Брелок с изображением плюшевого волчонка

– ВОЛК! – Чан~а, а ты куда? – Хёнджин перегородил дорогу Бан Чану, облокотившись спиной о дверной косяк. Можно было подумать, что резко выкрикнутое Чонином «код красный» совсем не побеспокоило Хёнджина. Он выглядел даже слишком невозмутимо для человека, держащего чужой телефон в кармане домашних штанов с клубничками, практически равнодушным. Но так казалось только на первый взгляд. На самом деле, ладони парня сразу же вспотели, а по телу побежали мурашки. Рука сжимала смартфон настолько сильно, что острые грани рисовали длинные красные борозды – добавляли две линии бессовестности в придачу к уже имеющимся линиям жизни, любви и мудрости. – Я хочу встретить Т/И с работы, она как раз тут рядом. А потом вместе пойдём на тренировку, – Бан Чан мягко убрал руку Хёнджина, перегораживающую путь, и заявил, – в отличие от тебя, я предложил ей помощь с подготовкой к фестивалю. Специально поставил её солистом, чтобы выглядеть ещё более профессионально на фоне новичка? Заявление Бан Чана выбило Хёнджина из колеи, сбило всю спесь, перевернуло эмоции вверх тормашками и подвесило к потолку. От былой легкомысленности не осталось и следа, парень встал в оборонительную позицию. – Подожди, с чего ты вообще это решил? – Возмутился Хёнджин и нахмурился, настойчиво закидывая руку обратно на дверную раму, – во-первых, никто не согласился, потому что ответственность высока. Во-вторых, она не спрашивала моей помощи. Знаешь поговорку: «не делай то, чего тебя не просят делать»? Я не лезу в чужие проблемы, не копаюсь в головах у людей, мысли не читаю. В-третьих, ко мне всегда можно обратиться за помощью, и я никогда не откажу. И ты знаешь об этом! – Парень повысил голос и больно ткнул Бан Чана в грудь указательным пальцем, – к чему тогда эти глупые претензии? Хёнжина не на шутку разозлили слова, бездумно брошенные другом. Они знали друг друга настолько долго, что похожие темы были обмусолены и обдуманы ещё множество раз до этого, а все недостатки постепенно приняты как должное. То, без чего их личности были бы неполноценными. Место, откуда росли корни этих слов Бан Чана, было цветником диких роз, покрытым тёплой туманной дымкой. – Ты намекаешь на то, что я лезу не в своё дело? Парень не ожидал подобного ответа, небрежно раскидываясь словами. Бан Чан даже претенциозного тона речи придавать не хотел, так само получилось. Он никогда бы не напал на своего друга, осуждая его повадки и манеру ведения дел, читая нотации, проповеди и лекции по высоконравственности. И ему, стало ужасно стыдно за себя. – Тебе нравится взваливать на свои плечи сверхответственность. Но ты не Титан, и даже не Полифем! Когда-нибудь станет настолько тяжело, что не выдержишь, – произнёс Хёнджин с напором и очевидной обидой в голосе, уступая путь Бан Чану, чтобы впредь не продолжать бросаться колкостями, и взвыл – подумай хотя бы раз о себе, пожалуйста! В первый раз до Бан Чана ясно дошёл смысл таких простых, и, одновременно, таких сложных в плане осознания слов. Сколько раз он слышал подобное в свой адрес от разных людей? Десять? Двадцать? Пятьдесят? – В чём сыр-бор? Вас слышно аж с кухни! – Подошёл Минхо, указывая большим пальцем в сторону шипящей сковородки, – скоро будет пибимпап готов, Чан. Останься и перекуси перед уходом. Я не принимаю отказов от тебя персонально. Всё остальное никуда от тебя не убежит, если задержишься на двадцать минут. Минхо удалился так же тихо, как и появился, дальше возиться с жарящимися овощами, яйцами и большим количеством риса в рисоварке, источавшим мягкий пар. – Ты знаешь Минхо, раздевайся, – Хёнджин стянул с плеча Бан Чана лямку рюкзака так, что он оказался на половину повисшим в воздухе, на половину – волочился по полу. Бан Чан вздохнул, понимая, что, действительно, безоружен в этой ситуации, и отправился на кухню, чтобы напроситься помочь с готовкой, дабы хоть чем-нибудь занять своё тело и свой бесконечно анализирующий что-то разум. Конфликт закончился, не успев начаться. Бан Чан не любил спорить или ругаться, поэтому всегда предпочитал молча уступать. А тут именно его сердце пронзила пуля из сплава латуни, стали и обиды, хотя это он случайно начал словесную дуэль. – Кстати, ты не видел мой телефон? – Обернулся парень к Хёнджину, который уже поспешил направить в сторону спальни, – я последнее время постоянно его где-то теряю, надо не забыть снова. – Да, кажется, я видел его на кровати, сейчас принесу. – Спасибо, – благодарно улыбнулся Бан Чан. Хёнджин зашёл в комнату и закрыл за собой дверь. Он поверить не мог, что был на грани провала. И, если бы его друг был более внимательным, то точно бы заметил подкашивающиеся коленки и неспокойный, мечущийся взгляд, который так ловко поймал Феликс, наблюдавший за их диалогом с самого начала. Проще было бессовестно врать и лукавить в глаза Бан Чану, чем снова наткнуться на проклинающий, неестественно округлый, как монета, взгляд младшего. – Зачем ты взял его телефон? Третье правило! – Грозно прошептал появившийся из неоткуда Феликс. – Ликси, я всего лишь хотел погрузиться в контекст! И вообще, – Хёнджин пихнул друга в плечо локтем и снова одарил фирменным взглядом исподлобья, – я не видел, чтобы ты предпринимал какие-то активные действия! – Потому что нужно подождать и посмотреть, что измениться! Эволюции за день не случится. – Пока ты будешь ждать изменений, которые на лбу не пишутся, а он тебе о них, думаю, не доложит, или ты потребуешь отрапортовать тебе, как продвигаются его любовные дела? Они уже поженятся! – Не преувеличивай… – Поморщился Феликс. – Это тебе не брауни готовить – тут нужно уметь импровизировать, подстраиваться. Причём быстро. – Мне кажется, ты излишне драматизируешь, – Феликс до конца играл скептика. – Боже, не говори, что я один из вас знаю Бан Чана, как свои пять пальцев!?

*

Занятие творчество с человеком, который полностью разделяет твоё видение прекрасного – ещё один повод выходить из дома, покидать насиженную зону комфорта, чтобы приобрести новую и погрузиться в неё с головой. Так, чтобы даже макушки не торчало. В этом талантливом мальчике Т/И видела своё отражение. Поэтому воспринимала его, скорее, как младшего брата, чем ученика. За небольшое количество занятий она успела сильно привязаться к нему. Если бы хоть кто-то в её прошлом смог разглядеть потенциал, возможно, Т/И сейчас не металась бы из угла в угол как бездомная собачонка. Она сидела на полу танцевального зала, который арендовала мама мальчика для их занятий. Приводить кого-то в центр было бы идеей опрометчивой и необдуманной: лишние вопросы руководства, неловкие разъяснения, косые взгляды учеников и проценты, которые платить третьему лицу за свою работу ей уж очень не хотелось. Порой приходится жертвовать чем-то, чем обычно жертвовать не принято: безопасностью и комфортом, чтобы в конце концов получить своё. Деньги всё ещё оставались целью и проблемой в одном лице. – Ты слышал о фестивале молодёжи, который скоро пройдёт? Говорят, там будут люди из компаний, чтобы отобрать себе ребят для прослушиваний… – Загадочно протянула девушка. Она не знала, правильно ли поступает, предлагая столь рискованную авантюру ребёнку, который с вероятностью в сто один процент в беспамятстве и наивной эйфории броситься в омут. Дополнительные часы изнурительных тренировок каждый день, физическое и эмоциональное утомление при условии абсолютного отсутствия каких-либо гарантий. Мало кто бы решился на что-то подобное. Риск – благородное дело, но от этого риском быть не перестаёт. – Правда? – Мальчик, ошарашенный словами Т/И, резко остановился во время выполнения танцевального элемента, что практически привело к падению. – Если ты хочешь, мы можем что-нибудь сочинить с тобой. Ты сможешь сам выбрать аранжировку и придумать этюд. Попробуешь выступить, – улыбнулась девушка, пряча смущённые глаза в пол, – не думаю, что они совсем серьёзно задумаются о твоём возрасте, когда увидят, насколько ты талантливый. Т/И совершила короткую паузу в своей речи, чтобы обдумать, о чём нужно предупредить мальчика. Быть наставником, ментором – значит уметь брать всю ответственность за возможные последствия на себя, уметь протянуть руку помощи в любой ситуации, научить выкарабкиваться даже из самой безнадёжной передряги. – Ты же понимаешь, что быть трейни сложно? – Т/И дождалась уверенного кивка и продолжила, – далеко не факт, что ты и дебютировать сможешь. Но если ты готов ступить на эту о-о-о-очень скользкую дорожку, если ты чувствуешь в себе силы, уверенность, убеждённость в том, что справишься со всеми испытаниями, которые могут встретиться тебе на пути, то я с удовольствием помогу! С каждым новым словом девушки, глаза мальчика разгорались всё больше и больше. И, в конце концов, превратились в две гигантские сияющие звезды. Было не известно, что конкретно в этот момент происходило у него в голове. Какие мысли кружились, повторяясь уже не первый раз, какие – только зарождались. Возможно, он со скоростью света пронёсся через всю воображаемую, идеализированную жизнь, возможные перспективы, что показались ему пределом мечтаний, преисполнился мотивации. Может быть, он подумал не о себе, а о семье, маме и папе, которые гордятся им в разы больше, чем собой. Может быть, о друзьях, старых и новых. Но было однозначно одно – он настолько уверен в предложенном Т/И пути, чтобы тут же дать положительный ответ. Вдруг, свет в глазах резко погас, мальчик опустил голову в пол. – Нуна, а ты будешь выступать? – Взволнованно поинтересовался Минхёк. – Это никак не помешает нам заниматься, – Т/И хитро взглянула на мальчика, который нашёл в себе силы перебороть неловкость и поднять глаза на девушку, перебирая в руках пластиковые концы шнурка от своих спортивных штанов, – если, конечно, ты согласен. Времени на раздумья я тебе не даю. Ответить нужно прямо сейчас, потому что я должна связаться с твоей мамой. Что насчёт моего мнения? Я уверена, что у тебя всё получится! – Девушка игриво подмигнула и хихикнула. Минхёк восторженно сорвался со своего места, подбежал к Т/И и накинулся с крепкими, до звёздочек в глазах, и искренними объятьями. – Конечно, я согласен! – Почти прокричал мальчик, прибывая в сказочной эйфории.

***

– Здравствуете, Госпожа Им! Я звоню вот по какому поводу… – Т/И начала рассказ с самого начала, – …понадобятся дополнительные часы. В идеале – каждый день, кроме выходных.

– Разве у тебя нет другой работы?

– Если всё отменю, то вполне смогу заниматься с Минхёком каждый будний день, – заверила женщину Т/И.

– Это не слишком серьёзная нагрузка на тебя? И разве ты сама не будешь принимать участие? Насколько я знаю, эта возможность выдаётся раз в год. И то, если повезёт, – очень заботливо поинтересовалась мама Минхёка. От этой женщины всегда чувствовалось то, чего так не хватало Т/И, – материнского трепета.

– У меня тренировки по понедельникам, вторникам и пятницам с семи вечера. Остальное время свободно. Тем более, когда занимаешься любимым делом, время пролетает быстро и усталости не чувствуется, а сколько наслаждения!

– Ты права, Т/И! Если мой сын согласен, то я не могу отказать, – если бы телефонные трубки могли передавать эмоции в физическом воплощении, девушка была бы окутана нежностью и благодарностью с головы до ног.

– По поводу оплаты – цена за занятие не изменится.

– Даже не задумывайся насчёт денег! Мы берём на себя все параллельные расходы. И помимо того, если нужна будет финансовая помощь тебе лично, вдруг денег за занятия будет недостаточно, – осторожно вставила Госпожа Им между строк, – ты всегда можешь рассчитывать на нас.

– Большое спасибо!

Т/И одолевали смущение и страх одновременно. Ещё никогда ей не приходилось просить в долг у богатых и влиятельных людей, держа в голове факт, что сумма процентов, скорее всего, достигнет суммы самого долга быстрее, чем она успеет выплатить хотя бы половину. Лучше каждый день питаться горькими апельсиновыми шкурками и сырым безвкусным тофу, чем погрязнуть в долговых издержках. Сколько было историй, когда у людей отбирали не только имущество, но и детей в счёт уплаты. А поначалу все были милыми и вежливыми. Хотя девушка и не верила всерьёз, что Госпожа Им способна на такое. Женщина всегда производила строго обратное впечатление.

– Но этих денег с лихвой хватит. Ваш сын буквально дарит мне надежду на безбедное существование.

– Не стесняйся, если что-то пойдёт не так. Ты уже почти член нашей семьи. Как минимум, Минехёк считает тебя своей старшей сестрёнкой.

***

Бан Чан внимательно наблюдал за движениями Т/И, обращая внимание даже на расстановку пальцев рук и наклон головы. Сейчас он был больше похож на бездушного робота, занятого поиском изъянов, нежели на привычного себя. Даже такому незамысловатому делу парень предпочитает отдавать всего себя, чем потом убиваться из-за того, что упустил важные детали или выложился не на все сто процентов. Девушка, в самом деле, не зря была выбрана на роль солиста. Она была настолько педантична и сконцентрирована даже на самых незначительных деталях, что Бан Чан перестал следить за чистотой выполнения отдельных элементов и начал просто наслаждаться перфомансом. Элегантность и грация сочились из каждого движения, вопреки полной воинственности музыки, раздающейся громким эхом на заднем плане. Выражение лица Т/И источало чистую безмятежность и лёгкость, олицетворяющую долгий полёт высокогорной птицы. Музыка плавно подобралась к своему завершению, девушка встала в последнюю позу, что требовало от неё напряжения всех мышц для того, чтобы точка была поставлена не менее решительно и эмоционально сильно, чем всё выступление выглядело в целом. По кончику брови пробежала аккуратная капля пота со лба. Она спустилась по лицу, задевая внешний уголок глаза. Если не пытаться проследить весь её путь, можно было совсем просто спутать со слезой. Такой незначительный, случайный элемент, а сколько чувственности и таинства придавший. И спустя несколько секунд после того, как музыка затихла, а в зале слышались только попытки Т/И набрать недостающего воздуха в лёгкие, она расслабилась, осунулась, потеряла всю грацию и изящность и с пугающим грохотом свалилась на пол, восстанавливая сбившееся дыхание. – Отличная работа! – Подошёл Бан Чан, активно хлопая в ладоши и наклоняясь к обессилевшей девушке, – тебе даже не нужна моя помощь, – задумался парень, – кажется… Потому что нареканий вообще никаких нет. Ты будто была создана для этой роли! Разглядывая улыбку Бан Чана, можно было принимать солнечные ванны. По телу Т/И будто разлили сахарный сироп, присыпанный сверху разноцветной взрывающейся карамелью. Слова парня, незаметно для него самого, достигли самого сердца, той части души, куда и направлялись. Ни в одном языке мира не найдётся правильных слов, чтобы во всех красках описать эйфорию, захватившую разум Т/И. В момент пропала и усталость в конечностях, и тревожность за настоящее и будущее. Все мысли буквально растворились. Хотелось танцевать и петь без остановки, подарить любовь каждому человеку на планете. Возможно, этот день в астрологических прогнозах для людей её знака зодиака был помечен звёздочкой: «Порядок планет сегодня благоволит Вам. Хватайте удачу за хвост и слушайте своё сердце – что-то важное должно случиться совсем скоро». – Спасибо! – Поморщилась Т/И от радости. Пока девушка переводила дух, Бан Чан продолжал делиться своими впечатлениями: он вскидывал руками, кружился и подпрыгивал, описывая те движения, которые поразили его больше всего; парень нахваливал и актёрские способности Т/И, то, как мастерски она воспроизводила эмоции, вложенные в танец, лицом, что предавало выступлению ещё большей глубины и сильнее вовлекало зрителей в повествование. – Это я у твоего друга подсмотрела. Сначала казалось очень странным, что он много времени уделяет тому, что просто в зеркало смотрит, – девушка сделала громкий глоток воды из бутылки, – но потом до меня дошло. Он настоящий профессионал – отыгрывает каждой клеточкой тела. – Будешь ещё раз танцевать, – Бан Чан приготовился включить музыку снова, – или закончим? Потому что мне нечего добавить… – Ты выучил партии Хёнджина по словесному описанию? – На что ты намекаешь? – Если в одиночку смысла нет, значит мне нужен партнёр. Танцевать с хрупким Хёнджином, которому Т/И уступала несколько сантиметров только в росте и ширине плеч, было совсем не тем же самым, что танцевать с Бан Чаном. Благодаря мускулистому телосложению, Бан Чан заполнял собой буквально всё пространство танца, что не оставалось места для того, чтобы вздохнуть, как находиться в туго затянутом корсете. Несмотря на отдачу и техническую точность, его движениям моментами совсем не хватало плавности и лёгкости. Он, скорее, плыл стометровку на скорость на Олимпийских играх, чем порхал в воздухе, купаясь в мягких облаках. Зато та часть, где нужно передать воинственность, смелость и мужественность, выходила у Бан Чана идеально. – Тут ты должен кружиться вокруг меня, – Т/И успевала руководить процессом, поправляя парня, и, одновременно с этим, рисовала руками в воздухе плавные линии, – сейчас будет поддержка, но её можно не… Бан Чан схватил девушку за талию, даже не подумав останавливаться и заканчивать этюд, и поднял вверх так, что она смогла провести указательным пальцем по побеленному потолку. Надо отдать должное, в его руках не чувствовалось того животного страха свалиться на деревянный пол, что регулярно происходило с Хёнджином. И дело было не в показателях силы или неумелости второго. Партнёры в танцах на то и называются партнёрами. У Хёнджина после того разговора доверия к Т/И так и не прибавилось, даже наоборот. Порой девушке приходилось на ощупь подыскивать правильные слова или вообще не говорить, чтобы не стать ещё одной из тех, кого парень ежедневно удостаивает взглядом исподлобья. Перекинуться парочкой реплик – максимум. С Бан Чаном и поддержки, и прогулки были одинаково приятными и какими-то практически сказочными. Парень не давил пальцами на рёбра, а как бы аккуратно приобнимал, будто держал в руках бесценную античную вазу. Не подкидывал тело вверх как баскетбольный мяч. Кружился не до потери сознания. Опускал так же бережно, словно отпускал пойманную бабочку на волю.

*

– Чонин~а, ты когда-нибудь влюблялся? – Вдруг поинтересовался Бан Чан у младшего, наблюдая за чаинками, кружившимися в его чашке. На третий день импровизированной ночёвки ребята решили оставаться с Бан Чаном по одному, не считая Хана, который в данной авантюре, даже при великом желании, принять участие бы не смог из-за работы, после которой не хотелось даже ужинать, не говоря уже о других видах времяпрепровождения. Бан Чан и Чонин молча сидели на кухне уже около двадцати минут, после того, как поделились всеми новостями за день. Каждый погружённый в свои мысли. – Почему ты спрашиваешь? – Чонин поднял лисьи глаза на друга. – Хотел удостовериться в том, что то, что я чувствую – влюблённость, а не просто мимолётная радость от того, что общаюсь с хорошим человеком. С каждым разом становится всё тяжелее и тяжелее понять. Если расставить восьмерых друзей в ряд, попросить каждого сказать что-нибудь, что первое придёт в голову, и попытаться с закрытыми глазами расположить ребят в порядке от старшего к младшему, вы никогда не присвоите Чонину статус макне. Он всегда говорил ёмко и по делу, знал, когда сделать паузу, а когда – лучше влезть со своими мыслями, несмотря на то, что большую часть парень времени просто молчал. Он был осторожен в своих действиях, чтобы никого ненароком не задеть, но всегда искренен. – Если ты задумался о том, что это может быть влюблённость, значит это и есть влюблённость. Всё просто, – легко проговорил Чонин, засовывая в рот целую печеньку.