Судьбоносная встреча

Сколько времени я уже здесь нахожусь? День? Неделю? Одни и те же мысли посещают мою голову с разной периодичностью. Я больше не в пустыне, и больше не наёмник. Однако Дистимия явно не довольна этим. Я снова сплёвываю кровь, злобно глядя ему в лицо. Я был слишком беспечен, посчитав, что эта падла из красноглазая не пожелает мне отмстить. Я должен был послушать Уно и рассказать всё как есть, но я лишь посмеялся и ушёл, хотя возвращение Джефферсона касалось всего отряда, а не только меня. Когда я сидел в ожидании своей очереди в поленике, разные мысли посещали мою голову. Справедливо ли я поступаю по отношению к ребятам? Или же я совершаю очередную ошибку, коих я уже насовершал прилично? – Зиро, проходи, – послышался нежный голос докторши, прервавший мои размышления. Мой лечащий врач был в отпуске, а потому меня приняла мне не знакомая девушка. Мы сидели друг напротив друга. Она смотрела мои документы, а я наблюдал за ней. – Какие у тебя жалобы? – Галлюцинации участились, иногда туго соображаю, а от принятых лекарств мне постоянно рвёт. – От лекарств? Рвёт? Так... сейчас гляну... Вот, как я и думала. Врач назначил тебе... угу... Странно, но твои записи в твоём деле не настолько серьёзные, чтобы прописывать тебе настолько сильные препараты. Девушка явно напряглась. – Так, я сейчас дам тебе небольшой тест, ответь на вопросы. Выбери то, что из этого тебя беспокоит, а я сейчас вернусь. Она взяла моё дело, несколько папок и упорхнула, оставив меня на едине с тестом. Вопросы в нем были из разряда: Оцените своё нынешнее состояние от 1 до 10, где 10 – "всё не въебеть, как замечательно", а 1 – "Бля, убейте меня нахуй". Учитывая то, что меня слегка подташнивало, а разговор с Уно и ситуация с Крим не давали мне покоя, я выбрал "4". Всё таки эту ситуацию я переживал довольно тяжело, хотя по мне не скажешь. Может это не верное решение? Может мне не так уж и плохо? – Так соберись! – сказал я, шлёпнув себя по щекам. Я внимательно стал читать вопросы, стараясь успокоить тараканов в голове. Почему-то мне было тяжело дышать. В кабинете было душно и жарко. Я старался не обращать на это внимание и отвечать на вопросы. Если в двух словах, то в тесте были вопросы по типу, насколько сильно мучает ли меня сонливость, испытываю тревогу, как часто испытываю те или иные признаки отравления, как часто падаю без сознания, испытываю проблемы с дыханием... голова кружится... В кабинете очень душно. Я не мог это терпеть и поднялся, чтобы открыть окно, как вдруг у меня резко потемнело в глазах, а дальше... я не помню. Я помню, как яркий свет ударил мне в глаза, а я лежал в белой чистой комнате под капельницей. Это была явно не психиатрическая клиника. Голова адски болела, но зато я мог дышать стало легче. Я посмотрел на тумбочку, где лежала моя любимая книга, пакет с моими любимыми вафлями, стояла в рамке фотография моя и ребят. Они явно были тут. Вот тебе и не доставал проблем. Я посмотрел в другую сторону. Там смотря в экран телефона сидел Бадди. Волк мельком глянул на меня и, заметив, что я открыл глаза, вскочил и подошёл ко мне. От него на языке жестов я узнал, что докторша, когда возвращалась в кабинет стала свидетелем моей потери сознания. Меня быстренько госпитализировали. Я пробыл в коме около недели. Что ж, не удивительно, что у меня голова болит. Столько спать это вам не хухры-мухры. Я стал жертвой врач-убийцы. От его действий уже пострадало прилично людей, но полиция никак не могла его поймать. На счету этой мрази около двенадцати жертв, четыре из которых умерли. Я стал тринадцатым. В этот момент, когда Бадди, плача, прижался ко мне, я осознал свою ошибку. Мне стоило сказать Уно и остальным о происходящим со мной, как Джефферсоне, намного раньше. То, что я остался в живых – большая удача. Но есть ещё одна вещь, которую я понял лишь сейчас – зло многолико, а его сторонники – актёры хоть куда. Покушение на жизнь Крим, назначение мне сильных препаратов без причин вместо антидепрессанта – всё это не случайности, а хитрые попытки моего старого знакомого избавиться от меня. В таком случае, это объясняет, почему на Крим и её семью покушений больше не следовало. Решил оставить малышку на десерт, вонючий ублюдок? Мне несказанно повезло. Я вовремя обратился за помощью, хотя мог остаться дома, сославшись на лень и нежелание Уно отвести меня на центральный рынок. Если бы я так поступил, то потерял бы сознание в своей комнате. Меня бы, скорее всего, уже не откачали.