Душкотоберские зарисовки

Осень. Приятный шум дождя за окном, увлекательная книга, тёплый клетчатый плед и тыквенный латте – что ещё может быть лучше этого? Олежа сидел на широком подоконнике, переделанном Антоном, как место для таких посиделок. Парень поднял глаза от страниц и посмотрел на открывающийся с такой высоты городской пейзаж. Деревья, чёткими рядами выстроенные у тротуаров, пестрели своими разноцветными листьями даже в дождь, детская площадка была пуста, и лишь ветер тревожил одинокие без детей качели, серые многоэтажки возвышались над всем этим. «Хм, похоже на вид из окна общаги» - подумал Олежа, отпив немного латте из своей кружки с кошачьей мордочкой. Воспоминания о холодных вечерах в крохотной, тёмной комнате общежития нахлынули на студента. То время было сплошной головной болью: шумные соседи, дедлайны, а хуже всего, тогда был Дипломатор. Бессонные ночи, проведенные в переживаниях об Антоне, его ночные визиты с очередными новыми травмами, которые приходилось залатывать Олегсею. Он встряхнул головой, отгоняя плохие мысли, и лучше укутался в плед. Незачем было бередить старые раны, ведь сейчас всё наконец-то хорошо. Время Дипломатора закончилось, как заканчиваются даже самые страшные сны. Олежа окинул взглядом квартиру, ставшую ему домом с недавнего времени. Большие комнаты, высокие светлые потолки, современный дизайн и капелька уюта, показывающаяся в подушках с вышивкой, ведь Олеже теперь не приходилось зашивать плащ, и различных ароматических свечах – подарок Оли на месяц отношений. А как всё начиналось, Олежа случайно выпал из окна и очнулся уже в реанимации, рядом с кроватью сидел осунувшийся от печали Антон и держал его за руку. Заметив, что друг пришёл в себя, начал клясться, что больше никогда не будет Дипломатором. Олежа тогда, слабо улыбнувшись, пригладил непривычно растрепавшиеся волосы друга. Пролежав ещё какое-то время в больнице, уже подумывал о подготовке документов к заселению в общагу, о чём сказал Антону, тот после нескольких часов уговоров, всё же убедил Олежу переехать к нему. И он переехал. Сначала это было очень странно, ведь Антон всё время пытался заботиться о друге, чего он, увы, не очень умел. То приготовит что-нибудь, едва не спалив кухню, то носит на руках из комнаты в комнату, хотя Олежа только чуть-чуть хромал на левую ногу, то приобнимет за ставшим традиционным вечерним субботним просмотром фильма. Для влюблённого в своего друга студента это всё было очень смущающе, а Антон будто видел краснеющие щеки, слышал заикающиеся речи и ждал чего-то. И наконец, спустя месяц потянулся за всё тем же просмотром кино к Олеже и, спросив разрешение, на которое получил сдавленное «да», поцеловал его. Именно с этого момента жизнь начала приносить только радость. Ведь больше не было бессонных ночей, их заменили ночи в тёплых объятиях, больше не было ранений, если только Олежа случайно порежет палец за готовкой. Уже вернувшись к книге, Олежа услышал звон ключа в замочной скважине, услышал хлопок двери. - Привет, – мягкий баритон прорезал тишину. - Привет. Как прошёл день? – закончив читать абзац, положив закладку и закрыв книгу, Олежа подошёл к Антону. - Если честно паршиво, – выдохнул тот. - А если так? – Олежа потянулся к нему и поцеловал в щеку. - Немного лучше, – улыбнулся Антон. - Переодевайся. Хочешь, приготовлю тыквенный латте, там ещё должно было остаться? - Только если ты мне потом почитаешь, – уходя в спальню, ответил парень. Осень. Приятный шум дождя за окном, увлекательная книга, тёплый клетчатый плед, подушки с вышивкой, запах ароматических свеч, тыквенный латте и объятия любимого человека – лучше этого точно уже ничего не может быть.