив, находилась в безумном восторге, больше напоминавшим припадок. Наблюдать за этим было забавно. Это про них Игорь говорил «змеиное гнездо»? Вот эти вот шебутные и непоседливые малолетки? Он проследовал вниз по лестнице, но спустя несколько шагов не удержался и, обернувшись, бросил в сторону Джехва ещё один взгляд. Он понял, что ему нравится на неё смотреть. Было в ней нечто завораживающее. Может, её нарочитая кукольность? Нет, наверное, дело в другом. Кукольных девочек Серафим видел настолько часто, что взгляд невольно замылился. В ней было что-то ещё, а что, он никак не мог взять в толк… — Эй, Джехва, — кинул он напоследок. — Ещё увидимся. Он не сомневался, что так и будет, но не думал, что это случится настолько скоро…

***

Серафим лениво ковырял палочками свой рамён, думая о чём-то своём, когда Андрей неожиданно заявил: — Я хочу их куда-нибудь позвать. Только не туда, куда ты нас притащил в прошлый раз…— говорил рэпер, посмотрев на Игоря. — Нужно найти приличное место, куда не стыдно прийти с девчонкой. Если что — я угощаю. Серафим выбрался из своих мыслей, с любопытством взглянув на друга. — Хорошо, — кивнул головой Игорь. — Только, объясни мне, пожалуйста, на кой хрен? — недоумевал он. — Девочки настолько понравились? — Они вроде бы милые, — пожал плечами Андрей, — Только дело не в этом. Как можно фитовать с людьми, с которыми ты ни разу не бухал? — удивлялся он. — Хочется как-то по-людски, что ли. Мне же можно их пригласить? Чёрт знает, какие правила у вас в агентстве. — Тебе никто не запретит их приглашать, а им никто не запретит прийти, но… — Игорь замялся. — Я передам твою просьбу и, если девочки согласятся, я помогу определиться с местом. — А можно позвать с нами Джехва? — оживился Серафим. — Кого? — не понял Андрей. — А это на хуя? — не выдержал Игорь. Его самообладание было на излёте. Кажется, он слишком давно не был в России и окончательно перестал понимать бывших земляков. — Это девочка, которую мы сбили. Она милая и какая-то слишком несчастная. Мне вроде как жаль, что её убрали из группы… Так можно или нет? — нахмурился Серафим, разом ответив на все вопросы. — Я не против, — пожал плечами Андрей. — Ой, да зовите кого хотите! — не выдержал Игорь. — Но если взбрело в голову с кем-то из них… — он замялся, не зная, как деликатно закончить фразу, — …познакомиться наедине, то предохраняйтесь, пожалуйста, и бога ради — не вздумайте это снимать, и рот потом держите на замке… — Бля, ты за кого нас держишь?! — возмутился Серафим, на секунду даже опешив. Игорь и раньше ему не нравился, но, пожалуй, впервые вызвал у него гнев. Серафим никак не мог взять в толк, с чего Игорь решил, что он потащит в постель одну из этих забавных малолеток? Да ещё и будет это снимать! Зачем? Чтобы что? Похвастаться? Перед кем? Да и много ли надо ума, чтобы совратить вчерашнего ребёнка? Чем тут хвастаться? В мире, конечно, полно извращенцев, только Серафим здесь при чём?! — Пардон, — нахмурился Игорь, поняв, что ненароком задел чужие чувства и достоинство. Лёгкая тень вины, пробежала по его лицу. — Не в тебе дело, просто здесь бывали прецеденты. Знаете, как BIGBANG закончились? На чём погорел Чхве Джонхун из FTISLAND? Или Чон Джунён из CNBLUE? — Игорь перечислял ещё какие-то имена и названия. — Не знаете? Ну, и хорошо. Меньше знаешь — крепче спишь. У нас не так давно по всей индустрии прокатился каток сначала сексуальных скандалов, а следом за ним поток коррупционных. Весело было — не то слово. Наше агентство эта фигня прошла стороной, хотя пару человек пришлось уволить из компании. Пошли слухи, что они то ли домогались каких-то айдолов, то ли вообще сутенеры. Скорей всего, пиздеж. Я же говорил — тут змеиное гнездо. Всякие неудачницы и не такую хрень могут придумать, а ты потом сиди и отмывайся от этой грязи, но разбираться никто не стал — просто уволили от греха подальше. Лавина всей этой параши давно прошла, но люди до сих пор на шухере… Серафим не стал допытываться подробностей. Гнев схлынул, а разговоры о кей-попе, мягко говоря, его задолбали. Парня принялось подтачивать предательское чувство ностальгии. Серафим устал. Впрочем, его радовала мысль снова увидеть Джехва. Она забавная. Она напоминала парню его котов — нечто красивое, грациозное, милое, но совершенно бестолковое. Может, она привлекла его внимание, потому что Серафим просто скучал по дому? — Ты же говорил, что живешь неподалёку? — спросил Андрей, когда они заполночь покинули ресторан. — До отеля добираться куча времени, может мы ночь у тебя перекантуемся? — Ребята, я бы с радостью, — ответил Игорь, подкурив сигарету. — У меня просто и так в тесноте да не в обиде… — Родственники приехали? — с пониманием спросил Андрей. — Можно сказать и так, — уклончиво ответил Игорь, сделав глубокую затяжку, - В каком-то смысле — родственники. — он горько ухмыльнулся. — Тёща? — Андрей сочувственно положил руку ему на плечо. — Нет. У меня сейчас живёт парочка парней — таджики. На заработки приехали, а их с оплатой обманули. Сейчас они судятся. Мой друг — юрист. Он им помогает, а жить парням где-то надо, вот и живут у меня… — Ты так просто пустил к себе в дом незнакомых людей?! — удивился Серафим. — Жизнь в эмиграции имеет свою специфику, — Игорь неуверенно пожал плечами. — Здесь мы все держимся друг за друга. Никого, кроме земляков, у нас нет… — А я думал, что ты здесь свой… — удивился Серафим. — Кто? Я? - усмехнулся Игорь. — Не смеши мои подковы. Я просто умею зарабатывать деньги и поэтому меня терпят. Иногда даже улыбаются и жмут руку. В тайне все… как минимум, многие надеются, что я оступлюсь. Тогда начнётся самая веселуха. Мне припомнят и то, что было, и то, чего не было. Мне уже не раз дали понять: то, что я называю себя корейцем, не делает меня корейцем. Вот так бывает: в России ты чужой, потому что кореец, а в Корее ты чужой потому что русский. — Это как со мной, — поддержал Андрей. — Во Львове меня пиздили за то, что москаль. В Краснодаре за то, что хохол… — Бля, а зачем ты тогда здесь живёшь? — выпалил Серафим, совсем перестав понимать Игоря. — Своим ты так и не стал, работу свою не любишь, в женщинах разочаровался… В чём смысл-то, блять? — Я, когда во всё это ввязался, не знал, как оно и будет, а потом… суп с котом. Что мне теперь, бегать до конца жизни в поисках нужного угла, где бьют чуть меньше и солнце светит чуть ярче? Нет, я уже не в том возрасте. Я набегался. Знаешь, как говорят: не место красит человека, а человек — место, — ответил Игорь, выбросив сигарету в урну.