Зима, когда его не стало

Небо шебуршит каплями дождя и пылится грязью. Сенку поднимает к нему взгляд и протягивает руку к подступающим каплям. Они тёплые — забавно стекают по коже, и он отсчитывает их уже сотню, если не тыщу, но Бьякуи всё нет. Этот старик опять опаздывает, хотя обещал, что лично заберёт Сенку после школы и они пойдут вместе. Люди вокруг — монотонное-тусклое и безликое. Сенку встряхивает зонт и проходит через толпу, когда загорается зелёный на светофоре. Вздыхает. У него скоро выпускные тесты. Не такие важные, чтобы переживать, ведь Сенку только оканчивает младшую школу. Дальше — огромный путь, если он всё-таки хочет поступить в хорошую среднюю и старшую школы. Но когда живёшь не в столице — путь дальше, как шаг в неизвестность. Поэтому в их небольшом городке популярны легенды. О богах удачи и священных духах, к которым часто ходят помолиться, чтобы добиться счастья в чём-либо. Сенку рационал — для него это всё звучит нечестно и глупо, но подниматься с Бьякуей раз в полгода на гору, чтобы вознести молитвы духам уже стало традицией. И Сенку их чтит. В этот раз он приходит сам. Земля тут скользкая и вязкая, оступись — и умри, упав с обрыва и свернув шею. Сенку думает, что в этом и заключается некая ирония, ведь даже добраться до этого места требует уже некоторой удачи. Обычно поэтому он приходил с Бьякуей. С высоты открывается вид на лес, что вырисовывается, как на ладони. Дождя здесь почти нет, будто тот обходит это место стороной. И диких животных Сенку почти не встречал. Это место, как купол возведённый поодаль от всех, и внушает больше необъяснимо волнующее, чем безопасность. Сенку морщится, отряхиваясь от фантомной тревоги. Она струится по плечам, как осевшие капли дождя. Он делает шаг, чтобы — мгновение — соскользнуть по липкой земле. Деревья рывком сменяются небом, а Сенку не успевает ничего понять — у него мир перед глазами расплывается в замедленной съёмке. И он даже не успевает испугаться или смириться, не тем более закрыть глаз. — Осторожнее! А затем Сенку хватает рука. Она сильным рывком утягивает его обратно, и Сенку выныривает на свободу. Он моргает пару раз, медленно дышит и ещё несколько секунд не может осознать, что это было, будто выбравшись из омута пустынных вод. Под ногами снова ощущается земля, и Сенку смотрит на размытый первые секунды образ парня, который его держит. — Ты в порядке? Малыш, ты знаешь, что в таких местах нельзя гулять одному? Особенно в такую погоду, — парень его отчитывает, как ребёнка, хотя выглядит не старше ученика средней школы, когда Сенку наконец может разобрать его фигуру напротив. Достаточно высокий и в какой-то фиолетовой накидке совсем не по погоде. Сенку думает, что причёска у него глупая, скошенная набок. И для Сенку он весь очень смешливый и странный, но никак не взрослый, который достоин его отсчитывать. И худой слишком, как он Сенку вообще вытянул — тот ещё вопрос, который вслух тот не задаёт. Вместо этого он вырывает руку из чужой. — Спасибо, я знаю, — и машет головой, отходя, чтобы поднять выпавший из руки зонт. Незнакомец смотрит на Сенку непонятливо-впечатлённо и даже чуточку оскорблённо, но тому нет дела. Он зонт от грязи отряхивает и оборачивается, чтобы снова осмотреть парня сверху вниз несколько задумчиво и оценивающе. — Как тебя зовут? — Что? — парень склоняет голову в бок и напоминает Сенку птичку. Забавную и дурашливую. — Меня Сенку. А тебя? Незнакомец заметно растерянный, но заинтригованный, садится перед ним на корточки, чтобы сравняться. — Ген. Меня зовут Ген, — он заправляет прядь за ухо и глядит на Сенку как-то внимательно. Тот — в ответ, подмечает голубые глаза и шрам на щеке такой странной и диковинной формы, которую искусственно не оставить ну никак. — И ты не боишься так спокойно говорить своё имя незнакомым дядям? Вдруг я какой-нибудь маньяк? — Ну, во-первых, ты не дядя, — подмечает незатейливо Сенку и ухмыляется по-ребячьему гордо. — А, во-вторых, ты меня спас. Теперь мы знакомы. Он делает ближе шаг, чтобы притянуть руку и Ген почему-то так запросто принимает. Смотрит только секунду, а затем касается, пожимая. У него ладони холодные, и Сенку от этого факта почему-то забавно. Ген весь такой любопытный-любопытный, что изучай, а Сенку это и любит. — А что ты делаешь здесь? — спрашивает он чуть запоздало, а Ген поднимается, отряхнув брюки. — Что и ты? — Ген бросает на него заинтересованный взгляд и отходит подальше. Туда, где открывается вид на небольшой храм. Он весь давно зарос кустарниками да цветами, хотя периодически, как слышал Сенку, очищался какими-то местными. Он даже не знал, какому богу или духу посвящён этот храм, а Бьякуя никогда не рассказывал. Они просто приходили сюда периодически. И Сенку даже понятия не имел, кому возносит свои молитвы. Он наблюдает, как Ген становится у храма на колени. Там, где земля не такая грязная и сухая и складывает ладони вместе. Сенку ему не мешает. Даёт пару минут, чтобы помолиться и осторожно подходит ближе, будто видит такую картину впервые. Замечает, как Ген шепчет что-то под нос и наконец разводит ладони, с улыбкой оборачиваясь на озадаченного ребёнка. — Ну что? Твоя очередь, — говорит он, освобождая место, но Сенку меняться с ним не спешит и вместо этого отмахивается головой. — Ты тоже молишься, чтобы хорошо сдать экзамены? Ген такой вопрос вводит в очевидный тупик. Он моргает комично и прыскает, отводя взгляд. Сенку не понимает, почему он смеётся и хмурится. — Типа того, — наконец выдаёт Ген, хотя Сенку уже как-то не верится. — А ты не слишком мал для экзаменов? — Мал. Поэтому я хочу поступить в хорошую школу, чтобы потом уже сдать и стать учёным. — Ого, учёным? Какая красивая мечта. Ген располагается полностью на земле, расставив ноги по сторонам. Сенку смотрит на это недолго, подходит поближе и также усаживается рядом на корточках, чтобы не запачкать одежду и чтобы Бьякуя потом не вздыхал из-за этого. — Да. Но просто от желаний учёным не стать. Да и не особо я верю в эти все молитвы и духов, — говорит он и упирается зонтом в землю, выводит что-то по рыхлой земле, пока Ген лениво за тем наблюдает и слушает. — Ну и в чём тогда смысл, если не веришь? — он снисходительно улыбается. — Приходишь просто так получается. Ещё и умереть сегодня мог. Совсем дурак ты, Сенку. От этих слов Сенку хмурится и губы дует почти обиженно. Ему такое слышать не нравится и когда идиотом его считают тоже. Он хоть и ребёнок, но совсем не глупый, а этот Ген над ним ещё и издеваться смеет! Сенку это злит непомерно. Он зонт от земли убирает и уже оборачивается, когда слышит, как окликают по имени. — Сенку! Бьякуя, весь запыхавшийся и мокрый, стоит, вытирая лицо. И Сенку вздрагивает при виде него мгновенно, поднимается и бросается в руки отца, который чуть ли не падает от того, весь обессиленный, пока дышит уставше. — Сенку! — он выдаёт радостно и прижимает сына к груди, восторженный и преисполненный облегчения. — Я так испугался! Почему ты пошёл сюда совсем один, я же сказал тебе дождаться меня! Сенку на вопрос не отвечает. Жмётся к Бьякуе сильнее и только сейчас резким ливнем дрожи по коже осознаёт всё пережитое. Что умереть сегодня правда мог и Бьякую бы больше не увидел. Он слёзы сдерживает с трудом и шмыгает пару раз, пока Бьякуя так заботливо-обеспокоенно его оглядывает. — Ты в порядке? Ох, ещё и совсем один здесь. Сенку ответить хочет, что не один, но ком в горле встаёт и обидно до чего-то так сильно. Он оборачивается, чтобы на Гена показать, но от того уже след простыл, а Сенку не понимает даже, когда это успело произойти. И смотрит в пустоту ещё пару минут, пока Бьякуя его за руку не берёт, уводя за собой. Дождь кончается. От Гена всегда пахнет лесом. Сенку был в том мало, в основном рассматривал с высоты горной местности и иногда бегал вглубь за ископаемыми. Наблюдал за природой и изучал-мастерил, чтобы узнать, как всё работает и создаётся. А Ген казался частью леса. Сенку его во второй раз возле леса и встретил, когда прогуливался по тропинке до дома. Ген всё в той же одежде стоял и узнал Сенку почти сразу. И всё-таки Ген был чудной. Но разговаривать с ним было приятно. Сенку всегда его находил возле леса или гор, общался и пару раз вместе молился у храма. В отличие от Бьякуи, Ген на их встречи не опаздывал почти никогда и ждал Сенку каждый день возле леса или храма. Так каникулы Сенку полностью провёл именно с ним. — Тебе не кажется это странным? — спросил как-то Ген, пока сидел под деревом и почти сливался с природой вокруг. Полупрозрачный будто весь и уже давно сросшийся со всем тут. — Общаться со мной, хотя ты почти ничего обо мне не знаешь? — А ты не рассказываешь, — подметил Сенку и Ген снова не смог сдержать усмешки от уничижительной детской честности. — Да и имеет это разве смысл? Ты мне помогаешь в моих опытах и просто. Я знаю, что тебя зовут Ген. Этого достаточно. Ген тогда не ответил ничего. Только сидел как-то тихо-тихо и наблюдал, как Сенку что-то создавал. Иногда Ген ему подавал нужные инструменты, а затем почти до ночи рассказывал о том, как впервые гулял по этому лесу и искал кого-то. Сенку слушал его вполуха на фоне, иногда усмехаясь. На следующий Ген поделился с ним яблоком. Но Сенку так был занят, что совсем забыл его съесть, а под вечер обнаружил, что оно почти полностью сгнило. Ему показалось это таким странным, что Сенку мог бы с радостью изучить этот феномен, если бы его тогда снова не отвлёк Ген. Весной Сенку поступил в среднюю школу. В том же году Сенку заметил у Гена первые белые волосы. — Его зовут Тайджу. Он помог мне с хулиганами, — рассказывает Сенку со смешком, вспоминая те события. В его руках модель ракеты, от которой он отвлекается, а Ген сидит рядом и плетёт что-то из цветов. — А потом мы вместе отомстили им. — Как жестоко, Сенку-чан. Ксено охает, прикрыв театрально рот рукой, но в тоже время посмеивается так нагло, что Сенку берёт некая гордость и азарт. — Я и тебя так защитить смогу, — выдаёт неожиданно самоуверенно он. — Вот будет кто-то приставать — и я их запросто!.. Сенку замолкает, когда слышит смех. Оборачивается и видит, как Ген стоит уже рядом. Он вдыхает запах цветов с фиолетовой одежды, а Ген наклоняется только ближе. — Не слишком ли ты мал для этого? Я пока что ещё старше тебя. Сенку знает это, как и то, что Ген всегда будет старше, хотя Сенку его возраста даже не знает. И сам Ген будто совсем не меняется с годами. Сенку уже четырнадцать, а Ген всё в такой же одежде, такого же роста и ничуть не изменился лицом. Лишь часть его волос будто выцветала день за днём. Сенку помнит, как это началось ещё пару лет назад, а сейчас превратилось в белое, как мелом вымоченное, пятно. Он никогда не задавался вопросом, почему так, даже не замечал, пока Ген сейчас, как тогда в их первое знакомство, не поправил прядь волос. И Сенку замер на несколько мгновений, смотрел на это, почти не отводя глаз. И не мог понять, что имел в виду Ген, говоря “пока что”. Да и имело ли это значение? Когда Ген весь такой красивый стоял сейчас рядом, а у Сенку щёки краснели сами собой. — Думаю, однажды карма настигнет каждого. И каждый получит по заслугам, и каждая неупокоенная душа найдёт свою месть. Так что незачем обижаться на кого-то долго. Они получат своё когда-то, а от твоей злости никому не холодно, не тепло. Только себе хуже, — рассуждает вслух Ген, пальцами зацепляя цветы в волосы Сенку, как маленькими бутончиками на бело-зелёном ворохе. Он всегда говорит складно-сладко, и Сенку ещё с первой их встречи нравится слушать Гена. Но в этот раз он его затыкает. Ген распахивает глаза, но не отстраняется, даже когда руки Сенку хватаются за шею, а губы уже касаются его. Сенку такой юный, ещё совсем взбалмошный и нежный. Ген притягивает его ближе, вонзается губами сильнее в другие и прикрывает медленно глаза. На вкус Ген как кровь. В следующем году Сенку поступать в старшую школу. Бьякуя говорит, что у него все шансы попасть в Токио и Сенку делится этим в первую очередь с Геном. Потому что у Тайджу конфетно-букетный с Юдзурихой, а Сенку так радостно-весело, а ещё Ген трогает его за волосы мягко и зарывается пальцами приятно-приятно. — И ты оставишь меня? — отшучивается Ген, но Сенку на эти слова хмурится и смотрит на него так раздражённо снизу вверх. Ген только голову наклоняет в сторону в излюбленной манере, ну прямо, как птичка. И Сенку злиться уже совершенно не может. Ген по-прежнему кажется ему каким-то нереальным, слишком сказочным и лесным, что хочется взять его одновременно, прижать и не отпускать, но в то же время только тут его место. И в Токио Ген совсем никак не видится. — А ты бы поехал со мной? — спрашивает вдруг Сенку так невзначай, замечая, как мигом Ген меняется в лице и уже не улыбается, как было прежде. Только отводит в сторону взгляд. — Думаю… это было бы проблемно несколько, — он тихо посмеивается, а голос дрогает так незаметно-едва. Сенку не спрашивает почему и Гену верит. Потому что как-то у них так сложилось, что Сенку Гену доверял больше всех, хотя почти ничего не знал о том. И Ген был для него не больше, чем просто незнакомец и в тоже время ни меньше, чем нечто большее, чему Сенку не мог дать рационального значения. С Геном просто было правильно. И хорошо. — А ещё у меня проект, — вспоминает Сенку, меняя тему, а Ген мигом возвращает на него заинтересованный взгляд. — Проект? — По тематике истории нашего городка. Но я пока не уверен, что именно взять. Я не сильно разбираюсь в истории. Но я слышал от Бьякуи, что ещё до моего рождения здесь ходили легенды о серийном убийце. Ну, знаешь, что-то такое типичное и слишком эффектное для нашего тихого местечка. Ген при словах Сенку загорается восторгом неподдельным и наклоняется ближе. Он говорит воодушевлённо и почти светится весь изнутри, что слепит прям. — О, я тоже слышал о нём. Я даже пытался делать проект на эту же тему. Ходили слухи, что он нападал только на подростков и занимался этим продолжительное время достаточно. Пару лет точно, думаю. А затем вдруг исчез. И никто не знает, что это было и было ли на самом деле. Но лично я верю. Сенку круглит глаза, а затем приподнимается на локтях, оборачиваясь и изумлённо заглядывая в глаза Гена. — Ого, а ты немало знаешь об этом, — усмехается он, но что-то Сенку становится до странного несмешно. И звучит Ген как-то слишком заинтригованно этим всем. — Ну я люблю разбираться в личностях людей. Тем более, тебе разве не интересно, если бы реально существовал этот человек, то почему бы он бросил вдруг это всё? Думаешь, он получил по заслугам? — продолжает загадочно нагнетать Ген и Сенку морщится от его тона, полностью выползая из объятий другого. — Ну, прекрати, — просит он, закатывая глаза. — Опять ты про свою карму. Если бы в мире всё было так легко и честно, то я бы давно умер. — От количества плохих дел, которых сделал? — От радуги, которой бы переел и потом срал без конца. Ген смеётся в ответ и тянет Сенку обратно за талию. Обнимает, не давая воспротивиться, а Сенку не собирается. Смотрит на Гена несколько осуждающе демонстративно и наконец целует, полностью отдавшись этому. И тревога заглушается головокружительным жаром, пускай Ген под ним холодный и едва ощутимый. Сенку зарывается пальцами в его наполовину белые волосы. Сенку думает, что достаточно забавно, когда история заканчивается там, где начиналась. Он снова поднимается на гору ночью. Здесь склизко и влажно по-мерзкому от дождя, что не прекращает стучать каплями по телу, закрывая всё вокруг завесой чего-то неживого, холодного. В таком тумане не найти ничего. И Сенку понимает, почему тогда люди не нашли тоже. Он спускается прямо в обрыв. Там неглубоко, но тревога зияет дырой, чернеющей и пустынной — в никуда. Она расползается следами чего-то старого, давно позабытого в этом лесу, что он же сокрыл. Пятьдесят лет назад в этом месте обитал маньяк. Он убивал только подростков до восемнадцати лет. Никто не знал, как он появился, кем был и куда он однажды пропал. Был ли он вообще? Данные о его жертвах говорят, что да. Но последнее тело так и не было найдено. Ученик старшей школы лет шестнадцати. Однажды он сам забрёл в лес, изучая это дело, узнав по слухам, что маньяк всегда убивал жертв именно здесь. И в итоге сгинул также, как они все. Маньяк напал на него со спины. Пытался лишить жизни одним движением ножа по шее, но парень начал сопротивляться и в итоге получил лезвием по лицу. На этом месте остался кривой шрам. Раненный и напуганный парень был сброшен с горы прямо вниз. Его тело так и не удалось найти, потому что замело снегом. Но мало кто знал, что вместе со своей жизнью тот парень унёс и чужую. Тело маньяка осталось рядом и за года почти полностью было поедено животными, которые по какой-то неведомой причине не трогали парня, словно его оберегали сами святые духи и оставили тело гнить, обрастая после зимы цветами. И всё, что осталось на память от него были остатки полусгнившей фиолетовой одежды среди листвы. Так глупая птичка одной пулей лишила жизни и себя, и охотника. Так умер Ген Асагири. И спустя почти пятьдесят лет его тело было найдено, а дело закрыто. С тех пор Сенку больше никогда не видел его, сколько бы ещё раз не приходил к лесу и храму. На следующий год он поступил в Токио, как и хотел. Наверное, так и работает удача. И, наверное, так и работает твоя карма, Ген.