Небо и океан

Этот день был не такой как все. Сейчас в воздухе чувствовалось приятное одиночество, которого так не хватало некоторым людям. Улочки были практически пусты, несмотря на то, что была ясная погода. Даже не было влюблённых парочек, что, скрепив свои промёрзшие ладони воедино, неспешно прогуливались по аллеям Парижа - города любви. Это ощущалось как нечто новое. Ночной снегопад, что был до самого утра, запорошил все дороги. Хотя был уже вечер, но сугробы так и остались девственно чисты. Не было ни единого пятна, что опорочил бы эту картину. В этот воскресный день все сидели дома в обнимку с теми, кого они любят, согревая сердца друг друга своим теплом. Лишь один парень пробирался сквозь эти преграды, дабы добраться до неё. Той, кого он любит всем сердцем и душой. Когда парень пошёл к ней, то вовсе и не предполагал того, что дороги так замело. Сугробы доходили до промёрзших и заледенелых икр ног. Но позже, когда он уже в который раз падал, подскользнувшись на сокрытом снегу льду, он понимал свою ошибку с видом транспорта. Его две ноги точно сейчас были хуже мопеда. Но он не отчаивался и шёл дальше, смотря лишь вперёд. Он сделал глубокий вздох. Лёгкая дымка поднялась наверх, растворяясь в мерзлотно-холодном воздухе. Будь тут прохожие, то они бы могли подумать о том, что он курит. Но воздух до такой степени промёрз, что каждый вздох выражался характерной тёплой дымкой. Так холодно в Париже бывает не часто. Парень усмехнулся. Смотря на бескрайнее небо, которое сейчас было нежно-голубым и лишь вдали переходя в бледно-жёлтый цвет, он никак не мог решить то, как же ей признаться в своих искренних и, возможно, невзаимных чувствах. Где-то в другом конце этой улицы, из дома уходил дымок, направляясь куда-то вверх, выстраивая красивый, но нечёткий узор. Он был прекрасного жёлто-персикового оттенка. Юноша подумал о том, что её душа такого же тёплого и уютного цвета. Не рябящий, не какой-то напыщенно-дорогой, а столь нежный, как и она сама. Вновь взглянув на небо, голубоглазый ощутил себя маленьким мальчиком, что хочет стать пилотом. Он также тянулся к небу. Она была его небом. Такая же недостижимая и желанная. - Маринетт, кто я для тебя? Друг или же кто-то больше? – тихо прошептал он, продолжая свой путь к дому той, о ком были все его грёзы. Пекарня её родителей работала даже в этот мороз. Они оба были рады встретить друга их дочери. Сабина считала, что он очень хорошо влияет на Маринетт и была бы даже не против того, что они начнут встречаться. Том также поддерживал свою супругу, говоря о том, что Лука хороший парень и с таким их дочь точно не пропадёт в нынешнем мире со всякими гадами, что точно положат глаз на их чудесную дочурку. Юноша лишь посмеивался с их слов, что ранили его хуже ножей. Он, конечно, был рад тому, что его поддерживают, но всё же в сердце было нехорошее предчувствие. Она любит Адриана, что является знаменитой моделью и, конечно же, она не откажется от него ради как-то музыканта. И он это прекрасно понимал, но всё же теплил в своей душе все свои чувства к ней. Он постучался в люк, дожидаясь ответа девушки. Послышался характерный звук того, что что-то или кто-то, что наиболее вероятно, упало. Всё же она была такой неуклюжей. Парень тут же открыл люк, дабы удостовериться в том, что с девушкой всё в порядке. Её неповоротливое величество распростёрлась всей своей тушкой на холодном полу. Хотя это и доставляло неудобства, но он любил её такой. Но он всё же помог молодой даме наконец-то принять более-менее стойкую позу сидя, нежели звёздочкой на полу. В спальне всё так и дышало вдохновением. Всё было преимущественно розовых оттенков, что очень подходило Маринетт. На манекене были яркие кусочки ткани, что вскоре образуют новое творение этой крайне неуклюжей, но талантливой девушки. Лука всегда удивлялся тому, как она ещё не ходит с полностью перебинтованными ладонями, зная её везение. Однако было кое-что, что приводило парня в лёгкую ревность. Это были фотография с Адрианом. И они были увешаны на стене рядом с рабочим столом, где девушка проводила много своего свободного времени. Но он душил свои назязчивые порывы пониманием того, что он является для неё своеобразной музой, даже объектом влюблённости, что придавала сил двигаться дальше. Таковой была и она для него. Недосягаемая. Будто мимолётное воспоминание из краешка сознания, но в самой глубине сердца, что грело душу в трудные минуты. Всё же его решимость не могла улететь так просто. Не зря же он проделал столь долгий и тяжёлый пути. Не для злостного облюбование фотографий же. - Маринетт, я тут те зёрна кофе принёс, что тебе недавно приглянулось. Оно даже моей маме понравилось. У тебя хороший вкус. – Он улыбался нежно. Это было похоже на лёгкие пятна облаков в небе, похожие на пушистую сахарную вату, что ты только откусишь, а она уже растворилась во рту, оставляя после себя приятную сладость. Девушка даже сама не поняла того, как загляделась на него. Она всегда начинала увлечённо рассматривать Луку, подмечая какие-то детали, попусту забываясь и летая где-то далеко от земли. Сейчас её заинтересовали его глаза. Словно океан. Глубокие, словно их необъятное дно, отливающие то более холодным оттенком, то более тёплым. Словно стык двух океанов – Тихого и Атлантического. – Ты чего застыла? Неужто уже Алья тебе такие же купила? Ах, а я так спешил к тебе в такой мороз, дабы выпить по чашечке того чудесного кофе, что даже отморозил ноги. – Всё же ему хотелось добавить в это толику драматизма. - Нет! Лука, что ты... Просто задумалась. И огромное спасибо за зёрна. Даже Алья не смогла их достать. Мне так приятно, что ты так стараешься. – Девушка засуетилась, но постаралась показать всем своим видом то, как благодарна парню за такой небольшой подарок. Она улыбнулась ему и губами, показывая свои белоснежные зубки, и глазами, в которых сверкали мириады звёзд на небе, в котором шла борьба тёмной ночи и сгорающего вечера. В душе парня что-то ёкнуло. Словно начинался цунами и с каждой секундой высота волн увеличивалась на десятки метров. В бушующими приливами были недосказанные чувства. В эту же секунду, переборов все внутренние войны с самим собой, он нежно сплёл свои пальцы с её. Они показались ему такими нежными и мягкими, словно дорожайший шёлк, за который любой дизайнер был готов продать свою душу. Пятна сомнений и тревоги появились в очах его собеседницы. Она явно недоумевала. Сделанного не вернуть. Остаётся лишь идти дальше. - Ты ведь знаешь, что ты для меня словно... – Парень сделал довольно долгую паузу, пытаясь подобрать нужное сравнение. –Чистые, белоснежные страницы. И я не хочу опетнять тебя собой, но понимаю, что больше не смогу держать это в себе. – Он поглядел на девушку и привычно улыбнулся. – Ты похожа на феечку, что вошла в мой скучный и тусклый мир, но, взмахнув волшебной палочкой, ты преобразила его до неузнаваемости. Теперь мне хочется сочинять и петь лишь для одной тебя длинные любовные оды, восхваляющие каждую частичку тебя, начиная от твоих чудесных глаз, продолжая твоей решимостью и смелостью. И, ежели ты исчезнешь из моего мира... – Тут он сделал акцент именно на глаголе. Это слово имело для него много значений. Одним из них было то, что она достанется в руки кому-то другому, но не ему. – То мой мир станет абсолютно чёрным. Ты являешься моим светом. Будто спасительный вдох свежего воздуха. Я люблю тебя, Маринет Дюпэн-Чэн. Люблю всем сердцем. – Он осторожно прислонил свою свободную ладонь об её разгоревшуюся щеку. На её лице была буря эмоций. Она явно не могла вымолвить ни слова. Явно было то, что данное было бесполезно сейчас. Её дрожь не унять. – Если это тебя будет тяготить, то просто забудь о том, чт... - Лука, но вновь ты так! – Резко прервала его голубоглазая. А ведь только недавно она дрожала, будто осиновый лист. Она уверенно смотрела на парня напротив. – Я ещё даже не ответила, а ты уже говоришь обходной вариант. – Она смешно надула щёки. Куффен даже от этого и забыл о всём том, что было до. – Я тебя тоже люблю, Лука. Вот тут уже со стороны парня настало долгосрочное молчание. Девушка с нежностью глядела на него, чувствуя облегчение. Она расплела их пальцы и уже собралась пойти заварить им двоим кофе, что принёс парень, но тут же её крепко обняли со спины. Его горячее дыхание щекотило чувствительную шею молодой особы. - И как давно ты меня любишь? – Спросила невзначай девушка. - С самого первого мига, как увидел тебя. – Он крепко удерживал её в своих объятьях, но она напросилась и в итоге смогла повернуться к нему лицом. Глаза в глаза. – А ты? ‐ Даже не знаю. Осознание приходило долго, но, как я думаю, то с первого знакомства. – Девушка посильнее прижалась к нему, ощущая бешеный ритм его сердца, что он отдал ей. Теперь они были лишь друг друга. Недосказанности ушли, но пришла обжигающая привязанность на века.