История Илистой Пустыни

Солнце уже почти зашло, и в ущелье царили глубокие сумерки. Авгений чиркнул огнивом, запахло тлеющим трутом. Алек втиснулся в расщелину в камне и укутался одеялом с обожжённым уголком (откуда оно взялось можно было не спрашивать). Пыхтящий в попытках развести на ветру костёр Авгений не представлял собой интересное зрелище, поэтому Алек предпочёл углубиться в собственные мысли. Мысли эти были невесёлые. Очень неприятно было осознавать, что при встрече с монстрами, разрушившими твой город и, видимо, перебившими большинство его жителей, он повёл себя как последний трус. Единственным поступком, достойным того, кем он себя считал, был прыжок в нору вместе с Авгением, и всё. Никакого боевого духа, никакого праведного гнева не было. И даже сейчас, он сожалел именно о трусости, а о разрушенном городе и его жителях нисколько. Но это наверное не плохо, ведь он своими глазами видел только одного, и то несколько секунд. Алек попытался выдавить из себя хотя-бы слезу, но не вышло. Впечатления последних дней выветрили всякую грусть, оставив только мерзкое чувство стыда. – Алек! – внезапный окрик наконец прервал его переживания – Алек! Иди сюда, если собираешься меня прикрывать, то тебе тоже надо знать маршрут. Высунувшись из одеяла, он увидел, что костёр уже разожжён, а рядом с ним прижата камнями большая потрёпаная карта. – Ну что там у тебя, заснул уже? – Нет, просто задумался. – приглядываясь к карте, Алек выпутался из одеяла и приблизился к костру. – Показывай. Авгений вынул из нагрудного кармана грифель и разгладил карту. – Итак, мы здесь – он ткнул грифелем в лощинку на краю горной цепи, помеченную красными чернилами как «Лесное ущелье». – Нам нужно на другую сторону хребта, благо здесь он уже идёт на понижение к югу. – грифель упёрся в точку, помеченную чёрными чернилами как «Энкфурт». – Так Гильдия в Энкфурте? – Нет, она в лесу недалеко от него, в деревеньке, не отмеченной на карте. Ну так вот, по этому ущелью нам надо дойти до старой дороги, которая приведёт нас ровно до этой горной деревушки, её я отметил. – на протяжении всего объяснения грифель метался по карте, оставляя на ней сложный маршрут, со множеством отклонений и поворотов. – Ты говоришь одно, а чертишь другое! Зачем столько вилять между скал? Тут практически пологий склон, если пройдём напрямик, сбережём почти день пути! И вообще, зачем идти через горы, есть же дорога и перевал всего в полутора лигах отсюда! – Эти полторы лиги придётся придётся идти через густой и тёмный лес, где мало того что невозможно ориентироваться, так ещё и зверьё с холодоками рыщет, эти полторы лиги мы пройдём за неделю, если пройдём вообще. А про проход напрямик ты хорошо сказал, правда под конец мы всё равно пойдём по моему маршруту, ведь вот здесь – Авгений указал грифелем – начинается отвесный утёс, через который мы не перелезем. – Ладно, можешь продолжать... Спустя ещё десять минут объяснения маршрут был усвоен. Авгений вынул пайки и кинул их в котелок. Когда два кубика коричневой глинистой массы растворились в водянистую кашицу, Авгений высыпал в котёл чечевицы из мешочка и сушёных трав. Они поели в тишине, прямо из котелка. Сумерки сгустились вокруг них, затем в ущелье наступил мрак. Наступила тихая безлунная ночь.