Under Pressure

I never thought that I could be happy

I just know I can’t admit I’m not*

  Ахуенно помог. Спасибо, Майкс, что бы я без тебя делал. Серьезно, такое чувство, что этот четырехглазый знает гораздо больше, чем говорит. Может, он реально пришелец из другой вселенной, которому открыты все тайны мироздания нашей планеты? Но что еще важнее, неужели я правда настолько плохо скрываю свои чувства? Кто еще заметил? Рэй? Боб? Брайан? …Берт? Фу-фу-фу, только о нем еще не хватало думать с утра пораньше. Хотя какое пораньше, Фрэнк. Уже полдень, мы уже полтора часа как в дороге, и все эти полтора часа ты думаешь только об этом. Расслабься, отключи мозги. Знаешь ведь, что на сцену лучше выходить с чистой головой, иначе тебя точно настигнет судьба Мэтта. Давай, вдох-выдох. И когда это я успел докатиться до самоуспокоения? Стыд и позор на мою крашеную голову. Мне казалось, что я выпал из реальности всего на полчаса, но опомнился уже тогда, когда по инерции меня качнуло вперед из-за того, что мы остановились. Сломалось что-то, что ли? Я приоткрыл дверь, чтобы подтвердить свои догадки, но увидел только то, что все уже выбираются из своих фургонов. ‒ Ребят, что-то сломалось? ‒ Я решил последовать их примеру и тоже вылез. ‒ Чего встали-то? ‒ Мозг твой сломался, ‒ без единого зазрения совести ответил мне никто иной как Уэй-младший, ‒ а мы уже приехали. …Майки, скажи, что ты пошутил. Как за полчаса могло пройти целых три? Неужели я все это время думал? ‒ С ума сойти… ‒ я сам не заметил, что сказал это вслух. ‒ Да ты, видимо, и так, ‒ язвительно бросили мне в спину. Только не это. Разумеется, кто же еще мог так надменно улыбаться, глядя на меня сверху вниз. ‒ Доброе утро, ты все на свете проспал. Неужели предавался влажным мечтам с участием вашего дорогого вокалиста? Нет, ну что за талант у этого парня? Стόит ему только открыть рот ‒ как у меня уже руки чешутся ему въебать. И что Джерард вообще в тебе нашел, чертов Берт МакКрэкен? – Берт, не неси хуйни, – раздалось такое знакомое и родное хихикание. О, легок на помине. Стоило мне только подумать о Джи, как тот высунулся из-за спины Берта, и я клянусь, я уже давно не видел его таким воодушевленным. А учитывая, что мы только остановились, а трейлер Уэя-старшего находился вообще с противоположной стороны от той, на которой он появился, не нужно иметь сверхдедукцию, чтобы сложить 2+2. И зачем, спрашивается, мы возим с собой один пустой фургон? В общем, при других обстоятельствах я был бы счастлив видеть Джерарда настолько воодушевленным, что, кажется, даже почти трезвым. При других обстоятельствах я бы обязательно был счастлив. Но не сейчас. ‒ Ребят, у меня для вас просто охерительная новость! Пять минут вам собраться ‒ всех жду в гримерке! ‒ С этими словами наш дорогой вокалист упорхнул так же быстро, как и нарисовался. И ничего не оставалось, кроме как послушно поплестись за ним.   ***   ‒ Мы запишем кавер с парнями из The Used на песню Under Pressure! Разве не круто?! Знаете те неловкие ситуации, когда после чьего-то громкого заявления в воздухе повисает такая тишина, что не хватает только стрекота сверчков? Так вот, сейчас в нашей гримерке царила такая же атмосфера. ‒ Нахуя? ‒ было единственным, что прозвучало в этой тишине. После этой фразы Джерард помрачнел, расстроенный тем, что его энтузиазм не поддержали. И, клянусь, увидев эту поникшую мордашку, я уже готов был заехать в челюсть тому, кто это спизданул. И только после этого порыва эмоций понял, что заехать придется самому себе. Молодец, Фрэнк. ‒ Фрэнки… кхм, Фрэнк. ‒ Что-то меня передернуло. Кажется, ничего хорошего такое начало не предвещает. ‒ Можно с тобой поговорить? Наедине. ‒ Добавил Джер, обведя взглядом всех присутствующих в помещении, и у меня внутри все сжалось от того, насколько чертовски серьезен он был. Я смог лишь кивнуть и поспешил выйти из гримерки первым. ‒ Парни, помните о том, что фанаты уже собираются на концерт, окей? Вы через час должны уже во всю на сцене отжигать. Кажется, это был голос нашего менеджера. Понятно, почему он волнуется. Он знает мой взрывной характер, он знает и о том, что Джерард в последнее время не совсем в адеквате, так что он знает и то, что от нас двоих можно ожидать. Впрочем, я не был готов ручаться за то, что сейчас все пройдет спокойно. Не став дожидаться, пока Джер попытается убедить Брайана, что все на мази, выйдет и закроет за собой дверь, я сразу направился в небольшую комнатку, отведенную под курилку. Когда туда вошел тот, кого я ждал, половины сигареты в моих пальцах уже не было. Он тоже достал сигареты и молча закурил, а потом задал, кажется, единственный интересовавший его вопрос: ‒ Что ты имеешь против Берта? ‒ Ты знаешь. ‒ Если бы я знал, я бы не спрашивал. Очередной вздох вперемешку с едким дымом. Мой или его ‒ я не знаю. В тесной комнате перемешалось все на свете, не оставляя ни выбора, ни времени на раздумья. ‒ Между вами что-то есть? Черт возьми, я даже не заметил, как это вырвалось. Джерард, судя по всему, тоже этого не ожидал. Он лишь смотрел на меня своими до нелепого удивленными янтарно-зелеными глазами ‒ такими прекрасными ‒ и, кажется, хотел что-то на это ответить, но не решался ничего сказать, а потому только открывал и закрывал рот. Прямо как сегодняшним ранним утром. ‒ Фрэнки… с чего ты вообще это взял? Вот дерьмо. Он сказал это так, будто я какой-то глупый маленький ребенок с бурной разыгравшейся фантазией. Максимально ущербное чувство. Но я это уже начал, и сейчас я намерен идти до конца. ‒ С чего я взял? Хм, дай-ка подумать. Ты проводишь в его трейлере все свое свободное время. Ты приглашаешь его на бэк-вокал, будто тебе нас с Рэем мало, а теперь вообще дуэтом с ним спеть хочешь. Ты вообще в курсе, что он говорил о той** песне? Так я тебе расскажу. «Мы оба знаем, о чем эта песня». Так о чем же? Поведай мне, мой дорогой Джерард, если только это не ваша с ним тайна. Черт, я слишком разошелся. Казалось, что с каждым словом Джер вжимается в стену все сильнее, потому что я подходил к нему все ближе. И следовало бы остановиться, но я, видимо, наконец решил вывалить на него все мои претензии к Берту, которые копились во мне с самого его появления в наших жизнях. ‒ Да ладно песня, но хотя бы что он говорит конкретно о тебе, ‒ на этих словах я чуть ли не вплотную подошел к нему, ткнув пальцем в его грудь, ‒ ты слышал? Да конечно слышал, вы ж уже просто так на людях сосетесь! ‒ Но я и тебя на сцене целую, но это же не значит, что между нами что-то есть, верно?.. Его голос был тихим. Настолько тихим, что я молился всем существующим и несуществующим богам, чтобы мне послышалось. Но после он продолжил, и я окончательно осознал: даже если бы у меня в руках сейчас был пистолет, приставленный к его виску, в этой комнате по-настоящему был вооружен лишь он.    

We’re overfed ‘til the seams are bursting

I’m still starved for love I never got*