Влюбиться, оказывается, легко

      Первые дни она всё еще привыкала к инородности своего тела, к тонким рукам, худым ногам, буйным кудрям, которые на деле оказались и не кудрями, а просто волнистыми волосами. Видимо в месте, где она жила раньше — её специально крутили. Время от времени в голове всплывали картинки, как её одевают в платье, а волосы крутят той самой плойкой. А потом толстые пальцы мужчины оглаживают её обтянутую в чулок коленку под полным страха взглядом женщины с боку. И она рассказывала всё это полиции. Про крашенные губы, маслянистые взгляды, грязные слова и домогательства, которые почти дошли до точки, ведь у неё появились месячные, что значило, что она стала готовой и взрослой половозрелой. Резкий отказ, разгневанный боров, избиение и вот, к чему всё привело.       Кровь кипела в жилах Мэй при каждом её диалоге с полицией. И благо Питера рядом не было — он был в школе. Женщина смогла поспособствовать и перевести девочку в клинику, в которой работала сама санитаром и теперь часто её навещала, заходя время от времени ещё и будучи на дежурстве. Коллеги прониклись историей и приносили малышке игрушки, книги и сладости, которые та с превеликим удовольствием всегда отдавала Питеру.       Эмма, как было решено назвать девочку, страшно привязалась к Питеру. Потихоньку она начала изучать мир вокруг себя. Узнала, что находится в США, в Нью-Йорке, порадовалась, что знает местный язык и не растратила знания и навыки прошлой жизни. Конечно, она не распространялась о том, что уже умерла разок — неровен час оказаться в психушке. К концу месяца, когда боль в рёбрах уже не давала о себе знать, а тёмные синяки сменили место жёлтым, едва видимым пятнам, к ней явились органы опеки вместе с представителем суда и красиво одетой Мэй.       — В общем, такое дело, — нервно начала Паркер, а Эмма всё поняла сразу.       — Вы станете моей мамой? — Этот вопрос смутил Мэй, но женщина чопорно поправила очки и кивнула. Конечно, это было не по правилам, ведь женщина уже была опекуном и, считай матерью-одиночкой, но это был её родственник. А тут ещё и Эмма. Но и тут закон был на её стороне. Девчушка являлась соулмейтом Питера, а разлучать связанных судьбой чревато последствиями. Так что и органы опеки были вынуждены отдать малышку на попечение Мэй. За этот месяц полиция нашла горе родителей, у которых даже документов на девочку не было, но ДНК тест ясно показал, что это точно были её родные.       Суд, прошедший без присутствия Эммы постановил выплатить девочке компенсацию в размере пятидесяти тысяч долларов, что было очень неплохой суммой, но по мнению Мэй слишком маленькой. Мать девочки будет вынуждена отрабатывать сумму на общественных работах, как и отец, вот только мать в отличии от папаши, выйдет на свободу в течении нескольких лет. Домогатель же продолжит коротать деньки за решеткой.

***

      Небольшой двухэтажный домик в довольно тихом районе показался раем. Он не был широким — скорее высоким, но это значило, что даже чердак можно было бы обустроить как небольшую комнату, что очень даже воодушевило Эмму. Поначалу она стеснялась внимания Мэй и Питера, которые подкладывали ей лучшие кусочки курицы или пиццы, где было побольше грибов. Она помогала Питеру с уроками, пошла в школу, где смогла выбиться в твёрдую хорошистку благодаря бывшим знаниям. Радовала Мэй уборкой по дому, в которой ей часто помогал Питер и водила его в школу за ручку. У Мэй развязались руки. Женщина со спокойной душой оставляла соулмейтов одних, радуясь, что новоявленная дочь подросток и за ней не нужен глаз да глаз.       Наученная жизни Эмма была в глазах женщины взрослой, состоявшейся личностью и от этого их отношения казались ещё более тёплыми. Конечно деньги, выделенные для девочки, были положены только на её счёт, и карточка так же была отдана ей, но сама она без зазрения совести протянула карту Мэй, от чего получила по шапке и тёплые объятия такой уже родной женщины. Удивительно, как быстро мы привязываемся к людям из-за их тёплого к нам отношения. Как быстро привыкаем к доброте и боимся это всё потерять.       А потом она устроилась работать на пол ставки, к ужасу Мэй. Всего то мыть посуду в небольшом кафе недалеко от дома за гроши. Но персонал полюбил трудолюбивую девочку, часто давая ей с собой тёплый ужин, который та несла домой, от чего Мэй не нужно было готовить после тяжелой смены.       Наученная жизнью она уговорила маму купить несколько акций Эпл и КФС и не прогадала. Деньги копились медленно но уверенно. Чуть позднее Мэй сама купила несколько акций Самсунг на дивиденты от двух первых.       Жизнь была неплохой.       Чердак они обустроили как спальню. Эмма часто расхаживала по барахолкам и распродажам, что-то да принося домой. Потом это всё ушло на ремонт и обустройство её комнаты. А потом ремонту поддалась комната Питера, который решил обклеить все постерами звёздных войн под ласковым взглядом женской общины их небольшой семьи. За семейными хлопотами и привыканием к современной жизни шло время. Средняя школа сменилась старшей, учёба стала тяжелее, но не такой невозможной как казалась в первой жизни. У Эммы появились друзья, с которыми она стала тусить, иногда беря с собой Питера. Их отношения не были идеальными. Они ссорились, на потеху Мэй.       — Питер, чтоб тебя, ты забрал мою расческу?!       — Больно надо!       — Если я сейчас найду её в твоей комнате я отшлёпаю тебя как малое дитя! — Она врывается в комнату и да, замечает на захламлённом бумагами столе свою расчёску и короткие тёмные волосы которые из неё торчали. У неё они были светлее и длиннее. — ПИТЕР БЕНДЖАМИН ПАРКЕР!       С визгом названный бросился бежать от соулмейта, что гналась за ним по всему дому, размахивая банным мокрым полотенцем, которым давеча были обмотаны мокрые волосы. Дошло до того, что они даже выбежали на улицу и при виде них соседка — старушка миссис Фигг с дюжиной котов, громко засмеялась, роняя из рук секатор, которым ровняла свои кусты в саду. Да, ей нравилась её теперешняя жизнь. Она не интересовалась миром вокруг, наслаждаясь своим собственным маленьким и тихим раем. А потом случилось то, что случилось.

***

      Подруги, в честь окончания учебного года скооперировались, предлагая пойти на какую-то очень дорогую гонку и закончить вечер в ресторане. Ей семнадцать и она уже взрослая девочка, не то что тринадцатилетний Питер. У него как раз назревала в тот день какая-то экскурсия в научном кружке, а потому она решилась — почему нет. На гонках она ни разу не была и мало что интересного видела в жизни… ну… почти. Но всё равно было бы увлекательно сходить.       Эмма не любила шум Нью-Йорка. Не любила шум вообще, но свыклась. Раньше она жила в просторном длинном и зелёном городе больше походим на пригород. Там дышалось легче. Но время идёт и люди ко всему привыкают, ведь так? На входе её слегка насторожило, что кто-то возбуждённо выкрикнул: «Обожаю Тони Старка». Но мало ли, она тоже много фанфиков перечитала по Мстителям и много пересмотрела фильмов, которые, кстати ещё не вышли. Но ведь это дело времени, так? Вон Индиана Джонс всегда популярен, когда бы его не смотрели. Но всё-таки, разве фильм про Железного человека уже вышел в 2010?       — О, это же Роберт-Дауни младший! — Удивлённо воскликнула Эмма, указав пальцем на мужчину, одетого в костюм для гонщика. В своё время последней новостью для неё было то, как умер Роберт-Дауни старший и как был убит горем его сын. Видеть перед собой кумира было невероятной удачей.       — Что? Это же Тони Старк! — Указала одна из её подруг и девушки сразу свесились с перил, едва не сбив её. Паркер вздрогнула. Гонщик перед ней, именуемый Старком выглядел несомненно молодо, но происходящее не оставляло никаких сомнений.       — Ахуеть… — Осознание было подобно ледяному душу. Она в фандоме. Чёрт возьми! Гонка, что было на гонке? Сейчас 2010. Что было в этот момент? В сознании всплывает белый попугай, русский бугай и битва на гонке. Чёрт!       Эмма бежит вниз по ступеням и бросается к крайней ограде, к решетке. Но Старк уже садится в машину и отъезжает к стартовой линии. Что делать? Что делать? Что же делать?! Нужен план, нет, диверсия, но как? Взгляд примечает одного из охранников и она бросается к нему.       — Здесь бомба. — Паническим шепотом шипит она, хватаясь за руку мужчины. — Я видела как какой-то мужчина хочет напасть на Старка и заложил бомбу. Вы как хотите! А я спасаться! — И бросается прочь к выходу. Мужчина колеблется, но передаёт по рации что поступило сообщение о бомбе и людей стали эвакуировать. Едва она оказывается на улице как спешит к черному ходу. Паника, крики и машины взлетающие от электрических плёток, которые этих машины пополам разрезали. На неё вообще не обращали внимания, спасая только свои жизни. Кажется, эта гонка должна была быть где-то в Италии или ещё где, но почему-то проходила здесь. Почему?       На трассу выезжает черный лимузин, прижимая террориста к ограде. Она видит Хогана, Старка и Поттс. В волнении стынет горло. Русский смотрит, казалось, в само её душу, поднимая голову, а потом половинит машину, к которой она бросается. Поттс неистово кричит, Хэппи вжимает педаль газа, пытаясь раздавить нападавшего.       — Выбирайся! — Кричит Эмма и выхватывает из рук рыжей красный чемодан, швыряя его Старку и потянула за собой Поттс, убегая. Не смотря на склочный характер Старк любил эту женщину и помочь ей хотелось ужасно сильно. — Слушай меня! — Она заворачивает за одну из машин и разворачивается к Пеппер. Та замирает смотря в её глаза с шоком. — Наташа, которая работает на вас. Мне нужно чтобы она меня нашла. Слышишь? Пеппер!       — Я, я слышу, я слышу тебя. — Отзывается женщина.       — Старк будет в порядке, он выживет. Всегда выживает. Но ты, ты должна беречь себя. Когда появится Мандарин никогда не оставайся ни с кем на едине. Слышишь? Поттс чтоб тебя! — Женщина кивает и девушка подрывается и роется в карманах, находя помаду, достаёт жвачку и пишет на длинной обёртке адрес, после чего отдаёт Пеппер. Рыжая все ещё смотрит в её глаза и девушка убегает.       В последствии Старк спросит о девушке, которая вытянула Поттс из машины, но та не скажет и слова о ней, назвав какой-то безликой прохожей, но зелёный и карий глаза остаются в памяти на долго.