Наживую

В гальюне пахло кровью, спиртом и дурным потом: Дофламинго зашивал Росинанту спину. Нити белыми струнами стягивали края ран, а живое мясо мелко дрожало. Сутулая бледная спина не двигалась. Не двигалась она и когда Дофламинго эту самую спину ощупывал липкими от крови пальцами, пытаясь понять: целы ли кости или придется иметь дело с крошевом из ребер? И когда обтирал края ран абсентом и промокал лоскутами в нем же смоченной рубашки — не было салфеток. Ничего не было. Росинант молчал. Безмолвные, безъязыкие стоны умирали в его теле, иногда вырываясь рваными выдохами, когда Дофламинго делал особенно болезненный стежок. Да изредка прикладывался к бутылке с мадерой — жадно и зло. В детстве Росинант плакал, поранившись. Сначала — в голос, потом, со временем, научился подавлять рыдания. Дофламинго тогда приходилось долго сидеть с ним: он сжимал брата в объятьях, а Росинант трясся и мычал, заливая его соплями и слезами. Глядя сейчас на перепаханную шрамами спину брата, Дофламиго почти скучал по тем временам. Росинант слишком о многом молчал. С третьей раной, чуть выше правой почки, пришлось повозиться, срезая нитью лохмотья мяса с налипшим на него черте-чем. Кажется, это были клочки перьев с шубы, слипшиеся от крови. Росинант дышал, как загнанный зверь — хотел кричать и не мог. Дофламинго шил. Сейчас, когда он вырос большим и сильным, он мог перемолоть обидчиков в фарш, но не мог утешить. Стянув последний стежок, он притянул к себе голову брата и сухо клюнул в лоб. Тот бросил на него мутный от боли и алкоголя взгляд; размазанная помада казалась еще одной незашитой раной. Рваная, сумасшедшая улыбка до ушей и опущенные углы рта — мученически ли, упрямо ли, Дофламинго не мог сказать. Пожалуй, все и сразу. — Пошли, Роси, пошли. Дофламинго ухватил его под руки, поднимая с толчка. Росинант вытянулся и стоял, привалившись к нему горячей спиной и пошатывался точно измотанная жизнью тощая кляча, которая того и гляди вытянет шею, щелкая зубами перед лицом. Сознанье теплилось в нем, угасая как свеча на ветру. Можно было, наконец, лететь в порт, в больницу. Им точно надо завести наконец штатного врача, еще один такой заход Дофламинго не выдержит.