Любовь это проклятие.

Махито. Часть 2. Огромный мир для вас не более чем невзрачный комок пыли под диваном, всё свою ценность теряет и тускнеют цвета, стоит лишь соприкоснуться вашим ладоням. Спокойствие рядом с Махито уносит теплой рекой, и слова бессмысленны наедине. Прочтенные тайные мысли, переплетения пальцев теплых и прохладных, целованные в шутку созвездия твоих родинок на спине — это ваши драгоценности, что реликвией прячутся бережно в бархатной шкатулке воспоминаний. Время вода, но её течение остановилось для тебя в отрезке жизни, когда в ней было отвратительное для всех, но дорогое твоему наивному сердцу проклятие. Действительно ли он был так чудовищен в своем существовании? Ведь именно он кончиками пальцев выводил узоры на твоей нежной шее, развязывал узлы твоих сомнений в себе разговорами, дарил тебе самодельные красные бусы на тончайших нитях своих волос. Пока ты изучала камни на свету, вглядываясь в томные переливы алого и в своё отражение в зеркале, Махито объяснял, что запечатал в них для тебя свою кровь. — Трогательно. — опешила ты, сжав в пальцах аккуратные сплетения кристаллов. — Я тоже трогательный. — игриво сверкают в ответ разноцветные глаза Махито и переливается в них буйство красок. Вот бы обхватить ладонями это странное лицо в шрамах, и вглядеться в дикий танец полутонов и светотеней на дне проклятых глаз. Сердце твое — мягкий комок сплетенных волокон мышц, что каждый раз кротко тает от голоса лукавого, мягкого и вкрадчивого. Пленяя бархатом подобранных нот, Махито пел тебе колыбельные, и стаи мурашек пробегали по затылку каждый раз, когда он менял в куплетах и припевах слова, чтобы ты узнавала в них историю о вас двоих. Ты была внезапно очень счастлива для той, кто столкнулся с проклятием в своей жизни. — Махито. Мы встретимся в других вселенных? — робкое сердце бьется испуганной птичкой в грудной клетке, вот вот пробьет кости, вылетит. — А ты этого хочешь? — хитрым и дымчатым котом звучит Махито, бархатной лапкой-словами своими успокаивая пташку. — Очень хочу. Проклятие мягко и дурашливо улыбается. — Если ты этого хочешь, то мы обязательно встретимся. ~~~ Девичья бледная грудь мерно вздымается в такт спокойному дыханию, пока голова проклятия покоится на ней. Скользят ужами пронырливыми руки его вдоль тела человеческого, захватывая в бесконечном и ласковом объятии. Зарывшись носом в мягкие волосы, шепчешь ему обычные человеческие, нежные как шелк, глупости. Меж пальцев пропускаешь чистое серебро прядей, льется оно как вода, когда плетешь мелкие косы. В шелке его волос, что забирает твою печаль, блеск звезд искрится и переливается. Спасительная ночь, та самая подсобница и сводница жизней, свидетельница грехов человеческих, укрывает вас от взоров людских. Любовники не от Бога, не от мира сего, отвергнутая людьми ты и просто беспечный в своем существовании он, молодое проклятие, порожденное злостью толпы. У Махито нет человеческого тепла, но человечнее него ты никого не знаешь. Чувствуешь лишь тяжесть проклятого тела, дыхание его на ухо подобно легкому колебанию колосьев. В эту ночную встречу Проклятие нависает над тобой, смотрит на тебя совсем преданно, пряди с твоего лица отводит бережными движениями, чтобы заглянуть на дно твоих глаз. Трепетом влажным внизу живота и инеем в кончиках пальцев отзывается его полный нежности взгляд. — Наверное, по человеческим меркам ты идеальное создание. — трепет светлых ресниц Махито ощутимой волной смущения кроет твоё нутро. — У тебя такая нежная кожа. — ласковым котенком трется щекой о твое оголенное плечо, прохладной кожей вбирая твоё естественное тепло. — Как человек ты слеплена великолепно. — проклятые пальцы связкой коротких и рваных касаний проходятся невесомо по коже живота. Всё это беспардонно и неприлично до чертиков. Всё в нём для тебя на грани, но что есть приличия для Лоскутного Человека? Тонкая ткань и изгибы силуэта девичьего под легким платьем мнутся вполне требовательно чужими ладонями, запечатывается в человеческих нервных окончаниях что-то похожее на волнение. Махито не ведомо чувство стыда и возбуждения, а твоё тело уже трепещет, выдает предательский отклик на бессовестные касания, вихрем эмоции высвечиваясь в содрогании уголков губ. — Мягкая. — так безалаберно легкомысленен в своих суждениях и действиях Махито. Смущение твое копится, из легких вырывается выдохом протяжным и осторожным. Кровь алым цветом приливает к бледным щекам, и эта перемена в твоем лице не скроется от взгляда Махито. — Тебе это приятно? — на лице проклятия отпечаток хмурой задумчивости. Подобные ласки ещё не прочувствованы тобой ни разу, а ему это всё очередной эксперимент. Скрипнула недовольно кровать под движением Махито — опираясь на ладони, проклятие нависает над тобой, взглядом изучает твои раскрасневшиеся щеки и влажный просящий блеск твоих глаз. Озарение мимолетно бороздкой пролегло меж его бровей. По-лисьи уже лукаво скользнула ладонь под подол платья, в нежное бедро впиваются пальцы, требовательно и одновременно грубо. — Я буду ласков. Ты же хочешь? — сорвав твоё рваное дыхание, коварный, наконец льнет к томящимся от ожидания губам. Полустон твой постыдный и полусладкий как вино, дурманящего его сознание. В ответ что-либо сказать кажется таким глупым, лишь обвиваешь ногами крепкое тело, выдавая намерение пройти начатое до конца вместе с Лоскутным Человеком. Сплетаются тихо тело человека и проклятия в странном порыве опьянения. Любопытные губы в ложбинке меж грудей проходятся жгучими поцелуями, ключицы обведены кончиком языка. Приспущены лямки сарафана, зацелованы и обкусаны мягкие плечи. Еле дыша вслушиваешься в биение своего сердца, что готово сорваться с цепи, а Махито уже действует по наитию — медленно стаскивая с тебя ткани, повторно льнет к тебе с любопытством, желая унять твою требовательную дрожь по нему, самому же утолить жажду к тебе. Ночь, ваш главный приспешник, стыдливо прячет звёзды за рваными облаками и крадет стоны воем ветра. Лишь изредка Кровавая Луна одноглазым циклопом подсматривает за вами в не зашторенное окно, краснеет, наблюдая за тем, что противно и неестественно самой природе. Нежность проклятия сереброволосого для тебя катастрофа, наркотик и зависимость. Яд, что травит день за днем. Махито в твоей жизни — природное бедствие, и бороться с такой стихией тяжело. И если его нежность это острые ножи, то ты по доброй воле подставишь спину под их острые удары, лишь бы пронзили насквозь и шрамы от них оставались навечно. Могут ли быть чувства у человека и проклятия? Наверное, но это не любовь в её обычном проявлении. Это нечто выше. В ту ночь под Кровавую Луну ты позволила коснуться своей души. Высшая степень откровения и доверия, крепкая связь проклятия и человека. Махито единственный, кто разглядел красоту уродства твоей обезображенной души. Тонкими пальцами касаясь рваных краев её ран, Проклятие в благоговейном трепете осыпает твоё извивающееся тело поцелуями. — Ты же не веришь в чудо? А жаль, что ты не веришь в себя. — его обжигающий шепот путается в завываниях ветра, а ты теряешься в ощущениях шелковых, путаясь в лоскутах тающего рассудка.