Пламя

      Дождь поливал нещадно. Мокрые волосы липли к лицу и мешали и так ужасной видимости, а холодная вода, заливающаяся за шиворот и текущая по обнаженным участкам тела, доставляла неприятные ощущения. В дополнение к этому по пути ему встретились несколько электро-слаймов и подпортили настроение окончательно. Итэру отчаянно хотелось согреться и выпить чего-нибудь теплого. Паймон и Беннет, словно предвидя ухудшения погоды, решили остаться переночевать в Спрингвейле. Решающим фактором, конечно, было то, что госпожа Брук в благодарность за выполненное поручение пригласила их на ужин, а уж на ночевку мелкая пакостница напросилась сама. Брук же попросила Итэра отнести господину Дилюку оплату привезенного накануне вина. Зачем он пошел на винокурню сейчас, юноша и сам себе не сумел бы ответить. Это можно было сделать и утром. Зачем он отправился на закате?       — Вы прекратите или нет? — Итэр поднял голову к небу и громко произнес, обращаясь к низко висящим свинцовым тучам. Солнце уже село и быстро пришедшие сумерки теряли последние отблески ушедшего дня.       В ответ громыхнуло особенно сильно, и в нескольких метрах от юноши в землю ударила молния, освещая тропу и деревья окружающего леса.       — Понял, — угрюмо пробормотал Итэр и, откинув прилипшую ко лбу челку, что упрямо падала и закрывала глаза, продолжил путь. До точки назначения оставалось не так уж и много.       Когда он наконец-то добрался до винокурни и увидел приветливо горящие огнями окна, то сердце его встрепенулось, а тело обрадовалось скорому теплу.       — Не отправит же меня Аделинда обратно в ночь? — произнес юноша, приблизившись ко входной двери. — У них хватает гостевых комнат. Да и господин Дилюк всегда приглашал меня в гости. Но если его сегодня нет дома, что тогда? — с сомнением добавил он. Хотел было постучать в дверь, но едва занес для этого руку, как одна из створок распахнулась.       — Добро пожаловать на винокурню «Рассвет»! — раздался знакомый голос главной горничной, а из проема повеяло теплом, жареным мясом и сладким ароматом вина. — О, путешественник, что тебя привело сюда в столь позднее время? — удивленно спросила девушка. Она отошла в сторону и впустила внутрь промокшего Итэра.       — Госпожа Брук попросила меня отнести оплату за вино, что привезли ей сегодня днем. Я думал сделаю это быстро, но погода ухудшилась и электро-слаймы, во множестве вышедшие на дорогу, задержали меня, — ответил юноша и передал горничной мешочек с морой.       — Ты пришел один? — девушка вновь распахнула дверь и выглянула на улицу. — Где твои спутники?       — Они остались в Спрингвейле, — ответил Итэр.       — Ты собираешься возвращаться?       — Если можно, то я хотел бы переночевать здесь, — ответил юноша, зябко поводя плечами.       — Путешественник, с тебя так много воды натекло! — раздался вдруг возмущенный голос Моко. — Ты будто крио-слайма на пороге растопил! Пока не вытрешься досуха, не вздумай дальше идти.       Итэр смущенно замер на пороге, не смея и шага в сторону сделать. Он прекрасно знал нрав местных горничных. И сколько бы ни говорили о скверном характере Аделинды, ее подчиненные ничем не отличались.       Спустя пару минут горничная принесла большое мягкое полотенце, и Итэр хотя бы частично вытерся. Его одежда не впитывала воду, но и не препятствовала тому, чтобы холодная влага заливалась под тонкую ткань.       — Моко, проводи гостя наверх в гостевую комнату, — распорядилась Аделинда и Итэр направился вслед за девушкой.       Проходя через просторное помещение общей комнаты, он быстро окинул ее взглядом, но хозяина винокурни не было видно.       — Если ты хочешь увидеться с господином Дилюком, то можешь присоединиться к нему за ужином. Он сегодня в хорошем настроении и возражать не будет, но прежде приведи себя в порядок, — не останавливаясь и не поворачиваясь к Итэру, проговорила Моко. Ему давно казалось, что местные горничные отнюдь не простые девушки — они будто мысли читают.       — Хорошо, — тихо ответил юноша. — Во сколько ужин?       — Через полчаса, — ответила Моко. Подойдя к одной из дверей, что, как Итэр уже знал, вела в гостевую комнату, горничная открыла ее и пропустила юношу внутрь. — Не опаздывай, — и захлопнула дверь, оставляя его в темноте.       Мрак рассеялся спустя несколько секунд, стоило магическим светильникам зажечься, и юноша направился к окну, чтобы выглянуть на улицу. Тонкое стекло отражало блики света из комнаты, но если вплотную приблизиться, то было прекрасно видно беснующуюся стихию, что рвала порывами ветра и водяных струй кроны деревьев. Завывания ветра были слышны даже сквозь защищенное магией окно.       — Надеюсь, буря не навредит виноградникам господина Дилюка? — проговорил вслух Итэр, прислоняясь лбом к прохладному стеклу.       Времени до ужина у него было мало, и юноша направился в ванну, дабы привести себя в порядок. Искупался и высушился — вот и прошли полчаса. Благо его одежда, созданная в другом мире, не требовала особого ухода и всегда оставалась сухой и чистой. В этом мире тоже делали нечто подобное, но всё же местные наряды не шли ни в какое сравнение с созданными магией одеяниями на родине Итэра.       Мысли о своем изначальном мире, отдались тупой болью в сердце и печалью о сестре. Он здесь уже так давно, но абсолютно ничего не сумел о ней разузнать. Чувствовал, что она на Тейвате, жива и здорова, но никто не ведал о жестокой богине ее укравшей, а уж об информации о самой Люмин и вовсе речи не было.       Прогоняя прочь грустные мысли, Итэр в очередной раз попробовал воспользоваться своей божественной силой, что совсем недавно позволяла им с сестрой листать миры, как страницы книг. Но сила всё так же оказалась заблокирована. Юноша ощущал ее мерное биение, ее мощь, но воспользоваться не мог.       — На что я надеюсь? — произнес Итэр. Прикрыв на мгновение глаза, он устало вздохнул и после направился на ужин, надеясь, что господин Дилюк действительно будет на нём присутствовать, а не сорвется в ночь по очередным особо важным делам.       Дилюк был на месте. Восседал во главе стола и лениво крутил в ладони бокал с рубиновым вином. Он не пил его, но любовался сочным цветом и наслаждался сладким ароматом.       — Добрый вечер, — проговорил Итэр, подойдя к хозяину винокурни.       — Добрый ли? — произнес Дилюк, поднимая взгляд на Итэра. В глубине красных глаз искрились отголоски каких-то подавляемых эмоций. Юноша явственно это почувствовал. — Этот вечер исключительно прекрасен. Благодаря буре, все твари сидят по своим углам, и даже монстры не стремятся выходить вредить. Исключительное время, когда я могу позволить себе расслабиться.       — Тебя редко можно встретить здесь, — проговорил Итэр, присаживаясь за стол сбоку от Дилюка.       — Если бы я знал, когда ты в очередной раз придешь на винокурню, то я бы обязательно нашел время увидеться с тобой, — подперев рукой подбородок произнес молодой мужчина и с любопытством взглянул на Итэра.       — Обычно это получается случайно, — пожав плечами, проговорил юноша.       — Правда?       — Хочешь, чтобы я приходил к тебе не «случайно»? — с нотками хитрости в бархатном голосе спросил Итэр.       — Это допустимо? — с легким недоверием произнес Дилюк и, сложив на груди руки, откинулся на спинку стула, внимательно всматриваясь в лицо собеседника. Янтарные глаза путешественника не лгали.       — Вполне, — честно ответил Итэр. — Как я могу отказать тому, кто помогает Ордо Фавониус только потому, что я числюсь у них почетным рыцарем?       — Ты запомнил мои слова? — удивленно спросил молодой мужчина.       — «Я помогаю не Ордо Фавониус, а тебе», — скопировав манеру речи Рагнвиндра, проговорил Итэр, вспоминая одну из фраз некогда им оброненных.       — Неожиданно, — улыбнувшись одними уголками губ, произнес Дилюк. Он смотрел в искрящиеся весельем глаза Итэра и не находил в себе сил перестать любоваться ими.       — Я полон сюрпризов, — в отличие от собеседника Итэр улыбнулся ярко, не скрывая и не пряча свои эмоции.       — Кхм-кхм, — раздалось со стороны, — ужин готов. Вы обычную еду есть будете или друг другом перекусите? — саркастично проговорила Аделинда. Хилли и Моко, стоящие рядом с ней, держали в руках подносы.       — Аделинда, я тебе плачу не за то, чтобы ты мне замечания делала, — слегка рассерженным голосом произнес Дилюк.       — Прошу прощения, господин Дилюк. Но что мне делать, если на нас троих никто внимания не обращает? А подносы, между прочим, тяжелые, — произнесла главная горничная.       — За свою дерзость завтра вместе со своими подчиненными будешь наводить порядок на улице, а не только раздавать указания, — строго проговорил хозяин винокурни.       — Да, господин, — слегка расстроенным голосом произнесла Аделинда. Итэр подумал в это мгновение о том, что девушка не в первый раз позволяет себе подобные вольности. И явно знает, что за свои слова получит наказание, но удержаться и не съязвить не может.

***

      Ужин протекал в приятной атмосфере. Дилюк и Итэр разговаривали об уничтожении монстров, о делах за пределами Мондштата, вспоминали общие задания. В целом приятная и умиротворенная обстановка расслабляла и уводила сознание в сторону, отличную от привычного ритма и течения их жизней. Не нужно было куда-то торопиться и кого-то уничтожать, не нужно было думать о том, где найти ночлег или как выбраться из очередной схватки победителем. У Итэра не было за спиной вечно болтающей Паймон, а возле Дилюка не крутился никто из Ордо Фавониус, не сводя с него пристального взгляда.       — Почему Беннет не пошел с тобой? Насколько я знаю, в последние недели вы путешествуете вместе, — ближе к завершению ужина вдруг спросил Дилюк. — Или, почему он не пришел вместо тебя?       — Я так сам решил. Да и ему интереснее поболтать с Паймон, чем идти куда-то в ночь. Тем более, я не могу упустить возможность встретиться с тобой, хотя, предполагал, что и в этот раз мы разминемся, — ответил Итэр. — Или, господин Дилюк, предпочел бы увидеть не меня, а моего друга?       — Кроме одинаковой стихии, у нас с ним нет ничего общего, — равнодушно ответил Рагнвиндр. — Итэр, не слишком ли сильно он близок к тебе?       — Что ты имеешь в виду, задавая такой вопрос? — с интересом спросил юноша. Вопросы были несколько странными. Итэр отчасти понимал, что скрывается за ними, но прежде, чем дать волю своим чувствам, хотел узнать и то, что скрывает в своем сердце сам Дилюк. Все знали, что Дилюк Рагнвиндр избегает девушек, но никто ни разу не предположил, что его интересуют представители мужского пола. Итэр же никогда не задумывался о том, кого любить. За сотни лет жизни и десятки посещенных миров он множество раз влюблялся. И были среди этих людей и девушки, и мужчины. Он ведал, что таит в себе близость тел, как и знал, что чувства могут быть мимолетны. Юноша не мог сказать, сколько времени он проведет в этом мире. Возможно, уже завтра ему посчастливится отыскать сестру и вернуть свои силы, и они вновь отправятся путешествовать по мирам. А возможно, ему до конца своих дней придется жить на Тейвате. Уничтожать монстров и использовать для перемещения телепорты, вместо собственноручно созданных порталов.       — Действительно ли он испытывает к тебе лишь дружеские чувства? — напрямую спросил Дилюк.       — Можешь в этом не сомневаться. Он мне стал за это время близким человеком, но кроме той самой дружбы между нами ничего нет, — Итэр откинулся на спинку стула и сложил ладони, что сейчас были без перчаток, на обнаженный живот. — Его сердце влюблено в приключения и там нет места романтике, — добавил юноша.       — А в твоем сердце ей место есть? — Рагнвиндр подался чуть вперед, сожалея о том, что между ними находится угол стола. Сидели бы они рядом и не было бы этого препятствия.       От этих наводящих вопросов в теле Итэра пробудились забытые ощущения. Казалось, что он разговаривал о любви вечность назад. Возможно, это так и было, ведь путешественник даже и не помнил лица того, в кого в последний раз влюблялся. Да и не испытывал он, по сути, столь сильных чувств к кому-либо. Таких чувств — окрашенных нотами страсти, яркого желания, когда лишь мысли о встрече приводят тело в трепет. И не зря он каждый раз стремился прийти сюда, даже если ему и не нужно было. С самого первого мгновения, когда юноша увидел Дилюка, не было в его сердце более ни для кого места, лишь красноволосому молодому мужчине была отдана вся страсть, что кипела в сердце Итэра. Любовь к сестре иная, а вот любовь к тому, кого хотелось бы назвать своей парой — именно она проснулась в страннике из другого мира. Оказалось, нужно было пройти сотни реальностей, чтобы встретить того, кто станет единственным желанным.       — Ты действительно желаешь это знать? — Итэр наклонился поближе к Дилюку и положил ладони на стол, чуть опираясь на них.       — Очень, — прошептал Рагнвиндр и едва заметно облизнул губы. Казалось, между ними даже воздух стал вязким, наполненным невыраженной страстью, жарким желанием. Взгляд — глаза в глаза, и красный взор не поддается янтарному. Итэр, не отводя взгляда, медленно встал и сделал всего два шага в сторону Дилюка, чтобы быть в тот же миг схваченным за ладонь и усаженным на его колени. — Мне жизненно важно знать это, — прошептал Рагнвиндр практически в губы Итэру.       — Та часть моего сердца, что отвечает за страсть, за вожделение и любовь с ними связанную, полностью занята тобой, — с трепетом в голосе произнес юноша, решив более не томить мужчину, чьи желания уже очевидны.       — Как и в моем, — быстро произнес Дилюк, чтобы после запечатлеть на губах Итэра долгий, пламенный поцелуй. Стихия огня Рагнвиндра металась в его теле, опаляя душу, как и прикосновения юноши, сидящего на его коленях, обжигали тело. Стройные руки обняли мужчину за шею, прижимая к себе, не позволяя отстраниться. Его собственные ладони блуждали по спине Итэра, гладили обнаженные участки, забирались под одежду, прикасались к светлым волосам, заплетенным в косу.       Спустя долгий, очень долгий поцелуй, тянущийся, казалось, бесконечность, Дилюк встал со своего места, поднимая Итэра на руки. Глядя на улыбающегося, словно хмельного юношу в своих объятиях, Рагнвиндр замер, будто чего-то ожидая.       — Ты хочешь унести меня в свою комнату и сделать что-то очень приятное? — чуть хриплым голосом спросил Итэр.       — Да, — глубоким бархатным голосом ответил мужчина. — Но только если ты тоже этого желаешь.       — Очень хочу, — ответил юноша, погладив Дилюка по щеке. Тот в ответ прижался к его ладони, на мгновение прикрывая глаза, и направился к лестнице, что вела на второй этаж.