Элберта

      Лу внимательно оглядела его: такой же, как и был, синяков не прибавилось, ухмылочка на губах — фирменная, хаксливская.       «Ну и славно».       — Твой брат музицирует, а я внимаю.       Впрочем, скрипка уже молчала. Зато Клайв — нет. Вернув инструмент на место, он хмуро уставился на Ламберта:       — Что ты с ним сделал?       — Вернул должок.       — Френн хотя бы дышит?       — Что ему сделается? Весь подвал в его распоряжении.       — И чего ты так переживаешь? — Лу слезла с подоконника, подошла к Клайву. «Ух, высокий дьявол… хоть на мыски вставай, чтобы в лицо заглянуть». — Полежит, отдохнёт. А мы пока… ну… поработаем? Помнишь, мы же на задании, — она повернулась к Ламберту.       — Его Светлость в состоянии работать?       — Как будто у меня есть выбор, — закатил глаза Клайв.       — Предлагаю вернуться к началу, — вмешалась Лу, повысив голос. Только тёплой братской перебранки сейчас и не хватало. — Какое у нас задание?       Оба Хаксли, как по команде, синхронно развернулись и уставились на неё.       — Ну, что делать-то нужно?       — Ты вообще ей ничего объяснил, а? — младший брат перевёл взгляд на старшего.       — Не успел, — буркнул тот.       — Красавец, — ухмыльнулся Клайв и посмотрел, хитро щурясь, на Лу. — Надо грабануть один богатый домик. Тихо и быстро.       — Так… — Чего-то подобного она и ожидала. Куда сильнее её удивляло преображение. Вальяжные манеры аристократа как корова слизала. Выпендривался-выпендривался, а теперь вот оно как — «грабануть». Просто и по делу. — А что стащить-то надо?       — Потом тащить. Сначала танцевать, — деловито встрял Ламберт. — Умеешь?        «Да ну, и второго как подменили?.. Будто маску снял. Давно бы так, а то одни смешки и взгляды свысока».       — Ещё бы не уметь, — Лу пожала плечами. К чёрту ложную скромность. — У меня мать балерина. Ну… была. Танцы для прикрытия, что ли? Один пляшет, один караулит, один по шкатулкам шарит?       — Растяжка должна быть хорошая, — не глядя на неё, задумчиво пробормотал Клайв. — Думаешь, сможет? — он обращался к брату.       — Предпочитаю не думать, а проверять. Ты или я?       Клайв молча выудил из кармана невесть как оказавшуюся там монетку, подкинул её на раскрытой ладони:       — Величество или карета?       А вот это уже ни в какие ворота не лезло.       «Стенка я тут, что ли, или предмет мебели какой?»       — Ничья, — Лу схватила монетку и сунула в карман штанов. — Неизвестно ещё, кого из нас проверять надо, мистер Хаксли и мистер Хаксли. Вальсировать научились, уже и балетмейстеры.       Они, снова не сговариваясь, но поразительно синхронно захохотали.       — Шустрая. Танго умеешь?       — Могу и танго… в смысле попробовать… Я его не…— договорить у Лу не получилось: Клайв подхватил сзади и так быстро увлёк на середину комнаты, что у неё аж дыхание спёрло.       — Пробуй, — скомандовал он, притянул к себе за талию, второй рукой сжал пальцы Лу в горячей ладони. Взглянул сверху вниз, чуть улыбаясь. — На раз-два.       «А рубашку-то так и не застегнул».       — Готова?       — Будто у меня есть выбор, — передразнила его Лу, пряча взгляд.       — Он у тебя был. — Клайв рывком развернул её лицом к Ламберту, одновременно ещё сильнее прижимая спиной к своему торсу. — И ты его сделала.       — Сделала и не жалею. — Лу попыталась высвободиться. Танец танцем, но это совсем из ряда вон — так тискаться.       «Вот и лицо вспыхнуло, как подожжённое», — смутилась она.       — Не елозь. Лучше обними его за шею, — потребовал Ламберт, приблизившись к ним.       Лу сделалось совсем неловко.       «Один держит так, что не отлепишься, второй смотрит, как дыру прожигает. А горячо-то по-настоящему. И никого вокруг, ни публики тебе, ни наставников, только эти двое… танцоров».       Лу нервно выдохнула.       «Ну-ка собраться… собраться… Не отступать же теперь».       Она медленно завела руки за голову. На миг замешкалась, а потом решительно обняла Клайва за шею.       — Вот так, молодец. Смелее. И улыбайся. Всегда улыбайся. Мы должны покорить публику, — продолжал напутствовать Ламберт. — Пусть забудут, как дышать, глядя на нас. И где их кошельки — тоже. Понятно?       «Понятнее некуда».       Вот только Лу уже забыла, каково это — танцевать с мужчиной, который знает в этом толк. На цирковых трапециях и лентах крутились одни девицы.       Всё было будто в новинку, волнующе. Ладони Клайва, почти сомкнувшиеся у неё на животе, словно сигнализировали — расслабиться, довериться, импровизировать. Тёплое, с лёгким алкогольным душком дыхание щекотало её затылок и шею, и не то чтобы было так уж ей неприятно. Мимолётный страх отступил перед вызовом.       «Ну и ладно! Будет им танго!»       Клайв потянул Лу за собой назад. Шаг, другой, третий… Насмешливо шепнул ей на ухо, касаясь губами мочки:       — Не бойся, это не больно. Я буду очень нежным. — И так же рывком во вращении отправил Лу в объятия брата, оказавшегося неожиданно рядом.       — Спасибо, что привела его в чувство. — Теперь уже Ламберт прижимал Лу к себе и направлял в танце, настойчиво увлекая за собой. — Клайв — засранец, но лучше него нам помощника не найти.       «Вот это да! Какого же… Мотают, как куклу».       Только хмуриться Лу вдруг перехотелось. Лучше и правда улыбнуться. Обоим сразу. И неважно, что смотрела она на одного Ламберта и обнимала тоже его. Клайв, шельма, наверняка прекрасно считает посыл. Дышать ей стало труднее, но двигаться — куда легче.       — У него мать только что умерла. Получила плохие вести, и сердце не выдержало, — в затянувшемся порыве откровенности делился старший Хаксли, продолжая вытанцовывать сложные па и заставляя Лу их повторять. — Всё наследство оставила дочери и её супругу. Клайву ни шиллинга не досталось, даже на похороны запретили приходить. Поэтому он такой… был. Он всегда такой, когда что-нибудь серьёзное происходит. А Френн, упрямая бестолочь, ему жизнью обязан. Костьми ляжет, но поручение выполнит. — Ламберт заставил её прогнуться до самого пола, а затем ловко подхватил в воздухе и буквально вручил в руки брата.       — Сплетничаете? — обольстительно улыбнулся Клайв, прижимая Лу к себе. Ни дать ни взять кот, сожравший сметану.       «Вот это слаженность, однако! Уж точно не в первый раз так выплясывают, к тому же совсем без музыки. Потрясающее чувство ритма у обоих, а двигаются как… Загляденье! На них точно смотреть будут, открыв рты. Куда мне с ними тягаться!»       Лу закусила губу.       «Интересно, если надушить Клайва одеколоном брата, а потом закрыть глаза, легко ли будет отличить их… ну, по движениям, прикосновениям? И на ощупь? Забавно, наверное, делить постель с обоими сразу… там они тоже так гармоничны?»       Смущение тотчас вернулось к ней с утроенной силой. Теперь у Лу пылали не только щёки, но и уши.       «Тьфу, пропади всё пропадом! Какая ещё к чёртовой матери постель?! Придёт же в голову. Дотанцевалась…»       Лу поспешно отвела взгляд от лица Клайва.       — Ты очаровательна. Краснеешь, как монашка. Это так мило.       — Что, и монашек танцевал? — буркнула она.       Клайв не ответил. Подхватил за бёдра, вынуждая Лу развести ноги и обвиться вокруг его тела, как лиана, закружил и в воздухе же перекинул брату в объятия.       «Ну вот, опять. Так. Не думать, просто танцевать, просто танцевать… Ага, если бы всё было так просто».       — Не переживай, научишься. У нас полно времени. До самого вечера.       «До вечера?..»       Лу изумлённо уставилась на Ламберта, затем беспокойно оглядела стены в поисках часов. Но и без них было яснее ясного — танцевать ей придётся долго. Как бы не двинуться с такими кавалерами. А то вот уже… понемножку.       Она тихо вздохнула.       За окном солнце лениво и насмешливо расправляло лучи.

***

      — Ненормальная! — резюмировал Леджер, когда за ними захлопнулась дверь. Слава шестерёнкам, они с Элбертой уже стояли на улице, подальше от смрада и тяжёлых предметов, способных в руках старушенции превратиться в настоящее оружие. — Не иначе, как умом тронулась.       — Да уж, — Элберта стянула с рук перчатки, нервно скомкала и засунула в карман плаща. — Старая ведьма. Что она вообще о себе возомнила? Нужно было сразу ехать к сэру Бруксби, но я подумала… я хотела по-хорошему… Но теперь, — её щёки порозовели, глаза гневно сверкали, — теперь только к сэру Бруксби. Он всё устроит. Идёмте скорее.       Леджер моментально напрягся.       «К сэру Бруксби? Это ещё кто?»       Элберта произнесла имя так, словно оно открывает любые двери — в буквальном смысле. И она ничуть в этом не сомневалась.       «Наверняка кто-то из близких друзей семьи. Кто-нибудь очень богатый и влиятельный, кто обязательно посмотрит на меня, как на букашку. И будет прав. Даже водитель, этот щеголь Лесли, так на меня смотрит».       Винить их Леджеру было сложно: ведь в сущности так и есть — бывший студент, подающий надежды, а теперь голь и пьянь, бездомный и никчёмный.       Противное чувство, которое Леджер не очень успешно, но всё же довольно настойчиво пытался прогнать в доме старухи, вернулось с утроенной силой.       — Знаете, мисс Вудвилл… Наверное, мне лучше вернуться к себе.       Элберта, уже успевшая спуститься с лестницы, поспешно обернулась и внимательно посмотрела ему в глаза.       — О, Леджер, пожалуйста! — Сейчас в её голосе звучало куда больше грусти, чем приказного тона. — Чем это лучше? Без вас ничего не выйдет. Вы только полпути пройдёте, а в агентстве уже достанут карту. Они работают быстро. И… и потом мы с вами вместе решим, что делать дальше.       — Вы преувеличиваете, мисс. Я абсолютно бесполезен.       — Бесполезны? Леджер, о чём вы? — она слегка нахмурилась. — Вы хранитель всех знаний. Всего, что касается проекта. И вы — бесполезны? Послушайте, — Элберта подошла ближе, заговорила быстрее: — Я очень хочу, чтобы мы с вами стали добрыми компаньонами. У меня есть средства. Но для того, чтобы проект профессора снова заработал, этого недостаточно. И моей заинтересованности — тоже. Вы же понимаете? Нужен человек, который разбирается в деле профессора не хуже самого профессора. Вы много таких знаете? Я — только вас.       От горячности, с которой она говорила, Леджер окончательно растерялся. Такая вера в него с одной стороны сильно воодушевляла, с другой — пугала. Не понаслышке он знал не только профессора и его дело, но и горькую истину: нет ничего хуже разочарования. И ужасно боялся разочаровать, и ещё больше — разочароваться. Уйти, сбежать сейчас, трусливо поджав хвост, казалось куда проще. Сожалеть об упущенном шансе, на который так уповал, он будет потом.       — Послушайте, мисс. Я — никто. Мои знания… они ничего не стоят. Это всё было очень давно и уже не актуально. Поверьте, я вовсе не тот, кто вам нужен…       — Позвольте вам не поверить. Мне нужны любые ваши знания о проекте. А вам нужна хорошая работа, правда? Так давайте договоримся. Жалование, проживание — об этом можете не беспокоиться. Я обо всём позабочусь.       Если жизнь чему-то и научила Леджера, так это начинать беспокоиться сразу же, как только его просили этого не делать.       — В смысле жалование? — с опаской переспросил он. — Вы хотите предложить мне работу?       — Да, хочу. Вы правильно поняли.       — А… — от изумления он не нашёлся, что возразить, поэтому просто кивнул.       — Очень хорошо. — Элберта указала взглядом в сторону дороги. — Идёмте, не будем терять времени. А то эта чокнутая ещё вздумает вынести вещи из дома… вещи профессора. Потащит в какой-нибудь ломбард. И как потом их искать? — она на мгновение умолкла — видимо, прочла недоумение на его лице.       — Что именно вы задумали, мисс Вудвилл?       — Конечно, ничего хорошего в этом нет. Я имею в виду подсылать в её дом людей, которые достанут карту и остальное. Но и выбора у меня тоже нет. Вы же видели эту мегеру.       — Она много лет была замужем за братом профессора. Уверен, у неё осталось много разных воспоминаний.       — Именно, Леджер. Поэтому мы сейчас же поедем в агентство сэра Бруксби и расскажем, что конкретно требуется найти. Карта, компас… всё прочее, что может иметь отношение к профессору. Я попрошу достать вещи как можно скорее. Остальное сделают агенты. Они… Ну, скорее всего, они просто тихонько залезут к ней через окно или как-то… — Элберта замялась. — Я понятия не имею, как. И не имею понятия, как с ней договариваться, с этой ненормальной. Поэтому… Вы меня понимаете?       Леджер понимал, да и читать морали о непристойном поведении молодой леди ему, опустившемуся на самое дно и нашедшему новый смысл бытия в стакане портвейна, стоило бы в последнюю очередь. Однако назойливое предчувствие, что добром их затея не кончится, не спешило его покидать.       — Вы уверены, что можете ему доверять?       — Уверена. Я давно знаю сэра Бруксби, и он меня ещё ни разу не подводил, — до паромобиля оставалась пара футов, и Элберта кивнула Лесли, который таращился на них во все глаза. — То есть… Не подумайте ничего дурного, Леджер. Он просто помогал мне… и моему отцу по личным вопросам. И… Ну вот, мы уже пришли, — она была рада сменить тему.       — Всё в порядке, мэм? Прошу вас, — Лесли распахнул заднюю дверцу, покосился на Леджера и демонстративно повернулся к нему спиной. — Теперь домой?       — В контору сэра Бруксби. Садитесь, Леджер.       Он замялся.       — Если ваше предложение всё ещё в силе, мисс, мне понадобятся мои вещи. Вероятно, мы могли бы заехать ко мне в таверну. Я там снимаю комнату. И… — Леджер почти физически ощутил, как напряглась спина Лесли. — Ну или потом я сам как-нибудь… Тогда… туда… позже… — окончательно смутился он.       — Нет, зачем же позже? — поспешно возразила Элберта, выглядывая из салона паромобиля. — Конечно, мы заедем. У вас же не так много вещей? Сколько вам нужно времени, чтобы собраться?       — Совсем немного, — виновато промямлил Леджер, жалея, что вообще поднял эту тему.       «Проклятые шестерёнки! Почему я сначала говорю, а только потом думаю? Надо же было такое ляпнуть! Куда торопиться-то? В собственных лохмотьях стыдно даже на улицу выйти, не то что в приличном доме расхаживать. Но нет ведь, приспичило».       Однако отступать было поздно.       — Пара минут. Я мигом, обещаю.       — Ну садитесь же скорее, — Элберта указала на соседнее место и перевела взгляд на водителя: — Сейчас на Грэйм-лэйн, Лесли.       Тот развернулся, отвесил поклон, сжав губы в ниточку. Дождался, пока Леджер усядется, затем с нарочитым почтением захлопнул за ним дверцу, обошёл автомобиль и уселся на своё место.       — Кухарочка-то новая жаловаться будет, а выслушивать мне. Это уж как пить дать, мэм, — произнёс он вполголоса, постукивая по рулю буроватыми от табака ногтями.       — Что? — не поняла Элберта. — При чём тут…       — Так она с подвальными крысами намучилась, еле вывела, мэм. А вы ей — на тебе клопов, вот, пожалуйте, блох, ну и ещё… всякого-разного. Это дело-то, конечно, ваше, хозяйское, а всё-таки.       Леджер хотел было рассердиться и вспылить, но не смог. Совесть не позволила. В конце концов сам виноват: его ведь вчера, пьяного вусмерть, Лесли притащил на себе из таверны, возился с его грязным бельём, спать укладывал на чистые простыни. Кулаками да руганью он теперь ничего никому не докажет.       — А ваше дело — вести машину, Лесли, — строго проговорила Элберта и виновато посмотрела на Леджера. — Побыстрее, мы очень спешим.       Дорога до таверны прошла в полном молчании. Леджер усердно глазел в окно, избегая встречаться взглядом с Элбертой. Идея вернуться с каждым ярдом казалось ему всё более ужасной.       «Вот ведь дёрнул чёрт за язык».       — Приехали, — мрачно сообщил Лесли, останавливаясь почти у самого входа в таверну.       Редкие прохожие с удивлением разглядывали паромобиль, перешептываясь и не стесняясь показывать на них пальцами — с хорошими манерами и приличиями в этом районе не сложилось. Впрочем, как и с прогрессом. На узеньких мощёных улицах с лёгкостью можно было встретить собственную смерть, а вот машины, не говоря уже о дирижаблях и прочем транспорте, были настоящей диковинкой.       — Я… быстро. Одна нога тут, вторая там, — Леджер в замешательстве кивнул на покосившуюся серую вывеску и поспешил вылезти из машины до того, как Лесли решит, будто он ждёт, когда ему откроют дверь, и ещё сильнее обозлится.       Но дорогу неожиданно перегородила Элберта, выскочившая с другой стороны паромобиля так лихо, что взметнувшиеся из огромной лужи брызги окропили и её, и Леджера.       — Я пойду с вами, — заявила она, запоздало подхватив юбки. — Помогу собраться… Вдвоём быстрее.       «Не доверяет», — пронеслось у него в голове. Ответить Леджер не успел — перед ним, как из-под земли, появилась статная, широкоплечая фигура Лесли, заслонившая собой солнце.       — Это уж совсем никуда не годится, мисс, — решительно произнёс он. — Вы-то что там опять позабыли? Если нужно, я сам с ним схожу. А вы садитесь-ка лучше обратно и запритесь изнутри.       — Но…       — Садитесь-садитесь, — Лесли осторожно взял её под локоть и, не обращая внимания на тихие возражения, подвёл к дверце. — Никому не открывайте, слышите? — усадив её внутрь, он мрачно взглянул на Леджера: — Веди.       Стоило им войти внутрь, как ему уже в третий раз за последние пару минут преградили путь. Официантка из таверны, вытерев руки об замызганный фартук, насмешливо склонила головку с небрежно уложенными под застиранный чепец чёрными кудрями:       — Ой, поглядите-ка, какие гости! Это ж откудава к нам такого почтенного джентльмена-то занесло? Какими ветрами?       — Здравствуй, — буркнул Леджер, собираясь отразить словесную атаку, но в это время внимание его бывшей любовницы переключилось на Лесли.       — Ой, глядите-ка, и дружка своего привёл. Это ж кто у нас такой красивый дяденька? — она недвусмысленно поправила выпирающие из декольте груди.       Воспользовавшись моментом, Леджер шмыгнул за её спину и чуть ли не бегом понёсся к лестнице, а оттуда — к себе на второй этаж. Однако стоило ему коснуться дверной ручки, его самого схватили за шиворот и рванули назад.       — Разогнался! — рявкнул Лесли, тяжело дыша. Поправил скособочившийся сюртук. — А теперь давай поговорим серьёзно, по-мужски, без лишних глаз. Куда заходить, сюда, что ли?       Леджер огромным усилием воли заставил себя сохранять спокойствие. Чего-то подобного он ожидал, теперь осталось пережить заслуженное унижение с честью.       — Проходите, — Леджер важно распахнул хлипкую дверь, как будто она как минимум вела в дворцовую залу. — Полагаю, нам стоит обсудить наше будущее… эм-м… взаимодействие.       — Зришь в корень. Молодец, — Лесли вошёл в комнатку и брезгливо поморщился. Было от чего: в нос сразу ударил затхлый запах сырости вперемешку с «чудесными ароматами» с кухни под ними. — Я, знаешь ли, человек простой, без этих… церемоний. — Он прислонился к косяку. — Скажу, как есть. Не знаю, почему мисс Вудвилл разохотилась тебя везде за собой таскать. Девушка она сердечная, курей режут — ей жалко. Мне курей не жалко, а мисс Вудвилл — очень даже. Мало ей в жизни досталось, так теперь ещё и об тебя мараться?       Леджер заставил себя выдержать его проницательный взгляд.       — Думаете, я позарился на её состояние?       — Думаю, тебя рядом с ней вообще быть не должно. Соображаешь? — Лесли запустил ручищу в карман штанов, достал бумажник. — А деньги я тебе и так дам. За кое-какую услугу.       На миг, всего на один короткий миг, у Леджера мелькнуло сомнение, что, вполне возможно, водитель Элберты прав — такому, как он, нечего делать рядом с ней. И неважно, кем Леджер Эквилл был в прошлой жизни. Прошлое прошло. Но всё-таки заставил себя гордо вскинуть подбородок. Пусть сейчас он ничтожен, превратился в пьянчугу, зарос клопами и стал поводом для насмешек, но ради прошлого… ради памяти профессора он поможет Элберте. Пусть даже из этого ровным счётом ничего не выйдет.       — Меня не интересует ваше предложение, милейший. Позвольте, — Леджер попытался обойти загородившего проход Лесли. — Мне нужно торопиться. Не хорошо заставлять даму ждать.       — Говоришь складно, — тот усмехнулся, но с места не сдвинулся. — Только меня это тоже не интересует. Ты бы взял деньги и исчез из столицы. В пригороде и ночлежки дешевле.       — Вы знаете, что такое гелиотермальная энергетика, уважаемый?       — Что-о? — Лесли оторвал озадаченный взгляд от купюр. Нервно передёрнул плечами. — Зубы заговариваешь?       — Геотермальная энергия образуется с помощью параболического вогнутого зеркала, которое концентрирует солнечный свет с преобразованием в тепло, а затем — в электричество, — не обращая на него внимания, затараторил воодушевившийся Леджер. — Мой учитель, профессор Стедмен, изобрёл первую геотермальную энергетическую установку, работающую от парового двигателя с огромной мощностью. Но из-за его смерти дальнейшего развития эта область так и не получила. Теперь у меня появился шанс поспособствовать её возрождению. Думаете, вы сможете меня остановить?       Лесли нахмурился и какое-то время молчал, почёсывая в затылке.       — Ну-ну, раскукарекался. А вчера что ж по-другому пел, профессора ученик? Или в ваших академиях нынче учат пить без просыху и дам последними словами крыть? Ещё раз услышу — не то что челюсть снесу… целую голову откручу. Понятно говорю, по-профессорски?       — Вполне. А теперь, с вашего разрешения… — Леджеру удалось наконец-то обойти его. Недолго думая он ринулся прямиком к колченогой, заляпанной жирными пятнами тумбочке, которая служила и письменным столом, и обеденным одновременно. Вытащил из нижнего ящика засохший батон, покрытый плесенью. Ловко просунул пальцы в дырку на боку и выудил оттуда холщовый мешочек с документами и заначкой на чёрный день.       — Точно изобретатель, — хмыкнул за спиной Лесли. — А над моим предложением подумай. И денег дам, и пинка для ускорения, и направление подскажу.       — А сам не боишься пинка получить от хозяйки? — развернулся к нему Леджер. Собрав в кулак всё своё достоинство, приблизился вплотную и посмотрел прямо в лицо: — Думаешь, мисс Вудвилл не рассердится, когда узнает о твоём щедром предложении?       — Не твоя забота! Разберусь. Я её с младых ногтей знаю, — прищурился Лесли. — А ты вчера прибился, и уже горизонты у тебя… возможности… шансы.       — И я их так просто не упущу. Уж можешь мне поверить, — отрезал Леджер, решив, что бесполезную дискуссию пора заканчивать. Доказывать надо делами, а не словами.       Именно этим он и займётся.       Лесли тоже угрюмо замолчал, и когда Леджер вышел прочь и двинулся к лестнице, поспешил следом. Не отставал ни на шаг до самого крыльца, дыша в спину — одним словом, конвоир.       В машину они залезли почти одновременно.       — Всё хорошо? — Элберта внимательно и не без тревоги оглядела обоих. Лесли сухо кивнул. — Тогда поехали. Нет, стойте! Где ваши вещи, Леджер? Вы же ничего не взяли…       — Всё самое необходимое уже со мной.       Она вдруг довольно улыбнулась:       — Вот и замечательно. Ваш бодрый настрой нам понадобится прежде всего.

***

      На этот раз паромобиль остановился в шумном переулке, обогнув величественное здание ратуши. Леджер позабыл, когда бывал в центре в последний раз. Город заметно преобразился: вместо кэбов и грохочущих, неуклюжих дилижансов по широким мостовым проворно сновали десятки таких же паромобилей, мимо них резво проносились паротрамваи, а на затянутом серой дымкой небе чернели лавсановые брюха дирижаблей. Да и многочисленные горожане выглядели вполне прилично, ничем не напоминая жителей трущоб.       — Мне лучше подождать в машине? — с надеждой поинтересовался Леджер.       — Нет, идёмте со мной. Нам будут задавать вопросы… — Элберта призадумалась. — Насчёт дома, старухи, вещей профессора. Я боюсь что-нибудь упустить.       — Хорошо, — без особого энтузиазма согласился он: с гораздо большим удовольствием Леджер остался бы в компании хмурого Лесли. С ним хотя бы знаешь, чего ожидать, а встреча с таинственным и всемогущим владельцем детективного агентства пугала не на шутку.       Здание, куда они направились, не выглядело вычурным: небольшой двухэтажный дом со скромным парадным крыльцом, возле которого столбом стоял опрятный лакей с важной миной. Внутри картина, однако, менялась: холл больше походил на дворцовую залу, да и массивная мебель смотрелась добротно и дорого. Коридорные стены пестрели от позолоченных рам с городскими пейзажами, а на роскошный бордовый ковёр было просто жалко наступать.       — Нам сюда, — Элберта оглянулась на Леджера и распахнула приоткрытую дверь, элегантно обитую красной кожей.       В просторной комнате было светло, тихо и безлюдно — на первый взгляд. Едва они вошли, как из-за невысокого столика с печатной машинкой выпорхнула барышня в строгом коричневом платье. Учтиво кивнула, улыбнулась — разве что в реверансе не присела.       — Доброе утро, мэм… сэр. Я могу вам помочь?       — Нам нужно срочно поговорить с сэром Бруксби. Анет, правильно?       — Да, мэм. К вашим услугам.       Элберта сделала пару шагов вперёд и огляделась: бегло, буднично, без любопытства. Она бывала в этом кабинете не раз, потому держалась уверенно, с достоинством. Не то, что Леджер, старательно прятавшийся за её спину.       — Боюсь, сейчас это невозможно, — Анет развела руками. — Сэр Бруксби уехал и будет только к вечеру.       — К вечеру? Но… видите ли, дело не терпит отлагательств.       — Вы можете оставить заявку, я напечатаю её при вас, и сэр Бруксби рассмотрит её сразу же, как только…       — Нет-нет, никаких заявок, — перебила Элберта. — Мы хотим поговорить с сэром Бруксби с глазу на глаз. Как нам его найти?       — Сожалею, вам придётся дождаться, когда он вернётся, мисс…       — Вудвилл.       — О… — и без того огромные голубые глаза Анет заметно округлились. — Тот красивый отель на набережной, он… он… — она растерянно оглядела Элберту: скромное чёрное платье горничной, надетое специально и заляпанное грязью до колен, не вязалось в её представлении с образом уважаемой и состоятельной леди.       — Тоже принадлежит мне, милочка. Так куда же уехал сэр Бруксби?       — За город, мэм.       — Куда именно?       — Мэм, сэр Бруксби будет крайне недоволен, если я… — Анет колебалась, подбирая слова, но Элберта без раздумий ринулась в атаку:       — Естественно, сэр Бруксби будет недоволен. Ведь если я с ним не переговорю в самое ближайшее время, он абсолютно точно потеряет своего выгодного и постоянного клиента. Может быть, сэр Бруксби будет так сильно недоволен, что даже уволит вас. Если вы готовы рискнуть…       — Саммервуд, — выдохнула побледневшая и напуганная её напором Анет. — Он поехал в Саммервуд, мэм.       — Где это? Никогда не слышала. — Она обернулась к Леджеру.       — Наверное, какая-то деревушка, — предположил он.       — М-м… да, сэр. Почти… Очень красивое место.       Элберта была озадачена.       — У сэра Бруксби там деловая встреча?       Противоборство их с Анет взглядов длилось недолго.       — Не совсем, — бедная секретарша окончательно стушевалась. — Там находится пансион, — промямлила она, уставившись в пол. — Это личное. Я не могу сказать, мэм. Сэр Бруксби меня убьёт.       — Хорошо. Пансион? И?.. — выждав несколько секунд, Элберта повысила голос: — Где это, душечка?!       — В двадцати милях к югу от столицы.       — Нам необходимо попасть туда как можно скорее. Вы же нам поможете, Анет?